Джек не сводил с него изумленных глаз. Как он это проделывает?
Хола вытащил шпагу из горла, меланхолически улыбнулся и подал ее Джеку. И тут Джек наконец сообразил, в чем заключался трюк. Шпага не была монолитной, она состояла из нескольких звеньев, так тщательно пригнанных одно к другому, что это было совершенно незаметно. Нажатием на скрытую в эфесе кнопку зажим распускался, и звенья начинали задвигаться одно в другое, пока шпага не укорачивалась до размера кинжала. Хола искусно и незаметно сокращал ее размеры, а со стороны казалось, что клинок сантиметр за сантиметром исчезает в его глотке.
Сделав это открытие, Джек успокоился. Хола позволил ему нажать на маленькую кнопку и посмотреть, как функционирует механизм.
Да, в цирке было много интересного, и Джек находил настоящее удовольствие в их кочевой жизни. Однако его жизнь омрачалась озабоченностью за судьбу Люси и других ребят. Скорей бы добраться до Боркена! Если его путешествие затянется, может статься, что освобождение придет к ним слишком поздно.
И все – таки Джек решил не покидать циркачей. Лучшего укрытия ему все равно не найти. Если он в одиночку отправится через чужую страну, то рано или поздно наверняка угодит в руки полиции. А в окружении этой пестрой компании он был в безопасности. Только бы цирк передвигался немного быстрее! Его задача оставалась прежней: по прибытии в Боркен попытаться проникнуть в крепость.

У ЦЕЛИ

Джек с радостью ухватился за возможность заработать с Кики немного денег. Педро помог ему соорудить маленькую трибуну с золоченой перекладиной, и Кики гордо уселся на ней.
– У тебя такой вид, будто ты восседаешь на троне, – со смехом сказал Джек. – Принц Кики, самый умный попугай на свете! Ну, а как насчет того, чтобы чего-нибудь спеть?
Кики не надо было упрашивать. Он всегда был готов к демонстрации своих талантов. А аплодисменты публики только подогревали его энтузиазм. Вскоре повсюду заговорили о замечательно умном попугае. Его трибуна вечно была окружена толпой людей, что в конце концов вызвало ревность Фанка, укротителя медведей.
Кики радостно и беззаботно распевал свои песни. Таури-гессианцы слушали его с восхищением. Они не замечали, что он путал рифмы или перевирал слова, поскольку все равно никто из них не знал английского. Особый восторг у них вызывало то обстоятельство, что попугай никогда не затруднялся с ответом на любой вопрос, выкрикиваемый из толпы. А то, что никто не понимал его ответов, нисколько их не заботило.
– Тиккопуллинваллиху? – спрашивал, к примеру, мужчина из публики.
– Закрой дверь! Вызови доктора. У попки насморк, – отвечал Кики, не задумываясь. Потом начинал хохотать так заразительно, что вскоре к нему присоединялась вся толпа. Еще больший восторг у зрителей вызывало выступление Кики, когда он демонстрировал свое блестящее умение оглушительно чихать, кашлять или икать. Народ просто рыдал от смеха. Гудок скорого поезда вызывал у людей легкий испуг, а в чем заключалась соль номера с воспроизведением звука лязгающей газонокосилки, они просто не понимали, потому что никогда не видели ни единой газонокосилки. Но они прямо – таки визжали от удовольствия, когда он кудахтал как курица, рычал как медведь или лаял как собака.
Даже у Джека выступления Кики вызывали улыбку. Конечно, большой успех у публики несколько избаловал попугая, но, с другой стороны, он исправно зарабатывал деньги. Теперь Джек был в состоянии платить матери Педро за еду, которую та для него готовила. Оставшиеся деньги он тщательно прятал в носовой платок. Кто знает, может быть, в Боркене они ему еще понадобятся. Каждый раз, когда поблизости появлялись шимпанзе, он в страхе совал руку в карман, чтобы уберечь свое сокровище от их воровских поползновений.
Через два дня цирк собрался дальше.
– Завтра мы будем в Боркене, – сказал Педро Джеку. – Там босс арендовал прекрасную площадку прямо у подножия горы, на которой стоит крепость.
Джек с облегчением вздохнул. Наконец – то он будет в Боркене! С момента его прибытия в Таури-Гессию прошла уже целая неделя. И все это время он постоянно мучился беспокойством за судьбу ребят. И вот наконец он сможет реально что – то узнать о них. Он едва сдерживал нетерпение. Как там Люси? Она наверняка ужасно переживает, что вместе с ребятами оказалась в заключении.
На следующий вечер они прибыли в Боркен. Джек увидел крепость издалека. Гору венчало, опираясь на четыре мощные башни, гигантское строение, казалось, перенесенное сюда из времен короля Артура.
– Крепость Боркен, – сказал Педро, указывая на гору. – Множество узников томилось в ее подземельях, и большинству из них так и не удалось вырваться оттуда на свет божий. В темницах…
– Прекрати! – взмолился Джек. – Как ты можешь говорить о таких ужасных вещах?
Педро удивленно посмотрел на него.
– Ты что? Никак перепугался?
– Да нет. – Джек немного смущенно рассмеялся. – Ты случайно не знаешь, где содержатся узники? Может быть, в одной из башен?
– Понятия не имею. Давай – ка попробуем пройтись вокруг крепости. Хотя я думаю, что вплотную к ней нас не подпустят.
Едва только циркачи принялись за обустройство своего лагеря, как тут же отовсюду к ним потекли большие и маленькие группы городских жителей. По-видимому, появление бродячего цирка было для них выдающимся и редким событием. Через площадку, смеясь и визжа, мчались ватаги детей. Маленькая девочка с радостным криком бросилась на шею Педро. Тот подхватил ее на руки и принялся кружить, заставляя девочку повизгивать от удовольствия.
– Педро, Педро, аллапинотоликута!
Педро отвечал ей по-гессиански.
– Это моя маленькая кузина Гела, – объяснил он Джеку. – Ее отец служит солдатом в гессианской армии.
Он задал девочке пару вопросов, а потом снова повернулся к Джеку:
– Гела с родителями живет в крепости. Ее мать – горничная госпожи Ттаиозы, находящейся сейчас в крепости.
Джек воспринял эти новости с волнением. Может быть, удастся что-нибудь узнать от Гелы о судьбе ребят. Он буквально не сводил с малышки глаз и с трудом сдерживался, чтобы тут же не засыпать ее вопросами. Но он вовремя спохватился и взял себя в руки. Осторожность, и еще раз – осторожность! Ни в коем случае нельзя было раньше времени раскрывать свои карты. Нужно было и говорить и действовать очень обдуманно. Наморщив лоб, он задумался, каким образом, не возбуждая ничьих подозрений, выяснить местонахождение ребят.
– Скажи, Педро, у госпожи Татиозы есть дети? – наконец спросил он. – Может быть, нам устроить для них в крепости маленькое представление? Как ты думаешь?
– Нет, у госпожи Татиозы нет детей. Иначе она наверняка попыталась бы одного из них посадить на трон. Она ужасно честолюбива.
Гела поинтересовалась, о чем спросил Джек. После того, как Педро перевел ей на гессианский вопрос Джека, она что – то тихонько прошептала ему на ухо. Потом приложила палец к губам в знак того, что доверенная ему тайна ни в коем случае не должна быть разглашена.
– Глупышка! – со смехом воскликнул Педро. – Тебе это, наверное, приснилось.
– Что она сказала? – с любопытством спросил Джек. Любая подробность, рассказанная Гелой, могла иметь для него большое значение. Ведь она живет в крепости. Кто знает, может быть, в один прекрасный день она встретит там ребят.
– Гела говорит, что у госпожи Татиозы появились приемные дети, – ответил Педро. – Она слышала в одной из башен детские голоса. Доступ туда имеют только госпожа Татиоза и граф Паритолен. Никто не должен знать о них. Когда Гела рассказала матери, что слышала в башне голоса, та ужасно рассердилась и едва не поколотила ее. Она велела ей держать рот на замке.
Джек напустил на себя равнодушный вид, чтобы никто не заметил, как взволновало его это сообщение.
– А Гела могла бы показать нам башню, из которой доносятся детские голоса?
– Не верь ни единому ее слову, – сказал Педро. – Она ужасная болтушка и вечно выдумывает всякие истории.
– И все – таки спроси ее! – взмолился Джек так настойчиво, что Педро пришлось выполнить его желание. Гела повернулась лицом к крепости и показала на башню, расположенную в южной части замка. – Это там, – прошептала она Педро, и хотя это было сказано по-гессиански, Джек прекрасно понял смысл ее слов. Девочка снова приложила палец к губам, еще раз напоминая мальчикам о необходимости строжайшего сохранения тайны.
Джек взял ее за руку и повел на площадь, чтобы купить ей сладостей. Какая жалость, что он не знал местного языка! Он, правда, уже запомнил несколько слов, хотя и не так много, как Кики, но этого было явно недостаточно, чтобы по-человечески поговорить с Гелой. Она была страшной болтушкой и всю дорогу трещала, не закрывая рта. А Джек не понимал ни единого ее слова. Когда он вручил ей лакомства, она порывисто обняла его и побежала к своим подружкам похвастаться полученным угощением.
Представления должны были начаться на следующий вечер. Джек так усердно помогла всем разбирать вещи и реквизит, что совершенно замучился. И тем не менее он твердо решил этой же ночью отправиться в крепость на разведку. Позвать с собой Педро? Нет, лучше не надо. Если ему удастся отыскать ребят, Педро будет только мешать. Ведь ему придется тогда все рассказать. А это представлялось пока что преждевременным.
Придя на ужин, мальчики нашли Ма в ужасном смятении. Она взволнованно загвоорила с Педро, который тут же заметно помрачнел.
– Что случилось? – спросил Джек.
– Фанк заболел, – ответил Педро. – Босс очень обеспокоен.
– Подумаешь! Что здесь такого, если один раз медведи не выступят?
– То, что они не выступят, и так большая потеря для цирка, – ответил Педро. – Но не это главное. Хуже всего, что медведи слушаются только Фанка. А когда он заболевает, они как с цепи срываются – не подпускают никого к клетке, не жрут ничего, да еще норовят поранить друг друга. Как – то раз они даже вырвались из клетки, и бедному Фанку, несмотря на высоченную температуру, пришлось вылезать из постели и отлавливать их. Он тогда чуть не умер.
– Может быть, завтра ему будет лучше, – сказал Джек. – Можно себе представить, что будет, если эти огромные медведи вырвутся из клетки. Я восхищаюсь Фанком. Он играет с ними, дразнит их, а они ластятся к нему, как какие – то дворняжки.
– Мало кто умеет так обращаться со зверями, как Фанк, – сказал Педро. – Раньше он работал со львами и тиграми. это был роскошный номер, публика просто с ума сходила от восхищения. Но в один прекрасный день он заявил, что звери больше не хотят выступать в цирке, и продал их зоопарку.
– Наверное, его очень любят животные, – задумчиво произнес Джек. – У меня есть друг, который тоже может заставить животных делать все, что захочет.
– Он уже пробовал работать со львами, тиграми или медведями? – поинтересовался Педро. – Приручить хищников не так – то просто. Это собаки, кошки и мыши легко поддаются дрессировке, а крупные хищники совершенно непредсказуемы.
– Да, наверное, ты прав, – сказал Джек. В самом деле, у Филиппа еще не было случая испробовать свои чары на диких зверях. – Ну, даст Бог, Фанку завтра будет лучше. Должен честно признаться, не испытываю ни малейшего желания чистить их клетки. Так и ждешь, что они приласкают тебя своими нежными лапками.
Когда Джек наконец добрался до постели, он почувствовал, что ему совершенно не хочется спать. Накануне он специально сходил в город и купил маленький карманный фонарик, чтобы произвести разведку местности. Он и сам не знал, чего ему ждать от этой ночной вылазки. Но если ничего не делать, то ему никогда не удастся отыскать друзей. Он должен что – то предпринять, неважно – принесет это успех или нет.
Как только Джек услышал глубокое ровное дыхание спящего Педро, он схватил в охапку свою одежду, тихо выскользнул из фургона и быстро оделся. После этого, посадив удивленного Кики к себе на плечо, зашагал к крепости. Только бы добраться до ребят и переговорить с ними! Он очень надеялся, что они в самом деле находятся в крепости.

РАЗВЕДКА БОЕМ

Джек осторожно пробирался через разбитый циркачами лагерь. Вокруг была тишина. Ни в одном фургоне не горел свет. Все циркачи отправились спать пораньше, чтобы выйти на утреннее представление в хорошей форме. Ночь была безлунной, и только звезды слегка подсвечивали черный небосвод. Глаза Джека скоро привыкли к темноте, и он обходился без фонаря.
Быстро поднявшись на взгорок, Джек подошел в невысокой стене. Он посветил фонариком и скоро обнаружил место, где стена была неровной и выщербленной. Джек полез наверх. Он похвалил себя за то, что предусмотрительно обулся в ботинки с резиновой подошвой, облегчавшие подъем. Жаль только, что у него нет резиновых перчаток. Тогда и рукам было бы легче цепляться за камни.
Взобравшись наконец на гребень стены, он спрыгнул на другую сторону. Он не отваживался включать фонарь и напряженно вглядывался в темноту. По-видимому, он находился в маленьком внутреннем дворике. Угрожающе и мрачно вздымались к небу крепостные стены. Подавленный их грозным величием, он неожиданно пал духом. Как пробраться внутрь? Как разыскать среди этого нагромождения камня Филиппа и остальных ребят?
Он осторожно двинулся вперед, то и дело спотыкаясь на неровностях почвы. Вдруг он ткнулся во что – то мягкое и испуганно отскочил назад. Не тут – то было – отвратительная липкая паутина опутала его голову. Джек в ужасе рванул ее с себя и бросился бежать. Но не успел он сделать и шага, как лицо его облепила какая – то мягкая ткань. Такое впечатление, будто на него набросился рой привидений. Не в силах более бороться с охватившим его суеверным ужасом, Джек включил фонарь.
Разглядев наконец в его отрезвляющем свете причину своего страха, Джек смущенно рассмеялся. Во дворе было повсюду развешано белье. Вначале он налетел на простыню, а потом его голова угодила прямехонько в шерстяной свитер.
Постой – ка – свитер! В Таури-Гессии никто ничего подобного не носит. Он еще раз посветил фонариком и осмотрел свитер поближе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24