– Вы, истинный король Зеленых Островов, готовы подчиниться этой… женщине?
– И ее будущему ребенку, – сказал Доран. – Есть закон, черт побери. Мастер над оружием должен его уважать.
– Нет закона, чтобы эльфами правило человеческое отродье.
– Смотри в будущее, дурак, – посоветовал Доран. – Оно принадлежит полукровкам. Чистокровных эльфов там нет.
– Лучше смерть, чем такое будущее, – заявил лорд Аларик.
– Значит, ты выбрал.
– Уйдите с дороги, ваше величество. Вы мне мешаете, и я не хочу, чтобы вы пострадали. – Только присутствие Дорана мешало лорду Аларику наброситься на меня с мечом.
Это конец, старушка.
Даже если принц не отойдет в сторону, нам и втроем все равно не совладать с этим типом. Трое калек против одного из лучших воинов современности? Смешно.
Зато я умру королевой.
Как будто имеет какое-то значение, кем именно ты умираешь. Я иду к тебе, Ринальдо, иду не одна. Мы идем к тебе вместе с твоим сыном. Мне жаль, что так получилось. У всех нас могла бы быть интересная жизнь…
Лорд Аларик сделал шаг вперед. Доран с Гавейном подняли мечи, но если принц постарался встать в позицию для фехтования, поза Гавейна скорее просто символизировала угрозу.
Дурак. Ему-то умирать вовсе не обязательно.
Аларик сделал еще один шаг и вдруг захрипел и рухнул на колени. Я ничего не видела из-за спин стоявших передо мной мужчин, и тут они расступились в стороны.
Из шеи лорда Аларика торчала стрела. Вторая вонзилась ему между лопатками, ее наконечник пробил грудь.
Лорд попытался что-то сказать, но у него получилось только невнятное бульканье. Он взмахнул мечом в отчаянной попытке настоять на своем. В этом последнем ударе не было ни скорости, ни силы, и Доран просто отшвырнул его меч в сторону.
Лорд Аларик рухнул к моим ногам, признав мою власть только после смерти.
– Весьма символично, – прокомментировал ситуацию Доран. – Интересно, кто наш добровольный помощник?
Лично я знала только одного парня, который умеет так стрелять. Немного поискав глазами, я обнаружила Гарланда на вершине соседнего песчаного холма. На тетиве его лука лежали две стрелы.
Я помахала Гарланду рукой, давая понять, что теперь все нормально, и он двинулся в нашу сторону.
– Согласно эльфийским законам, к нам идет новый мастер над оружием, – промолвил Доран. – Правда, он застрелил своего предшественника в спину, что несколько противоречит общепринятым канонам, но я не могу даже выразить, насколько я ему за это благодарен. По правде, Аларик мог бы изрубить меня в фарш секунды за три.
– Тем не менее ты встал на его пути, – заметила я.
– Всегда испытывал слабость к пафосным поступкам, – сказал Доран. – Мне очень жаль, королева, но я очень не хочу занимать ваше место.
– Я тоже не хочу.
– И Ринальдо не хотел, – сказал Исидро. – Но иногда случается так, что выбора просто нет.
Гарланд… Нет, лорд Гарланд подошел к нам и положил свой лук у моих ног.
– Ты подоспел удивительно кстати, дружище, – сказал ему Доран.
– Я все время держался поблизости, сэр, – сказал лорд Гарланд. – Король Ринальдо обещал оторвать мне голову, если с его королевой что-нибудь случится. Примите мои соболезнования, ваше величество.
– Спасибо, лорд.
– Это было не совсем по правилам… – попытался протестовать Гарланд. – Я не заслужил титула лорда.
– А мне плевать, – сказала я. – Отныне вы – новый мастер над оружием Зеленых Островов. Отказа я не принимаю, лорд Гарланд.
– Рад служить вам, ваше величество. – Лорд Гарланд еще раз поклонился и отошел в сторону.
Тут у меня закружилась голова, и эльфы поспешили поддержать свою королеву.

ЭПИЛОГ,
в котором некоторые загадки прошлого находят свои объяснения

Я чувствовала себя ужасно толстой и неповоротливой. Чуть ли не каждое утро меня тошнило, постоянно болела спина, а передвигаться я могла только вперевалочку, как медведь. Маленький Финдабаир в моем животе оказался не таким уж маленьким. И спокойным он тоже не был. В последние недели он все больше и больше шевелился внутри своей мамочки, давая понять, как ему не терпится вылезти наружу.
Любопытно, каким он будет. Мне бы хотелось, чтобы наш маленький сын походил на Ринальдо.
После возвращения на Зеленые Острова я каждый день гуляла в саду в компании лорда Гарланда. Ринальдо приказал ему охранять меня и умер, не успев отменить приказа, так что теперь лорд Гарланд сопровождал меня неотступно, став моей второй тенью.
Я была ему благодарна. В его присутствии я чувствовала себя настолько защищенной, насколько вообще могла чувствовать себя защищенной беременная женщина, недавно потерявшая мужа.
Принц Доран временно занимался государственными делами от моего имени. Исидро по-прежнему был придворным чародеем, и жизнь Зеленых Островов текла по своему прежнему руслу, если не считать одного изменения. В свободное от дел короны время принц Доран организовал движение за возрождение нации путем ассимиляции с человечеством. Странно, но у него уже появились свои сторонники, и этот факт несказанно удивлял не только меня, но и самого принца.
В Пляжной Битве участвовало более тысячи эльфов, живыми из нее вышли всего шесть сотен. Но на острова вернулись только четыреста.
Двести молодых парней приняли решение остаться на материке в поисках приключений. Королева Карин подарила им год свободной жизни и искренне надеялась, что они вернутся с Вестланда уже с женами, желательно беременными, и моему ребенку не придется расти при полном отсутствии сверстников.
После разгрома флота вторжения дела на материке шли неплохо. По крайней мере, сложившемуся за последние годы статус-кво пока ничего не угрожало. Орки предприняли попытку под шумок хапнуть какую-то долину, но Людовик и поддержавшие его гномы на танках с усовершенствованной системой охлаждения оказали им достойный отпор и отбросили с принадлежащих человечеству территорий.
Даже не покидавшие Зеленых Островов эльфы смирились с перспективой временно терпеть на Древесном Троне королеву из чужого народа. Лорд Аларик остался единственным недовольным, отважившимся решать проблему с оружием в руках. Возможно, он слишком устал во время Пляжной Битвы и потерял способность рассуждать. После того как принц Доран Финдабаир во всеуслышание объявил меня королевой-матерью и его поддержали Исидро и лорд Гарланд, открытых выражений недовольства не последовало.
Как было бы хорошо, если бы Ринальдо был жив…
Последнее время я не могла много ходить, а потому останавливалась для отдыха в беседке, укрытой от солнечного света тенью больших деревьев. Выходя из дворца, я сразу направлялась в ее сторону, и когда ноги начинали болеть от усталости, там я находила необходимый мне отдых. Но сегодня в облюбованной мною беседке сидел однорукий эльф. Не знаю, откуда он тут взялся. Когда я…. когда мы с Ринальдо прощались с ним в Гнезде Грифона, он заявил, что никакие причины не могут заставить его снова посетить родину эльфов.
Но теперь он сидел в беседке на Острове Владык. Я буквально почувствовала, как напрягся за моей спиной лорд Гарланд.
– Подождите здесь, ваше величество. Сейчас я выясню, кто это, и выгоню его отсюда.
– Не стоит, – сказала я.
Лорд Гарланд все равно ринулся к беседке и о чем-то поговорил с эльфом. Когда он вернулся, лицо лорда казалось смущенным.
– Извините, ваше величество, – сказал он. – Это…
– Я знаю, кто это.
– Он хочет с вами побеседовать. Если вы против…
– Я не против. Все нормально, лорд Гарланд.
– Я буду поблизости, – сказал он. – Как обычно.
– Да, как обычно.
Войдя в беседку, я сразу же опустилась в мое любимое кресло. На столике уже стоял графин с фруктовым соком и блюдо с несколькими пирожными. Я и так растолстела, как корова, а они продолжают кормить меня сладким…
– Здравствуйте, ваше величество, – сказал Мигель.
– Здравствуйте. Не ожидала увидеть вас вновь.
– Я прибыл сюда сегодня утром и отплыву вечером, – сказал он. – Это мой прощальный визит на острова.
– Разве вы собираетесь умереть?
– Пока нет, – улыбнулся Мигель. – Но сюда возвращаться я точно не собираюсь. Слишком много воспоминаний. Слишком тяжело.
– И слишком много местных жителей могут вас узнать.
– Это тоже сыграло свою роль, – признался он. – Я рискую каждую минуту. Если бы Исидро не обеспечил меня магическим прикрытием…
– Зачем же вы явились? – спросила я. – К чему подвергать себя лишним опасностям?
– Я был обязан увидеть вас, – сказал Мигель. – Увидеть вас и моего… вашего будущего сына.
– Хватит юлить, – сказала я. – С вашим визитом у меня исчезли последние сомнения. Я знаю, кто вы такой, Оберон.
Он вздохнул.
– Если бы я сам знал, кто я такой, – сказал Зеленый Змей. – Предатель? Трус? Ренегат? Я примерял на себя все эти эпитеты.
– В первую очередь вы плохой отец, – сказала я.
– Согласен. – Он помолчал. – Я должен был извиниться перед Ринальдо, но теперь это невозможно, и я приношу свои извинения вам. И своему внуку.
– Надеюсь, он не будет на вас похож.
– Я был рядом большую часть жизни Ринальдо…
– И отравляли ее своим присутствием.
– Не буду спорить, отравлял. У меня были на то причины, но прощения мне не надо. Мне жаль, что так вышло, мне жаль, что меня не было рядом в его последней битве, и еще больше мне жаль, что сейчас я не могу поменяться с ним местами. Дети не должны умирать раньше своих родителей. Это ненормально.
Я отпила сока. Он что, исповедоваться сюда пришел?
– Когда вы догадались, что я…
– Первые подозрения возникли, когда я увидела картину в галерее дона Диего. Оберон был левшой.
– Рука меча, – подтвердил он, помахав обрубком.
– Здесь, на островах, Ринальдо из кожи вон лез, чтобы выяснить, кто убил его отца. Но никто не осмелился бы поднять руку на короля, не так ли? Ринальдо не нравился многим, но не было ни одной попытки причинить ему вред. Король для эльфов больше чем король, правда? В конечном счете, они приняли даже моего еще не рожденного сына. Убийство короля на Зеленых Островах просто невозможно.
– Верно.
– А потом я задала себе вопрос: почему все решили, что Оберон умер? Королева уцелела, его ближайшие друзья остались в живых… Вся эта история выглядела слишком странно. И есть еще одно несоответствие, которое меня все время беспокоило. Вы сказали, что потеряли руку, спасая Повелителя Молний из огня. Но на моей памяти вы оказались единственным, кому удалось дотронуться до Повелителя Молний, хотя пробовали многие. Доран, Аларик, Озрик. Я сама. Ни у кого не получилось, хотя некоторых из перечисленных нельзя было упрекнуть в недостатке старания.
– Тот факт, что Повелитель Молний подчиняется Ринальдо, служил лучшим доказательством моей смерти.
– Но как вы это провернули? Как вам удалось отказаться от артефакта, имеющего собственное мнение?
– Ценой руки меча, – сказал Оберон, снова помахав обрубком левой руки. – Магия – это в первую очередь символизм. Когда я отрубил собственную руку, я ясно дал артефакту понять, что не желаю более иметь с ним ничего общего. И он нашел следующего по списку.
– Вы знали, что это сработает?
– Мы с Исидро полагали такой исход достаточно вероятным, чтобы рискнуть.
– А что произошло с настоящим Мигелем?
– Он был слишком близок ко мне, и он был против моего решения. Это его обожженный труп нашли на пепелище моего дворца и приняли его за меня. Собственно говоря, так я это и задумывал.
– Вы не щадите никого. Иметь вас другом так же опасно, как и врагом.
– Все средства хороши для достижения великой цели.
– И какова же великая цель?
– Вот она. – Оберон аккуратно дотронулся до моего живота и тут же отдернул руку. – Будущее.
– Чье это будущее?
– Эльфов, – сказал Оберон. – Чистокровным эльфам не выжить в этом мире, их осталось слишком мало, и они почти потеряли способность к деторождению. Спасти нашу расу может только союз с людьми. Вы носите в себе символ такого союза.
– Эльфам не нравятся человеческие женщины.
– Большинству эльфов, – поправил меня Оберон. – Ситуация изменится, когда ими будет править король-полукровка. Она меняется уже сейчас, разве не так?
– Вы рассчитывали именно на такой вариант?
– Не совсем, – сказал Оберон. – Я надеялся, что Ринальдо будет править еще долгие годы. И что его человеческая жена принесет ему не одного ребенка, как это происходит у эльфов, а нескольких здоровых сорванцов. И эльфы будут завидовать своему королю. И последуют его примеру. Это должно было сработать, уверяю вас. У подавляющего большинства эльфов нет никаких шансов обзавестись чистокровным потомством. Они все чаще начинали смотреть в сторону женщин Вестланда, и пример Ринальдо должен был только подстегнуть их. Дать им толчок в том направлении, по которому они уже были готовы пойти. Я не знал, что сын Ринальдо станет королем еще до своего рождения. Двадцать лет назад никто не мог предвидеть этой войны.
– Почему вы не сделали этого сами? Человеческие женщины настолько вам отвратительны, что вы предпочли официально умереть, свалив все на своего сына? Вы действительно трус и предатель, Оберон. Хорошего человека Змеем не назовут.
– Моему выбору было много причин, – сказал Оберон. – Я любил Александру, но мог бы растоптать свою любовь ради высших интересов. Все гораздо проще… Я слишком эксцентричный король, чтобы убедить кого-то последовать моему примеру. Для этого требовался кто-то новый. Молодой. Ничем не запятнанный. Чистый.
А еще надо, чтобы эльфы истосковались по своему королю и готовы были принять на троне кого угодно, лишь бы он притащил с собой древний артефакт. Два с лишним десятилетия без королевской власти здорово этому способствовали. Великий режиссер поставил большой спектакль, двадцать лет двигая марионеток из-за сцены. Но высказывать свои мысли вслух я не стала. Все и так очевидно.
– Вы – редкостная сволочь, Оберон, – заметила я.
– Знаю.
– Принц Озрик тоже был в курсе вашего плана?
– Нет. Только я, Исидро, Диего…
– И Гарланд. Он все это время являлся вашим источником информации на островах.
– И Гарланд, – согласился Оберон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40