В 1987 году он предсказал, что Советский Союз распадется в течение трех лет. Такой смелой оценке не только не поверили, более того, заместитель директора ЦРУ пригласил О'Райана к себе в кабинет и посоветовал не пороть чепухи. Однако на следующий день Патрика повысили в должности и прибавили зарплату, как будто хотели подчеркнуть ту аксиому, что хорошие мальчики всегда заслуживают награды.
В первые же восемь лет после женитьбы у О'Райана появилось пять детей, что значительно ударило по карману занимающего небольшой пост служащего ЦРУ. Но Патрик Тимоти смог справиться с этими обстоятельствами, потому что его работа помогла получать банковские ссуды под относительно низкие проценты. А вот с чем никак не мог смириться О'Райан, так это с тем фактом, что результатами его работы очень часто пользовались другие, совершенно не упоминая при этом его заслуг. Его слова повторяли во время слушаний в конгрессе ловкие выскочки с хорошими манерами, говорившие так, как будто они родились в Лондоне, а также известные сенаторы и прочие политические деятели в самых популярных телешоу. Он корпел над этим анализом, а все считали, что он просто обязан работать на них. Окончательное разочарование постигло О'Райана, когда он после двухнедельного ожидания нового назначения обратился прямо к директору ЦРУ. В назначении ему было отказано со следующими словами:
— Вы делаете свою работу, а мы свою. Мы знаем, что лучше дам ЦРУ, а вы нет.
Дерьмо!
И вот пятнадцать лет назад в одно воскресное утро импозантный пижон, назвавшийся мистером Нептуном, явился к нему домой в Виенну в Вирджинии и принес с собой кейс, набитый сверхсекретными аналитическими обзорами О'Райана.
— Черт возьми, где вы откапали это дерьмо? — поинтересовался Патрик, оставшись вдвоем с незнакомцем на кухне.
— Это наше дело. А ваше дело, как вы понимаете, гораздо проще. Как вы на самом деле думаете, далеко ли вы продвинетесь в Лэнгли? Ну, допустим, вы будете получать больше денег. А другие, используя ваши материалы, смогут преспокойно писать книги и зарабатывать сотни тысяч долларов, объявляя себя при этом экспертами, хотя экспертом как раз являетесь вы...
— Куда вы клоните?
— Начнем с того, что вы в общей сложности задолжали тридцать три тысячи долларов одному банку в Вашингтоне и двум в Вирджинии — точнее, в Арлингтоне и Маклине...
— Какого черта...
— Знаю, знаю, — оборвал его Нептун. — Это секретная информация, но достать ее не так уж сложно. Кроме того, у вас все заложено, а школы все повышают плату за обучение... Я вам не завидую, мистер О'Райан.
— Будь я проклят, если сам себе завидую! Думаете, мне надо уйти в отставку и начать писать книги?
— Легально вы сделать этого не сможете. Вы подписали документ, согласно которому вам запрещается делать это... во всяком случае, без разрешения ЦРУ. Если вы напишете триста страниц, то цензура оставит от них едва ли пятьдесят... Однако есть другой выход, устраняющий ваши финансовые затруднения и позволяющий значительно повысить уровень жизни.
— Что это за выход?
— Наша организация очень маленькая, очень богатая и действует исключительно в интересах страны. Вам надо поверить в это, потому что это правда, в чем я лично могу поручиться. И еще у меня есть конверт, в котором лежит чек на ваше имя от Ирландского банка в Дублине на сумму в двести тысяч долларов. Эти деньги завещал вам ваш дядя Шон Кафферти О'Райан из графства Килкенни, который умер два месяца назад, оставив довольно странное, но утвержденное судом завещание. Он посчитал вас единственным оставшимся в живых родственником.
— Я не помню никакого дяди, которого бы так звали.
— На вашем месте я бы не стал утруждать себя подобными воспоминаниями, мистер О'Райан. Чек со мной, и он заверен. Он был преуспевающим скотоводом, разводившим чистокровных скаковых лошадей, и это все, что вам нужно помнить.
— И что дальше?
— Вот чек, сэр. — Нептун сунул руку в кейс и вытащил из него конверт. — Может быть, теперь поговорим о нашей организации и о ее благородных намерениях относительно нашей страны?
— Черт возьми, а почему бы и нет? — сказал Патрик Тимоти О'Райан, принимая конверт.
Это произошло пятнадцать лет назад, и, слава Богу, все эти годы дела шли хорошо. Каждый месяц Ирландский банк в Дублине присылал ему отчет о денежных поступлениях на его имя в швейцарском «Банк Креди» в Женеве. О'Райаны теперь были богаты, а легенда о богатом дядюшке, разводившем лошадей, не вызывала никаких сомнений. Младшие дети обучались в привилегированных школах-интернатах, а старшие в престижных университетах. Жена стала постоянной клиенткой модных универмагов, семья переехала в большой дом в Вудбридже и купила летний коттедж в Чизпик-Бич.
Жизнь была хорошей, на самом деле хорошей, и Патрика все меньше и меньше беспокоило то, что другие пользуются плодами его работы, потому что ему нравилась сама работа как таковая.
А что же «Покровители»? О'Райан просто передавал им требуемую разведывательную информацию от самой обычной до совершенно секретной. И всегда он делал это, конечно, через «Скорпиона-1» или падроне. «Покровители» не влезали в политику, кто бы они ни были, на святых они, безусловно не походили, но О'Райан сделал для себя вывод, что движущей силой «Покровителей» является глазным образом экономика. Без всякого сомнения, они не были коммунистами, и, конечно, у них имелись свои причины защищать и оберегать страну, обеспечивающую им благосостояние. Возможно, это было лучше, чем оставлять страну в руках политиканов, клявшихся своим избирателям и целиком зависящих от них. Так что если его информация помогала «Покровителям» заработать деньги, это было совсем неплохо, потому что они не забывали куриц, несущих им золотые яйца... Такое окончательное решение принял для себя аналитик ЦРУ и продолжал всегда придерживаться его.
Однажды в Лэнгли, двенадцать лет назад, то есть три года спустя после того как он стал «Скорпионом-2», О'Райан выходил с совещания вместе с группой других аналитиков, и в этот момент он увидел высокого, элегантно одетого мужчину, прямиком направлявшегося к кабинету директора ЦРУ. Это был Нептун! Молодой О'Райан непроизвольно подошел к нему.
— Эй, помните меня?..
— Прошу прощения, — спокойно и холодно ответил человек, глаза его превратились в две ледышки. — У меня встреча с директором, и если вы еще хоть раз подойдете ко мне при людях, то ваша семья останется без гроша, а вы будете мертвы.
Такие предупреждения не забываются.
И вот теперь, сидя за столом в домике в Чизпик-Бич и глядя на море, О'Райан думал о том, что именно сейчас с «Покровителями» происходят что-то ужасное. Покойный, неоплаканный Дэви Ингерсол был прав: вся затем Бажарат — это просто безумие. Какая-то груша или организация принимает решения, а значит, она обладает достаточной властью для этого. А может быть, это просто дело рук выжившего из ума старика, погибшего при взрыве острова в Карибском море, чьи приказы до сих пор продолжают выполняться? Ответ на этот вопрос на самом деле не имел большого значения, необходимо было найти такое решение, которое не повредило бы «Скорпионам». Вот почему шесть часов назад он понял, что должен стать «Скорпионом-!» с соответствующими правами и властью. Осознание этого пришло вместе со словами Ингерсола: «Она потребовала убить меня, убить Дэвида Ингерсола!»
Значат, так тому и быть. Нельзя подвергать опасности «Скорпионов». Бажарат обязательно позвонит ему, и у него, наготове будет вполне правдивое объяснение. А сейчас, прямо сейчас надо использовать в этой игре все свое хваленое искусство аналитика. Он должен переиграть не только Бажарат а тех, кто стоит за ней, но и правительство Соединенных Штатов. «Скорпионы» не должны пострадать.
С пляжа донесся смех, жена с детьми и их друзьями сидела возле костра, разложенного на песке. Вечерник пикник на пляже в Чизпике. Ох, слава Богу, это была отличная жизнь!.. Нет, «Скорпионы» не должны пострадать, ничто не должно измениться.
Тихо зазвонил телефон. Все в доме знали, что на этот приглушенный звонок может отвечать только отец. В семье это называлось «шпионским звонком», и дети часто подшучивали над этим одиноким серым аппаратом, стоявшем в маленьком кабинете отца. О'Райан добродушно относился к подобным шуткам, поддерживая у домочадцев уверенность, что по этому телефону ему звонят из Лэнгли, а иногда нес по телефону какую-нибудь мелодраматическую чепуху, от которой у младших детей широко раскрывались глаза, а старшие непременно шутили:
— Они хотят, чтобы папа принес им пиццу, так ведь, агент ноль-ноль?
На самом деле серый аппарат не имел никакого отношения к ЦРУ. Патрик Тимоти встал из-за стола, пересек маленькую гостиную, зашел в кабинет, снял трубку секретного телефона и, нажав необходимые кнопки, заговорил.
— Кто это? — спокойно спросил он.
— А вы кто? — раздался женский голос. — Вы не тот человек, с которым я разговаривала!
— Временная замена, ничего необычного.
— Мне не нравятся подобные замены. Мысли О'Райана вращались с лихорадочной быстротой.
— Его беспокоит желчный пузырь, и что в этом такого? Вы же знаете, что даже мы болеем, но если вы думаете, что я назову вам его имя и название больницы, в которой он находится, то выбросьте это из головы, леди. Ваше задание выполнено, Ингерсол мертв.
— Да-да, я знаю об этом и довольна вашей расторопностью.
— Стараемся... Падроне говорил мне, что мы должны оказывать вам всю посильную помощь, и, мне кажется, мы так и делаем.
— Надо убрать еще одного человека, — сказала Бажарат.
В голосе О'Райана сразу зазвучал холод:
— Мы не специализируемся на убийствах, это слишком опасно.
— Но это должно быть сделано, — настойчиво прошептала Амайя Бажарат. — Я требую!
— Падроне мертв, так что вам, возможно, следует ограничить свои требования.
— Никогда! Я пошлю отряды из долины Бекаа по нашим каналам через Афины, Палермо и Париж, и они отыщут вас! Не шутите со мной, синьор!
Аналитик насторожился. Он слишком хорошо был осведомлен о мышлении террористов, об их склонности к необдуманным и жестоким убийствам.
— Хорошо, хорошо, успокойтесь. Чего вы хотите?
— Вы знаете человека по фамилии Хоторн, бывшего офицера военноморской разведки?
— Мы все о нем знаем. Его наняла британская служба МИ-6, потому что он хорошо знает острова Карибского моря. Последняя информация о нем гласила, что он находится в Пуэрто-Рико, греет на солнце задницу в Сан-Хуане.
— Он здесь! Я его видела!
— Где?
— В отеле под названием «Шенандо Лодж» в Вирджинии...
— Я знаю это место. Он следил за вами?
— Убейте его! Пошлите людей!
— Хорошо, леди, — сказал О'Райан, решив пообещать этой фанатичке все, что угодно. — Считайте, что он мертв.
— Теперь насчет посылки...
— Какой посылки?
— Заболевший «Скорпион-1» сказал, что его предшественник оставил для меня посылку. Я пришлю за ней молодого человека. Куда?
О'Райан убрал телефонную трубку от уха, лихорадочно размышляя. Черт побери, что задумал Ингерсол? Что за посылка?.. Но есть возможность заполучить «молодого человека». Бажарат связывает с ним какие-то определенные планы, но его можно будет убрать.
— Передайте ему: пусть едет на юг по шоссе № 4 до 260-го километра, а потом повернет в сторону местечка под названием Чизпик-Бич. Там по всей дороге имеются указатели. Когда доберется до места, пусть позвонит мне из придорожного ресторанчика, на улице возле него есть телефонная будка. Через десять минут я встречу его у каменной дамбы рядом с первым общественным пляжем.
— Очень хорошо, я записала... Надеюсь, вы не станете открывать посылку. — Ни в коем случае, это не мое дело.
— Отлично.
— И я так думаю. И не беспокойтесь насчет Хоторна. С ним покончено, — добавил О'Райан по-итальянски.
— Поработайте над своим итальянским, синьор.
Николо Монтави стоял под дождем на камнях возле дамбы, глядя вслед удаляющимся задним фонарям такси, которое привезло его в этот пустынный уголок. Швейцар отеля приказал таксисту отвезти молодого человека куда, он пожелает, но почти двухчасовая поездка утомила и разозлила водителя, поэтому он сразу рванул назад. Нико был уверен, что помощник Кабрини найдет способ отправить его в отель. Уже совсем стемнело, и в этот момент парень из Портичи заметил приближающуюся фигуру. Чем ближе подходил мужчина, тем неспокойнее чувствовал себя Николо, потому что в руках у незнакомца не было никакой посылки. Руки мужчина держал в карманах плаща, к тому же человек, встречающийся ночью под дождем с другим человеком, не должен идти так медленно — это было неестественно. Взобравшись на каменную дамбу, мужчина поскользнулся и, чтобы удержать равновесие, непроизвольно выдернул руки из карманов. В его правой руке был зажат пистолет!
Николо резко повернулся и бросился с дамбы в темную воду, и в этот момент раздались выстрелы. Одна пуля оцарапала ему руку, другая просвистела над головой. Николо задержал дыхание и проплыл столько, сколько смог, в страхе благословляя про себя причалы родного Портичи, где он научился долго держаться под водой. Он вынырнул на поверхность примерно в тридцати метрах от пляжа и, обернувшись, бросил взгляд на дамбу. Теперь его убийца держал в руках фонарик, луч которого скользил по воде, в то время как сам он двигался к концу дамбы, похоже, удовлетворенный тем, что покончил со своей жертвой. Николо медленно поплыл назад к каменной стене. Он стащил с себя рубашку и отжал ее как можно сильнее, теперь она минуту или две продержится на поверхности, прежде чем утонуть. Возможно, этого будет достаточно, если он бросит ее туда, куда надо. Николо двинулся вдоль каменной стены дамбы, а мужчина направился назад, в сторону пляжа. Осталось несколько секунд, пора! Он бросил рубашку в воду, как раз на пути приближающегося луча фонарика.
Загрохотали выстрелы, пробитая пулями рубашка затонула. И тогда Николо услышал то, что и хотел услышать, — глухие щелчки, означающие, что магазин в пистолете незнакомца пуст. Оцарапанные об острые камни руки Николо кровоточили, он резко выпрямился, рванулся вперед и схватил застывшего с бесполезным пистолетом в руке убийцу за щиколотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79