Потом были еще два посольства, и снова ночью, в присутствии одного или двух чиновников... опять документы, бумаги, фотографии. Зачем? Он понимал, что скоро она должна все объяснить. «Тебе пора знать, какие приключения ожидают тебя в жизни». Что это могут быть за приключения? Впрочем, какими бы они ни были, у него по-прежнему не было другого выхода, кроме как принять все ее условия. В порту бытовала поговорка, которую он всегда помнил: «Целуй туристу ботинок до тех пор, пока не появится возможность украсть его». Только так и следовало вести себя с женщиной, которая, как он убедился, может запросто убить человека. Ока называет его своей игрушкой, и он будет игрушкой... пока не появится возможность украсть.
Николо еще раз бросил взгляд на оживленную толпу внизу и почувствовал себя узником. Точно так он чувствовал себя в последние недели пребывания в Италии. В те сумасшедшие дни его не покидало чувство, что он заключенный, — где бы они ни находились, будь то номер гостиницы, или яхта знакомых Синьоры Кабрини, или даже домик на колесах, который она взяла напрокат, чтобы можно было быстро передвигаться с места на место. Она объясняла, что все эти меры просто необходимы, потому что им надо находиться в районе Неаполитанского залива, куда должно прийти судно и доставить для нее посылку. И на самом деле, в четверг вечером в газетах было напечатано о прибытии ожидаемого судна. Ночью синьора Кабрини ушла из гостиницы, а когда утром вернулась, никакой посылки у нее не было.
— В полдень мы улетаем в Марсель, мой прекрасный юный любовник, — объявила она. — Начинается наше путешествие.
— Куда мы отправляемся, Каби? — Она предложила называть ее этим уменьшительным именем из-за уважения к религиозным чувствам Николо, хотя, по правде говоря, святой здесь был ни при чем: Кабрини — это просто название богатого поместья в окрестностях Портофино.
— Доверься мне, Нико. Думай о тех деньгах, которые я положила на твое имя, чтобы обеспечить тебе будущее, и доверься мне.
— Ты вернулась без посылки.
— Я получила ее. — Синьора открыла сумочку и достала из нее толстый белый конверт. — Это подтверждение нашего маршрута, дорогой.
— И это привезли тебе на пароходе?
— Да, Нико, некоторые вещи надо передавать только в руки... Ладно, хватит вопросов, надо собирать вещи. Как можно меньше, только то, что сможем нести в руках.
Портовый мальчишка отошел от окна, размышляя о том, что этот разговор состоялся меньше недели назад. Но что это была за неделя! Они чуть не погибли во время шторма, смерть подстерегала их и на этом странном острове, владельцем которого был загадочный старик. А сегодня утром, когда гидроплан запаздывал из-за плохой погоды, падроне очень злился и кричал, что им нужно покинуть его замок. Здесь, на этом цивилизованном острове.
Каби ходила из магазина в магазин, накупив так много вещей, что они заполнили две сумки. Среди покупок был и дешевый костюм для него, который не подошел по размеру.
— Потом мы его выбросим, — сказала Каби.
Бесцельно блуждая по комнате, Николо подошел к туалетному столику синьоры, уставленному различными кремами, коробками с пудрой и маленькими бутылочками. Вид косметики напомнил ему трех его сестер, оставшихся в Портичи. Они увлекались парфюмерией, за что отец постоянно ругал их, и даже умирая, он отругал сестер, когда они подошли к нему попрощаться.
— Что ты там делаешь, Нико? — Бажарат вышла из ванной, закутанная в полотенце. Ее неожиданное появление застало врасплох Николо.
— Ничего, Каби, просто думал о своих сестрах, глядя на всю эту косметику на твоем столике.
— Ты же знаешь, что женщины любят такие вещи.
— Но тебе совсем не обязательно пользоваться этим.
— Ты просто прелесть, — оборвала его Баж, отодвинула в сторону и уселась за столик. — В одной из сумок, которые стоят на столе перед диваном, есть бутылка приличного вина. Открой ее и налей нам. Себе поменьше, потому что у тебя будет длинная ночь, тебе надо будет кое-что выучить.
— Что?
— Можешь считать это частью образования, которое ты мечтаешь получить, чтобы покинуть причалы Портичи.
— Что?
— Принеси нам вина, дорогой.
Они держали в руках бокалы с вином, Бажарат протянула Николо белый конверт, который получила на пароходе в Неаполе. Она велела ему сесть на диван и открыть конверт.
— Ты ведь хорошо читаешь, Николо?
— Ты же знаешь, что хорошо. Я почти закончил среднюю школу.
— Тогда начинай читать эти бумаги, а когда закончишь, я тебе все объясню.
— Синьора? — Глаза Николо были устремлены на первую страницу. — Что это?
— Это твое приключение, прекрасный Аполлон. Я собираюсь превратить тебя в молодого барона.
— Это безумие! Я даже не знаю, как ведут себя бароны!
— Будь самим собой, таким же скромным и вежливым, какой ты есть. Американцы любят скромных титулованных особ, считают это очень демократичным и привлекательным.
— Каби, эти люди...
— Это твоя родословная, дорогой мой. Ты из благородной и знатной семьи с холмов Равелло, которая год назад попала в трудную ситуацию. Они были не в состоянии уплатить свои долги, что грозило потерей всех земель и громадного поместья. И вдруг, словно по волшебству, они снова стали богатыми. Разве неудивительно?
— Это очень хорошо для них, но какое это имеет отношение ко мне?
— Читай дальше, Нико, — продолжала Бажарат. — У них теперь миллионы, их снова все уважают, вся Италия преклоняется перед ними. Причина столь прекрасного превращения и обогащения заключается в том, что сделанные когда-то вложения принесли теперь кучу денег, виноградники внезапно стали приносить огромные прибыли, недвижимость за границей превратилась в золотые горы... Ты понимаешь меня, Нико?
— Я читаю как можно быстрее и слушаю...
— Так вот, Николо, — резко оборвала его Бажарат. — У барона ди Равелло был сын. Восемнадцать месяцев назад он умер от наркотиков в безвестной больнице в Цюрихе. По желанию семьи его тело было кремировано без всяких церемоний и объявлений: они боялись позора.
— Зачем вы говорите мне это, синьора Кабрини? — спросил перепуганный портовый мальчишка.
— Ты примерно его возраста, похож на него внешне... Все очень просто, Николо, ты теперь он.
— Это бессмысленно, синьора, — еле слышно прошептал Николо.
— Ты не знаешь, как долго я разыскивала тебя, моё дитя-мужчина. Я искала человека, который был бы скромным, но с благородной внешностью, производящей впечатление на людей, и особенно на американцев. Все, что тебе надо выучить, написано в этих бумагах: твоя жизнь, родители, школьные годы, увлечения и достоинства, имена близких друзей семьи, слуг из поместья, всех, о ком случайно может пойти речь... Ох, да не смотри ты так испуганно! Тебе просто надо освоиться, и в этом нет ничего особенного. Я, твоя тетя и переводчик, всегда буду находиться рядом с тобой. Но помни, что ты говоришь только по-итальянски.
— Пожалуйста... синьора! — запинаясь, произнес Николо. — Я растерялся.
— Тогда, как я уже говорила, подумай о твоем счете в банке и выполняй мои указания. Я собираюсь представить тебя многим влиятельным американцам. Очень богатым и очень могущественным. Ты им понравишься.
— Потому что я не тот, за кого себя выдаю?
— Потому что семья ди Равелло вкладывает большие деньги в американские предприятия. Ты пообещаешь оказать содействие во многих областях: в создании музеев, симфонических оркестров, в благотворительных программах, даже пообещаешь поддержку политикам, которые пожелают иметь дело с твоей семьей.
— Я пообещаю?
— Да, но только через меня. Можешь себе представить, что в один прекрасный день тебя могут пригласить в Белый дом на встречу с президентом Соединенных Штатов?
— С президентом? — повторил пораженный юноша, раскрыв глава от изумления. — Это фантастика, я просто сплю, да?
— Но это хорошо продуманный сон, мое прекрасное дитя. Завтра я куплю тебе одежду, приличествующую одному из самых богатых молодых людей на планете. Завтра мы начнем путешествие в твой сон, и в мой тоже.
— Что это за сон, синьора? Что он значит?
— Почему бы и не сказать тебе, если ты все равно ничего не поймешь? Когда одни люди охотятся за другими, они выискивают что-то тайное, скрытое, необычное и не обращают внимание на то, что происходит у них под носом.
— Ты права, Каби, я ничего не понимаю.
— Это просто замечательно, — сказала Бажарат.
Но кое-что Николо понял очень хорошо, поэтому с жадным интересом вернулся к чтению бумаг, лежащих перед ним. У них в порту это называлось вымогательством, когда украденный ботинок возвращали владельцу, который не мог обойтись без него, за сумму, намного превышающую его стоимость. Портовый мальчишка подумал, что наступит и его время, а пока он с радостью включится в предложенную синьорой игру, всегда помня о том, как легко она убивает людей.
Было уже около семи вечера, когда незнакомец вошел в вестибюль яхтклуба на Верджин-Горде. Это был невысокий, крепкий, лысеющий мужчина, одетый в запачканные белые брюки и евший морской блейзер с чернозолотой эмблемой Ассоциации яхтсменов Сан-Диего на нагрудном кармане. Это была впечатляющая эмблема, она имела отношение к Кубку Америки и всем знаменитым регатам.
В регистрационной книге незнакомец записал: «Рольф В. Гримшо, адвокат и яхтсмен. Коронадо, Калифорния».
— У нас, конечно, есть соглашение с Сан-Диего, — сказал одетый в смокинг клерк за стойкой, нервно роясь в своих бумагах. — Но я недавно здесь работаю и не помню точно размер скидки.
— Это неважно, молодой человек, — с улыбкой произнес Гримшо. — Для меня скидка не имеет значения, и если ваш клуб переживает такие же трудные времена, как и наш, то почему бы нам не забыть об этом соглашении? Я буду рад заплатить полную стоимость... Я даже настаиваю на этом.
— Очень любезно с вашей стороны, сэр.
— Вы англичанин, да?
— Да, сэр, прислан сюда компанией «Савой»... для стажировки.
— Понимаю. Самую лучшую подготовку можно получить именно в таких местах. Я владею несколькими отелями в Южной Калифорнии и должен сказать вам, что вы посылаете своих лучших молодых людей в самые дыры, и они видят, как там плохо.
— Вы действительно так думаете, сэр? Я как раз считал наоборот.
— Значит, вы незнакомы с гостиничным бизнесом. Именно так мы определяем, что представляют собой каши предполагаемые партнеры, — селим их в самых худших условиях и наблюдаем, как они ведут себя и действуют.
— Даже не мог представить себе...
— Только не говорите вашим боссам, что я раскрыл вам этот секрет, потому что я хорошо знаю компанию «Савой», и они меня тоже знают.
— Да, сэр, спасибо, сэр. Как долго вы пробудете у нас, мистер Гримшо?
— Недолго, очень недолго. День, может быть, два. Я должен осмотреть яхту, которую мы собираемся купить для вашего клуба, а потом лететь в Лондон.
— Хорошо, сэр. Бой отнесет ваш багаж в номер, сэр, — сказал клерк, оглядывая вестибюль в поисках носильщика.
— Все в порядке, сынок. У меня был ночной перелет, сопровождающие осталась в аэропорту дожидаться рейса на Лондон. Давайте мне ключи, и я сам найду номер. Я действительно очень спешу.
— Спешите, сэр?
— Да, я должен встретиться в гавани с одним человеком, а я уже опоздал на час. Его зовут Хоторн. Знаете его?
— Капитан Тайрел Хоторн? — спросил молодой англичанин несколько удивленно.
— Да, он.
— Боюсь, что его нет на острове, сэр.
— Что?
— Я думаю, что его яхты вышла в море сегодня утром.
— Он не мог так поступить!
— Похоже, что происходит что-то странное, — сказал клерк, доверительно наклоняясь к незнакомцу. — Капитану Хоторну несколько раз звонили, я обо всех звонках передавали старшему механику, Мартину Кейну.
— Да, действительно странно. Мы все заплатили этому парню! А теперь у нас ничего нет, кроме механика по фамилии Кейн.
— Не совсем так, сэр, — продолжил клерк, стараясь угодить богатому адвокату-яхтсмену, у которого были такие солидные связи в Лондоне. — Помощник капитана Хоторна мистер Джеффри Кук оставил в нашем сейфе большой конверт для капитана.
— Кук? А, ну да, конечно, это наш финансовый агент. Он должен был выяснить стоимость необходимого ремонта.
— Ремонта чего, мистер Гримшо?
— Не будете же вы покупать яхту за два миллиона долларов, если замена изношенного оборудования и такелажа обойдется еще в пятьсот тысяч, а то и того больше.
— Два миллиона?
— Это цена яхты среднего размера, сынок. Если вы отдадите мне конверт, то я смогу к вечеру закончить все дела, и завтра первым рейсом улететь в Пуэрто-Рико и оттуда в Лондон... А кстати, позвольте мне узнать ваше имя. Один из наших английских клиентов входит в правление компании «Савой». Баскомб, вы наверняка его знаете.
— Боюсь, что нет, сэр.
— Ну, он-то уж наверняка услышит о вас. Дайте, пожалуйста, конверт.
— Видите ли, мистер Гримшо, инструкции предписывают нам отдать его только капитану Хоторну.
— Да, конечно, но его здесь нет, а я здесь, и я же сказал вам, что и капитан и мистер Кук оба работают на нас.
— Да, вы говорили, сэр, тут нет вопросов.
— Вот и хорошо. Я познакомлю вас со своими лондонскими друзьями. Давайте вашу визитную карточку, молодой человек.
— Дело в том, что у меня нет визитной карточки... Их еще не напечатали.
— Тогда напишите ваше имя на регистрационном бланке клуба, это привлечет внимание Баскомба. — Клерк поспешно выполнил просьбу адвоката. Незнакомец по фамилии Гримшо взял бланк и улыбнулся:
— В один прекрасный день, сынок, когда я остановлюсь в «Савое», а вы будете там управляющим, вы пришлете мне в номер дюжину крупных устриц.
— С превеликим удовольствием, сэр.
— Дайте мне, пожалуйста, конверт.
— Да, конечно, мистер Гримшо.
Человек по фамилии Гримшо сидел в номере, держа телефонную трубку рукой в перчатке.
— У меня есть все, чем они располагают, — сообщил он своему собеседнику в Майами. — Три фотографии Бажарат, но похоже, что здесь их никто не видел, так как они находились в запечатанном конверте. Я их сожгу и смоюсь отсюда. Не знаю; когда может появиться Хоторн или этот из МИ-6 по фамилии Кук, но мне здесь оставаться нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79