– Джеймс, а что случилось с той деревенской девушкой, в которую вы были влюблены?
– Моя мама пожалела ее и отправила в школу в Глазго. Я слышал, что она позже вышла замуж за пожилого человека.
Темперанс почудилась горечь в его голосе.
– Спокойной ночи! – повторила она и пошла к себе.
Через несколько минут она уже крепко спала.
– Мы сделали это! – воскликнула Темперанс, откидываясь на жесткую спинку в повозке.
– Это вы сделали! – мягко ответила Грейс, держа вожжи в руках. – Я не имею к этому никакого отношения.
Но Темперанс не обратила на ее слова никакого внимания.
– Вы помните, как на нас посмотрела та чопорная дама, когда с нами прощалась? Как будто она выиграла что-то, правда? «Дом Грейс»! Завтра о вас узнает весь Эдинбург!
– Не обо мне, а о вас, – настойчиво повторила Грейс. – Я ничего не сделала.
– Конечно, всего лишь самые красивые шляпы, которые я видела, а так больше ничего!
– Это ерунда. У многих людей есть талант. Бренда рассказывает чудесные истории, а Лилиас делает ликер из морских водорослей, но они ни гроша не зарабатывают своим умением.
– Для этого нужно всего лишь немного смекалки.
– Нет, – торжественно произнесла Грейс, – нужно верить, что ты можешь создать в этом мире что-то свое, а у нас в деревне так думать не умеют, – она понизила голос. – И если вы уедете, я не знаю, что с нами станет.
– Ну-ну, – пробормотала Темперанс, смутившись от похвалы Грейс. – Давайте лучше подумаем, как нам скрыть наше дело от Маккэрнов. Я подозреваю, что Хэмиш не будет поощрять женщину, зарабатывающую деньги, особенно такие, какие можете заработать вы. Я столько раз видела подобное в Нью-Йорке! Начинаешь помогать какой-нибудь бедняжке с мужем-бездельником и детьми на руках заработать и прокормиться, а потом, когда она встает на ноги, самолюбие мужа страдает, и он запрещает ей работать.
– Вы думаете, Джеймс будет против? – спросила Грейс, не выпуская вожжи из рук.
Было уже темно, путь им освещала только луна, но лошади отлично знали дорогу в стойло.
– Вы знакомы с ним лучше, чем я, – ответила Темперанс, нахмурившись.
Ее явно тянуло к этому человеку. Но ведь это еще не конец света...
– Нет, – ответила Грейс. – Я просто делила с ним ложе, но я ни разу не видела, чтобы он разговаривал с кем-нибудь так, как разговаривает с вами.
– Правда? – спросила Темперанс, отворачиваясь и пряча улыбку. – Но ему не следовало бы вышвыривать женщин через окно или угрожать им убийством!
Грейс изумилась.
– Убийством?
– Да он просто болтун! Жаль, что вас не было при этом! А вы уверены, что хотите заниматься шляпами в деревне? Моя мама могла бы подыскать вам отличный маленький магазинчик в Эдинбурге.
– Нет, спасибо! – твердо ответила Грейс. – Не забывайте, что я выросла в этом городе. Если я сейчас туда перееду и там умру, то кто позаботится об Элис? А здесь...
– Да, – тихо сказала Темперанс, – я понимаю. Она родилась здесь, поэтому у нее есть дом.
Вот что ей действительно нравилось в Маккэрнах: они всегда держались вместе и никого не забывали. Даже Грейс, любовница лорда, такой же член семьи, как и любой другой Маккэрн.
Из-за поворота показался старый каменный дом. Когда Темперанс впервые увидела его, в нем горела единственная свеча. Но сегодня свет горел во всех окнах.
– Что-то случилось, – пробормотала она, выхватила вожжи из рук Грейс, закричала на уставших лошадей и, схватив длинный хлыст, огрела тонкой кожей их загривки.
Темперанс не заметила, что Грейс откинуло назад и ударило о сиденье повозки. Она вскрикнула. Но думать о боли некогда – нужно срочно за что-то ухватиться, иначе она вылетит из повозки на дорогу. Шляпа упала ей на лицо, поэтому она ощупывала край повозки. Наконец она подняла шляпу и увидела силуэт Темперанс в лунном свете. Она стояла в повозке и была похожа на картинку с цирковой афиши, виденную однажды Грейс: там тоже со свистом стегали лошадей хлыстом.
Увидев, как быстро они приближаются к дому, Грейс поняла, что они сейчас разобьются. Она свернулась калачиком, готовясь к удару, и попыталась втиснуться между краем повозки и сумками.
Но перед столкновением Темперанс напряглась и натянула вожжи. Грейс была уверена, что лошади встали на задние ноги.
Не дожидаясь, пока они остановятся, Темперанс соскочила с повозки и побежала в дом.
Трясясь от страха и адской гонки, Грейс вылезла из повозки и пошла следом.
Дорогая мамочка!
Уже поздно , я умираю от усталости , но должна тебе рассказать о том , что сегодня случилось. Прости , что я не заглянула к те бе , когда была с Грейс в Эдинбурге , но у нас была масса дел , а времени очень мало.
Шляпы Грейс прошли на ура! Нас заме тили , на нас обратили внимание , и сейчас у нее контракт на пошив двадцати пяти шляп без ограничения в сроках. Я сказала хозяйке магазина , что очень сложно до стать нужное количество старой ткани , из которой Грейс шьет шляпы , поэтому хо зяйка подняла цену , предложенную ранее , вдвое. А если вспомнить километры пропа дающих у Джеймса портьер , то Грейс мо жет шить шляпы до скончания века.
Когда мы вернулись домой , в каждом ок не горел свет. Если бы ты знала , как скром но живут Маккэрны , ты поняла бы , как это необычно. Я дрожала при одной мысли о случившейся беде , поэтому схватила вож жи и стегнула коней. Помнишь , как однаж ды папа учил меня стоять в повозке и бить хлыстом? Один-единственный раз я проде монстрировала тебе то , чему научилась , а потом мы приводили тебя в чувство нюха тельными солями!
В общем , все Маккэрны ждали нас.
Мама , представь себе! Три дня Грейс , ее свекровь , Элис , ее дочка , и я втайне от всех шили шляпы. Мы никому не сказали ни сло ва о нашем занятии: боялись , что у нас ни чего не получится. Но о нашей тайне знали все , и я могу себе представить , как они сме ялись над нашими усилиями хранить сек рет. Зато все ждали нашего возвращения из Эдинбурга.
Видела бы ты это! Там были все дети , даже новорожденная дочка второго двою родного брата мужа Грейс спала у мамы на руках. Все , был даже Ужасный Хэмиш , пас тор-тиран , все ждали нашего возвращения и рассказа о том , как встретили шляпы Грейс в Эдинбурге!
Вот так хранить тайну в этой деревне! Все-таки слабо надеюсь , что пастор не знает подробностей воскресного утра , ког да я каталась на роликах у Джеймса между ног.
А я как рыба в воде перед аудиторией. Ты всегда это говорила. Когда я увидела ли ца людей , с нетерпением ожидающих рас сказа , с меня слетела вся усталость , и я на чала свое повествование.
Так как мы всем объявили , что уезжаем за покупками для дома , оделись мы как обычно. Но , отъехав пару километров , мы остановились и переоделись в мои самые лучшие платья. Грейс немного худее меня , но на ней все сидело отлично. И , разумеет ся , мы надели ее прекрасные шляпы.
Мы обедали в «Золотой голубке» , где ты и заказывала нам столик , и через полчаса после нашего прихода к нам подошла жен щина и спросила меня , где я купила свою шляпу. Я ответила , что не могу сказать , иначе мою модистку завалят заказами , и на меня у нее не хватит времени.
Женщина отошла очень недовольная , а мне показалось , что Грейс сейчас потеряет сознание. Несколько минут я успокаивала ее , но она все равно так сильно нервничала , что почти ничего не ела.
Но я знала , что делаю. Женщина не со биралась сдаваться , а если бы она сдалась , то недостойна была бы носить шляпу от Грейс.
Под конец обеда официантка опрокину ла на меня полную корзинку всяких булочек и мгновенно сорвала шляпу у меня с головы. Хорошо , что я вынула из волос все булавки. Официантка унесла шляпу , обещая ее по чистить. Через десять минут она вернула ее с тысячью извинений.
Грейс еще больше занервничала. Через пару минут официантка протянула клочок бумаги женщине , которая спрашивала у меня имя моей модистки.
Я знала , что в той записке имя и адрес с лейбла на обратной стороне шляпы. Мы сделали лейблы такими большими , чтобы их смогли прочитать самые близорукие без очков.
Увидев , что обмен информацией произо шел , мы еле сдерживались. Мы выскочили из ресторана и вволю расхохотались.
После обеда мы около часа ходили по го роду (Джеймсу нужно было кое-что купить) , затем не спеша прогулялись к шляпному салону , название которого ты мне на писала. Так как хозяйка по глупости не вы шла к нам , мы решили просто «заглянуть». И так как уже три женщины спрашивали шляпы от «Дома Грейс» , ровно через полча са мы заключили соглашение на пошив шляп только для ее салона и больше ни для кого.
Пока шли переговоры , Грейс не пророни ла ни слова , а сидела и заламывала руки от волнения. Хозяйка сказала: «Все художники одинаковы» , и мне показалось , что Грейс сейчас упадет в обморок от такой похвалы.
Итак , Грейс теперь эксклюзивный ди зайнер по пошиву женских шляп. Я буду за ниматься бухгалтерией и устанавливать цены на шляпы , пока я здесь. А потом... В общем , мы найдем кого-нибудь , кто смо жет выполнять мою работу.
Когда я все рассказала , Джеймс заме тил , что от шляпного дела Грейс каждому будет польза , поэтому дело Грейс – дело каждого.
Это очень не похоже на Нью-Йорк , где люди по двадцать лет живут в соседних до мах и не знают , как зовут друг друга!
Я увидела , как Грейс превращается в очень важную персону! Я не подумала о том , что Грейс будет нанимать себе по мощников. У меня чуть пуговицы не полопа лись от гордости за нее , когда она стояла возле камина , где Джеймс развел огонь , что бы & нашей большой каменной столовой стало теплей , и всматривалась в горящие глаза , и думала , кого ей выбрать.
Ах , мамочка , я так гордилась ею! Она выбрала четырех женщин из деревни , которые остались без мужей и без помощи. И ес ли ее шляпы будут продаваться хорошо , а я думаю , что именно так и будет , то эти се мьи разбогатеют.
После рассказа о нашей поездке – ив это трудно поверить! – нас до колик рас смешил Ужасный Хэмиш. Он сказал , что на существующий «Дом Грейс» грустно смот реть , и что для бизнеса он не годится.
Как только он произнес эти слова , все взглянули на Джеймса , потому что он вла делец дома , где живет Грейс. Он периодиче ски чинит его , но все равно этот дом немно гим больше хижины пастуха.
Джеймс заговорил о комнате в его доме , где может расположиться Грейс с помощ ницами , но Рамси грубо напомнил о количе стве незамужних дам , с которыми Джейм су предстоит проживать в одном доме. Тогда решили , что Джеймс заплатит за ре монт помещения , которое раньше было складом для овечьих шкур.
Конечно , Джеймс стал говорить , что у него нет ни времени , ни денег , чтобы зани маться сейчас складом , но вся деревня вы ступила единым фронтом , и он согласился. Похоже на то , что вся деревня знает , сколько у него денег и может судить , сколь ко он в силах потратить. Так как Джеймс попросил меня вести его бухгалтерию , я с полной уверенностью могу сказать , что он не так беден , как пытается казаться.
Нам очень нужны швейные машинки и многое другое для шляпного дела Грейс , и Джеймс сказал , что в этом году он отдаст «Дому Грейс» все деньги , которые выиграет на своих ежегодных скачках. Это заявление было встречено такими воплями , что чуть не рухнула крыша , и я полагаю , что деньги за выигрыш на скачках он получает нема лые.
А потом УХ (Ужасный Хэмиш) сказал , что , судя по тому , как я гнала домой повоз ку , именно я должна быть жокеем. И поверг меня в шок , заявив , что если бы проводились гонки на роликовых коньках , то за нашу де ревню выступала бы я и выиграла бы столько денег , что мы скупили бы все швей ные машинки на Земле.
Грейс прошептала мне: «Его жена Лили ас , и назавтра он ничего не вспомнит». И я вспомнила , что Лилиас делает прекрасный ликер из водорослей. Господи! Такое ощуще ние , что она поит им своего мужа каждый вечер!
Мама , ты сможешь выяснить , как р аз ливают и продают ликер? Я ещ е не пробо вала этот ликер , но думаю , что его можно будет продать. Если он превращает УХ в человека , который шутит , я , может быть , нашла Эликсир Молодости и уж точно Эликсир Смеха.
Вот , кажется , все. Мне нужно идти спать , потому что завтра много дел. Джеймс познакомит меня со своей докумен тацией , а я хочу внимательно рассмотреть карты Джеймса , вдруг удастся выяснить что-нибудь насчет сокровища. Расскажу тебе об этом в следующем письме.
Да , еще , ты не могла бы выслать сорок килограммов известкового опрыскивателя для овец? Джеймс рассказал мне , как бы он использовал известь , будь это в его власти , а еще он сказал , что у меня со шляпами по лучается лучше , чем с овцами. Я ответила ему , что у меня все получается лучше , чем у него , а потом , слово за слово — в общем , мне , кажется , предстоит участвовать в гряду щих гонках. Если бы ты видела , как припля сывают лошади Джеймса , как только на них садятся , ты бы лишь молилась за меня!
Ну , все , мне действительно пора идти спать.
Люблю и целую ,
твоя дочь
Темперанс.
Глава четырнадцатая
– Какое замечательное письмо! – сказала Мелани О'Нил мужу, когда закончила читать вслух.
– Ее лучше вернуть обратно! – сказал Ангус, нахмурившись. – Мне кажется, что она поставила на уши всю деревню моего племянника.
– Темперанс так похожа на своего отца, – вздохнула Мелани. – Оба никогда не замечали препятствий на своем пути. Перед моим первым мужем вставали горы, а он просто шел напролом, улыбаясь.
– Скучаешь по нему? – спросил Ангус, глядя на нее поверх очков.
– О, нет, нет! Жизнь рядом с ним была похожа на жизнь в середине мчащегося урагана. У него было слишком много энергии.
Она снова посмотрела на письмо.
– Странно, что она так часто упоминает Джеймса. Катание с Джеймсом на роликах, поиск сокровищ вместе с ним, его рассказы о деле, гонки... И рассказывает о доброте Джеймса, который развел огонь, чтобы в столовой стало теплей.
– Пустая трата времени и дров, если хочешь знать мое мнение, – ответил Ангус, вновь разворачивая перед собой газету.
Мелани опять посмотрела на письмо.
– На последних страницах только Джеймс, Джеймс и Джеймс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28