– Хотите покататься?
– Нет мест, – ответила Бека, показывая на кучу-малу в салоне автомобиля.
– Можешь устроиться на моих коленях, – пошутил Рики.
В машине послышался дружный смех.
– Лучше уж я пойду домой босиком! – не осталась в долгу Бека.
Подруги повернулись спиной к шутнику и продолжили свой путь. Фургон с грохотом покатил по дороге.
– Друзья Рики считают его отчаянным парнем, – сказала Бека.
– С каких это пор у него появились друзья?
– Как только он начал ездить в школу на этом фургоне.
– Ты все-таки сказала своим родителям, что хочешь снова встречаться с Биллом?
Бека покачала головой:
– Я не готова к третьей мировой войне.
– Ты собираешься встречаться с ним тайком?
– Нет… Может быть… Не знаю, не могу решиться…
– Какая ты нерешительная! – усмехнулась Лайла. Она остановилась и помахала рукой мужчине и женщине на противоположной стороне улицы. Мужчина стоял на лестнице и прикреплял гирлянду рождественских фонариков на крыше своего дома. Внизу его жена помогала распутывать провод.
– Андерсоны по-настоящему готовятся к Рождеству, – тихо сказала Лайла. – Посмотри на эти фонарики! Их дом похож на казино в Лас-Вегасе! Представляешь, какой счет они получат за электричество?
– По крайней мере я смогу увидеть Билла на рождественской вечеринке у Триш, – вздохнула Бека.
– А он придет?
– Конечно. По-моему, проще сказать, кто туда не придет! Триш, похоже, решила пригласить на свою вечеринку всех подряд!
– Ты уже купила платье? – спросила Лайла, на ходу поддавая носком ботинка кусочек ледышки.
– У меня есть потрясающая юбка, – оживилась Бека. – Очень короткая и очень блестящая. Серебряная. Я собираюсь надеть ее в паре с облегающим черным костюмом.
– А мне не идут облегающие костюмы, – посетовала Лайла. – Я в них выгляжу как палка!
– Не могу поверить, что твой высокий рост тебя не устраивает, – сказала Бека. – Я могла бы убить кого-нибудь, чтобы быть такой же высокой, как и ты!
– Нет, не смогла бы!
– Ладно, почти такой же высокой, как ты!
Девушки рассмеялись. Затем они попрощались, пообещав позвонить друг другу позже. Бека долго смотрела вслед Лайле. Девушка шла к своему дому по заснеженной улице. Длинные волосы, собранные в конский хвост, были выпущены из голубой вязаной шапочки.
Бека повернулась и направилась на Фиар-стрит, думая о Билле и о вечеринке у Триш.
– Есть кто-нибудь дома? – крикнула она, входя на кухню и закрывая за собой дверь. В кухне было тепло и пахло корицей.
Ответа не последовало. Бека прошла через прихожую и направилась к лестнице на второй этаж, чтобы оставить рюкзачок с книгами в своей комнате. Вдруг она остановилась и прислушалась. Голоса наверху.
Голоса в ее комнате.
Это ее мама? С кем же она говорит?
Бека поднялась еще на две ступеньки и остановилась. Спрятавшись за вешалкой, девушка заглянула в свою комнату.
Дверь была полуоткрыта. Горел свет. Сквозь щель в двери Беке была видна часть ее кровати.
Кто-то ходил по комнате и разговаривал.
Кто же это мог быть?
Бека вышла из-за вешалки и заглянула внутрь.
Хани!
Стоя в полумраке коридора, Бека увидела, как Хани раскладывает какую-то одежду на ее кровати.
«Мою одежду! – догадалась Бека. – Что здесь происходит? Хани стоит в моей комнате и вынимает одежду из моего шкафа».
Теперь Хани исчезла из вида.
Бека слышала ее голос, но не могла разобрать слов.
Когда Бека снова увидела Хани, то сразу же узнала юбку. Ту самую серебряную юбку, которую она специально купила для вечеринки у Триш.
«Она носит мою юбку!»
Бека вцепилась в прутья вешалки обеими руками. Не веря своим глазам, она смотрела на происходящее в ее собственной комнате сквозь дверной проем.
«Она носит мою юбку!»
А также голубую шелковую блузку, которую родители подарили Беке на день рождения.
Хани снова пропала из поля зрения. Но Бека услышала, как со скрипом открываются ящики ее комода.
«Что она там делает? Почему она находится в моей комнате, примеряет мою лучшую одежду? И с кем, – недоумевала Бека, – с кем это она разговаривает?»
Глава 6
– Хани!
С бешено колотящимся сердцем Бека влетела в свою комнату.
– А, привет, – Хани перестала опустошать комод, на ее лице показалась широкая улыбка. – Вот ты и дома.
Бека уставилась на нее во все глаза, лишившись дара речи. В комнате царил жуткий беспорядок. Бека увидела, что Хани вынула из шкафа большую часть одежды и стопками сложила ее на кровати.
– Я… не знала, я не думала, что… – мямлила Бека, чувствуя, как ее лицо становится пунцовым.
– Твоя мама разрешила мне подождать тебя здесь, – сказала Хани небрежно. Она повернулась к Беке спиной и принялась закрывать ящики комода.
– Моя мама? Она дома?
– Нет, думаю, миссис Норвуд куда-то вышла.
– Тогда с кем же ты сейчас разговаривала? – спросила Бека, направляясь к своей кровати.
– Разве? – на лице Хани было явное замешательство. Она тряхнула головой, отбросив назад копну своих темно-рыжих волос.
– Я слышала, как ты с кем-то разговаривала! – настаивала Бека, разглядывая пустой шкаф для одежды.
– Нет. Это не я, – ответила Хани, улыбаясь. – Я здесь одна.
– Но… – Бека только сейчас поняла, что держит в руках свой школьный рюкзак. Она опустила его на пол и ногой задвинула под кровать.
– О, Бека, как мне нравится твоя одежда! – воскликнула Хани. Она крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон в серебряной юбке и голубой шелковой блузке. – У тебя всегда был потрясающий вкус! Даже когда мы были маленькими девочками, ты всегда знала, какую одежду стоит носить.
– Но, Хани…
– Невероятная юбка! – воскликнула Хани, не давая Беке возможности вставить хоть слово. Она еще немного покрасовалась перед зеркалом, затем подошла к Беке так близко, что девушка чувствовала сладкий запах жевательной резинки в ее дыхании. Беке стало неловко, и она отступила на шаг назад.
– Я купила эту юбку совсем недавно. Я даже ни разу не надевала ее, – сказала Бека упавшим голосом, не скрывая своего раздражения.
– А где ты ее купила? – защебетала Хани. – Конечно, не в нашем магазине. Ты не могла купить эту юбку в одном из этих гадких маленьких магазинчиков. Где, Бека? Ты должна мне сказать. Эта юбка такая сексуальная!
– В маленьком магазине в Старой Деревне, Петерманн, если не ошибаюсь, – пробормотала Бека.
«Это похоже на кошмарный сон! Это не может происходить наяву!» – в отчаянии думала она.
Хани, казалось, не замечала деликатных намеков девушки. Она снова направилась к зеркалу полюбоваться своим отражением в красивой одежде.
– Мне кажется, эта блузка сюда не совсем подходит. Что еще можно носить с этой юбкой?
– Не знаю, – сказала Бека. – Я собиралась надеть эту юбку на Рождество.
– Представляешь, – радостно закричала Хани, – у нас почти один размер. Мы можем вместе носить одежду, как тогда, в детстве!
– В самом деле? – Бека не знала, что сказать.
– У нас всегда была одежда на двоих. Мы часто менялись. Даже джинсами, даже носками. Это было так интересно, так увлекательно! – с воодушевлением рассказывала Хани. – Иногда мы даже не знали, чья это одежда. Мы были как сестры-близнецы.
«Как я могла забыть такое? – удивлялась Бека. – Все это так похоже на правду. Хани кажется такой искренней. Не думаю, что она умышленно говорит неправду. Может быть, она живет в мире своих фантазий?»
– Мне идет эта прическа? – спросила Хани, закрутив свои густые темно-рыжие волосы в жгут и уложив их валиком на затылке.
– Да, хорошо, – вяло откликнулась Бека.
– Ты даже не смотришь! – обиделась Хани. – Посмотри. А вот так? Или так?
Она опустила руки, и волосы дождем рассыпались по плечам.
– Будет неплохо, если ты соберешь их в хвост сзади и подвяжешь широкой лентой.
– Ты права! – радостно закричала Хани. – Ты всегда знаешь, что посоветовать в таком случае! Ты такая замечательная, Бека! – И Хани снова бросилась обнимать Беку. Девушка едва дышала.
– Не могу поверить, что мы снова лучшие подруги! – сказала Хани, высвобождая Беку из своих цепких объятий. – Я так счастлива, Бека, а ты?
– Я тоже, – Бека старалась казаться счастливой. Она уже смирилась с присутствием незваной гостьи в своей комнате и хотела задать ей несколько очень важных вопросов.
– Хани, я заходила в соседний дом в субботу вечером, – Бека внимательно вглядывалась в лицо Хани, надеясь прочитать ее мысли. – Но в доме было темно и пусто.
Хани перестала улыбаться. Она отбросила со лба прядь темно-рыжих волос.
– Я знаю. Мой отец не смог включить отопление. В этом старом доме было жутко холодно, и нам пришлось уехать. Я так радовалась из-за переезда, но нам с отцом пришлось проводить выходные в переполненном мотеле!
– О, какая досада! – сказала Бека, продолжая изучать лицо собеседницы. – Сейчас, надеюсь, все в порядке?
– В конце концов мы вызвали газовщика и тогда окончательно переехали, – сказала Хани. – Только сегодня я ходила в школу, и у меня не было времени разобрать вещи.
Бека начала нервно грызть ногти. «Можно ли ей верить? – думала она. – По-моему, я ей верю. Нет причин не верить в эту историю, она кажется абсолютно правдоподобной».
– У тебя есть ленты? – спросила Хани, играя со своими волосами. – Хочу попробовать сделать прическу по твоему совету.
– В верхнем ящике комода есть какие-то ленты, но не думаю, что они подходящего цвета. – Бека сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Еще один вопрос.
– Да?
Бека кашлянула.
– Помнишь ту брошь с попугаем? Из эмали. Которую ты примеряла? Не могла ли ты случайно унести ее домой в субботу?
Хани смутилась, но ненадолго. Вместо ответа она кинулась к Беке, двумя руками ухватила ее за горло и начала душить.
Глава 7
Бека в ужасе смотрела на руки Хани, вцепившиеся в ее горло. Задыхаясь, она извивалась всем телом, старалась вырваться изо всех сил.
«Она задушит меня! Не могу дышать!»
Внезапно Хани ослабила хватку и отпустила Беку. Бека согнулась пополам, сжав руками колени. Она ловила ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание.
Хани весело смеялась.
– Я выиграла! – торжествовала она. – На этот раз я победила!
– Ты… – Бека пыталась говорить, но изо рта вылетали только болезненные хрипы. Наконец она с трудом выдавила: – Ты душила меня! – Бека не узнала своего голоса.
Хани перестала смеяться.
– Эй, Бека, ты что, не помнишь нашу игру?
– Нет! – Бека закашлялась. Горло болело, дыхание было хриплым и тяжелым, сердце билось как сумасшедшее.
– Мы обычно делали всякие гадости друг другу, – заявила Хани, тряхнув головой. – Мы всегда любили буйные игры, разве ты не помнишь, Бека?
Бека не ответила. Тяжело дыша, она подошла к зеркалу. На шее виднелась широкая ярко-красная полоса.
– Ты сделала мне больно! – сердито сказала Бека, обращаясь к отражению Хани в зеркале.
Хани больше не улыбалась. Она надула губы, накрашенные темной помадой.
– Ты забыла нашу игру, – сказала она тоненьким голоском.
Бека осторожно пощупала свою шею. Порывшись в туалетном столике, она достала флакон с косметическим молочком. Повернувшись к Хани спиной, Бека тщательно втирала густую белую жидкость в поврежденную кожу.
– Мы всегда шокировали друг друга, – между тем продолжала Хани. – Помнишь, как в третьем классе ты задрала мне платье в автобусе, полном бойскаутов? Это было хуже всего. Самая худшая шутка! Не думаю, что когда-нибудь смогу расквитаться с тобой за это. О, как все было интересно, Бека! Веселые времена, помнишь?
«Я ничего не помню, – подумала несчастная Бека. – Мне кажется, она сочиняет все это на ходу. Что же происходит?»
– Послушай, Хани, – сказала Бека. Чтобы дрожь в руках не бросалась в глаза, она крепко сжала край туалетного столика. – Ты случайно не взяла брошь с попугаем? Да или нет?
– Конечно, я взяла ее, – спокойно ответила Хани, – но не случайно.
От удивления Бека резко повернулась:
– Что все это значит?
Хани вскинула голову, отбросив волосы назад.
– Ты сама отдала ее мне, разве не так?
– Что? – от удивления Бека открыла рот. – Я… что?
– Ты дала брошь мне, – без тени сомнения повторила Хани.
– Но я…
– Это было очень мило с твоей стороны, – сказала Хани с чарующей улыбкой.
– Нет, Хани, подожди, – Бека чувствовала биение пульса в висках. – Ты попросила померить брошь и…
– И затем ты сказала, что раз она мне так нравится, я могу оставить ее у себя. – Вместо улыбки на лице Хани появилось обиженное выражение с надутыми губками. – Ты сама так сказала, Бека!
– Хани! – Бека поняла, что девушка расстроилась по-настоящему. У Хани дрожали плечи, она была готова расплакаться.
– Спроси своих подруг, – оправдывалась Хани. – Спроси тех двух девушек, они скажут тебе. Они видели, как ты отдала эту брошь мне. Правда.
Бека не знала, что ей делать. Она видела, что Хани близка к истерике. Еще этого не хватало! Бека надеялась вернуть брошь, но без бурных сцен. А больше всего ей хотелось выставить из дома Хани раз и навсегда!
– Ты отдала брошь мне, – сказала Хани нежно-вкрадчивым голосом. – И теперь эта брошь – самая дорогая для меня вещь. Я буду хранить ее как сокровище, Бека!
– Я рада, что она тебе так нравится, – пробормотала Бека.
Хани не скрывала торжествующей улыбки. Всего несколько секунд назад она была готова расплакаться и устроить истерику, а теперь бесцеремонно плюхнулась на кровать, прямо на одну из лучших блузок Беки.
– Ты не хочешь помочь мне убрать всю эту одежду в шкаф? – спросила Бека, собирая в стопку несколько пар джинсов и брюк.
«А потом я постараюсь отделаться от нее и позвоню Биллу», – подумала она.
– Да, конечно! – Хани энергично вскочила с кровати. – Мне не удалось померить все эти вещи. Но у нас еще впереди много времени, не так ли?
– Да, да, – безучастно ответила Бека, складывая джинсы на полку.
Хани снова сидела на кровати. Она и не собиралась помогать Беке.
– Посмотри, я посадила пятно на твою блузку! – Она поднесла блузку ближе к свету. – Что бы это могло быть? – Хани пристально посмотрела на Беку. – Может, стоит сполоснуть холодной водой?
– Не надо, – поспешно сказала Бека. – Я и раньше надевала эту блузку и приготовила ее в стирку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13