Воры домашнего скота и пожи
ратели падали, щедро одаренные кровопролитной и беспощадной войной. Ост
рый аромат крови, пугавший корову, призвал их к сытной и обильной трапезе.

Стая насчитывала не меньше дюжины голов. Не такая уж и большая по неспоко
йным военным временам. Матерые самцы, волчицы, переярки, опасливо прижим
ающие уши под суровым взглядом покрытого рубцами вожака.
Большая часть зверей не раздумывая приступила к еде, ворча и огрызаясь н
а пытавшихся урвать кусок получше. А несколько молодых потянулись к живо
й добыче. Под безжалостным взглядом янтарно-желтых глаз корова наклонил
а голову, показывая врагам серпы острых, слегка поблескивающих рогов. Ры
сивший первым переярок зевнул и отвернул лобастую морду. К чему подставл
ять бока под удары отчаявшегося, способного на безрассудную отвагу живо
тного, когда вокруг столько сладкой конины, человечины и странно пахнуще
го мяса других двуногих, похожих на людей?
Корова, не решаясь повернуться к хищникам костлявым крупом, продолжала с
тоять, настороженно шевеля ушами, когда один из трупов вдруг пошевелился
и сел.
Ближайший волк шарахнулся в сторону, скаля желтоватые клыки. Обломок коп
ья, ловко запущенный сильной рукой, врезался ему в бок. Зверь взвизгнул и о
тбежал подальше.
Раненый откинул упавшие на глаза длинные, некогда белые, а сейчас покрыт
ые липкой землей и кровью волосы. Нашарил рукоятку затоптанного в грязь
меча. Отер клинок и сунул в ножны за правым плечом.
Привлеченная движением стая подобралась ближе, охватывая двуногого ши
роким кругом. Сид, а это был именно перворожденный, о чем неоспоримо свиде
тельствовали заостренные кончики ушей, демонстративно отвернулся от н
их и, разорвав на узкие полосы табард трейга, разбросавшего неподалеку р
уки-ноги, неспешно перевязал рубленую рану на бедре и проколотый бок.
Затраченные на перевязку усилия вынудили раненого на время откинуться
на спину и полежать, глядя в быстро темнеющее небо. Он отдыхал столь долго
, что наиболее любопытный поджарый волчонок с надорванным ухом сунулся в
перед, пошевелил ноздрями, втягивая стылый воздух… Удар граненого копей
ного жала был быстр и беспощаден. Из разрубленного носа брызнула кровь. Ж
алобно поскуливая и поджав хвост, волк кинулся наутек к лесным зарослям
и там, забившись в переплетение веток кустарника, принялся зализывать ра
ну.
Остальные, сумрачно поглядывая из-под выпуклых лбов, отбежали подальше
от странной, не желающей сдаваться добычи.
Тогда сид, используя сломанное копье как посох, поднялся во весь рост и, тя
жело припадая на искалеченную ногу, медленно двинулся на север.

Глава I


Трегетройм, королевский зам
ок, липоцвет, день двенадцатый, раннее утро

Бездонная синь небес распахнулась порталом вечности. Ни облака, ни тучки
. Только черные крестики коршунов, кружащие в вышине в вечных поисках доб
ычи. Они не устают парить в восходящих потоках, ибо голодны и беспощадны. Т
ак же, как и люди.
Порыв злого суховея, прилетевший от Железных гор, защищавших до сей поры
пашни и пастбища Трегетрена от набегающих с севера холодов, рванул корич
невые полотнища обвислых знамен, подбросил их в воздух, заставляя ожить
вышитые на них оранжевые язычки пламени. Горячим дыханием скользнул по в
ыставленным над воротами королевского замка пустоглазым черепам с неп
ривычно высокими для людского взора переносьями.
Десятник Берк, по прозвищу Прищуренный, прихрамывая, спустился из караул
ьной башни во двор, где его ждали настороженно озирающиеся новобранцы. О
бычное для северного королевства летнее утро. И хоть месяц липоцвет попа
дает на самую середину жаркого времени года, раньше рассветная прохлада
заставила бы ежиться, затягивая шнурки долгополой рубахи у горла. Нынче
все не так. Камни, слагающие крепостную стену и башни, не успевали за ночь
остыть и лучились теплом, как печь-каменка. А когда ярко-алый диск солнца
поднимется достаточно высоко над разлапистыми верхушками ясеней, все н
ачнется сначала. Пекло Нижнего Мира. Второй круг Ч самое место для преда
телей и прелюбодеев. Хорошо хоть серая громада донжона накрывает тенью б
ольшую часть вымощенного двора с конюшнями и складами, выгребными ямами
и тренировочной площадкой для занятий стрельбой.
«Как же болит мозоль. Прямо не ступить. Ч Единственная, достойная вниман
ия, мысль пульсировала под черепом старого вояки. Ч Лучше бы мне скакать
на одной правой, Отцом Огня клянусь».
Стараясь ставить больную ногу на пятку, а не на носок, десятник хмуро обош
ел вокруг столпившихся деревенских парней. Как знакомо. Сколько раз это
повторяется снова и снова? Глаза размером с серебряный империал. Рты на в
сю ширь Ч ловушка для неосторожных ворон из окрестных рощ. В волосах Ч с
олома, а в задницах Ч детство играет. Того и гляди догонялочки затеют. Или
расшибалочку…
Ч А ну, встать рядком, воины, матерь вашу! Выровняться!!!
Юноши повиновались, ежась под скептически оценивающим взглядом Берка. В
ыстроились в какое-то подобие ровной линии, поправляя перевязи, кое-как з
атянутые поверх накидок трегетренских цветов. В правой руке каждый сжим
ал длинный, плавно изогнутый лук.
Ч Животы Ч втянуть! Плечи Ч расправить! Грудь колесом! Учитесь, пока ес
ть время, Ч это вам еще пригодится, когда поскачете посадских девок охму
рять…
Ребята переглянулись. Некоторые заулыбались не без самодовольства.
Ч Что-то вы сильно радостные, Ч не замедлил отреагировать десятник. Ч
Думаете, служба королю Ч сплошная расслабуха? Что вам там напели вербов
щики? Что в замке сидеть будете да кухарок щупать по сеновалам? А на границ
у, к остроухим на забаву не хотите?
Новобранцы безмолвствовали, словно воды в рот понабирали.
Ч Молчите? Это хорошо. Значит, что-то начали понимать… Кто держит эту шту
ку, Ч Берк небрежно ткнул носком сапога лук ближайшего парня, Ч не в пер
вый раз в жизни? Говорите, ну…
Широкоплечий юноша со светлым пушком на пунцовых от смущения щеках отка
шлялся:
Ч С вашего позволения, господин…
Ч Десятник.
Ч С вашего позволения, господин десятник. Мы с отцом, бывало, рябчиков би
ли…
Ч Рябчиков, говоришь?
Ч Ага, рябчиков, Ч кивнул головой парень Ч от его пылающих щек уж можно
было раскуривать трубку.
Ч Противник сурьезный. Ч Берк развел руками. Ч Ничего не скажешь. Куда
там остроухим.
Строй заржал, как табун молодых жеребчиков. Храбрец переминался с ноги н
а ногу, проклиная свою смелость и желание отличиться.
Ч Видишь мишень, Рябчик? Ч Прищуренный махнул рукой за спину, где у замк
овой стены болтались на сбитой из прочных жердей виселице соломенные чу
чела.
Кивок.
Ч Не слышу.
Ч Вижу, господин десятник.
Ч Уже лучше. Всади стрелу куда сможешь.
Парень поднял лук. Неторопливо, страшась опростоволоситься перед товар
ищами, натянул тетиву. Тщательно прицелился. Стрела, свистнув, воткнулас
ь чучелу на половину ладони ближе к правому боку.
Крученая тетива больно ударила по запястью, не прикрытому рукавицей, ост
авляя багровый рубец, но Рябчик пересилил себя и даже не скривился.
Ч Попал? Ч стоя по-прежнему спиной к мишеням, весело поинтересовался Б
ерк у строя.
Ч Попал, попал, господин десятник, Ч услужливо подсказали несколько го
лосов.
Ч Ну, молодца, Рябчик. Будешь у этих олухов за старшего.
Новобранец зарделся пуще прежнего. Хотя куда уж боле? И так еще немного Ч
и замок тушить придется. Гордо расправил плечи. Командир. Правда, с новой к
личкой.
Ч Давай мне лук, свеженареченный, и возвращайся в строй. С правой стороны
становись, с правой. Ты ж теперь командир.
Рябчик занял свое место, еще не вполне доверяя счастливой судьбе.
Прищуренный подкинул, примериваясь, отполированную многими ладонями д
еревяшку кибити и вдруг, резко развернувшись, пустил неведомо как оказав
шуюся в его руке стрелу. Тяжелый боевой наконечник Ч других в армии Витг
ольда даже на учебных стрельбах не признавали Ч ударил по торцу застряв
шей в соломе стрелы Рябчика и протолкнул ее в глубину мишени.
Гул восхищения прокатился над сломавшими строй новобранцами. Ребята вс
тавали на цыпочки, тянули шеи, стараясь разглядеть результаты чудесного
, по их мнению, выстрела.
Берк медленно, давая разгореться одобрительным выкрикам, набрал полную
грудь воздуха…
Ч Молчать! Смирно!!! Ч От громоподобного голоса, казалось, зашевелились
волосы на головах мальчишек. Ч Распустились тут… Деревенщина немытая!

«Деревенщина», для которой десятник, как по волшебству, стал кумиром и об
разцом для подражания, моментально выстроилась в шеренгу, стараясь прид
ать детским лицам уморительную серьезность.
Ч Учитесь, сынки. Ч Берк мягко по-стариковски улыбнулся, будто и не он то
лько что орал, надсаживая луженую глотку. Ч И вы так будете стрелять. Ну, к
огда пооботретесь маленько и дурь свою деревенскую забудете.
Новобранцы молчали, пожирая глазами наставника.
Ч Не знаю, что вам пели вербовщики Ч они-то свое дело знают… Оно у них не
пыльное Ч побольше олухов под цвета короля заманить. Да Сущий Вовне им с
удья. А я вот что скажу. Вы теперь будете королевскими лучниками, ребята. Т
акие же, как вы, парни били под моей командой остроухих в заварухе у Кровав
ой лощины. Знатное дело было. И если б не мы, умылись бы вдосталь кровушкой
и веселины лохматые, и наши, из благородных которые. Ох как умылись бы…
Берк замолчал ненадолго, буравя новичков тяжелым взглядом.
Ч Вы, верно, наслушались сказок бабкиных, что победили мы тварей безбожн
ых? Хрена с два, ястребы вы мои желторотые. Я, Берк Прищуренный, там дрался и
точно знаю Ч не победил никто. Да, мы утыкали остроухих, как игольничек тв
оей любимой бабушки, лопоухий. Да, черепа семи ярлов торчат на нашей стене
, как горшки на деревенском тыне. Но из моего десятка вышли живыми из боя т
рое. Один из них Ч я Ч хромец, не годный ни на что, кроме как драть вас, мои к
расавчики, как тронькиных баранов. Еще один парень, которого я звал когда-
то другом, помер в обозе. Кровью истек. Третий служит десятником в пограни
чном форте. Помоги ему Сущий не попасть в нелюдские руки! И если доведется
встать вам лицом к лицу с погаными тварями, выживете вы или нет, будет зави
сеть от того, как быстро и метко вы бьете из этих милых штучек. Ясно, герои м
ои?
Строй сохранял безмолвие. Вчерашние мальчишки на глазах серьезнели, вни
мая жестокой правде из уст старого вояки.
Ч Так вот, ястребы Трегетрена… Ч Десятник скривил рот в презрительной
гримасе, поскольку через замковые ворота, легонько рыся, въехали трое в к
оричневых табардах с оранжевым пламенем на груди и веревочными аксельб
антами Ч петельщики, элитное войско короля Витгольда, гвардия и карател
и одновременно. Ч Что я вам говорил? Тот лук, что каждый из вас сегодня пол
учил, станет вашей невестой, мамкой и сестрой. Спать вы будете с ним и вста
вать с ним… И любить его, как никого на свете. А иначе я вас так полюблю Ч ма
ло не покажется!
Петельщики спешились, бросили поводья на руки подбежавшим оруженосцам
и не торопясь направились к стражникам, несшим охрану на входе в мрачный
донжон.
Ч А теперь, Ч возвысил голос Берк. Ч Взяли лук в левую руку. Ровнее, заср
анцы! Стрелы не трожь! Правой рукой натянули тетиву… Отпустили… Плавнее,
плавнее! Да не к носу тяни Ч к уху! Еще! Раз Ч два, раз Ч два… К уху, сказал! Н
е дергать левой! Мать вашу через коромысло!
Двое гвардейцев, перекинувшись парой неслышных на таком расстоянии сло
в с охранниками, отошли в сторонку и уселись на тюки соломы, с нескрываемы
м интересом наблюдая за упражнениями новобранцев. Третий, плечистый, с н
аголо обритым, блестящим, будто полированный шишак, черепом, вошел в башн
ю.
Берк искоса глянул на петельщиков, смачно плюнул на кучу навоза, благоух
авшую в непосредственной близости от места учебных занятий, и скомандов
ал:
Ч Так, желторотые. Стрельбу отставить. Не будет из вас добрых лучников, п
ока оружие держать не научитесь. Стали ровненько. Правую руку Ч вниз. Лев
ую вытянули. Ровненько, ровненько, я сказал! Держим лук. Я пошел пивка попь
ю. Рябчик старший. Если вернусь, а у кого-то лук криво торчит, зубы прорежу.
А командиру плетей. Все ясно? Тогда крепитесь, лучники, в десятники выйдет
е.
Поднимаясь по выщербленным ступеням, Прищуренный оглянулся невзначай:
«Терпят, стараются. Толк будет. Но как же болит мозоль…»

Трегетройм, королевский зам
ок, липоцвет, день двенадцатый, немного позднее

Солнечный луч, проникший сквозь плотно задернутые шторы, позолотил пыли
нки, которые вели бесконечную пляску в спертом воздухе опочивальни. Без
скрипа, без шороха отворились массивные, окованные бронзой двери. В двер
ном проеме появилась сутулая фигура человека в темной тунике до колен, с
подносом в руках. В собранных хвостом на затылке волосах Ч серебристые
нити. Густая проседь в бороде. Мягкие башмаки, утопая в длиннющей шерсти п
ещерного медведя, шкура которого покрывала пол от стены до стены, бесшум
но донесли вошедшего наискось к колченогому столику в изголовье ложа, за
валенного ворохом шкур.
Неподвижные веки старика, обложенного подушками, чуть дрогнули, тонкие н
оздри затрепетали, как у почуявшего дичь гончего пса.
Ч Завтрак, ваше величество, Ч негромкий, но твердый голос нарушил замог
ильную тишину. Ч Просыпайтесь.
Ч Пошел вон, Ч не открывая глаз, монотонно отозвался Витгольд, волей Су
щего король Трегетрена, сюзерен Восточной марки. Ч Я тебя не звал.
Его слова не произвели ни малейшего впечатления. Глухо звякнул поставле
нный на стол поднос.
Ч Просыпайтесь, ваше величество.
Ч Герек, если откроешь окно, клянусь Верхним и Нижним Мирами, я скормлю т
вою печенку воронам.
Четыре чуть слышных шага.
1 2 3 4 5 6 7