Как глупо, как бессмысленно, как противно было умирать от руки такого тупоголового подлеца, как это капитан.Качестер нажал на спуск, но прицелиться как следует не успел и пули полетели наобум, мимо цели. А затем магазин неожиданно опустел. Разразившись проклятиями, Качестер вырвал его из автомата и принялся вставлять новый.Луиза подползла ближе. Магазин выскользнул из его пальцев в пыль. Проклиная все на свете, безумец нагнулся, чтобы поднять его. Луиза была почти рядом. Здоровой рукой она потянулась вперед, чтобы схватить Качестера за ногу. Она надеялась, что ей удастся лягнуть его здоровой ногой в пах. И в этот момент кто-то набросился на него и оттолкнул в сторону валявшийся в пыли магазин. Каролина! Рыча от злости, капитан опустил приклад «шлезингера» прямо на ее шлем. Каролина рухнула в пыль. Несмотря на сильный удар, шлем ее все-таки не раскололся.Ухватившись за магазин, Качестер вставил его в автомат и нажал на курок, однако выстрела не последовало.А Луиза все так же лежала на земле. Раненая нога доставляла ей такие страдания, о существовании которых она даже не подозревала. Ей казалось, что для нее все уже кончено.Вырвав магазин, Качестер попытался снова вставить его, вжимая до упора. Наконец, торжествующе крикнув, он вскинул автомат и прицелился в Луизу. Сердце ее похолодело. Но тут в его сторону метнулась какая-то фигура в скафандре, выбила из рук автомат и, прижав к груди пистолет лейтенанта Диаза, выстрелила. Это был Дарел Хопстер. Его лицо вдруг застыло от удивления, а глаза устремились в одну точку. Он выпустил оружие из рук и опустился на колени возле Луизы.– Луиза… – прошептал он. Взгляд его был полон боли и отчаяния.– Чистая работа, мистер Хопстер, – успела произнести Луиза и потеряла сознание. Глава 49 В систему небольшого красного светила вошли огромные межпланетные корабли. Напоминая новорожденные месяцы, они замерцали в вышине над мертвым миром непревзойденных богов Аксона-Нейрона.Названия этих лайнеров тоже напоминали о человеческой истории – «Беллерофон», «Сеннахериб», «Тиберий» и «Иехард». А вместе с ними до мертвой планеты донеслось дыхание человеческих войн, так как суда эти были порождением длинной, непрерывной цепочки изобретений и усовершенствований, которая протянулась через века, начиная от Древней Греции. Они появились так же, как и все другие суда, оснащенные двигателями Баада. Выбирая себе орбиты над второй планетой системы, они сбрасывали гравитационные волны и включали направляющие сопла, чтобы удержаться в заданном положении. Их прибытие изменило бег волн истории. Здесь, на этом пустынном, чужом клочке материи, будет решаться дальнейшая судьба человечества.С мостика «Императрицы Ву» Мастер Боя наблюдал за кораблями через бесстрастные окуляры оптических приборов. Он уже привел в действие двигатели Баада судна-гиганта. Мастер Боя понимал, что другие межпланетные колоссы столь же страшны, как и подчиненное ему судно. Он не мог победить их в бою или опередить в гонке, ведь флот располагал, помимо крупных судов, более мелкими и маневренными, наподобие «Эссекса», который как раз в это время выходил на гиперболическую орбиту из-за видневшейся планеты.Навстречу кораблю устремился «шаттл». Мастер Боя затаился в ожидании. Пусть сначала этот «шаттл» как следует состыкуется с судном, и тогда можно действовать дальше. Мастеру Боя хотелось петь от радости. Судьба наградила его уникальной возможностью стать свидетелем удивительных событий. Благодаря редкостному стечению обстоятельств ему удалось пережить отпущенный ему природой срок. К этому времени от старого мира не осталось ничего, кроме священных осколков прошлого, но и это может быть осквернено разрушительной мощью вездесущего человечества. Его час почти пробил… * * * Луиза Чанг очнулась в «шаттле» по пути на борт «Эссекса». Даже морфий был бессилен заглушить нестерпимую боль в ее раздробленном бедре. Луиза закричала от боли. Когда взлетная фаза окончилась и они оказались в свободном падении, боль немного утихла, но каждый раз, когда больная нога касалась сетки, тело Луизы сотрясали мучительные волны боли. Пот лужицами скапливался в ее скафандре. Внезапно Луиза ощутила холод и ее забила дрожь. Она заметила, что возле нее кто-то стоит. Нет, не Джин Повет, как она ожидала, – это была профессор Каролина Риз.– Как дела, полковник? – произнесла виновница всех этих ужасных событий.– Что вы здесь делаете? – слабо проговорила Луиза. Образ женщины казался размытым, и Чанг поняла, что ее сильно накачали обезболивающими. – Где Повет?Риз наклонилась вперед, чтобы лучше расслышать вопрос.– В Повет стреляли, разве вы не помните?– О, черт, – Луиза внезапно вспомнила все, ощутив мучительные угрызения совести. Во всем она винила только себя.– Во всяком случае, она осталась жива.– Жива? Спасибо вам, спасибо, – напряжение немного отпустило Луизу. Повет была жива. – А что с ней сейчас?– Ей не так уже и плохо. Я устроила ее на второй аварийной кушетке для раненых. Качестера и ее, а затем вас. Я думаю, вы выкарабкаетесь, по крайней мере, ваши медицинские показатели неплохие. Компьютерный анализ обещает вам больше шансов, чем Качестеру.– Что ж, хоть это радует.– «Эссекс» заберет нас через две минуты. Остальные силы флота как раз входят в систему.– Этого еще не хватало. А как «Императрица»?– Все еще там, на низкой орбите, сейчас как раз над самым краем горизонта. – Профессор Риз наклонилась ниже. Она была спокойной, почти умиротворенной.– А как Повет? Куда она ранена?– У нее два ранения в грудь. Одно легкое выведено из строя, но другое работает неплохо. Она пережила фазу взлета, должна выдержать и остальное. Как вы, полковник Чанг? По-моему, вы держитесь молодцом, вы не женщина, а кремень. Это ничего, что я так говорю с вами?– А что бы изменилось, если бы мне это не нравилось, – сказала Луиза, снова вскрикнув, когда сеткой прижала повязку не своей разбитой ноге. – Ладно, вот если бы только нога не болела.Риз сочувственно закивала.– На борту больше не осталось болеутоляющих средств, иначе бы я вам дала еще.«Нечему удивляться, – подумала Луиза, – что она будто парит на облаке».– А как другие, Диаз, Пентофски? – спросила она.– Они мертвы, так что Качестера ждет обвинение в преднамеренном убийстве.– А где Хопстер?– Сидит впереди с одним парнем. Они оба в состоянии шока. Да и я тоже, как мне кажется, просто мне это самой не совсем ясно. – Риз печально улыбнулась.– Что ж, профессор, теперь вам точно уменьшат срок лет на двадцать. Вы рисковали собственной жизнью, чтобы спасти меня.Риз задумалась и наконец произнесла:– Если не считать того, что прежде нам надо еще выбраться отсюда живыми. Каковы наши шансы, полковник?«Эссекс» уже показался на переднем экране, напоминая гигантский футбольный мяч.– Остается только уповать на то, что у Тамы коды включения двигателя находятся в рабочем состоянии. Ведь нам надо вовремя совершить прыжок через пространство.Вскоре они состыковались с кораблем и перешли на борт межпланетного судна. «Шаттл» с грохотом был втянут внутрь в стыковочный отсек. Теперь все было готово к отлету. Капитан по-прежнему удерживал «Императрицу» в зоне видимости «Эссекса». Пока что гигантский боевой корабль мирно продолжал свой путь по орбите. Он не отвечал на позывные, даже на те, которые доходили до него с расстояния всего лишь в тысячу километров.Луиза сопротивлялась усилиям медицинского подразделения накачать ее седативными средствами. Она потребовала анцилофена и анальгетиков. Врачи было запротестовали, говоря, что сверхдозы анцилофена повредят ткани ее нервной системы.– Да к черту ваши нервные ткани! Мне надо довести до конца важное дело! – возмутилась она.Ей дали анцилофен и возле постели установили небольшой портативный экран. На нем было видно, что «Императрица» по-прежнему плывет на фоне космической бездны, подобно гигантской сфере, выточенной из темного янтаря.Внезапно на связь вышел Тама. Лицо его осунулось, он нервно облизывал губы.– В систему вошли корабли флота, – объявил он. – Адмирал Карено отдал приказ ведущим судам открыть огонь, чтобы вывести из строя «Императрицу Ву».Чанг закрыла глаза. Глупость флотского командования была неистребима.– Включайте двигатели, капитан, в запасе не так уж много времени.– Но если мы их включим, нам надо будет немедленно войти в прыжок. Если окажется, что вы ошиблись, нас обвинят в нарушении дисциплины. Тогда мне не избежать трибунала. Да и вам тоже.– Но не ранее, чем кончится карантин, капитан, – пробормотала Луиза.Тама посмотрел на нее и рассмеялся.– Включить режим Баада, – произнес он.Луиза сомневалась, не провели ли ее еще раз. Тварь была горазда на хитрости. Может быть, и сейчас она подстроила им ловушку? А можно ли верить Рэму Кервилигу? Впрочем, скорее всего, он говорил правду. Вряд ли этому человеку взбрело бы в голову разыгрывать их. Он прошел через такие мучения, что ему было не до розыгрышей. Но что, если тварь и не помышляет о самоубийстве? Если она вздумала бежать от них?В этот момент боевые корабли флота «Тиберий» и «Сеннахериб» открыли огонь из главных орудий. Мгновение и – «Императрица Ву» исчезла. Датчики отчаянно пытались высчитать направление ее курса и измерить сброс энергии. Затем через весь флот пронесся отчаянный призыв отключить коды двигателей Баада.Тусклая красная звезда дрогнула. Сначала на кораблях почувствовали удар гравитационных волн. И в этот момент каждому находящемуся на кораблях стало ясно, что надвигается беда.Один за другим они включили двигатели Баада и развернулись для выхода из системы по траекториям аварийного броска, который разметал бы весь флот в пространстве, равном кубическому парсеку, а может быть и больше. «Эссекс» был одним из первых и поэтому успел вовремя удалиться на безопасное расстояние. Однако крупные суда столкнулись с серьезной проблемой. Чтобы достичь точки режима Баада, им требовалось по меньшей мере несколько минут.На борту флагмана «Эйзенхауэр» адмирал Карено отдал приказ о включении двигателей. Пальцы пробежали по клавишам кода, по компьютерным сетям пронесся сигнал о переходе в новый скоростной режим, медленно поползли минуты, приближая неотвратимый конец. Звезда вспыхнула, а затем взорвалась, сжигая большую часть своей массы в последнем ослепительном фейерверке на темном фоне усеянной россыпью далеких огней холодной и равнодушной Вселенной.Из центра системы с силой вырвалась сметающая все на своем пути обжигающая волна раскаленной плазмы и газа. Первой ее жертвой стала внутренняя планета – пламя пожрало ее менее чем за минуту. Затем ее участь разделила и вторая планета, обожженная и разнесенная вдребезги мощью удара: камни ее превратились в космическую пыль и раскаленный газ, которые устремились дальше, в бесконечную пустоту космоса.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42