Я хотел бы, чтобы вы были с нами. А сейчас, Келы… сейчас дайте мне немного времени… — я прошу вас.
Послышался ропот. Он прошел мимо них и вошел в палатку. Никто не последовал за ним, только дусы. В палатке но было никого, кроме Дункана, освещенного слабым светом через верхнее отверстие.
— Я не должен был спрашивать тебя при всех, — сказал Дункан.
— Не думай об этом. Все правильно.
— Я знаю, — тихо произнес Дункан, — что произошло нечто неприятное. Что-то не так. Но не с тобой и не со мной. Я ошибаюсь?
«О, боги, — подумал Ньюн, — насколько сильно твое предчувствие?"
— Кому ты служишь? — спросил он вместо ответа.
— Госпоже.
— А если придется воевать?
— Мы не можем воевать! — прошептал Дункан еле слышно. — Ты же знаешь все, чего не знают остальные. Ты знаешь, что у нас нет шансов. Ты хочешь вторую Кесрит?
— Если придется воевать… ты будешь мри?
— Да, — отозвался Дункан через мгновение.
— Ты не ошибся?
— Нет.
Ньюн обнял его, прижал к груди, откинулся назад, глядя во встревоженные глаза Дункана.
— Сов-кел, если ты ошибаешься…
— Что они решили?
— Решение обычное: путь мри. Ты слышишь меня? Госпожа уже решила, каким путем она поведет нас… возможно, она использует то, что ты передал ей… но не так, как ты предполагаешь.
— Я слышу тебя. — Дусы приблизились, издавая низкие урчащие звуки. Дункан глубоко вздохнул и сделал безнадежный жест рукой, как будто ему нечего было сказать. Его дус ткнулся ему в колени, и Дункан принялся почесывать шею зверя, словно это было самое увлекательное занятие на свете. — Вы выбрали свой путь, — наконец сказал он. — Я надеялся предложить вам путь, на котором мри могли бы выжить и сохранить свой путь. Если я ошибся, то это не моя вина.
— Нет. Ты не понимаешь. Я не спрашиваю тебя, согласен ли ты умереть за нас. Я говорю о приказе госпожи. Твоя честь… это мри?
Дункан посмотрел на Ньюна. Лицо его в полумраке было суровым. Дункан испугался, затем страх отступил.
— Я предупредил их. Я им все сказал.
— Они поверили?
— Некоторые — да, некоторые — нет. Но я им сказал абсолютно все. И всем.
За стенками палатки послышались тихие голоса. Это расходились чужие кел'ейны. Ньюн прошел к двери, выглянул, посмотрел на кел'ейнов джей'эном, которые ждали: молчаливые, угрюмые. Впереди всех стоял Хлил.
Ньюн жестом пригласил их в палатку, и они молча, торжественно вошли. Дункан по своему рангу должен был бы сидеть вдали, но Ньюн указал ему на место рядом с собой.
— Есть еще у вас вопросы, на которые нужны ответы? — спросил Ньюн.
Все молчали. Но вот во втором ряду началось движение. Все головы повернулись, и поднялась Рас. Она извинилась перед кел'ейнами первого ранга и прошла в центр. Ньюн тоже встал, наполненный тревогой, за ним поднялся Дункан. Рас подошла к нему и обняла, потом обняла Ньюна.
— Я клянусь быть первой, — сказала она.
Стали подходить и другие: Перас, и Десаи, и Хлил, и Мирин; Диас и Сэйрас, и все остальные, от первого ранга до последнего. Все сначала обнимали Дункана, а затем Ньюна. Дункан сначала онемел от изумления, но к концу этой странной церемонии сердце его оттаяло. Но вот все снова заняли свои места. Сели и Дункан с Ньюном, а рядом с ними дусы.
Ньюн долго молча смотрел на кел'ейнов, чувствуя, что комок в горле не дает ему говорить. Наконец он справился с ним.
— Теперь о том, что было на Совете. Вы ведь хотели знать это, — сказал он, и собственный голос звучал в его ушах словно бы издалека.
15
Здесь тоже не было жизни. Боаз смотрела на город слезящимися от ветра глазами — разрушенные дома, засыпанные песком улицы — и надежды стали таять в ее сердце. Удары его гулко отдавались в ее ушах, руки и ноги болели, словно при лихорадке, каждый шаг причинял ей мучения. Юноши хотели понести ее груз, но она упрямо отказывалась — у них было вдоволь своей поклажи. Дыхание со свистом вырывалось сквозь дыхательную маску, воздуха не хватало. Если бы можно было сорвать с лица маску, скинуть с плеч тяжелый ранец… но в них была жизнь. Она изредка поворачивала клапан, включая кислород, хотя он сушил горло и голова наполнялась легкостью, как при головокружении.
По крайней мере, трупов в городе не было. Видимо, мри не бывали здесь с тех пор, как море отступило отсюда. Но город вел огонь. И земляне, и регулы засекли места, откуда велся огонь. Что-то здесь оставалось живым, но… но не плоть и кровь, не мри, которых она хотела найти.
Галей, шедший впереди, остановился, скинул мешок, уселся на камень. Руки его повисли между колен. Боаз была рада остановке и села рядом. Возле нее принялся аккуратно усаживаться Кэдарин. Да, теперь их было трое. После гибели Лэйна Галей решил отправить Шибо на корабль. Тому предстояло упростить связь и, как подозревала Боаз, сообщить обо всем, если им не суждено будет вернуться.
— Пожалуй, нужно подойти к центральной площади, — сказала Боаз.
Галей кивнул. Он и Кэдарин выглядели ужасно: лица иссушены жестоким холодом и ветрами Кутат, красные следы от масок, потрескавшиеся губы; глаза, как у больных животных; ногти изломаны, кожа на суставах потрескалась. Широкая одежда была хорошо приспособлена для жизни в этом климате. Она хорошо защищала от ветра, холода, песка, даже закрывала ноги. Боаз подумала о Дункане, который еще до них ступил на эту землю, вспомнила его изможденное лицо, прищуренные глаза. Казалось, с лица Стэна исчезли все присущие расе землян черты.
Она осмотрелась. Здесь все напоминало о мри: камни, улицы, дома. Должно быть, это был большой город. Ее опытный глаз восстановил по развалинам и обломкам, как все это выглядело раньше: чужие очертания, причудливая геометрия, изысканная симметрия триад.
Триады, — подумала она, — преобладание треугольников. Три касты. Силуэты эдунов. Перекрестки, к которым подходили по три улицы, дома со скошенными стенами. Она вздрогнула, подумав, насколько эта чужая раса не походила на землян. Вся философия землян основывалась на цифре два: две альтернативы — да или нет. В продолжении рода тоже участвуют двое. Верх и низ, право и лево, черное и белое — две альтернативы. Раса, которая создала цивилизацию, основанную на цифре три, должна быть абсолютно чуждой, иной…
У нее сжалось сердце, когда она подумала о возможных переговорах между землянами и мри.
Интересно… какая же третья альтернатива?
И эдуны… всегда эдуны, в которых жили мри.
Но что же это за здания, расположенные вокруг эдунов? Жизнь в этих домах и эдунах, приземистых, широких, должна быть совсем иной.
— Не мри, — вслух произнесла она. — Те, кто построил эти дома, не мри. — Галей и Кэдарин посмотрели на нее как на сумасшедшую. — Нам не нужны эти развалины. Дункан был прав, когда говорил, что города не мертвы, в них просто никого нет. Я предлагаю вернуться к челноку.
— Боз, — спросил Галей, — что ты имела в виду, утверждая, что это не мри?
— Дункан нам говорил правду. В этих городах мы не найдем мри. Что от мри в этих машинах, городах? Для нас они бесполезны. Нам нужно найти мри, а здесь их нет. Этот город говорит на языке, которого мы не понимаем, логика города недоступна нам.
Галей посмотрел на нее, потом перевел взгляд на город. На лице у него появилась гримаса разочарования. Вероятно и для него все окружающее сложилось в иную картину, он смотрел на все совсем по-другому.
— Ты уверена, Боз?
— Я не уверена ни в чем. Но я думаю, что мы должны попробовать то, что нам известно. Если бы мы остались изучать город, вполне вероятно, что мы обнаружили нечто новое. Но зачем оно нам? Это не приблизит нас к нашей цели.
— Что мы будем делать с мри?
— Установим контакт. Мы переместимся в область, контролируемую мри Дункана, и постараемся найти их.
Глаза Галея сверкнули.
— Но это полностью противоречит приказам, которые я получил.
— Я знаю.
— Мы переночуем здесь и пойдем утром.
— Сейчас, — она вздрогнула. — Мои старые кости протестуют против прогулки ночью, но нам нельзя терять времени.
Галей долго сидел молча, размышляя. Затем он взглянул на Кэдарина:
— А что скажешь ты?
— Нужно сделать то, что нам поручено, и вернуться.
— Что мы должны сделать, знаю только я, — сказал Галей. — Считай, что я приказал тебе.
— Кел'ант, — прошептал Диас. — Часовые говорят, что они идут.
Ньюн оторвался от завтрака и прошел меж Келов, которые поспешно вооружались. Он вышел из палатки в предрассветную мглу, пронизанную холодным южным ветром. Меч его висел на поясе, дус шел сзади. Он накинул вуаль и ощутил, что второй дус где-то неподалеку. Слышны были торопливые шаги посыльных, которые заходили в палатки, предупреждая о приближении чужих. Хлил догнал его и пошел рядом. Они вместе добрались до первого поста. Часовой укрылся за большим камнем на восточной дюне. Он узнал подошедших и молча показал на восток.
Келы вглядывались вдаль, где угадывались какие-то движущиеся тени, далеко, очень далеко. Ньюн оказался в центре линии кел'ейнов. Справа от него лежал Хлил, слева — дус. Дункан находился не очень далеко. Ни он, ни дус не имели права находиться в центре. Чуть дальше, в рядах кел'ейнов второго ранга, он отыскал глазами Рас. Затем он снова вгляделся в темноту. Дус отозвался низким рокочущим звуком, почти на пределе слышимости, но проникавшим в самую плоть, в кости. Ньюн подумал о Дункане, о Рас, о Мелеин, проснувшейся в своей палатке, о спокойных, мудрых сен'ейнах, ласковых кат'ейнах, спящих детях. Все это находится под защитой кел'ейнов, и Ньюн отвечал за их жизни.
И вот тени стали различимы в неярком свете звезд. Оружие и Знаки Чести мерцали в темноте.
Шли хао'нат. Шаг их был широк, намерения — ясны, ибо в руках их не было оружия, а строй не был боевым порядком.
— Ай, — прошептал кто-то. Радость наполнила сердца Келов. Они расслабились.
Близилось назначенное время, и на горизонте возникли новые тени. Тени на юго-востоке, на севере…
Хао'нат уже поднимались по склону дюны, направляясь к лагерю. Их вел Риан с'Тэйфа, и Ньюн, скинув вуаль, вышел к нему навстречу. Он с радостью обнял старого кел'анта. Келы двух племен перемешались между собой, узнавая уже ставшие знакомыми лица.
Порядок нарушился, и Ньюн оглянулся на Дункана, который обнимался вместе со всеми, тоже сняв вуаль. Дус землянина был рядом. Ньюн снова посмотрел в долину и увидел, что остальные племена идут, как и хао'нат, быстро, но без враждебности.
— Все племена идут, — сказал он с радостью Хлилу, и внезапно ощутил холодный импульс дуса, и обернулся к Дункану. Словно ледяная рука схватила его за плечо.
Риан замер, глядя на Дункана, и Дункан не сводил с него глаз… Риан повернулся и пошел прочь.
— Я не болен, — громко сказал Дункан, чтобы все слышали.
Риан снова повернулся, и сердце Ньюна забилось. Риан осмотрел Дункана с ног до головы.
— У тебя нет шрамов, — сказал кел'ант, что исключало всякую возможность вызова.
— Мне очень жаль, сэр, — ответил Дункан.
Снова долгая пауза. Ведь на карту была поставлена гордость кел'анта.
— Ты хорошо бегаешь, — наконец сказал Риан, — кел'ен.
Он повернулся и пошел, на этот раз уже окончательно. Послышался шепот. В нем были одновременно и радость, и сожаление. Риан пожал плечами, улыбнулся и ласково протянул руку одной из своих кел'е'ен — возможно, дочери.
Дункан угрюмо смотрел ему вслед. Он чувствовал себя так, будто мимо него пронесся холодный ветер.
И вот к ним уже присоединились джей'эйри во главе с Тианом с'Эдри, ка'эйномин с Калисом из Зоухэйна. Хлил, Ньюн и Риан встретили двух кел'антов и встали на вершине дюны, ожидая подхода еще одной группы, которая тоже шла торопливо и радостно.
— Мэйри, — сказал Тиан, хорошо знавший это племя. Действительно, это были мэйри во главе с Эланом. Снова радость встречи, снова объятия.
— Остались только пата, — заметил Тиан. Но на быстро светлеющем горизонте не было видно ни малейших признаков приближения пятого племени. Постепенно все кел'ейны успокоились и стали смотреть на пустынные равнины. Время шло, и радость в сердцах Келов уступала место угрюмой подозрительности.
Лучи солнца уже заливали песчаные равнины золотым светом.
— Может, — сказал Элан, — они хотят присоединиться к нам в пути?
Тиан и Риан что-то пробормотали.
Но вот на горизонте появилась темная полоса. Она приближалась, и вскоре уже можно было понять, что это люди, которые быстро шли, пропадая среди песчаных волн и вновь появляясь.
Они исчезли в последний раз и появились уже совсем близко — пять сотен кел'ейнов, шедших беспорядочной толпой, что означало дружественные намерения.
Вздохи облегчения и смех послышались среди Келов.
— Эти пата не умеют определять время, — шутливо крикнул кто-то. — Да нет, они просто проспали! — раздался другой голос, сопровождаемый смехом. Ньюн заметил, что этих Келов ведут сразу два предводителя: Кедрас и еще один, незнакомый ему.
— Я — Мэйд с'Кэйфаи Сэйк-Мэйд, — представился кел'ант. — Я из пат'андим и привел своих кел'ейнов к Матери Матерей. Кто здесь кел'ант Ньюн с'Интель?
— Они опоздали, — сказал Ньюн, — но зато их стало гораздо больше. — Снова раздался взрыв смеха, к которому присоединились и вновь пришедшие. Ньюн обнял Мэйда, затем Кедраса; с гордостью посмотрел на черную тучу в более чем полторы тысячи кел'ейнов — столько он не видел ни разу в жизни, и еще ни у одного кел'анта не было столько кел'ейнов. Груз ответственности лег на его плечи.
— Идемте в лагерь, — пригласил он всех.
Он пошел в лагерь, и вся черная масса хлынула за ним, встречаемая широко раскрытыми от изумления глазами детей и поклонами сен'ейнов.
Мелеин ждала их у своей палатки, без вуали; глаза ее сверкали радостным возбуждением.
— Мои джей'эном, — сказала она, — и дети моих сестер! — Она протянула руки, и Ньюн подошел поцеловать их. За ним подошли остальные кел'анты для церемонии поцелуя. — Она такая молодая, — пробормотал кел'ант пат'андим и, заметив, что Ньюн услышал его, поклонился и быстро отошел.
— Собирайте лагерь! — приказала Мелеин. И тут же закипела работа: увязывались тюки, снимались палатки… Святыню должны были нести сен'ейны, закутанные в вуали. Дети бегали по лагерю, путаясь у всех под ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28