Такстон подскочил, быстро обернулся и недоверчиво уставился на Питирайджа, сжимавшего в руке дымящийся револьвер.
Виклов лежал на полу, на его рубашке, прямо напротив сердца, расплывалось красное пятно. Кто-то из служанок вскрикнул.
— Меткий выстрел, — удовлетворенно констатировал Питирайдж, — если позволительна такая нескромность.
Мазервел, до этого склонившийся над телом, выпрямился.
— Смертельный выстрел, вы хотите сказать. С ним покончено.
— Он это заслужил, подонок, — заявил Питирайдж. — Посмел выдвинуть против меня такие обвинения! Я не мог стерпеть.
Такстон, словно лишившись дара речи, перебегал взглядом с полковника на его жертву.
— Вы… Вы…
— Что вы там лепечете? — Питирайдж убрал револьвер в карман. — Хотите высказаться — говорите, старина.
— Вы… убили его!
— Чертовски верно подмечено. Полковник снова сел и скрестил ноги. Он, казалось, совершенно успокоился.
— По крайней мере, в этом убийстве нет никакой тайны, — заявил Мазервел. — Ну, милорд, мы ждем продолжения.
— Как?
— Пожалуйста, продолжайте.
Такстон ошеломленно смотрел на инспектора.
— Продолжать… Вы что, не собираетесь ничего предпринимать?
— В каком смысле?
— Господи, что значит — в каком? Вы хотите сказать, что не намерены арестовать полковника?
— Ах, это. Ну, его же спровоцировали.
— Спровоцировали?
— Ну да. Виклов выдвинул против него совершенно нелепые обвинения. Вы ведь по-прежнему не отказываетесь от своих показаний насчет того, что полковник был с вами, когда раздались выстрелы?
— Постойте! Мы никогда этого не утверждали. Я говорил лишь, что он был с нами, когда мы обнаружили тело. Если уж на то пошло… — Такстон повернулся к Питирайджу, встретился с холодным взглядом его глаз и… отвернулся. — Ну… Я, наверно, ошибся…
— Пожалуйста, продолжайте, милорд.
— Что? А, да. Да.
Дафна Пемброук внезапно поднялась, бросила на пол сигарету и раздавила ее подошвой.
— Ох, все это мне уже надоело. Ну, я убила Онорию. Джеффри прав — она была настоящая ведьма, а мы с Джеффри собирались пожениться, и нам нужны были ее деньги.
Это заявление застало Такстона врасплох.
— Вы убили леди Фестлетон?
— Да, так оно и было, — сказал Баллифантс. — А я убил Тейн-Четвайнда.
Дафна испуганно взглянула на него.
— Джеффри! Ты?
— Представь себе, я, моя дорогая. Со временем мне стало ясно, что это единственный выход. Вы с Хамфри собирались убрать меня, и ты получила бы все наследство. Разве не так, Дафна?
Она пожала плечами.
— Это правда. Да, ты должен умереть, Джеффри. Не тогда, так теперь.
Она выхватила маленький серебристый пистолет и прицелилась.
— Бог мой! — только и успел воскликнуть Такстон до того, как грянул выстрел.
Никто даже не шелохнулся, чтобы остановить Дафну. Сверкающая «игрушка» издала лающий звук, и Баллифантс рухнул.
Такстон умоляюще посмотрел на Мазервела.
— Сделайте же что-нибудь!
Инспектор неторопливо раскурил трубку.
— Боюсь, это не в моих силах, милорд. Пусть события развиваются своим чередом.
— Это ты, ты, мерзкая корова, убила сэра Лоренса, моего любовника, — воскликнул мистер Трипс, обращаясь к своей жене.
— Ну и что? — презрительно усмехнулась Аманда. — Ты-то сам не в состоянии никого убить, жалкий трус.
— Постойте! — закричал Такстон. — Подождите хотя бы минутку!
— Я имел полное право прикончить графа! — завопил Питирайдж. — Полное право! Он наложил арест на мое имущество, вот что он сделал. Чертовски непорядочно с его стороны! С друзьями так не поступают. Не делай таких вещей и останешься цел. — Он повернулся к Такстону и Мазервелу: — А вы, два идиота, даже не нашли мои псевдобашмаки.
— Псевдобашмаки? — переспросил Мазервел. — Что это такое, полковник?
— Те самые, которые я соорудил из веток и прочей ерунды. Старый трюк, я научился ему еще на Востоке. Они, как снегоступы, позволяют замаскировать следы. — Смех Питирайджа звучал ужасно, словно лай гиены.
В комнате начался ад кромешный. Обвинения и контробвинения сыпались со всех сторон. Грохнул еще один выстрел, на этот раз среди служащих. За ним последовали другие. Тела падали налево и направо.
Такстон все еще стоял столбом, с поникшими плечами и отвисшей челюстью. Далтон схватил его за руку и потащил к двери.
— Но… Это же безумие! — Такстон рвался обратно, не в силах оторвать глаз от невообразимого зрелища.
В воздухе уже летала мебель, люди бросались друг на друга с кулаками. Даже Мазервел не устоял. Мистер Веспал ударил Физерстоуна креслом, к которому был прикован, и завопил:
— Смерть белым дьяволам!
— Абсолютное безумие!
— Вот именно! — закричал Далтон, продолжая тащить Такстона к двери. — И нам нужно как можно скорее выбраться отсюда! Бежим!
— Все лжецы и чокнутые, все до одного! Последовал новый выстрел, пуля просвистела совсем рядом с друзьями.
— Бежим!
Они промчались по коридору, ворвались в вестибюль и обнаружили там Блэкпула. Он с видом полнейшего спокойствия и доброжелательной улыбкой придержал для них дверь.
— Уходите? Всего доброго, джентльмены.
— И часто у вас такое случается? — спросил Далтон, выскочив наружу.
— Бывает.
— Абсолютное безумие, — повторил Такстон.
Они побежали в сторону дороги. Стоял ясный солнечный день, по чистому небу плыли редкие облака. Пели птицы, дул свежий ветер.
— Портала не видишь? — спросил Далтон на бегу.
— Кто же тогда убил Махаджади?
— Дафна, скорее всего, — ответил Далтон. — Или егерь, приревновавший к нему Онорию, которая заигрывала с Панданамом. Или кто-нибудь другой. Тебя это так волнует?
Такстон остановился и оглянулся. Блэкпул, все такой же невозмутимый, еще стоял на пороге, но через пару секунд отступил в дом и закрыл за собой дверь.
Такстон покачал головой.
— Нет.
— Вот он! — завопил Далтон, тыча рукой в сторону портала. — Видишь, видишь?
— Вижу.
И они поспешили к магической двери, ведущей в замок, где, как им казалось, властвовали разум и здравый смысл.
Глава 28
— Ты уверен, что сработает?
Задав этот вопрос, Макс уже в который раз оглядел лабораторию. То, что здесь сейчас происходило, выглядело настолько необычно, что у Макса мелькнула мысль, а не угодил ли он каким-то удивительным образом в фильм ужасов.
Ослепительные разряды с треском проскакивали между проволочными спиралями. Тут и там вспыхивали искры, мигали индикаторные огни. Лабораторию наполняли гудение, посвистывание и завывания работающих машин — звуки настолько громкие, что трудно было расслышать даже собственный голос. В воздухе ощущался резкий запах озона.
Кстати, об ужастиках: Хохстадер в белом лабораторном халате и темных очках, склонившийся над рычагами и кнопками, сильно смахивал на безумного ученого как раз из такого фильма.
Он выпрямился, сдвинул на лоб очки и посмотрел на Макса.
— Ты что-то сказал?
— Да. У тебя получится?
— Послушай, это же эксперимент. А для чего нужны эксперименты? Чтобы проверить какую-нибудь теорию. Я выдвинул теорию, и сейчас мы проверяем, насколько она верна. Ясно?
— Ясно. Но повтори-ка еще раз, что мы пытаемся сделать.
Хохстадер уселся у компьютера и повернул кресло таким образом, чтобы оказаться лицом к лицу с Максом.
— Я загрузил в компьютер все доступные мне данные об Андреа. В частности, в нашем распоряжении есть результаты прямого сканирования твоей памяти. Это максимум возможного. А пытаемся мы вызвать ее — так ведь?
— Вызвать ее, — повторил Макс. — С помощью магии.
— Правильно, но это магия, можно сказать, техническая. Машины в лаборатории способны сделать почти все что угодно. К примеру, материализовать совершенно невообразимые предметы и даже людей. Обеспечь их нужным количеством данных, и они исполнят любое твое желание. Если все пойдет как надо, Андреа материализуется вот на этой платформе и будет в точности такой, какой сохранилась в твоей памяти. Она вернется к тебе.
Макс покачал головой.
— Понимаю. Но у меня вот какой вопрос: это будет настоящая Андреа или просто… ну, одна видимость?
Хохстадер предостерегающе поднял руку.
— В такие дебри залезать не советую. Тебе же станет хуже, если ты станешь задаваться этим вопросом. Никто не может дать тебе на него абсолютно достоверный ответ.
— Почему?
— Ох, тут все дело в квантовой теории. Ты когда-нибудь изучал физику?
— Только в средней школе.
— А-а. Ну, в таком случае лучше выкинь все это из головы. Считай так — Андреа существует только в твоем восприятии. Если у нас все получится, ты будешь воспринимать ее, и, следовательно, она будет существовать. Улавливаешь?
— Не совсем. Это так сложно!
— Согласен. Мой тебе совет — попытайся просто плыть по течению.
— Плыть по течению…
— Не нужно ничего анализировать. Это нелинейный эксперимент, он выходит за рамки всякой логики. Понимаешь, что я имею в виду?
— Нелинейный. За рамки логики, — как заведенный повторял Макс. — Вроде бы понятно…
— Ты, по-моему, помешан на восточной философии и не воспринимаешь термины, присущие западному образу мышления.
Макс кивнул с мрачным видом.
— Так всегда было. У меня внутри все сопротивляется, когда я пытаюсь прорваться сквозь завесу майи.
— Ну вот, я и говорю… Что? О чем ты? Сложив руки, Макс не отрывал взгляда от пустой металлической платформы, установленной посреди всей этой груды непонятных механизмов. Над ней парила огромная медно-красная сфера, свисающая со стрелы подъемного крана, являющегося частью еще более огромной машины.
— Неважно, — ответил Макс.
— Пожалуй. — Хохстадер снова повернулся к панели управления и забарабанил по клавиатуре.
Между механизмами теперь сыпались каскады искр, а истерический вой машин достиг такой громкости, что Макс, не выдержав, заткнул уши. Однако все его внимание было приковано к платформе и медно-красной сфере над ней. Между тем и другим начался интенсивный обмен энергией, в обоих направлениях били ослепительные разряды. В конце концов сфера исторгла мощный конический сноп лучей, заливший платформу розоватым светом, и в центре этого светового безумия начало что-то формироваться…
— Похоже, перегрузка! — закричал Хохстадер. — Иди сюда!
Он подвел Макса к пульту и указал на огромный переключатель с изолированной рукояткой.
— Как только Андреа начнет появляться, разорви соединение, подними этот тумблер. Понял?
— Что это?
— Главный тумблер. Я давно собирался установить тут автоматический прерыватель, но не смог найти достаточно мощного. Таких просто не изготавливают.
— Понял.
Хохстадер вернулся на свое место, и огненный фейерверк возобновился.
Вскоре на платформе начала вырисовываться человеческая фигура, постепенно становящаяся все более отчетливой. Поначалу она выглядела цилиндрической, потом на ней появились изгибы, явно женственные. «Прямо экспонат анатомического музея», — подумал Макс. Сначала проступила костная структура, потом внутренние органы, системы кровообращения, мышцы и наконец кожа. Затем на теле сформировалась одежда. Лицо все еще было недостаточно детализировано, чтобы стать узнаваемым. Процесс продолжался. С каждым мгновением фигура наращивала плоть, становилась все более реальной.
И вот лицо обрело вполне определенные черты, и Макс, совершенно потрясенный, разинул рот.
Перед ним стояла Андреа, в старой замшевой куртке Макса, той самой, с кисточками.
— Перегрузка! — завопил Хохстадер. Макс стоял словно приклеенный, не сводя взгляда с давно утраченной Андреа, которую он когда-то так хорошо знал и любил.
— Разорви соединение!
— Что?
Хохстадер метнулся к нему, оттолкнул и сам повернул переключатель. Искры погасли, вой смолк. В лаборатории воцарилась мертвая тишина.
Макс перевел взгляд на платформу. Андреа…
— Ты чуть не поджарил ее, тупица! Девушка выглядела сейчас просто дико.
Волосы у нее стояли дыбом, словно она сунула палец в электрическую розетку. От куртки валил дым. Глаза были закрыты. Она покачнулась и упала.
Макс вышел из транса и подбежал к платформе.
— Андреа! Дорогая!
Он вскарабкался на платформу, присел на корточки и, приподняв, обхватил голову девушки.
— Андреа, малышка, это я, Макс. Дорогая, очнись!
Веки затрепетали и открылись. Чувствовалось, что Андреа изо всех сил пытается сфокусировать взгляд голубых глаз.
— Это я, Макс! Ты вернулась! Ты вернулась ко мне.
Теперь она видела его ясно. Села и обежала взглядом лабораторию, машины, все эти странные, непонятные вещи.
А потом испуганно закричала — Максу в жизни не приходилось слышать такого душераздирающего крика. Он невольно подскочил.
— Андреа! Не бойся!
— Что… что… ЧТО ЭТО ТАКОЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?
— Андреа, послушай…
— ПРОКЛЯТЬЕ, ГДЕ Я?
— Андреа, я все объясню…
Она посмотрела на него, точно не веря своим глазам. И сказала дрожащим, испуганным голосом:
— М-Макс?
— Это я, Андреа. Макс.
— Где… Где мы?
— Так с ходу не объяснишь. Может, выпьем по чашечке кофе? Заодно и поговорим.
Она покачала головой.
— Я, кажется, припоминаю… что-то… Я села в автобус… и… потом ты… и теперь я здесь… Макс, что случилось?
— Говорю же, в двух словах не объяснить. Все это имеет отношение к квантовой физике.
Андреа в отчаянии оглянулась.
— Как будто попала в фильм о Франкенштейне. Макс, каким образом я оказалась в фильме о Франкенштейне?
Макс улыбнулся:
— Ты и вправду немного похожа на Эльзу Ланчестер, с этими своими…
— Макс, я хочу выбраться отсюда! — снова закричала Андреа.
— Конечно, конечно. Давай поднимайся. — Он помог ей встать.
— Макс, куда мы пойдем?
— Домой. Но сначала нужно найти его, наш дом. Сейчас перенастроим портал и…
— Перенастроим что? Портал? Что это такое?
— И снова — очень трудно объяснить, но если ты для начала сойдешь с платформы…
Чувствовалось, что ноги не очень хорошо держат Андреа, но с помощью Макса она спустилась по ступеням. Он подвел ее к компьютеру, где Хохстадер опять стучал по клавишам.
— Мне кажется, я нашел для тебя очень неплохой мир, — заявил Джереми.
— В самом деле? — В сердце Макса ожила надежда.
— Может, не совсем тот, который тебе нужен, но максимально близкий к нормальному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19