Капли пота выступили на посеревшем от слабости
лице.
Он попытался сконцентрировать Силу внутри себя, направив
ее на интенсификацию химических реакций в мозгу и освобождение
защемленных капилляров легких и их восстановление. Это было
непросто, и Люк вскоре почувствовал усталость. "Все будет
хорошо", -- успокаивал он себя. Очень хотелось надеяться, что
на этой базе не окажется враждебно настроенных контрабандистов.
Он размышлял, не является ли эта база опорным пунктом
какого-нибудь лорда войны. Или может быть, это -- скрытая ото
всех шахта, где используются рабы? Не исключено и то, что
неизвестные темные силы создали здесь свой исследовательский
центр. Мирно ли тогда пройдет его посещение?
Сам он еще полностью не пришел в себя. Крей была
ученым-теоретиком, весьма далеким от практических дел. Трипио
тоже едва ли мог оказать действенную помощь, если бы дело дошло
до сражения, как впрочем, и Никос.
Что бы их ни ждало, Люк обязательно должен вернуться и
сообщить о той опасности, которая кроется в Туманности Лунный
Цветок.
Он почувствовал, что опять теряет сознание. Крей с
тревогой склонилась над ним. И снова это были две Крей, упорно
не желавшие сливаться в единый образ. Накопившееся тепло от
работавших двигателей все еще сохранялось в этом отсеке, но
даже это не могло объяснить ту вызывающую изнеможение духоту,
которую он ощущал, хотя руки и ноги оставались холодными.
В очередной раз он попытался сконцентрироваться на
взаимодействии с Силой.
"Почему ты не разрешаешь мне и Никосу отправиться туда и
исследовать источник сигнала?"
Он глубоко вздохнул. "Вам может понадобиться помощь.
Насколько бы все было проще, если бы только хорошие безобидные
люди населяли неизвестные базы на удаленных планетах. Если бы
это было так..."
Однако дурные предчувствия не оставляли его.
"Чем скорее мы узнаем, что там находится, тем будет лучше,
-- заметила молодая женщина. -- Что бы ни оказалось в этой
туманности, мы не можем отдать имперским лордам инициативу. А
риск того, что так оно и будет, все возрастает. Я смогу
осмотреть поселение или что там есть, ознакомиться с деталями и
сигнализировать после этого. А вы за это время окончательно
придете в себя и сможете завершить ремонтные работы. Идет?"
У Люка опять закружилась голова. Он вновь откинулся назад,
на переборку, пытаясь сделать глубокий вдох. "Нет, нельзя их
отпускать, -- подумал он. -- Мало ли что..."
Перед глазами Люка медленно покачивались блоки зажигания,
разорванные кабели, болтающиеся как мертвые конечности,
открытые люки систем компрессорного нагнетателя и
гирогравитации. Казалось, корабль медленно покачивается на
волнах. Голова просто раскалывалась -- будто сотня шахтеров
производила там взрывные работы. мысль о необходимости встать
на ноги и идти два или три километра до источника сигнала,
приводила его в отчаяние. Однако он упорно повторял: "Я смогу
это сделать... С помощью Силы..."
"Думаю, что там я вам понадоблюсь", -- с этими словами Люк
протянул руку, и Крей помогла ему встать на ноги. Сжав зубы от
подступающей тошноты, он вылез из люка с помощью Крей и
спустился вниз по крутым ступенькам трапа. "Почему вам кажется,
что нас там ждут неприятности?" -- спросила Крей.
"Не знаю, -- тихо ответил Люк, -- просто у меня такое
чувство".
Они обогнули капитанскую рубку и неожиданно оказались
перед дулом нацеленного на них бластерного ружья, находившегося
в руках покрытого белой бронезащитой имперского штурмовика.
Крей рванулась к своему бластерному оружию, но Люк успел
схватить ее за руку: "Крей, не надо!" Штурмовик продолжал
целиться, и Люк поднял обе руки вверх, показывая, что у него
нет оружия. Крей сделала то же самое. Люк подумал, что если она
сделает попытку выхватить Огненный Меч, штурмовик уложит их
обоих. Однако было неясно, какое количество имперских солдат им
противостоит.
Из-под безликого белого шлема требовательно прозвучало:
"Назовите ваши имена и род занятий".
Крей и Люк сделали шаг назад и уперлись в стенку. Люк
вновь ощутил тошноту Он попытался обратиться к Силе, чтобы
отвести направленное на них ружье, но он был слишком слаб для
этого.
"Мы -- торговцы, -- проговорил он. -- Мы заблудились, наш
корабль поврежден".
Сознание его стало затуманиваться ноги сделались ватными и
ослабли в коленях. Крей попыталась удержать его, и тут
штурмовик неожиданно пришел ей на помощь. Опустив ружье, он
дотронулся до Люка.
"Вы ранены", -- заметил он, помогая Люку сесть.
В этот момент из люка складского помещения появились Никос
и Трипио, нагруженные необходимым для ремонта материалом. Они с
удивлением уставились на штурмовика, который снял с себя шлем,
открыв добродушное, покрытое множеством морщин лицо. Седые
волосы и борода дополняли его портрет.
"Эх, вы, бедняги, -- проговорил он, -- видно, здорово вам
досталось. Ну, ничего. Раз уж вы наткнулись на мой лагерь, я
дам вам что-нибудь поесть. И по чашечке чая можно будет
выпить".
Без своих сверкающих доспехов Трив Потман оказался
подтянутым, крепко сложенным человеком лет пятидесяти. "Эх,
старость -- не радость... Не тот я уже..." -- посетовал он.
Разные доспехи были разложены вдоль выгнутой внутренней стены
его жилища -- низкого сборного купола, заросшего снаружи черным
и красноватым лишайником, избитого дождями и покрытого слоем
многолетней грязи. Выросшие заново деревья, кусты и виноградная
лоза плотно окружали расчищенный когда-то имперскими солдатами
участок леса Большая часть жилищ и укрытий выглядели давно
покинутыми, а оградительные столбы густо опутывал разросшийся
виноград.
"Нас было сорок пять человек. -- В голосе его послышалось
что-то, напоминающее гордость. -- Нас было сорок пять, --
повторил он, -- а остался лишь я один. Гаморреанцы захватили
остальных. Если бы не то гигантское сражение между Командором и
Килиум Небом со товарищи, все было б иначе. Все это случилось
очень давно и стоило жизни многим хорошим людям". Он горько
покачал головой и налил воды из котелка, висящего над огнем, в
чайничек терракотового цвета. Запах лекарственных трав заполнил
увитое виноградной лозой помещение.
В жилище Трива Потмана оказалось гораздо больше
медикаментов, чем на борту "Охотничьей Птицы", где ударом
разбросало и передавило все склянки и пузырьки с лекарствами.
Потман дал Люку еще две ампулы противошокового препарата -- в
дополнение к тем, что он уже получил от Крей, и на полчаса
подсоединил его к терапевтическому респиратору, который, как
это ни удивительно, неплохо функицонировал. Люк принял эту
помощь с большой признательностью. Он чувствовал, что благодаря
респираторной маске ему становится легче дышать и,
соответственно, интенсифицируется питание кислородом головного
мозга.
Он отметил о странным чувством удивления, что ему повезло
-- Империя хорошо заботилась об оснащении своих штурмовиков
всем необходимым.
Из-за отогнутой занавески в помещение неожиданно
проскользнула крылатая ящерица. Яркие бирюзовые перья делали ее
похожей на диковинный цветок. Потман отщипнул хрустящую корочку
от одной из булочек, которые он вынул из печи в честь своих
гостей, и бросил ящерице. Та прошествовала вперед маленькими
шажками, подобрала хлеб и стала его жевать, поглядывая на
седовласого отшельника черными бусинками глаз.
"Как славно вновь встретиться с людьми, -- Потман
предложил Крей, сидевшей рядом с Люком на краю кровати, тарелку
с булочками и медом. Он подмигнул ей: -- А еще лучше встретить
такую красивую молодую даму".
Крей уже собиралась ответить, что она вовсе не красивая
молодая дама, а профессор института Магроди, но Люк вовремя
остановил ее, тронув за руку.
Штурмовик уже отвернулся от них и снова смотрел на шлемы,
развешанные по стене. Они были более старой конструкции, чем
те, с которыми был знаком Люк, -- с удлинением под респиратор и
темной полосой датчиков над глазами.
"Иногда я думаю, что они где-то сражаются с гаморреанцами,
-- вздохнул Потман, -- и только поэтому их нет здесь. --
Усмешка тронула его губы: -- Когда-то я и сам был неплохим
солдатом".
"Все это время вы скрываетесь от гаморреанцев?" -- Люк
осторожно снял респираторную маску, глубоко дыша, ощущая
приятный вкус воздуха. У него все еще продолжала кружиться
голова, но сильных болей уже не было. Теперь он надеялся, что
выдержит до тех пор, пока они вновь не вернутся в
цивилизованный мир. Он огляделся, осматривая просторное
помещение, простую глиняную посуду на полке, ловушки, сделанные
из сухожилий пресмыкающихся и приводных ремней, рыболовные
снасти, которые когда-то составляли часть имперского
стандартного снаряжения. Около двери находилось подобие
ткацкого станка, сконструированного из силовых ферм двигателя;
на нем было натянуто несколько ярдов домашней пряжи.
"О, нет..." Потман протянул ему чашку чая с целебными
травами, теплого и душистого. Люк не заметил нигде печки для
обжига и подумал, откуда здесь глиняная посуда. А где Потман
берет нитки для ткацкого станка? Под доспехами Потман носил
зеленовато-коричневого цвета одежду, вышитую на груди и рукавах
и украшенную тщательно выполненными изображениями местных
цветов и пресмыкающихся.
"Я здесь уже очень давно. Они, как видите, взяли все ружья
и бластеры, но им нужно было кого-то здесь оставить. Выбор пал
на меня. Но после того, как энергетические ячейки оказались
отработанными, они перестали думать обо мне. Наверное,
Император давно уже забыл об этой экспедиции. Вы когда-нибудь
слышали о ней?"
"Какая экспедиция?" -- Люк сидя прихлебывал чай, изо всех
сил изображая полную невинность, что, впрочем, ему всегда
довольно хорошо удавалось.
"Глаз Палпатина, -- Потман открыл ящик с оборудованием,
вынул пустой мешок и начал укладывать в него проволоку, кабели,
соединители, различные блоки и инструменты. -- Так называлась
эта экспедиция. Скатлбат говорил, что ее составляли две роты
штурмовиков, но они были рассеяны, так что никто не
догадывался, сколько нас на самом деле. Они высаживали нас на
самых отдаленных планетах, которые только удавалось найти.
Потом нас должен был забрать самый большой и секретный из всех
существующих кораблей -- суперкорабль типа "Боевая Луна".
Противник не смог бы обнаружить его до самого последнего
момента.
"Какой противник?" -- тихо прозвучал вопрос Люка.
Опять наступила тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев
снаружи и слабым рокотом работающих в хозяйстве Потмана
механизмов. Этот звук возвращал Люка в его детские годы, на
Таттуин.
Потман помолчал, стоя к ним спиной и глядя на свой мешок.
"Мы не знали, -- проговорил он наконец, -- нам не говорили.
Тогда я думал, что это было... Ну, это был мой долг. А
теперь..." Он повернулся к ним и взволнованно продолжал:
"Наверное, случилось что-то непредвиденное. Кто-то в конце
концов все узнал, хотя все говорили, что это невозможно, что
осведомлен лишь Император. После того, как мы пробыли здесь
около года, я начал думать, что Император о нас забыл. Когда я
увидел, как приземляется ваш корабль, я подумал, что Император
вспомнил и послал разведывательную группу выяснить, что же тут
осталось". Своими большими руками он машинально перебирал
ремни.
"Но раз вас прислал не Император, значит, никому из тех,
кто набирал команду и готовил эту экспедицию не хочется, чтобы
о ней вспоминали. Значит, и я никому здесь не нужен".
Он вскинул пакет на плечо и подошел к Люку, который
расположился на стеганых серебристых одеялах кровати. "Сигнал,
который я могу отправить отсюда, сравнительно слаб и вряд ли
может быть где-либо принят. У меня к вам просьба. Если нам
удастся починить ваши двигатели, то не согласились бы вы
подбросить меня в какое-нибудь заброшенное местечко, где найти
меня будет не так-то просто? Так хочется увидеть вновь
человеческие лица. Я был когда-то оружейным мастером... Я знаю,
что за это время многое изменилось, но мои руки еще могут
работать, я даже когда-то учился стряпать, так что занятие себе
всегда найду".
Люк оценил достоинство этого человека, который не захотел
вступать в торг -- мол, возьмите меня с собой, иначе не
получите необходимых для ремонта деталей и инструментов. Потман
щедро и от души делился всем, что имел.
Люк готов был выполнить его просьбу. "Прошло много лет,
Трив. Император мертв. Империя разбита на части. Ты можешь
отправиться с нами домой или куда пожелаешь -- в Новую
Республику или в какой-нибудь порт, а оттуда полететь дальше --
в Системы Ядра или в любое другое место, куда захочешь".
"Мы обречены". Си-Трипио стоял у датчиков медленно
заполнявшихся кислородных емкостей. Никос, опустившись на
колени в медовую темную траву, тщательно заделывал
герметическим уплотнителем поврежденную обшивку корабля.
Наружный корпус был продырявлен почти в десяти местах.
Пространство между внутренней и внешней обшивками автоматически
заполнялось специальной пеной. Кроме того, еще в полете Никос
быстро заделал внутреннюю обшивку. Однако, если они собирались
совершить скачок в гиперпространство, нужно было меть
неповрежденной и наружную оболочку.
"Мастер Люк и доктор Мингла почти наверняка угодили в
ловушку, -- уныло протянул Трипио. Он сделал отчаянный жест
своей золотистой рукой, в другой руке он держал круглый
массивный экструдер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37