Я уверил ее, что получил очень много ценной информации и, в качестве доказательства, раскрыл весь исписанный блокнот. Сестры проводили меня до двери и просили заходить к ним в любое время.Глубоко задумавшись, я возвращался в Лимерик. Можно сказать, что полдня я потерял понапрасну, хотя, впрочем, это было не совсем так. Я ближе познакомился с личностью Эсмонда Донелли, узнал, что он был обязательным сыном и автором путевых очерков, а также «эротическим путешественником», как выразился некогда Ричард Бритон. И никакой ученый, раскапывающий архивы в замке Донелли, не заподозрит даже существования в них «эротического путешественника».И еще была небольшая загадка феникса. Я рассказал о ней Диане, когда мы возвращались в Гэлвей. Из писем я узнал, что «Наблюдения во Франции и Швейцарии» были опубликованы в июле 1771 года. Эпизод в Гейдельберге – когда он купил феникса – произошел в августе предыдущего года. По какой-то причине Донелли использовал феникса в качестве символа на обложке своей книги – это была, вероятно, точная копия того деревянного феникса, которого он купил у Криса. Первого сентября Донелли получил прекрасный рисунок феникса с латинским изречением из Вергилия о проникновении в суть вещей. Вероятно, он получил этот рисунок по почте. Диана возразила, что, вполне вероятно, феникса выгравировали по его заказу, и он получил его от мастера, выполнившего работу. Я не согласился. Если это правда, зачем же он тогда написал: «Получено 1 сентября»? Если мне присылают, допустим, книгу, которую я заказал, по почте, то тогда я обычно ставлю свое имя и дату получения. Я не напишу «получено», так как само собой разумеется, что я получил ее по почте. Мы используем слово «получено», чтобы подтвердить оплату счетов, либо, когда имеем в виду письмо или посылку. Моя собственная теория заключается в том, что рисунок феникса принесли Эсмонду неожиданно и анонимно – иначе он написал бы «получено от такого-то», или даже оставил письмо в конверте.Тогда кто же выслал ему рисунок? Кто заинтересован в фениксе как в символе? Вполне возможно, он получил рисунок от какого-нибудь члена Секты Феникса, упомянутой Крисом. Все это было всего лишь волнующей догадкой, при этом, весьма невероятной. Диана предположила, что, вполне вероятно, какая-нибудь леди послала ему рисунок, причем с каким-то тайным намеком. Мне бы хотелось обследовать этот клочок бумаги еще раз: там мог быть водяной знак, который раскрыл бы ее происхождение – такая дорогая бумага скорее всего имела клеймо фабриканта, выпускающего ее. Кроме того, нужно было бы детальней сравнить рисунок феникса с изображением этой птицы на обложке книги. Если они идентичны, то тогда можно утверждать наверняка, что Эсмонд заказал какому-то мастеру сделать гравюру со статуи, купленной у преподобного Криса.Любопытен еще и тот факт, что весь тираж его книги «Наблюдения во Франции и Швейцарии» был уничтожен через две недели после получения рисунка феникса. Интересно и то, что после этого случая он никогда больше не использовал символ феникса на своих книгах – по крайней мере, его не было на издании «Путевых дневников», которые я видел в Луизиане и в замке Донелли.Я не знаю, как проверить, из-за чего возник пожар на книжном складе. Для этого нужно было бы покопаться в архивах фирмы Дж. Дж. Джонсона. Но эта задача была мне не по плечу. Я не обладаю способностями детектива. К сожалению, Босвелл с 1769 по 1772 год занимался адвокатской практикой в Эдинбурге, иначе он обязательно упомянул бы о пожаре в своих дневниках – так как Дж. Дж. Джонсон был также издателем и доктора Джонсона.
Последующие за визитом в замок Донелли дни были совершенно неинтересными, и это отразилось на моем повествовании. Письма Донелли были главной моей надеждой, и теперь, когда она рухнула, я не знал, что мне делать дальше. Я обзвонил по телефону и обошел лично все публичные библиотеки от Корка до Сильго, в некоторых имелся экземпляр «Путевых дневников», но большего там ничего найти не удалось. Кевин Роч пытался чем мог помочь мне в поисках материалов о Донелли, используя свои многочисленные знакомства в академических кругах, но никакой реальной помощи они мне не оказали. Я написал Тиму Моррисону в Британский музей и всем антикварным букинистам, которых знал. И хотя Тим не предоставил мне больше никаких материалов по Донелли, он смог добавить одну деталь к моему досье на Секту Феникса. Вот что он написал мне:
Я разговаривал с Тедом Мэлори, крупнейшим знатоком по истории средневековой церкви, о Секте Феникса, и он предоставил мне ценную информацию. По его словам, нет свидетельств тому, что Секта Феникса и Братья Больного Духа – одно и то же. Последняя – это еретическая секта, основанная Альмериком из Бена, исключенным в 1204 году из Парижского университета и умершим в 1209 году. Их доктрина, очевидно, заключалась в том, что человек соединяется через любовь с Богом, и когда это происходит, он не способен больше грешить. Поэтому они практиковали различные сексуальные вольности, и многие из них сожжены на кострах инквизиции, включая и Маргериту из Хейнолта, монахиню-расстригу, к тому же, нимфоманьячку. Единственное упоминание о Секте Феникса Тед смог обнаружить у Святого Нилуса Сорского (1433–1508) в конце его третьего трактата о духовной молитве. Я даю свой грубый перевод с немецкого издания 1903 года: «Часто полагают, что еретические убеждения наносят вред не только тому, кто их придерживается, но и другим, вступающим в контакт с еретиками, которые заражают невинных. Но Святой Феодосиус говорит нам, что они ненавистны Богу сами по себе и приносят страданья невинным. Случай с Сектой Феникса в провинции Семиречье показывает наиболее ужасающий пример этого. Они полагали, что мужчины и женщины могут получить божественное откровение посредством плотского наслаждения, а не с помощью молитвы, и их поселки возле озера Иссык-Куль наполнены шлюхами и мерзостью. Тогда господь Бог наслал на них болезнь, которая их всех сгубила, а потом распространилась по земле гиперборейских скифов, а затем и по всему остальному миру. Это случилось в 1338 году от рождения нашего господа Бога». Кстати, тебе будет интересно знать, что русский археолог Хволсон считает, что Черная Смерть началась в поселке несторианцев возле озера Иссык-Куль в Семиречье – на территории Киргизии, неподалеку от границ Китая и Индии. Эту точку зрения разделяет также профессор Р.Поллитцер («Чума», издательство «Уорлд Хелс Организешн Пабликейшн», Женева, 1954, стр. 13).
Все это было, конечно, любопытно, но оставалось так много вопросов без ответа, что это ставило меня в тупик. Кто основал Секту Феникса и почему? Каких они придерживались взглядов? Одиннадцатое и двенадцатое столетия были временем, когда появилось бесчисленное множество еретических сект. Особой жестокостью отличалась одна из них – Хлысты, которая обвинялась в том, что ее жуткие церемонии зачастую переходили в настоящие оргии. Если Секту Феникса рассматривать как достаточно опасную, которая ответственна за появление Черной Смерти, почему же так мало документов сохранилось о ней?Но у меня скопилось не так уж мало материалов, как это кажется. Если даже я не найду ничего больше об Эсмонде Донелли, то, по крайней мере, для написания предисловия вполне обойдусь имеющимися у меня материалами. А что касается самого текста книги, то его составят «Лишение девственниц невинности», фальшивый манускрипт Флейшера, и несомненно подлинные рукописи, полученные от полковника Донелли, вместе с «Опровержением Хьюма». На мою долю остается набрать как можно больше материалов для предисловия.В субботу, после нашего возвращения из Америки, произошло одно из тех удивительных совпадений, которые всегда сопровождают одержимых каким-то делом людей. Диана и наша приходящая служанка Мэри сортировали старый ящик с письмами, чтобы как можно большее количество их сжечь. Мопси нашла письмо с довольно замысловатой гравюрой на конверте, на которой был изображен библейский Змий, обвившийся вокруг яблони и что-то нашептывающий Еве. Когда дети хотят обратить на себя внимание, они находят способ это сделать. Мопси, приплясывая, вбежала в мой кабинет и, весело размахивая письмом, сказала: «Посмотри, что я тебе принесла!». Думая, что ее послала Диана, я сперва бросил взгляд на подпись – Клаус Дункельман – а затем на письмо. Оно датировалось 1960 годом и относилось к серии хвалебных откликов читателей о моем «Сексуальном дневнике», опубликованном в начале этого года. Писавший спрашивал меня, знаком ли я с работами Вильгельма Райха, и рекомендовал мне прочесть ряд его книг. Это был известный мне тип письма, в котором корреспондент считает своим долгом помочь моему самообразованию, дает дельные советы с тайной надеждой, что между нами завяжется долгая переписка. Я уже собрался выбросить это нравоучительное послание в мусорный ящик, когда мой взгляд случайно упал на имя «Э.Донелли». Я прочел все предложение: «Идеи Кернера были подвергнуты критике другими мыслителями, такими, как де Сад, Кроули, Э.Донелли, Кверард, Селлон и др.» Кернер был, очевидно, учеником Райха, который считал, что оргазм способствует психическому здоровью.На конверте был указан адрес: Сомпен Гарденс, Уэст Хэмстед. Казалось невероятным, что написавший это письмо будет продолжать жить по этому адресу спустя девять лет. Но стоило попытаться. Я написал ему пару строк, упомянув свой интерес к Донелли.В следующий понедельник я должен был снова столкнуться с проблемой сестер Донелли из одноименного замка. Пришло письмо, подписанное обеими Донелли, но, вероятно, написанное мисс Эйлин. Она уверяла, как ей было приятно познакомиться со мной и как она с первого взгляда убедилась, что я стою доверия и что репутация Эсмонда будет в надежных руках. Она была рада, что писатель с такой репутацией, как моя, наконец заинтересовался Эсмондом, и я как раз подходящая фигура, чтобы написать биографию ее предка. Я бросил письмо на кровать и напился чаю: моим первым побуждением было просто выкинуть письмо в мусорный ящик и забыть о нем. Я подумал, когда же, наконец, эта зануда оставит меня в покое. У меня куча других, более важных занятий, чем писать заурядные биографии. Конечно, возрождение интереса к Эсмонду Донелли принесет ей большую пользу; она сможет сбыть свои семейные архивы какому-нибудь американскому университету за приличную сумму.Но проблема сестер Донелли раздражала меня. Я намеревался просто порвать с ними всякие контакты. В конце концов, их материалами я пользоваться не собираюсь, и я им ничего не должен. Теперь мне снова придется прибегнуть к обману, или проявить неучтивость и просто не ответить на письмо. Внезапно я решил покончить с этим делом раз и навсегда, а для этого самый простой путь – выложить им полную правду. Я накинул халат и поспешил в кабинет. Получилось длинное письмо – уделил много места деталям, так как собрался полностью сбросить с себя этот тяжелый груз и освободить свою совесть. Я начал с того, что «Лишение девственниц невинности» приписывается Донелли, что я даже видел эту книгу в доме у профессора в Гэлвее. Я рассказал все о нью-йоркском издателе Флейшере и объяснил, что тот не намерен отступать – буду я ему помогать или нет. Я прямо назвал рукопись Флейшера фальшивкой, и, по-моему, единственный способ защиты Эсмонда в этих обстоятельствах – опубликовать как можно больше его оригинальных работ. Я также искренне сознался, что не нашел ничего ценного для себя в тех бумагах, которые мне показывали, по крайней мере, его письма домой совершенно неинтересны.По дороге к почтовому ящику я сказал себе, что, вероятно, поступаю глупо. Мне нужно было предварительно обговорить все это с Дианой, и она, конечно же, переубедила бы меня не писать такого письма: мисс Донелли перекроет мне все пути получения информации об Эсмонде. Но я решил рискнуть. Я опустил письмо в ящик с чувством человека, направившего себе в лоб пистолет.На следующее утро я еще спал, когда раздался телефонный звонок. Диана подняла трубку и передала ее мне в постель, сказав:– Мисс Эйлин Донелли требует тебя.Я застонал. У меня было искушение попросить Диану сказать, что меня нет дома, но совесть помешала мне так поступить. Если Эйлин собирается поссориться со мной, то, по крайней мере, я буду чист перед самим собой.Ее голос пролаял в трубке:– Алло, мистер Сорм?– Слушаю.– Я только что получила ваше письмо. Я очень рада, что вы так искренни со мной. Очень мило с вашей стороны. Я звоню, чтобы сказать вам, что полностью разделяю вашу точку зрения.– Правда? – У меня перехватило дыхание, и я насторожился: к чему это она ведет?– Послушайте, из того, что вы написали, мне стало ясно: мы ничего не сможем сделать с этим бессовестным издателем.– Боюсь, вы правы.– Пусть так. Тогда лучшее, что мы сможем предпринять – не выпускать дела из своих рук. Мы должны держать с ним ухо востро. Тина и я согласны оказывать вам всевозможную помощь и поддержку.Я сказал, что, конечно же, рад этому. Я не знал, что и подумать. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Но она не давала мне этой возможности.– Мы хотели бы все это обсудить с вами. Когда вы сможете зайти к нам?– В любое удобное для вас время.– Тогда ждем вас сегодня.Я согласился и почувствовал облегчение, когда телефон умолк.Постепенно я начал понимать, что произошло. Сестры Донелли ничего не потеряют из-за публикации «сексуальных дневников» Эсмонда, особенно, если им удастся удачно продать дом. Я заверил их, что дневники не порнографические, они только вызовут подъем популярности Эсмонда, и что в наши дни сексуальной революции никто даже глазом не моргнет. Я процитировал дневники Босвелла и т. п. Мисс Эйлин решила, что они должны примкнуть к победителям. И полный доступ к ее архиву был бы действительно полезен для написания биографической части предисловия. Но если она собирается заставить Флейшера расстаться с еще пятнадцатью тысячами долларов за использование ее материалов, то тут, боюсь, ее ждет разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52