Иначе смотришь на них как на остановившиеся часы. Ваш платок пахнет… чем-то
приятным.
Дас. Если хотите, портрет ваш. Конечно, я должен снять его с подрамника, а то вам будет сложно путешествовать с таким багажом. Я попробую найти нож на кухне, чтобы вытащить
гвозди.
Флора. На столе есть ножницы.
Дас. Ах да, спасибо. Но… я боюсь их повредить. Можно мне позвать Назрула?
Флора. Я думала…
Дас. Да… мистер Кумарасвами выгнал его. Он подозревает всех. Извините.
Флора. Это не важно.
Электричество отключается. Все лампы гаснут. Сцена продолжается при лунном свете.
Ой!
Дас. Да. Это Джуммапур.
Флора. Не обращайте внимания.
Дас. Мы с вами еще увидимся?
Флора. Возможно… если я буду возвращаться этим путем. Мне нужно быть в Бомбее не позднее десятого июля. Мой корабль уходит одиннадцатого.
Дас. Вы можете уплыть следующим.
Флора. Нет, не могу. Моя сестра… о, вы, конечно, ужаснетесь, но ничего… у моей сестры в октябре родится ребенок.
Дас. Это радостные новости.
Флора. Хорошо.
Дас. Мисс Крю… у меня есть для вас… я подумал, что не должен вам этого показывать, но если мы опять друзья… я хотел бы, чтобы вы это увидели.
Флора. В таком случае я хочу это увидеть.
Дас достает из кармана небольшую акварель.
Дас. Я ее обернул, хотя это всего лишь лист бумаги. (Передает ей рисунок.) Я могу зажечь свет.
Флора. Света достаточно. Мистер Кумарасвами был прав насчет луны. (Она разворачивает бумагу.) Это ведь рисунок, правда?… Ох!
Дас (нервно). Да! Славная шутка, правда? Миниатюра Раджпутаны, Нирад Дас!
Флора (не слышит его). О, какая прекрасная вещь!
Дас (сияет). Я так рад, что вам нравится! Остроумный пастиш…
Флора (слышит его). Вы собираетесь заговорить как индиец? Пожалуйста, не надо.
Дас (слышит ее). Я… я… и есть индиец.
Флора. Индийский художник.
Дас. Да.
Флора. Да. Эта работа – для вас.
Дас. Да. Вы не обижены?
Флора. Нет, я довольна. В ней есть раса.
Дас. Да, думаю, что есть. Надеюсь, что есть.
Флора. Я забыла ее название.
Дас (после паузы). Шрингара.
Флора. Да, Шрингара. Раса плотской любви. Ее бог – Вишну.
Дас. Да.
Флора. Цвет – темно-синий.
Дас. Шьяма. Да.
Флора. Кажется, странный цвет для любви.
Дас. Кришну часто рисовали цветом шьяма.
Флора. Да, теперь я вижу. Такой у него был цвет в свете луны.
Они застывают, и в эту минуту облака заслоняют луну и спускается темнота.
Флора (на записи)
Жар собирается и медлит на моей гортани,
Как шарик жемчуга. Потом стекает и скользит
Вниз по модели Модильяни, впадает в дельту,
Туда, где соляной источник, и пропадает
в мангровых лесах и безвоздушной влаге.
Жемчужина вернулась в устрицу –
et nos cedamus amori…
Рассвет. Флора лежит за сеткой от москитов. Она смотрит на часы на прикроватном столике и пьет из стакана. Слышно приближение Пайка и Дилипа, они поют или декламируют.
Лайк и Дилип
Ни к чему нам карусель, ни к чему нам рикша,
Подавайте лимузин и билет на пип-шоу.
У них трусы из крепдешина, их туфли – из питона.
У них на стенах шкуры тигров и головы бизонов.
В это время нагая Флора надевает халат и встает с постели. Она идет в ванную.
Входят Пайк и Дилип. У них тоже рассвет. Они не спали всю ночь. У каждого бутылка пива. Они счастливы, но не пьяны.
Пайк и Дилип
Ни к чему нам йог-мудрец и мадам Блаватская.
Лучше дайте денег нам и девку залихватскую.
Пайк (поднимает тост). За мадам Блаватскую и Луиса Макниса!
Дилип (поднимает тост). За мадам Блаватскую и Теософское общество вкупе с индийским национализмом.
Пайк. Вы серьезно?
Дилип. О да. Из-за этого и закрыли отделение в Джуммапуре. Изучение индийской религии – это очень славно, но политика всегда выплескивает ребенка вместе с водой. Простите, я должен немного отдохнуть. (Он ложится на спину.)
Пайк. Ни к чему нам записи Теософского общества, ни к чему сгоревшие подшивки. Дайте нам побольше фактов, заберите ваши фальшивки… Ее трусы из крепдешина, ее стихи вызывали в суд. Ее любовников так много, что… хватит не на одну историю… Ни к чему нам акварель, а также Модильяни… Но мы не обойдем ни одного Даса стороной. У него был сын. Господи, эта страна такая огромная! Дилип?
Дилип спит. Пайк трясет его.
Дилип, уже утро!
Дилип просыпается освеженным.
Дилип. А, да. Хотите поедем домой, завтракать?
Пайк. О, спасибо.
Дилип. Сегодня будет жаркий день.
Пайк. Здесь каждый день жарко.
Дилип. Нет, Элдон, вам еще не было жарко. Но вы уезжаете в Холмы, так что все в порядке.
Слышно приближение автомобиля. Флора выходит из ванной в ночной рубашке и надевает халат. Она выходит встретить Дюранса на ступенях веранды.
Флора. Дэвид?
Дюранс. Вы на ногах!
Флора. Встала с рассветом. Но что вы тут делаете?
Дюранс (подходит к ней). Я приехал вас разбудить, простите. Вы не спали?
Флора. Я рано уснула и рано проснулась.
Дюранс. Я обещал вам круг на «даймлере». Помните?
Флора. Да.
Дюранс. Я хотел показать вам восход. Здесь есть милое местечко минутах в десяти езды. Вы поедете?
Флора. Можно мне поехать в халате?
Дюранс. Гм… пожалуй, нет.
Флора. Так точно. Я оденусь.
Дюранс. Хорошо.
Флора. Заходите.
Дюранс поднимается на веранду.
Я быстро. (Она возвращается в спальню и в спешке надевает платье.)
Дюранс (кричит с веранды). Со мной сейчас приключилась страннейшая вещь.
Флора. Я вас не слышу!
Дюранс проходит внутрь и останавливается за дверью спальни.
Дюранс. Этот Дас шел сейчас по дороге. Я уверен, что это был он.
Флора (одевается). Ну… почему бы ему не идти?
Дюранс. Он мной проманкировал.
Флора. Что?
Дюранс. Я ему помахал, а он повернулся ко мне спиной. Я подумал: «Вот молодчина!»
Флора. О! Так на него еще можно надеяться.
Дюранс. Завтра они начнут кидать камни. (Осознает ее реплику) Что?
Флора. Заходите, сейчас неопасно.
Дюранс проходит в спальню. Флора в платье надевает туфли и проводит расческой по волосам…
Дюранс подбирает книгу Флоры с разобранной постели.
Дюранс. О! Вы читаете Эмили Эден. Я читал ее много лет назад.
Флора. Мы пропустим восход.
Дюранс (с книгой). Где-то здесь есть кусок… она напоминает мне вас. «Головы долой».
Флора. Чьи головы?
Дюранс. Подождите, я найду… это был день рождения королевы Виктории… (Обнаруживает подарок Раджи.) Ох!
Флора. Что?
Дюранс. Ничего, я нашел вашу закладку.
Флора. Я готова. Это не закладка. Я вложила это в книгу для сохранности.
Дюранс. Где вы раздобыли такую вещь?
Флора. Его Высочество дал мне ее.
Дюранс. Почему?
Флора. Потому что я съела абрикос. Потому что он – Раджа. Потому что он надеялся, что я буду с ним спать. Я не знаю.
Дюранс. Но как он мог… чувствовать такую интимную связь с вами? Вы с ним встречались раньше?
Флора. Нет, Дэвид.
Дюранс. Но, девочка моя, принимая такой подарок, вы не можете не понимать… (Пауза.) Конечно, это ваша жизнь…
Флора. Мы едем?
Дюранс…но я теперь в страшно затруднительном положении.
Флора. Почему это?
Дюранс. Это он вас посещал?
Флора. Я посещала его.
Дюранс. Я знаю. Он вас посещал?
Флора. Не ваше дело.
Дюранс. Но это именно мое дело.
Флора. Потому что вам взбрело в голову, что вы меня любите?
Дюранс. Нет, я… следить за тем, что происходит с Раджой, это одна из моих… я пишу отчеты в Дели.
Флора (с удивлением). Боже мой!
Дюранс. Вы – персона политически подозрительная. Приехали сюда с рекомендацией от этого Чемберлена… Такого рода вещи…
Флора. О, милый полицейский.
Дюранс. Как я могу это проигнорировать?
Флора. Не игнорируйте. Докладывайте все, что вам угодно. Мне все равно, понимаете? Вам не все равно. А мне все равно. Всегда было все равно. (Она выходит на веранду. Говорит с отчаянием.) Ох, посмотрите на небо. Мы опоздаем! Дюранс (посылает все к черту). Давайте! Нам на запад… если вы умеете водить автомобиль, мы успеем.
Они несутся к автомобилю… стучат двери, машина с рычанием оживает, и «даймлер» срывается с места с опасной, судя по звуку, скоростью.
Миссис Свон и Аниш уходят. Он несет свой саквояж. У нее экземпляр Эмили Зден, принадлежавший Флоре.
Аниш. Миссис Свон, в письме Флоры говорится: «Ты сама догадаешься. Ты бы меня не одобрила…» – а сноска мистера Пайка намекает, что это был политический агент, капитан Дюранс, с кем…
Миссис Свон. Мистер Пайк слишком много на себя берет.
Аниш. Да! Но почему вы не одобрили бы капитана Дюранса? Она наверняка имела в виду…
Миссис Свон. Что она имела в виду, мистер Дас?
Аниш. Я не хочу вас обидеть.
Миссис Свон. Тогда потрудитесь не говорить ничего обидного.
Аниш. Но почему бы вам быть против офицера британской армии, миссис Свон? Вы были бы не так против индийского художника?
Миссис Свон. Конечно, мистер Пайк здесь попал в самую точку. В тысяча девятьсот тридцатом году я работала в коммунистической газете. Что подтверждает мысль о том, что люди полны сюрпризов. Но вы знаете все это по своему отцу.
Аниш. Как!
Миссис Свон. Он вас тоже, должно быть, удивил. Устроил террор на праздновании Дня Империи, швырял манго в «даймлер» Резидента.
Аниш. Да, да. Он, наверное, сильно… изменился.
Миссис Свон. Да. Люди меняются. (Она отдает Анишу книгу Эмили Зден.) Она ваша. Она принадлежала вашему отцу. На ней его имя.
Аниш берет книгу без слов и открывает ее.
Я надеюсь, вы не разреветесь. И не надо делать выводов. Когда Флора говорила, что я ее не одобрила бы, она не имела в виду того или другого мужчину. Сигареты, виски и мужчины не были у нее на повестке дня. Ей не нужен был доктор Гаппи, чтобы это понять. Нет, я бы не одобрила это. Но слабостью Флоры всегда были романы. Назовем это так.
Аниш. У нее был роман с моим отцом.
Миссис Свон. Вполне возможно. Или с капитаном Дюрансом. Или с Его Высочеством Раджой Джуммапура. Или с кем-то совершенно посторонним. Сейчас это едва ли важно. Для Флоры мужчины не были важны. Иначе их было бы меньше. Она ими пользовалась как батарейками. Когда жизнь становилась пресной, она вставляла новую… Я провожу вас до ворот. Если вы решите рассказать мистеру Пайку об акварели, я уверена, что Флора не стала бы возражать.
Аниш. Нет, спасибо, но я думаю об отце. Он точно не хотел бы этого, даже в сноске. Так что мы ничего не скажем мистеру Пайку.
Миссис Свон. Молодец. Я тоже ничего не скажу Пайку. Благодаря вам этот день был необычайно интересным.
Аниш. Благодарю вас за чай. Торт был изумительный! И клюквенный джем тоже.
Миссис Свон. У меня еще осталась клюква, нужно ее подобрать. И сливы подойдут. Дома я всегда любила фруктовые деревья.
Аниш. Дома?
Миссис Свон. Абрикосовые сады, миндаль, сливы… я всегда была равнодушна к южным фруктам: манго, папайя и тому подобное. Но в горах на Северо-Западе… Я была не готова к этому, когда приехала туда в первый раз. Дул ветер. Стояло раннее лето. Я никогда не видела такого цветения, его раздувало повсюду. Сугробы белоснежных цветов собирались у стен кладбища. Мне пришлось встать на колени и смахнуть лепестки с могилы, чтобы прочесть ее имя.
Они уходят за сцену.
Нэлл склоняется над могильным камнем… На нее смотрит Эрик.
Нэлл. «Флоренс Эдит Крю… Родилась 21 марта 1895… умерла 10 июня 1930. Requiescat In Расе ».
Эрик. Могила очень простая. Я надеюсь, вы не против.
Нэлл. Да. Это очень хорошо с вашей стороны.
Эрик. Что вы, мы заботимся о своих. Само собой.
Нэлл. Я думаю, она хотела бы, чтобы под ее именем было написано «Поэт». Если я оставлю вам денег?…
Эрик. Я распоряжаюсь небольшими фондами. Можете на это рассчитывать, мисс Крю. Поэт. Мне нужно было самому догадаться. Мы именно так и помним вашу сестру.
Нэлл. Правда?
Эрик. Она читала нам однажды. У Клуба есть привычка заставлять гостей отрабатывать свой хлеб, и мисс Крю читала нам… из своего.
Нэлл. О боже!
Эрик (нежно смеется). Да. Я подозреваю, что мы здесь слегка отстаем от моды. Но нам всем очень понравилось. Мы не знали, чего ожидать, потому что она была протеже мистера Чемберлена, который читал в городе лекции несколько лет назад. Может быть, вы с ним знакомы?
Нэлл. Да. Но мы с ним не очень поддерживаем отношения в последнее время.
Эрик. Ага. Когда она приехала, стояло то же время года. Было ясно, что она нездорова… например, эти ступени, по которым мы сейчас поднялись… она едва справилась с ними. Но и вообще иногда смерть в Индии более неожиданная вещь, хотя и более частая, понимаете? Я слишком много говорю. Простите. Я подожду у ворот. Пожалуйста, оставайтесь здесь сколько пожелаете. Меня никто не ждет.
Нэлл. Еще минутку. Флора не любила плакс.
Эрик оставляет ее.
(Тихо.) Прощай, милая… о черт!
Она всхлипывает. Она плачет не сдерживаясь.
Эрик (возвращаясь). О… о… ну вот.
Нэлл. Я прошу прощения.
Эрик. Нет… пожалуйста… можно мне?…
Через несколько секунд Нэлл перестает плакать.
Нэлл. Я испачкала ваш плащ. У меня где-то есть платок.
Эрик. Хотите мой? Вот…
Нэлл. Да. Спасибо. (Она берет его платок.) Я все-таки приехала слишком рано. Я не хотела ждать целый год, но… что уж тут… Спасибо. Он немного влажный. Мне его оставить? Вот смотрите, я нашла свой. Можем обменяться.
Эрик. Не беспокойтесь ни о чем. Как плохо, что вам пришлось приехать сюда в одиночку! У вас ведь есть еще сестра, кажется. Или брат?
Нэлл. Нет. Почему вы так решили?
Эрик. О… Флора с нетерпением ждала возвращения в Англию, чтобы стать тетей.
Нэлл. Да. У меня родился ребенок в октябре. Он прожил недолго, к сожалению. Что-то с ним случилось.
Эрик. О, я прошу прощения.
Нэлл. Поэтому я приехала только сейчас.
Эрик. Да, я понимаю. Какое несчастье! Как его звали?
Нэлл. Саша. Точнее, Александр. Александр Персиваль Крю. Как мило, что вы спрашиваете. Никто никогда не спрашивает. Но что за цветение!
Эрик. Да, место удивительное, правда( Я надеюсь, вы тут задержитесь. Вы впервые в Индии?
Нэлл. Да.
Эрик. Осторожно, здесь камни осыпаются.
Позвольте…
Нэлл. Спасибо. Извините, что я так разревелась, мистер Сван.
Эрик. Я никому не скажу. Зовите меня Эрик, кстати. Никто не зовет меня мистер Сван.
Нэлл. Значит, Эрик.
Эрик. Вы любите крикет?
Нэлл (смеется). Ну, я не часто в него играю.
Эрик. Завтра матч.
Hэлл. Здесь?
Эрик. О да. Мы готовимся выпустить запасную команду в будущем году.
Hэлл. Мы?
Эрик. Индия.
Нэлл. О!
Они уходят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11