По его губам снова скользнула ироничная усмешка.
— Ну что ж, по крайней мере, приятно знать, что Диран кончил плохо. Сегодня ночью я буду спать куда спокойнее, чем все эти годы.
Он собирался сказать что-то еще, но тут занавеска у входа откинулась и появился еще один воин. Воин повелительно махнул рукой эльфам. Кельян скривился, поднялся на ноги и легонько пнул Гальдора.
— Пошли, старина! — сказал он с тоскливой покорностью судьбе. — Пора давать представление. Хозяева ждут.
Гальдор снова что-то буркнул, встал, подобрал цепь и направился к выходу следом за Кельяном.
— Пошли посмотрим? — вполголоса предложила Шана Меро. — Надо же посмотреть, чем они тут занимаются. Особенно если нас заставят делать то же самое.
Меро покачал головой.
— Я пойду! — вызвался Кеман.
— А я останусь с Меро, — сказал Каламадеа. — Вы двое постарайтесь разузнать, что сумеете, а мы тем временем попробуем придумать какой-нибудь план.
Шану не пришлось уговаривать: она подобрала цепь и побежала за эльфами. Кеман вышел следом.
Как и говорил Кельян, никто не препятствовал пленникам идти куда им заблагорассудится до тех пор, пока было видно, что они не замышляют сбежать. Идти пришлось недалеко — до третьего круга. Эльфов привели в шатер — настоящий шатер, стоящий на земле, а не на повозке. Такие же шатры ставили торговцы из каравана — только этот был больше, гораздо больше. Шана подумала, что такой шатер, наверно, надо ставить вдесятером. Изнутри просвечивали цветные огоньки, и в ночной тиши слышалась музыка. Эльфы вошли внутрь; Шана и Кеман последовали за ними.
Занавеска была поднята и подвязана. Кеман с Шаной остановились у самого входа. Внутри шатер был убран так же, как шатер Джамала: узорчатые занавеси, пол застелен коврами и завален кучей подушек, на которых можно было сидеть или лежать. В одном конце сидели музыканты, в другом раздавали еду и напитки. Большинство присутствующих выглядели как воины и были относительно молоды. Некоторые сидели или лежали на подушках, ели, болтали, играли в кости. Кое-кто танцевал под музыку. Но большинство стягивались к тому краю шатра, где сидели музыканты. Эльфы уже устроились рядом с музыкантами.
— Как ты думаешь, что тут будет? — вслух поинтересовалась Шана.
— Понятия не имею, — ответил Кеман. — Надо посмотреть, только вот как бы нам подобраться поближе?
Они осторожно пробрались сквозь толпу, стараясь не привлекать к себе внимания. Им удалось забиться в уголок, откуда все было хорошо видно, а сами они не бросались в глаза.
Музыканты доиграли очередной танец и умолкли, явно ожидая, пока эльфы будут готовы приступить к работе.
Музыкантов было шестеро: два барабанщика, два со струнными инструментами, один с рожком и еще один с чем-то вовсе уж непонятным. Кельян уселся поудобнее и кивнул главному музыканту, тому, что с рожком. Музыкант заиграл вступление к новой мелодии. Через несколько тактов к нему присоединились остальные.
И тут Шана наконец поняла, зачем кочевники держат у себя эльфов.
Кельян принялся плести сложную иллюзию. По шатру запорхали фантастические птицы и хрупкие создания с человеческими телами и с крыльями, как у бабочек. Создания танцевали под музыку, к немалому удовольствию зрителей. Иллюзия была плохонькая: птицы и крылатые создания просвечивали насквозь, так что поверить в них было трудновато. Но как произведение искусства она была великолепна.
Да, такого кочевникам самим не создать!
Когда музыка стихла, иллюзия растаяла. Теперь поднялся Гальдор. Музыка заиграла снова. Иллюзия Гальдора была такой же призрачной, но огненные лошадки, гарцующие и скачущие в воздухе, выглядели завораживающе.
Когда выступление Гальдора завершилось, Шана похлопала Кемана по руке и кивнула в сторону менее многолюдного уголка шатра. Кеман кивнул в знак согласия, и оба пробрались поближе к выходу.
— Предвосхищая твой вопрос, скажу: нет, я не могу ничего сделать с этим ошейником, и, боюсь, сменить облик тоже не получится, — тихо сказал Кеман. — Мы с Каламадеа уже пробовали. Думаю, дело именно в ошейниках.
Шана брезгливо поморщилась.
— Ну да, конечно! Если эльфы могут делать такие ошейники, почему бы этим людям не создать что-то подобное? Чтоб им пропасть! Ну что ж, по крайней мере, никто из них не понимает нашего языка — и то хорошо.
Разговаривать вслух все же проще, чем мысленно.
— Видно, придется убедить этого Джамала, что мы не чистокровные эльфы и иллюзий творить не можем, — продолжал Кеман. — А то нам до самой смерти придется сидеть тут, создавая цветочки и бабочек.
— Разве что Коллен на них наткнется и убедит их отпустить нас хотя бы за выкуп.., но нет, на это надежды мало.
Шана закусила губу.
— Давай еще немного посидим тут и понаблюдаем.
Может, удастся выяснить еще что-нибудь полезное.
Ничего полезного они не узнали, не считая того, что кочевники заставляли Кельяна и Гальдора выкладываться до полного изнеможения и что Гальдор с Кельяном выдохлись значительно быстрее, чем Шана или Меро, будь они на их месте.
Но и тогда кочевники не пожелали отпустить эльфов.
Им принесли вдоволь еды и питья, дали немного отдохнуть и заставили снова взяться за работу.
Это не сулило волшебникам ничего хорошего. Если кочевники обнаружат свои истинные способности, Джамал их ни за что не отпустит.
Еще Шана с Кеманом отметили, что, хотя воины были без доспехов, бармиц и наручей они не сняли, а многие добавили к ним еще и железные налобные обручи. Женщины носили филигранные украшения тончайшей работы.
Местами железо было так отполировано, что сверкало подобно драгоценным камням. Все присутствующие явно предпочитали свободную одежду из ярких и легких тканей. Преобладали все оттенки оранжевого, алого и золотисто-желтого. В общем, это были несколько более изысканные варианты той же одежды, которую они носили днем.
— А это кто? — внезапно прошептал Кеман, заметив какую-то суету у входа. Шана всмотрелась в полумрак и различила в толпе новоприбывших знакомое лицо.
— Джамал пришел, — шепнула она в ответ. Военному вождю и его свите поспешно освободили место на подушках. — А вот кто это вместе с ним?
Почти одновременно с Джамалом в шатер вошел пожилой человек, сложенный как кузнец, с короткими волосами, белыми, как овечья шерсть. У него была своя свита.
В то время, как люди Джамала, очевидно, были воинами, хотя оружия ни на ком из них не было, люди, пришедшие со стариком, все были похожи на него: коренастые, широкоплечие, со странными головными повязками из полоски ткани, скрученной жгутом, в чистых кожаных фартуках. Кроме того, на шее у каждого из них висела железная гривна с подвеской в форме языка пламени, столь же тонкой работы, как и женские украшения.
— Не знаю, — ответил Кеман, — но, похоже, это не менее важная персона, чем Джамал!
И в самом деле, старика тоже окружила толпа народу: одни спешили ему услужить, другие хотели поговорить с ним. Ему и его свите тоже освободили место, чтобы сесть.
Открытой враждебности между двумя группами заметно не было, но во взглядах, которыми обменялись двое вождей, Шана ощутила некую напряженность.
Ага. Видимо, у Железного Народа не один предводитель, а двое, и этот старик — второй из них. И, похоже, оба они не слишком-то довольны тем, что приходится делиться властью с другим. Интересно, очень интересно! Это может оказаться полезным. Если эти вожди соперничают друг с другом, возможно, этим удастся воспользоваться…
Для начала надо выяснить, чем занимается этот старик. А потом посмотрим: может, и получится использовать одного из них как рычаг против другого…
Шана снова обернулась к Джамалу, следя за его реакцией. Джамал моложе
— и, возможно, окажется более гибким и здравомыслящим. Пожалуй, лучше будет обратиться за помощью к нему…
— Он на нас смотрит! — шепнул Кеман. — Этот старик смотрит на нас!
Шана поспешно перевела взгляд на старика. Он внимательно наблюдал за ними, слегка прищурившись. Потом, не сводя взгляда с пленников, наклонился к одному из своих спутников и что-то ему сказал.
— Хотел бы я знать, о чем он говорит! — пробормотал Кеман.
Шана кивнула. Взгляд старика был умным и проницательным, а судя по решительной складке у губ и выдвинутому вперед подбородку, с ним, пожалуй, лучше не ссориться. Похоже, он из тех людей, кто серьезно обдумает проблему, которую ты собой представляешь, найдет решение и последовательно и методично претворит его в жизнь. Хотелось бы знать, что означают для него они с Кеманом… Шана еще раз мысленно прокляла странные способности этих людей, не позволяющие ей проникать в их мысли.
— А я хотела бы знать, о чем он думает! — ответила она.
***
— Откуда взялись эти новые зеленоглазые демоны? — спросил верховный Железный жрец Дирик у одного из своих помощников. Он старался не выказывать раздражения, но оно прорвалось в тоне его голоса. — И, главное, почему мне не сообщили о том, что их взяли в плен?
— Что до первого вопроса, о владыка, мне говорили, что их поймали сегодня после полудня, когда они шпионили за нашими фургонами, — ответил помощник, стараясь говорить как можно тише и таким тоном, будто они не обсуждают ничего важного. — А что до второго — не могу знать, владыка. Я сам услышал о них только вечером.
Дирик вскинул бровь, показывая, что его удивляет как сам факт, так и осторожный тон, каким говорит помощник. Жрец отхлебнул пива, наслаждаясь вкусом напитка.
Пиво теперь подавали только ему и Джамалу: оно было на исходе, и ячмень тоже кончился, так что нового сварить было не из чего. Придется где-то найти земледельцев, с которыми можно торговать. Зерно заканчивается
— еще месяц, и даже муки на лепешки не будет.
Кстати, нужно найти еще и месторождение железной руды, а лучше бы самородное железо. Последние крестьяне, у которых удалось закупить зерно, встретились им шесть месяцев назад, а с рудокопами они не виделись уже больше года. Давненько не приходилось им разжигать походные горны, а ведь боевым быкам скоро понадобятся новые наконечники для рогов. Да и женщины уже жалуются, что им не хватает новых украшений.
Но Джамалу, похоже, и дела нет до того, чтобы отыскивать рудокопов или крестьян! Ему бы найти, с кем подраться!
Хорошо еще, что здешние земли препятствовали осуществлению планов Джамала. При нынешнем состоянии припасов Народ не может позволить себе воевать. Но единственные живые существа, которые встречались им на этой бескрайней равнине, были единороги — да теперь вот еще эти зеленоглазые демоны.
«О которых мне никто не потрудился сообщить, пока я не увидел их собственными глазами!» Во рту у жреца сделалось кисло, и пиво не могло отбить этого противного вкуса. А на душе у него была горечь, как всегда, когда он задумывался о военном вожде. Джамал честолюбив. Дирик знал это с самого начала. Военный вождь не пытался скрывать своих устремлений — и к тому же военные вожди всегда бывают честолюбивы. Дирик пережил уже троих.
Честолюбие к лицу предводителю, чье дело — сражаться и защищать свой народ. Но Джамал к тому же пользовался всеобщей любовью — и это начинало тревожить Дирика.
И то, что Джамал сумел убедить своих приверженцев не сообщать жрецу о поимке зеленоглазых демонов, было очень дурным знаком.
Жрец исподтишка взглянул на военного вождя. Тот удобно расположился на подушках и с отеческой улыбкой на устах наблюдал за тем, как пляшет и веселится молодежь. Поговаривали, что нынешний вождь стремится к большему, чем кто-либо из вождей на памяти Дирика. По слухам, Джамал мечтает вернуться в родные места с богатой добычей и объединить все Железные кланы под своей рукой. Такого прежде не бывало. Единственными, кто обладал какой-либо властью за пределами своего клана, были жрецы. Они разрешали конфликты, они вели переговоры между кланами. Никогда еще не бывало такого, чтобы хотя бы у двух кланов был общий военный вождь.
А уж объединить все кланы никому и в голову не приходило. Будь на месте Джамала кто-то другой, Дирик лишь отмахнулся бы от этих слухов, рассудив, что все это пустые мечты. Но у Джамала было достаточно влияния, чтобы сделать свои мечты реальностью. Если он вернется с фургонами, ломящимися от добычи, его шансы на успех будут очень велики…
«И к чему ему тогда Железные жрецы?» — спрашивал себя Дирик. Ответ напрашивался сам собой: ни к чему.
И если Джамал захватит власть, принадлежавшую другим военным вождям, кто знает, не захочет ли он лишить власти и жрецов?
Дирик только сейчас понял, как много власти успел захватить военный вождь. Конечно, и прежде случалось, что жрецу докладывали о чем-то не раньше, чем сочтет нужным вождь, — но впервые ему не доложили о столь важном событии, как пленение новых зеленоглазых демонов.
Первые два демона попали в плен во дни деда Дирика и считались ценным имуществом клана Горна. Прежде жуткие бледнокожие остроухие создания считались существами легендарными — чем-то вроде буки, которым пугают непослушных детей. Дирик знал легенды лучше прочих, ибо это было его дело: помнить легенды и рассказывать их, чтобы Народ не забывал своего прошлого. Легенды повествовали о великой войне с зеленоглазыми демонами.
Они явились сюда из иного мира и возжелали захватить этот мир себе, как и полагается демонам. Они убивали и преследовали предков Железного Народа и их былых союзников, Народ Зерна. И в конце концов Железный Народ вынужден был бежать на юг, оставив союзников прикрывать отход. Прежде у Железного Народа были еще и другие животные, на которых ездили верхом и возили грузы, но бегство пережили лишь быки и коровы. Со временем предки Железного Народа узнали тайны кузнечной магии и Мысленной Защиты, и немногие демоны, которые преследовали их, потерпели поражение и были уничтожены.
Легенды гласили, что Народ и его покровитель, Первый Кузнец, презирали демонов, ибо те использовали оружие трусов, оружие, которое убивает на расстоянии, не подвергая опасности нападающего. Но в легенды о демонах давно уже не верил никто, кроме жрецов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47