И ей будет чем заняться, не думать о том, кого она поклялась забыть.Ясенка старалась сдержать свою клятву. Но Горин по-прежнему являлся к ней в снах, хотя уже не улыбался, скорее на его лице отражались тяжкие заботы. Иногда он говорил, но слова звучали неразборчиво, понять их было трудно… и все же Ясенка понимала: Горин полагал, что ей нужна помощь, которой даже он дать не может.Неужто и она сама вот так же приходит к нему во сне? Но как же еще он мог узнать, что с ней не все в порядке?Ясенка отбросила эту мысль. Возможно, позже, когда она доберется до Зазар и мудрая женщина все уладит, она решится подумать об этом. Но пока ей следует сосредоточить все свои мысли и те силы, что еще остались у нее, на самой насущной задаче: ускользнуть из Нового Волда и в одиночку отправиться в Зловещую Трясину.Однако придется довериться Эйфер. Когда Ясенка сказала девушке о своих намерениях, та кивнула, хотя и нахмурилась.— Да, леди, я все понимаю. Вы хотите повидать свою приемную мать, особенно сейчас. Но лорд Оберн разве не имеет права просить вас поговорить с Дагдьей?— В меру своего понимания, да. Но женщины Морских Бродяг крепкие, и, сдается мне, Дагдья никогда не видела женщины в такой тягости, как я сейчас. — Ясенка достала пару штанов, которые она стянула из сундуков Оберна. — Болотные женщины другие. Многие из них плохо сложены или имеют другие недостатки. Многим тяжело дается вынашивание детей. Не раз я бывала у хижины Зазар, когда она давала женщине зелье, помогавшее изгнать из ее чрева мертвое дитя. Она всегда прогоняла меня, но я все же знаю об этом.— Леди! — поднесла руки ко рту Эйфер. — Не говорите так…— Я должна смотреть в лицо правде. У меня холод там, где должно быть тепло. Если дитя не мертво, то тогда я сама наверняка умру, причем скоро, если никто не позаботится обо мне. Я должна отправиться к Зазар.— Значит, вы туда поедете. И я вам помогу, хотя все это пугает меня до обморока. А вдруг какие болотные твари сожрут вас? Или хуже? Я слышала тут всякие рассказы, и страшные. Я пойду с вами.Ясенка пожала руку девушки в знак благодарности за верность.— Мне сразу полегчает, как только я отправлюсь к Зазар, от одного этого полегчает. Я знаю Трясину, а ты — нет. Оставайся здесь. Ты только помешаешь мне.— А я что, в розовом саду родилась, что ли? Я смогу позаботиться о себе, да и вы со мной, если что.Ясенка снова запротестовала было, но горничная уперлась, и наконец Ясенка сдалась.— Ладно, — сказала она. — Но тогда добудь себе штаны. Если придется спасаться бегством, юбки тебе только помешают.Эйфер усмехнулась:— Через час буду готова. И возьму с собой узелок с едой. Отправимся, как только скажете.В душе Ясенка была рада компании, хотя и беспокоилась за девушку. Она быстро переоделась в штаны и рубашку Оберна. Одежда была ей велика, но она затянулась поясом, застегнув его поверх холодного комка в животе, и подвязала штанины и рукава у щиколоток и запястий. Покончив с этим, она почувствовала, что готова в путь, хотя ей не хватало защитных пластин на ногах, которые она всегда носила в Трясине. Она заплела косы и набросила поверх капюшон, как и Эйфер. Возможно, часовые на стенах Нового Волда сочтут их за подростков, что идут по какому-то делу.Ясенка знала тропинки на Болотах, по которым можно было добраться до хижины Зазар без особых трудностей. То есть они не наткнутся на ядовитых змей или глубинных жителей — огромных лапперов вроде того, что чуть не сожрал ее однажды. В тот день им так же хотелось живой плоти, как Трясине — мертвой. Трясина проглотила одного из трех молодых болотных жителей, которые преследовали ее более с чем недобрыми целями. Ясенка порылась в своей шкатулке с драгоценностями и достала кусочек отполированного временем дерева и еще несколько вещиц, спрятанных под обивкой. Она поднесла деревяшку к носу — дерево до сих пор хранило острый запах. Это был проводник. К несчастью, она настроила его на Галинф, разрушенный город в северной части Трясинной земли, где Зазар оставила ее в хранилище мудрости, — а другого у нее не было. Она не успела перенастроить проводник на хижину Зазар до приезда Оберна и до того, как Харуз забрал ее из Трясины. Ясенка положила кусочек дерева обратно в шкатулку. К тому времени, как она была готова, вернулась Эйфер, уже одетая в дорогу, с узлом, из которого доносился запах свежевыпеченного хлеба.— Я стянула каравай с полок, где они остывали, — весело сказала она. — Ну, и еще немного холодного мяса, чтобы не жевать пустой хлеб. Еще у меня есть фляжка эля, а также бутылка воды и половина сладкого пирога. — Она закинула узел за спину. — Ну, под плащом это сойдет за горб.— Молодец, — сказала с улыбкой Ясенка. — Тебя не узнать. Оберни ноги ремнями, как я, а то в Трясине водятся твари с ядовитым жалом. Но поторопись. Нам пора выходить. Я хочу добраться до Трясинной земли до ночи.— Лучше бы нам добраться до хижины Зазар до ночи, — сказала Эйфер, быстро обертывая ноги кожаными полосами. Надо сказать, ее не пугало предстоящее приключение. — Сдается мне, если мы пойдем быстро, то успеем.— Если повезет, то до темноты мы там будем. А если нет, то на островках в Трясине есть растения, из которых можно развести огонь. — Ясенка достала из шкатулки еще одно сокровище из ее прежней жизни. — А если и это не удастся сделать, я попытаюсь спрятать тебя в тени вот этой штуки.Эйфер с некоторым сомнением посмотрела на круглый камень с дырочкой, чтобы носить его на ремешке.— Это оружие? Его бросают во врагов? Ясенка рассмеялась, не зная, как объяснить магию.— Нет. Он производит шум, когда я раскручиваю его над головой. И окутывает меня тенью. Это не раз помогало мне ускользнуть от опасности.— Тогда будем надеяться, что он укроет нас обеих. Ну что, пошли? 8 Несмотря на то что на стенах Нового Волда едва-едва не раздался крик тревоги, девушкам все же удалось ускользнуть незамеченными. Они пошли по дороге, что вела за реку, перебрались на другой берег, затем срезали путь, повернув резко к западу, к Пограничной реке. Увидев ее, Ясенка без особого труда нашла водопад и пещеру, где некогда пряталась от гигантских птиц. Неподалеку, как она знала, был брод, и девушки направились к нему. Хотя река в том месте и была мелкой, бежала она быстро, и переходить ее пришлось весьма осторожно. Солнце начало клониться к закату.— Моя деревня — то есть та, где живет Зазар, — почти точно на запад отсюда. Если идти на солнце, пока оно не исчезнет за горами, то и иноземец дорогу найдет. А я тут бывала, да и тропинки тут хорошо видны.— Некоторые — да. Но другие, смею сказать, нет.— Тогда я тебя поведу. Иди за мной и будь поосторожнее. Ты, в конце концов, тут чужая. — «Как и я теперь», — подумала Ясенка. Но вслух она не сказала ничего. Незачем пугать девушку.Время от времени они останавливались перекусить и отдохнуть. Приближался вечер, и начали просыпаться лапперы, заводя свою вечернюю песнь. По большей части это был писк и скулеж, к которым Ясенка с детства привыкла, но то и дело из глубин Зловещей Трясины слышался низкий вой, а однажды девушки услышали вопль, который вдруг резко оборвался.Эйфер схватила Ясенку за руку.— На случай, если вы споткнетесь, — сказала она чуть дрогнувшим голосом.— Не бойся. Мы очень быстро идем, и если только я не забыла все на свете, то деревня будет прямо за поворотом тропинки и маленьким холмом.Они были почти у цели, когда силы начали покидать Ясенку. Она заставляла себя идти вперед, поскольку знала, что Эйфер, какими бы добрыми ни были ее намерения, не сможет войти в деревню, где старейшина — Джол.Поднявшись на холм, девушки затаились в кустах и сухой траве, чтобы Ясенка могла разобраться, что делается в деревне. Там вроде бы было тихо — значит, большинство мужчин ушли на охоту. Хорошо, подумала она. Сумеем подобраться тайком.Она повела Эйфер, которой не надо было напоминать об осторожности, вдоль края расчищенной земли, к задней стене хижины Зазар. Там была гораздо более незаметная тропинка, которой знахарка часто ходила в Трясину. Она быстро терялась на мокрой земле, потому что Зазар редко дважды проходила по собственному следу.— Давай, — шепнула Ясенка.Девушки прошмыгнули через неширокую полосу открытого пространства, проскользнули вдоль хижины к открытой двери. Даже не свистнув как обычно и не призвав «очаг Зазар», Ясенка откинула в сторону полог и перевалилась через порог. Силы окончательно покинули ее, она опустилась на колени, перед глазами ее завертелись черные точки, и Ясенка потеряла сознание.
Она блуждала во сне, но Горин не пришел к ней. Тени метались перед ее взглядом, и как только она достаточно пришла в себя, чтобы приподнять голову, Зазар дала ей выпить какого-то зелья. Оно было горьким, и Ясенка вяло попыталась оттолкнуть чашку в сторону.— Глотай залпом, Ясенка, — сурово цыкнула Зазар. — Глотай залпом. Не успеешь распробовать.Она сделала, как было сказано, после чего не помнила уже ничего, кроме боли в судорожно сократившихся мышцах. Затем что-то маленькое, острое и очень холодное выскользнуло из нее. Она погрузилась в тихий омут спокойствия. Так легко было уйти совсем, навек окунуться в глубину…Внезапно голова ее дернулась в сторону, щека вспыхнула горячей болью. Она открыла глаза и увидела над собой Зазар с занесенной рукой, готовой дать ей еще одну оплеуху.— Попробуй только помереть теперь, после всех-то моих стараний! — Зазар словно камнями в нее швыряла и, надо сказать, попадала в цель. — Вот, пей отвар. Нет, это не то снадобье. А ну, пей!Ясенка знала, что Зазар вытащит ее с того света силой, если придется. Пришлось пить из чашки, чтобы горячая жидкость не выплеснулась на нее. С другой стороны появилась Эйфер, приподняла ее голову, взяла чашку так, чтобы Ясенке было удобнее глотать.— Спасибо, — слабо пробормотала Ясенка.— Вот так-то лучше будет, — ответила Зазар. — Я приготовила этот бульон из мяса, что вы принесли с собой, и добавила соли. А вот теперь скажи — почему ты так долго тянула? Ты ведь чуть не умерла!— Моя леди жаловалась, что ей неможется, но муж ее не слушал, а повивальные бабки ничего не понимали.Зазар хмыкнула:— Ты уже говорила. Но я хочу услышать это от самой Ясенки.— Эйфер правду говорит, — сказала Ясенка, удивляясь, как дорого обошлась ей эта короткая речь. Но она чувствовала, что силы постепенно возвращаются к ней вместе с теплым бульоном. — Никто не желал мне зла. Они просто не знали ничего.— И все равно чуть не погубили тебя. — Зазар села на табурет возле постели — собственной своей постели, поняла Ясенка. — Ребенок умер у тебя в животе, но ты никак не могла естественным образом вытолкнуть его из себя. Он начал отравлять тебя. Еще день, и я не смогла бы уже ничего сделать. Тебе теперь долго придется выздоравливать, но отлеживаться тебе надо не здесь. Тут небезопасно, даже в моем доме.Ясенка прикрыла глаза. Эйфер сунула ей под нос чашку, и больная допила бульон.— Почему? — спросила она, опасаясь ответа.— Джол больше не старейшина. Тассер вызвал его на поединок и победил. И Джол исчез. Не думаю, что он по своей воле полез в омут.— В омут? — переспросила Эйфер, не поняв слов Зазар.— Так болотные люди хоронят своих мертвых. Отдают их на корм подводным жителям. Глубинным жителям.Ясенка почувствовала, как вздрогнула Эйфер.— Обычай такой, — сказала она. — Тассер — сын Джола. Я знаю его, мы вместе росли, и по многим причинам он терпеть меня не может. Ладно, мертвым не больно.— Но Джол был еще жив, — возразила Зазар. — У нас были разногласия, но его судьба ужасна, я такого ему не пожелала бы.— Тогда ты права, — сказала Ясенка. — Из-за меня ты в опасности. Надо мне вернуться в Новый Волд.— И как? — спросила старуха, — Ты с постели-то не поднимешься, если не считать того, что без помощи вообще помрешь.— Я смогу. Должна.Зазар фыркнула.— Ничего ты не сможешь без меня. Лежи уж. Я тут кое-что придумала.Но Ясенка ничего больше не смогла вытянуть из знахарки. Все, что она поняла, так это то, что после короткого разговора шепотом обе женщины покинули хижину, оставив ей еды и воды. Через несколько часов Зазар вернулась одна.— Ну, как ты? — просила она.— Намного лучше, — сказала Ясенка. — Я вставала с постели и даже сделала несколько шагов, хотя и устала до ужаса.— Не надо было. Ну, дурного вроде ничего не случилось.— Я хотела посмотреть, смогу ли убежать, если что.Зазар неожиданно улыбнулась.— Сможешь, — сказала она. — Ты не бойся. Все мужчины на охоте. Добывают мясо для засолки на зиму. Подождем, пока не заявится твой муж с солдатами, чтобы забрать тебя в Ренделшам. Он ведь из Нордорна, так?Ясенка вздрогнула.— Полагаю, можно и так сказать, хотя на самом деле он не из Нордорна. Он сын вождя Морских Бродяг, и его зовут Оберн.Тут пришел черед удивиться Зазар.— Но ведь… ладно, забудем. Что сделано, то сделано, и у Ткачих на все есть причина, хотя мы ее и не знаем. Я проводила твою служанку через реку и дала ей указатель пути. Через день они придут за тобой, если твой Оберн хоть сколько-то о тебе заботится.Ясенка закрыла глаза.— Он придет, — сказала она. По крайней мере, хотя бы на это она могла рассчитывать. Пусть ругает ее за непослушание, за то, что пошла в Трясину, пусть даже ругает ее за потерю ребенка — но он придет за ней.
Она ошибалась. Оберн, войдя в хижину и оставив своих людей снаружи, первым делом набросился с проклятьями не на Ясенку, а на Зазар.— Если бы не ты… — с угрозой сказал он. Но Зазар была не из тех, кто терпел чужую глупость.— Если бы не я, — отрезала она, — твоя жена не дожила бы до сегодняшнего дня. — Быстро, не вдаваясь в мрачные детали, она описала ему положение дел. — Когда она пришла сюда, она была скорее мертва, чем жива, и все благодаря тому, что ты не отпускал ее ко мне.Оберн постарался сдержать гнев — хотя и не слишком это у него получилось.— Все равно женщины всегда рожали детей. Что ты такого сделала, Ясенка, что ребенок умер?— Ничего, — ответила Ясенка. — Ничего. Я хотела этого ребенка — нашего ребенка. — Все будет зависеть от того, что он сейчас скажет, подумала Ясенка.— И все же он умер. А ты сбежала в Трясину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38