Почему Кэт оставалась так долго одна с американцем? Почему ее держали в стороне от всего, что замышлялось? Вторая половина дня, когда она, снедаемая тревогой, взялась за свое вязание, показалась ей невыносимой. Невозможно было спро-
сить что-либо у Уэллса, который очень нервничал и раздражался по пустякам из-за американца, которого пригласили к ужину. В конце концов, она переоделась часом раньше, выдвинув себе в качестве предлога тот факт, что платье, которое она не надевала с тех пор, как лишилась своей камеристки, было трудно надевать самостоятельно.
— Итак, Кзт, о чем же ты говорила с этим молодым человеком?
Устроившись на подушке у ног леди Мэри, Кэт ответила:
— Только о том, миледи, чтобы он согласился устроить музей здесь.
— Теперь, когда я его узнала, это выглядит смешным, — нетерпеливо отрезала леди Мэри. —- Это не тот человек, которому здесь понравится.
— Почему?
— Это же американец! И потом, ты знаешь, Кэт, я думаю, это не понравится ИМ. ОНИ будут чувствовать себя ущемленными из-за постоянного присутствия этого американца, не говоря уже о тех, кого он привезет с собой, даже если их будет не так много. ОНИ будут выбиты из колеи. Я не могу поручиться за последствия. ОНИ ведь живут здесь гораздо дольше, чем мы. Мы просто обязаны считаться с ними.
Кэт взяла длинную тонкую ладонь с проступающими голубыми жилками.
— Дорогая леди Мэри, вы уверены, что слышите ИХ? Может, вы видите ИХ во сне? Мне иногда кажется, что вы ведете слишком уединенный образ жизни, не хотите никого видеть, даже туристов.
Леди Мэри высвободила руку.
— Ну, конечно, я ИХ слышу. И не я одна, Кэт. Помнишь, я тебе рассказывала о матери сэра Ричарда? Она приехала сюда сразу же после нашей свадьбы и на следующее утро спросила, кто была та очаровательная девушка, которую она видела на верхней площадке лестницы. А старый сэр Ричард ответил ей очень спокойно: «Ах, так вы ее видели? Это фрейлина одной из бывших королев; она была убита влюбленным в нее мужчиной, которому отказала во взаимности». Я вовсе не страдаю галлюцинациями, Кэт,и мне очень жаль, что ты мне не веришь.
— Я верю вам, миледи, только я никогда их не видела и не слышала.
Кэт встала и осталась стоять радом с леди Мэри.
— Это означает, что ты сомневаешься в ИХ существовании. Уверяю тебя, что когда я одна, ОНИ появляются.
— Вы на самом деле ИХ видите?
— Конечно, самым отчетливым образом, например, как вот эти свечи, которые горят на столе. Однако если ты их задуешь, то можно считать, что они и не были зажжены. Или что их нельзя зажечь. Они выглядят мертвыми, пока их кто-нибудь не зажжет. Так и здесь, когда я одна, я концентрирую свое внимание — иногда мне нужно полчаса — и думаю о НИХ. ОНИ чувствуют это и выходят из тени. ОНИ там всегда, ты понимаешь, ИХ надо почувствовать, прежде чем увидеть или услышать.
В задумчивости она посмотрела на Кэт.
— Ты думаешь, что это невозможно?
— Во-первых, нет ничего невозможного, — нежно сказала Кэт. — Я вам верю. Вы когда-нибудь рассказывали об этом сэру Ричарду?
— Да, много раз.
— Он верит этому?
— Для него вопрос не в том, чтобы верить или не верить, а в том, чтобы увидеть ИХ.
— Если он ИХ видит, то почему он не говорит о НИХ, как вы?
— Может быть, мы видим разных? Леди Мэри подняла голову и прошептала: А вдруг он видит только плохих?
Она оглянулась через плечо, и Кэт увидела, что лицо ее объято ужасом.
— Дорогая леди Мэри, что с вами?
Она схватила обе ее руки и начала их растирать, настолько они показались ей холодными. Леди Мэри посмотрела на нее мутным взглядом и ответила:
— Еще вчера я сказала сэру Ричарду, что, по-моему, в замке живет король Джон, так как голос люстры похож на его голос. Только он очень высокий. И сэр Ричард ответил, что в действительности в замке живет король, но при этом он по-
смотрел на меня так странно, что я поняла: речь идет о разных королях. А вдруг он видел того короля, которого четвертовали, я не знаю. Я рада, что вижу только хороших. Они хотят нам помочь, я уверена.
— А что вы ответили сэру Ричарду, миледи?
— Я ему сказала: «Ричард, значит, вы ИХ тоже видите?» А он у меня спросил (О, Кэт, это было так странно!): «Вам хотелось бы быть королевой?» Как вы думаете, что он хотел этим сказать?
— Мне кажется, что он просто хотел переменить тему. Это бывает всякий раз, когда я заговариваю с ним о НИХ.
— О! Иногда он начинает меня раздражать!.
Она легонько освободилась из объятий Кэт и несколько минут оставалась молчаливой, затем продолжила:
— Кэт, я знаю, что ОНИ могут нам помочь, если захотят.
— Как?
Разговор этот смутил ее душу. Она давно знала, что леди Мэри верит в существование вышедших из Истории призраков. Она и сама не считала невозможной потустороннюю жизнь. Англия — очень древняя страна с многочисленными историческими памятниками. Их замок являл собой один из символов прошлого. Много раз приходилось поднимать подъемный мост, защищая его обитателей от датчан и нормандцев. Даже короли находили здесь свое убежище. Здесь убивали принцев. Королевы тайно встречались со своими возлюбленными. Замок видел все: страсть и ненависть, месть и амбиции, спокойствие и вдохновение.
В прошлые века обитатели замка изменяли его атмосферу в зависимости от своих желаний. Но теперь, когда мир резко изменился, замок потерял свое значение для всех, кроме горстки людей, среди которых была Кэт.
Но была ли ее жизнь в замке реальностью? Совсем недавно в глубокой тишине библиотеки, где все стены были заставлены полками с книгами, которые давно уже никто не читал, она услышала сильный и властный голос, донесшийся до нее из далекой Америки, в котором она почувствовала враждебные нотки. Был ли этот голос отзвуком современного мира, от которого она уединилась? Нет, она вовсе не пряталась от новой жизни. Все объясняется очень просто:
она обожала двух мечтателей из замка и знала, что они нуждаются в ее помощи.Почему она не мужчина? Тогда она смогла бы найти решение, чтобы спасти замок! Но она была всего лишь женщиной, запутавшейся в своих собственных верованиях. Она сознательно игнорировала эти привидения, не видела и не слышала ИХ. Но ведь у нее было столько обязанностей! Когда тут о НИХ думать! К тому же она была молода и полна сил, а леди Мэри часто болела или часами оставалась с сэром Ричардом. Спокойствие и хорошее настроение у него чередовались с приступами глубокой депрессии, во время которых он углублялся в себя или на долгие часы исчезал из замка. Леди Мэри погружалась в глубокое отчаяние до его возвращения.
Уже давно в замке не устраивались приемы, а в дни платного посещения леди Мэри запиралась у себя, чтобы избежать встречи с туристами.«В замке наверняка спрятаны сокровища, — не раз говорила она. — На протяжении стольких веков кто-нибудь да спрятал свои драгоценности, золото и серебро. ОНИ — бывшие короли и королевы — должны знать тайники. Если мы будем в НИХ твердо верить, ОНИ нам их покажут».
Что на это ответить? Кэт встала, грустно улыбаясь, и протянула ей руку:
— Идемте, дорогая леди Мэри, — с нежностью сказала она, — сейчас подадут ужин. Мужчины, по-видимому, уже ждут вас. Да и мне еще нужно переодеться. Дедушка не любит, когда я опаздываю.
Она взяла леди Мэри под руку, и они направились к выходу. На полпути леди Мэри обернулась и сказала:
— Погаси свечи, Кэт. Они стоят по два шиллинга за штуку! Она ушла, а Кэт, вооружившись тяжелыми нагарными щипцами из серебра, погасила одну за другой все свечи.
Оставшись одна в огромном темном зале, Кэт прислушалась, стараясь обострить все свои чувства. После захода солнца поднялся ветер, предвосхищавший начало дождя; теперь же он разбушевался, завывая вокруг башен, особенно усердствуя около главной, самой высокой башни замка.
Она не слышала ни малейшего движения, никаких голосов.
«Надо верить, — говорила леди Мэри, —и помощь придет». И потом, если себя заставлять, разве это называется «верить»? Она наклонила голову и сложила под подбородком руки как для молитвы. Затем, напряженно всматриваясь в сумерки, она страстно зашептала: «Помогите нам! Прошу вас, помогите! Кто-нибудь, один или все вместе, только помогите, умоляю вас!» Она подождала минуту, показавшуюся ей вечностью, затем еще... до тех пор, пока ожидание и завывание ветра не стали мучительными.
Ответа не было. Тогда она опустила руки и в темноте направилась к двери, чтобы подняться в свою комнату....В малом зале трое мужчин ждали леди Мэри. Вечером, когда красные шторы были задернуты, а стол с серебряными канделябрами накрыт для ужина, комната казалась очень привлекательной и уютной.
В вазе, тоже из серебра, ярким пятном на фоне белоснежной ирландской скатерти с тканым узором горели красные тюльпаны.Уэллс подал шерри, и мужчины, стоя у камина, пили его маленькими глотками.Джон Блэйн посмотрел на свет на свой бокал и восторженно воскликнул:
— Настоящее золото! Какой выдержки это шерри, сэр Ричард?
— Я не обновлял запас вин с начала войны, — ответил тот.
— Если ваш винный погреб ломится от такого вина, вам нет никакой необходимости продавать замок, — заметил Уэбстер, причмокивая губами.
— К несчастью, он почти пуст, как и все остальное.
— Вам не приходила в голову мысль продать другие ценности?
— Нет, — сухо ответил сэр Ричард. — Я не имею на это право.
— Кто же может вам это запретить?
— В замке есть другие обитатели.
Джон Блэйн удивленно поднял брови и произнес:
— Вы хотите сказать...
— Я говорю о великих исторических личностях, — заявил сэр Ричард.
— О привидениях? — полушутя, полусерьезно осведомился Уэбстер.
— О выдающихся усопших, — на полном серьезе выдал сэр Ричард.
В этот момент на пороге появилась леди Мэри, грациозная и миниатюрная в платье цвета жемчуга.
— Извините меня, я заставила вас ждать.
— Нет, друг мой. — Сэр Ричард направился к ней и старомодным жестом подал ей руку. — Мы пили шерри и разговаривали о разных пустяках.
Он пододвинул ей стул и сам сел, как обычно, во главе стола,сказав:
— Мистер Блэйн, ваше место справа от леди Мэри, а ваше, Филипп, — слева.
Когда все расселись, Уэллс подал суп, томившийся в супнице на сервировочном столике. Джон Блэйн оглянулся и спросил:
— А где же Кэт?
Наступившее молчание было прервано Уэллсом, который тоном извинения ответил:
— Она сейчас придет. Что-то, видимо, ее задержало. Прошу прощения, миледи.
Уэбстер попробовал суп и, засунув салфетку за воротник, радостным тоном сообщил:
— Превосходный суп, леди Мэри.
— Да, Уэллс прекрасно готовит супы. Кажется, он варит их на костях.
Леди Мэри ела суп, очень деликатно поднося ко рту серебряную ложку и почти не касаясь ее. При свете кнделябров ее обычно бледное лицо было светло-розовым, а глаза мистически блестели.
Джон Блэйн продолжил разговор на интересующую его тему:
— Кэт является для вас чем-то вроде секретаря, не правда ли?
— Она помогает нам во всем, — тихо ответила леди Мэри.
— Я нахожу ее очень красивой, — добавил Джон Блэйн. Уэллс повернулся к обедающим. Ни на кого не глядя, ровным голосом, как если бы он объявлял неизвестного гостя, Уэллс сказал:
— Моя внучка — горничная, сэр.
И с этими словами он покинул комнату.
— Я очень рад, господа, что вы проведете эту ночь в замке, — словно не слыша Уэллса, сказал сэр Ричард. — Я не люблю говорить о делах после ужина. Думаю, что предпочтительнее перенести этот разговор на утро, тем более что день был слишком утомительным.
— Мне всегда доставляет огромное удовольствие быть вашим гостем, — сказал Уэбстер.
— Благодарю вас, сэр Ричард, — сказал Джон Блэйн. — Видите ли, я совсем еще не видел замка. Мне хотелось бы осмотреть его полностью, вовсе не для дела, а из любопытства: я никогда еще не посещал места более чарующего и завораживающего. Уверен, что здесь возможны всякие чудеса.
Леди Мэри наклонилась к нему, сияя от удовольствия:
— Вы тоже так считаете? И вы правы! Это вопрос верования, которое священные книги называют верой. Клянусь вам, я видела собственными глазами...
— Извините, сэр Ричард...
На пороге стояла Кэт в своем черном платье и кокетливом белом переднике и белой наколке в волосах. Она умылась холодной водой и заново причесалась. Увидев ее, Джон Блэйн не мог оторвать от нее взгляда. Но если накануне вечером он воспринял ее одеяние как театральный костюм, то сегодня оно привело его в состояние раздражения. Он находил вопиющим это подчеркивание социального разделения на классы. У них в Америке Кэт могла бы строить свою судьбу, невзирая на происхождение.
— Звонят из Нью-Йорка, — сообщила она. — По-моему, это опять отец мистера Блэйна, сэр.
Джон встал и бросил свою салфетку на стол.
— Отец? Интересно, что он хочет мне еще сказать? Мне кажется, он уже все сказал час тому назад. Прошу вас извинить меня, леди Мэри.
— Пожалуйста... Подумать только, вы будете с ними разговаривать через океан! — воскликнула та изумленно.
Проследив взглядом за двумя молодыми людьми, удаляющимися по темному коридору, она продолжила:
— Я спрашиваю вас, Ричард, почему вы считаете странным то, что я ИХ слышу, когда ОНИ к нам обращаются из потустороннего мира, в то время как незнакомый нам человек может с нами общаться из-за океана без всякого провода!
—- В наше время, — рассеянно возразил сэр Ричард, — ничего' не кажется мне странным.
Появился Уэллс, неся на огромном серебряном подносе зажаренных тетеревов.
— Как вкусно! — воскликнул Уэбстер. — Это мое самое любимое блюдо из дичи. Но ведь сейчас не сезон.
— Пожалуйста, сэр, — твердым голосом сказал Уэллс, накладывая ему куски дичи и поливая их соусом.
— Хорошо, хорошо! Больше никаких вопросов! Собственную дичь можно есть когда угодно.
— Уэллс, — строго сказал сэр Ричард, — я не позволяю браконьерства в моих лесах!
— Конечно, сэр, — согласно кивнул Уэллс. — Именно это я и сказал браконьеру, конфискуя у него этих глухарей.
— Бы должны были передать их лесничему, — упрекнула его леди Мэри.
— Что ж, раз уж так получилось, — рассудил Уэбстер шутливым тоном, — они будут лучше себя чувствовать в наших животах, чем в животе у лесничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25