https://wodolei.ru/catalog/sistemy_sliva/viega-100674-134120-item/
Юлия Бакирова
Убийственная реклама, или Тайна работодателя
Глава 1
Кто любит троицу (часть 1)?
1
Май 2004 года.
– Вначале мы показываем парня с девушкой, которые на свидании в кафе заказывают пиво «Krugger», потом их свадьбу и первую брачную ночь, где, сидя на кровати, молодые чокаются бутылочками «Krugger», потом их старость, и они идут в клуб «Кому за 50» на танцы, держась за руки, а в свободных руках пиво «Krugger». Затемнение, и на черном фоне слоган: «Через жизнь с любовью. Krugger», – протараторил Анатолий, потом набрал в легкие воздуха и шумно выдохнул, добавив: – Ну, как?!
Олег, до этого рассматривающий потолок, глянул на парня. Помолчал. Опять уставился в потолок и спросил:
– Какой там слоган?
– «Через жизнь с любовью. Krugger», – моментально среагировал молодой человек, которому от нетерпения хотелось прыгать, бегать, кричать.
– Ты знаешь, Толик, – начал главный редактор творческого отдела, подняв свое стокилограммовое тело с кресла, отчего пружины радостно скрипнули, – в этом что-то есть. «Через жизнь с любовью. Krugger»…
Он замолчал, но губы его беззвучно шевелились, словно смакуя фразу, глаза снова уставились в потолок. Толик тоже посмотрел вверх, подумав: «Может, у него там экран с текстом, который он читает, как в „Новостях“, ха-ха». Экрана не было, только натяжной потолок и лампы – «кошачьи глаза».
– Я думаю, если хорошо проработать детали, то будет не стыдно предложить эту идею заказчику, – продолжил Олег.
Произнося это, он шел вдоль стола, приближаясь к Анатолию, которому стало не по себе. Не хотелось, чтобы потная, мясистая ладонь редактора легла на плечо и одобряюще похлопала. Но тот сделал именно то, чего Толик не хотел, да еще дыхнул в лицо перегаром:
– Вот так, Анатоль, из обычного… Кем ты там работаешь?
– Курьером, – вынужденно улыбаясь, ответил парень.
– Из обычного курьера, Анатоль, рождается генератор рекламных идей. Пройдет еще немного времени, и, помяни мое слово, если ты не прекратишь развиваться творчески, то именно твой креатив заполонит билборды, эфиры, аутдор и индор. Ты видишь, да?
Толику было неприятно фамильярное «Анатоль», и вообще, главный редактор его скорее пугал, чем заряжал оптимизмом, но после обрисованной перспективы паренек расцвел и закивал, сказав:
– У меня еще идеи есть.
– Есть! – отойдя от Толи и хлопнув в ладоши, затем потерев одну о другую, расплывшись в улыбке, вскрикнул Олег. – Есть идеи, а значит, будем жить, Анатоль! Есть!
– Я вот…
– Кстати, хорошо, что напомнил! Пора бы перекусить! – перебил курьера редактор, обошел стол, сел на противно «всхлипнувшее» пружинами кресло, достал из ящика тумбочки кошелек.
– Пойдем поедим! – поднимаясь и приглашая Толика жестом выйти из кабинета, сказал Олег.
– А?
– Обсудим позже, – подходя к двери, ведущей в коридор офиса, – закончил редактор. – Война войной, а желудочный сок у меня вырабатывается по расписанию.
На лице дипломированного дизайнера, по причине безработицы устроившегося «мальчиком на побегушках» в крупное рекламное агентство, вспыхнул румянец. Так бывало всякий раз, когда кто-то «бил» Толика по рукам, предлагая подождать пару часов-дней-месяцев, в то время как он спешил и ждать не собирался.
– Анатоль, – охладил закипающий внутри парня гнев Олег, – мы обсудим все за обедом. Поглощение супа способствует деловому разговору. Ты где кушаешь?
– Где придется, – пожал плечами Толя, следуя по широким коридорам офиса за редактором. Ему не хватило смелости сказать, что на кафе денег нет, а носить еду с собой он ленится.
– Пойдем в столовую, тут недалеко. Кстати, что ты обычно кушаешь? – нажимая толстым пальцем на кнопку вызова лифта, поинтересовался Олег.
– Кашки, – честно признался курьер. Овсяные хлопья готовятся быстро и стоят не дорого, самое то для приехавшего покорять столицу провинциала.
– Кашки, как кашки, – засмеялся редактор, пропуская Толю вперед в кабинку лифта и проходя следом.
Парень шутки не понял, и Олег взялся пояснять, нисколько не стесняясь спускавшихся вместе с ними женщину и старика:
– Я спрашиваю: «Как кашки?», а ты отвечаешь: «Кашки ка кашки». Смешно, да? Я эту игру слов хотел в антирекламе хлопьев конкурента нашего рекламодателя применить, да те судебных исков побоялись.
– Аааа, – многозначительно протянул Толя, больше переживавший о том, как он будет расплачиваться за обед, если его приведут в заведение для обеспеченных людей.
– А знаешь, что самое хорошее в твоей идее? – неожиданно серьезно спросил редактор.
– В како… Ой, – спохватился парень. – В моей?
– Ну, не в моей же про кашки, – рассмеялся толстяк как раз в тот момент, когда лифт остановился на втором этаже, выпуская женщину со стариком.
– Там хорошо показана мысль, что пиво способствует счастливой жизни с любимым человеком? – предположил Толя, который просто придумал сюжет и слоган, но не продумал концепцию его влияния на потребителя.
– Нет, Толь, – вплотную приблизив лицо к лицу курьера и расширив глаза, облизнув губы, зашептал редактор. – Хорош в ней результат. Люди будут пить, пиво будет продаваться, рекламодатели богатеть и заказывать у нас дорогостоящие сюжеты снова и снова…
Пока Олег это говорил, Анатолий смотрел в его зрачки, в которых будто плясали искорки. «И поволока какая-то странная», – подумал курьер, глядя в серые глаза толстяка, который все говорил-говорил:
– К деньгам быстро привыкаешь, а вот с их отсутствием смириться очень и очень тяжело. Человек без финансов опускается. Кто-то сказал, что нищета – это пошло, вульгарно. Ты посмотри вокруг, люди без денег ничего не могут. Я к тому, что ты на верном пути. Раньше, Анатоль, ты приносил какие-то рисунки с рекламой шампуней, гелей для душа. А помнишь, ты сочинил слоган для крем-мыла с ароматом пачули? Как он звучал?
– Вы почуете, как пахнет пачули, – ответил курьер, заметив краем глаза, что редактор что-то ищет в кармане брюк, что-то там тормошит, не сводя с него подозрительно мутных глаз. «От него не перегаром несет», – подумал парень, вдохнув выдыхаемый Олегом воздух.
Редактор же упер массивную руку в стенку лифта, к которой Толя прислонился спиной. Из-за бесконечной болтовни толстяка ему показалось, что кабина опускается очень медленно.
– Почуйте, как пахнет пачули, хаааа-хуу, – продолжая шарить рукой в кармане брюк, рассмеялся мужчина. – Это же хохма, а не реклама. Так продают шоколадные батончики для сопляков, а не крем-мыло для взрослых баб. Да и вообще! Наша организация специализируется на рекламе особых товаров…
«Сейчас, сейчас лифт остановится, мы пойдем в людное место и поедим. Чем же у него изо рта пахнет?» – ощутив, как на висках выступил пот, подумал парень. Ему было неприятно находиться тет-а-тет в замкнутом пространстве с этим грузным человеком неопределенного возраста. К тому же Олег сощурил свои глаза, дыхание и речь его стали прерывистыми, правая рука еще яростнее задвигалась в кармане, шурша шелковой подкладкой. Редактор приблизился к Анатолию так близко, что парню стали видны капли пота, выступившие между черных волосков, растущих меж бровей.
– Идея рекламы пива, рекламы, скрытой конечно, водки – вот конек нашей организации. Именно этим товарам мы отдаем предпочтение. Алкоголь надо позиционировать как нечто необходимое, без чего невозможно прожить ни дня, ни ночи. Мужики должны думать, что без пива у них не встанет. Ты думаешь, что фразы «Пиво без водки – деньги на ветер» или «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки» – это родившиеся в народе шуточки? О нет. ОООооо…
Толя буквально вжался в стенку лифта. «Он что, в карманный бильярд играет?» Олег же закатил зрачки, рука в кармане задергалась. На переносице собралась большая капля пота. Она скатилась по носу и упала на выпяченную верхнюю губу редактора. Застонав, он резко вынул руку из кармана, посмотрел вверх и крикнул:
– Твою мать, где эта ерунда!
Затем Олег Викторович принялся ощупывать все карманы, в конце концов полез в левый задний карман брюк, комментируя:
– Я думал, что положил его в правый, а оказывается, он здесь. Чуть сердечный удар не заработал. Ищу-ищу, а его нет…
– Кого нет? – понимая, что ошибся насчет действий Олега, спросил Толя.
Кабинку лифта тряхнуло, двери поползли в стороны. Толстяк вышел, раздвигая столпившихся на первом этаже людей, курьер пошел за ним.
– Кого-коГО – Спрея освежающЕГО, – извлекая маленький баллончик с распылителем, поднося его ко рту и брызгая туда мятным сиропом, ответил редактор.
«Вот чем от него пахло», – понял Анатолий. Правда, когда Олег, выйдя из высотного здания, на одном из этажей которого фирма арендовала офисные площади, направился в соседний ресторан, у курьера колени подогнулись. Именно в этот момент он понял смысл услышанной пару минут назад фразы: «Кто-то сказал, что нищета – это пошло, вульгарно». Но редактора не интересовали материальные трудности Толи, он о них не знал и болтал без умолку:
– Очень интересно получается. Вот ты учился на дизайнера, даже диплом получил. Из какого ты города?
– Из Оренбурга, – борясь с желанием развернуться и убежать, ответил парень.
– А почему ты в Москву перебрался, ведь здесь новичкам жить тяжко? – почесав шею, спросил Олег.
– Я хочу чего-нибудь добиться в жизни, стать если не Филиппом Старком, то кем-нибудь покруче…
– О! – остановившись и подняв вверх указательный палец правой руки, воскликнул редактор. – У тебя есть стратегия и цель. Так и у нашей фирмы есть миссия. Правда, обычному курьеру эту миссию знать не обязательно. Но! Если твоя идея пройдет, если ты будешь генерировать новый креатив, то успех накроет тебя, словно волна медузу, выброшенную на песчаный берег. Накроет и охладит тело, успокоит душу, а кошелек наполнит живительной влагой. Ты меня понимаешь, хаааа-хуу.
Олег остановился у входа в ресторан. Он повернулся к Толику, сделал жест, обозначающий необходимость денег, и снова рассмеялся. Парень подумал, что редактор прекрасно понимает, как ему сейчас нехорошо, как он униженно себя чувствует, и специально издевается над ним, но, выдохнув, шагнул в прохладную темень ресторана.
Внутри было очень красиво, но просто, без излишеств, которыми подчас изобилуют новомодные заведения. Никаких выкрашенных в нереальный розовый или голубой цвет шкур ланей на стенах, золотой вычурной лепнины на потолке, массивных картин в огромных, опять же золоченых рамах, статуй из натуральных полудрагоценных камней… Ничего подобного. Все строго и по существу: столики, аккуратно сервированные, стульчики, белые накрахмаленные салфетки, множество растений в вазонах вдоль стен, покрытых фактурной штукатуркой и выкрашенных в успокаивающий сиреневый цвет. От вида всего этого у Толика ноги совсем одеревенели. Ощущая свою безденежность как нечто осязаемое, он в страхе прошел к одному из столиков следом за Олегом. Сев, нервно поглядывая на немногочисленных клиентов, стал ожидать того момента, когда официант в накрахмаленной сорочке принесет меню. «Нищета – это пошло, вульгарно», – вспомнил он слова какой-то исторической личности.
– Ты чего напрягся, как член поутру? – спросил Олег и от души рассмеялся своей скабрезной шуточке.
– Олег Викторович, – сжимая левой рукой правую, решился Анатолий. – Я в такие заведения хожу не часто, вот и чувствую себя немного скованно.
– Ничего-ничего, – протянув над столом руку и хлопнув парня по плечу, ответил редактор. – Скоро ты узнаешь, как много в этом городе отличных и еще более дорогих ресторанов, кафе, стриптиз-баров, саун, бань… Эхх! Все у тебя только начинается. Вот ты получал диплом в Оренбурге, думал ли ты о таком?
– О том, что все рестораны в Москве обойду? Я мечтал о многом. Пока только…
– Правильно делал, что мечтал. Все у тебя получится.
Подошел официант, согнулся как радуга над лесом, протянул книжечку с меню, обтянутую черной кожей.
– Здравствуйте, Олег Викторович, – приветствовал он постоянного клиента, а Толику уважительно кивнул.
– Неси как обычно, только в двух экземплярах, – возвращая назад книжечку, ответил редактор. Потом посмотрел на курьера, говоря: – Ты, конечно, сразу хватанул тему крупную. Пиво – это не просто напиток для утоления жажды. Это товар для взрослых людей. А ты начни с истоков. Откуда мы все родом?
– Откуда? – разглядывая женщину за соседним столиком, пытаясь вспомнить, где же он ее видел, спросил Толя.
– Из туда, из детства мы все родом, Анатоль, – расправляя салфетку, укладывая ее на колени, продолжил редактор. – А что мы употребляем в детстве? Не пиво, нет! А детское питание! Напиши мне текст, прочитав который мамашки бросятся покупать адаптированное детское питание для младенцев «Mlleko’н», забыв про всякие поучения о важности грудного вскармливания. Напиши до завтра. Слабо?
– Постараюсь, – ответил Анатолий, видя, как из двери в стене выплывает официант. Он катит на тележке тарелки, от которых вверх поднимается пар, источающий дурманящий запах.
– Ты меня слышишь, Анатоль? – отвлек курьера Олег.
– Да-да, – только сейчас ощутив, как он голоден, закивал парень.
– Роди мне классную вещь, начни с истоков, а по поводу идеи с пивом я поговорю с начальством и клиентами. У тебя же новая цель – адаптированное детское питание для младенцев «Mlleko’н».
– Да-да, – видя, как аппетитна еда, ощущая ее аромат, понимая, что стоит это все таких денег, каких у него с собой нет, а если он и держал когда нужную сумму, так только в день зарплаты. «Нищета – это вульгарно», – подумал он, не в силах признаться в своей безденежности.
2
«У тебя еще есть шанс, бежим», – умолял мужчина, но было поздно. Женщина со свалявшимися, словно у дворняжки, волосами подняла на него глаза, в которых вместо нежности была злоба, вместо желания любить желание есть. Во рту появились клыки.
Она подпрыгнула, выпрямляя колени, пытаясь укусить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Убийственная реклама, или Тайна работодателя
Глава 1
Кто любит троицу (часть 1)?
1
Май 2004 года.
– Вначале мы показываем парня с девушкой, которые на свидании в кафе заказывают пиво «Krugger», потом их свадьбу и первую брачную ночь, где, сидя на кровати, молодые чокаются бутылочками «Krugger», потом их старость, и они идут в клуб «Кому за 50» на танцы, держась за руки, а в свободных руках пиво «Krugger». Затемнение, и на черном фоне слоган: «Через жизнь с любовью. Krugger», – протараторил Анатолий, потом набрал в легкие воздуха и шумно выдохнул, добавив: – Ну, как?!
Олег, до этого рассматривающий потолок, глянул на парня. Помолчал. Опять уставился в потолок и спросил:
– Какой там слоган?
– «Через жизнь с любовью. Krugger», – моментально среагировал молодой человек, которому от нетерпения хотелось прыгать, бегать, кричать.
– Ты знаешь, Толик, – начал главный редактор творческого отдела, подняв свое стокилограммовое тело с кресла, отчего пружины радостно скрипнули, – в этом что-то есть. «Через жизнь с любовью. Krugger»…
Он замолчал, но губы его беззвучно шевелились, словно смакуя фразу, глаза снова уставились в потолок. Толик тоже посмотрел вверх, подумав: «Может, у него там экран с текстом, который он читает, как в „Новостях“, ха-ха». Экрана не было, только натяжной потолок и лампы – «кошачьи глаза».
– Я думаю, если хорошо проработать детали, то будет не стыдно предложить эту идею заказчику, – продолжил Олег.
Произнося это, он шел вдоль стола, приближаясь к Анатолию, которому стало не по себе. Не хотелось, чтобы потная, мясистая ладонь редактора легла на плечо и одобряюще похлопала. Но тот сделал именно то, чего Толик не хотел, да еще дыхнул в лицо перегаром:
– Вот так, Анатоль, из обычного… Кем ты там работаешь?
– Курьером, – вынужденно улыбаясь, ответил парень.
– Из обычного курьера, Анатоль, рождается генератор рекламных идей. Пройдет еще немного времени, и, помяни мое слово, если ты не прекратишь развиваться творчески, то именно твой креатив заполонит билборды, эфиры, аутдор и индор. Ты видишь, да?
Толику было неприятно фамильярное «Анатоль», и вообще, главный редактор его скорее пугал, чем заряжал оптимизмом, но после обрисованной перспективы паренек расцвел и закивал, сказав:
– У меня еще идеи есть.
– Есть! – отойдя от Толи и хлопнув в ладоши, затем потерев одну о другую, расплывшись в улыбке, вскрикнул Олег. – Есть идеи, а значит, будем жить, Анатоль! Есть!
– Я вот…
– Кстати, хорошо, что напомнил! Пора бы перекусить! – перебил курьера редактор, обошел стол, сел на противно «всхлипнувшее» пружинами кресло, достал из ящика тумбочки кошелек.
– Пойдем поедим! – поднимаясь и приглашая Толика жестом выйти из кабинета, сказал Олег.
– А?
– Обсудим позже, – подходя к двери, ведущей в коридор офиса, – закончил редактор. – Война войной, а желудочный сок у меня вырабатывается по расписанию.
На лице дипломированного дизайнера, по причине безработицы устроившегося «мальчиком на побегушках» в крупное рекламное агентство, вспыхнул румянец. Так бывало всякий раз, когда кто-то «бил» Толика по рукам, предлагая подождать пару часов-дней-месяцев, в то время как он спешил и ждать не собирался.
– Анатоль, – охладил закипающий внутри парня гнев Олег, – мы обсудим все за обедом. Поглощение супа способствует деловому разговору. Ты где кушаешь?
– Где придется, – пожал плечами Толя, следуя по широким коридорам офиса за редактором. Ему не хватило смелости сказать, что на кафе денег нет, а носить еду с собой он ленится.
– Пойдем в столовую, тут недалеко. Кстати, что ты обычно кушаешь? – нажимая толстым пальцем на кнопку вызова лифта, поинтересовался Олег.
– Кашки, – честно признался курьер. Овсяные хлопья готовятся быстро и стоят не дорого, самое то для приехавшего покорять столицу провинциала.
– Кашки, как кашки, – засмеялся редактор, пропуская Толю вперед в кабинку лифта и проходя следом.
Парень шутки не понял, и Олег взялся пояснять, нисколько не стесняясь спускавшихся вместе с ними женщину и старика:
– Я спрашиваю: «Как кашки?», а ты отвечаешь: «Кашки ка кашки». Смешно, да? Я эту игру слов хотел в антирекламе хлопьев конкурента нашего рекламодателя применить, да те судебных исков побоялись.
– Аааа, – многозначительно протянул Толя, больше переживавший о том, как он будет расплачиваться за обед, если его приведут в заведение для обеспеченных людей.
– А знаешь, что самое хорошее в твоей идее? – неожиданно серьезно спросил редактор.
– В како… Ой, – спохватился парень. – В моей?
– Ну, не в моей же про кашки, – рассмеялся толстяк как раз в тот момент, когда лифт остановился на втором этаже, выпуская женщину со стариком.
– Там хорошо показана мысль, что пиво способствует счастливой жизни с любимым человеком? – предположил Толя, который просто придумал сюжет и слоган, но не продумал концепцию его влияния на потребителя.
– Нет, Толь, – вплотную приблизив лицо к лицу курьера и расширив глаза, облизнув губы, зашептал редактор. – Хорош в ней результат. Люди будут пить, пиво будет продаваться, рекламодатели богатеть и заказывать у нас дорогостоящие сюжеты снова и снова…
Пока Олег это говорил, Анатолий смотрел в его зрачки, в которых будто плясали искорки. «И поволока какая-то странная», – подумал курьер, глядя в серые глаза толстяка, который все говорил-говорил:
– К деньгам быстро привыкаешь, а вот с их отсутствием смириться очень и очень тяжело. Человек без финансов опускается. Кто-то сказал, что нищета – это пошло, вульгарно. Ты посмотри вокруг, люди без денег ничего не могут. Я к тому, что ты на верном пути. Раньше, Анатоль, ты приносил какие-то рисунки с рекламой шампуней, гелей для душа. А помнишь, ты сочинил слоган для крем-мыла с ароматом пачули? Как он звучал?
– Вы почуете, как пахнет пачули, – ответил курьер, заметив краем глаза, что редактор что-то ищет в кармане брюк, что-то там тормошит, не сводя с него подозрительно мутных глаз. «От него не перегаром несет», – подумал парень, вдохнув выдыхаемый Олегом воздух.
Редактор же упер массивную руку в стенку лифта, к которой Толя прислонился спиной. Из-за бесконечной болтовни толстяка ему показалось, что кабина опускается очень медленно.
– Почуйте, как пахнет пачули, хаааа-хуу, – продолжая шарить рукой в кармане брюк, рассмеялся мужчина. – Это же хохма, а не реклама. Так продают шоколадные батончики для сопляков, а не крем-мыло для взрослых баб. Да и вообще! Наша организация специализируется на рекламе особых товаров…
«Сейчас, сейчас лифт остановится, мы пойдем в людное место и поедим. Чем же у него изо рта пахнет?» – ощутив, как на висках выступил пот, подумал парень. Ему было неприятно находиться тет-а-тет в замкнутом пространстве с этим грузным человеком неопределенного возраста. К тому же Олег сощурил свои глаза, дыхание и речь его стали прерывистыми, правая рука еще яростнее задвигалась в кармане, шурша шелковой подкладкой. Редактор приблизился к Анатолию так близко, что парню стали видны капли пота, выступившие между черных волосков, растущих меж бровей.
– Идея рекламы пива, рекламы, скрытой конечно, водки – вот конек нашей организации. Именно этим товарам мы отдаем предпочтение. Алкоголь надо позиционировать как нечто необходимое, без чего невозможно прожить ни дня, ни ночи. Мужики должны думать, что без пива у них не встанет. Ты думаешь, что фразы «Пиво без водки – деньги на ветер» или «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки» – это родившиеся в народе шуточки? О нет. ОООооо…
Толя буквально вжался в стенку лифта. «Он что, в карманный бильярд играет?» Олег же закатил зрачки, рука в кармане задергалась. На переносице собралась большая капля пота. Она скатилась по носу и упала на выпяченную верхнюю губу редактора. Застонав, он резко вынул руку из кармана, посмотрел вверх и крикнул:
– Твою мать, где эта ерунда!
Затем Олег Викторович принялся ощупывать все карманы, в конце концов полез в левый задний карман брюк, комментируя:
– Я думал, что положил его в правый, а оказывается, он здесь. Чуть сердечный удар не заработал. Ищу-ищу, а его нет…
– Кого нет? – понимая, что ошибся насчет действий Олега, спросил Толя.
Кабинку лифта тряхнуло, двери поползли в стороны. Толстяк вышел, раздвигая столпившихся на первом этаже людей, курьер пошел за ним.
– Кого-коГО – Спрея освежающЕГО, – извлекая маленький баллончик с распылителем, поднося его ко рту и брызгая туда мятным сиропом, ответил редактор.
«Вот чем от него пахло», – понял Анатолий. Правда, когда Олег, выйдя из высотного здания, на одном из этажей которого фирма арендовала офисные площади, направился в соседний ресторан, у курьера колени подогнулись. Именно в этот момент он понял смысл услышанной пару минут назад фразы: «Кто-то сказал, что нищета – это пошло, вульгарно». Но редактора не интересовали материальные трудности Толи, он о них не знал и болтал без умолку:
– Очень интересно получается. Вот ты учился на дизайнера, даже диплом получил. Из какого ты города?
– Из Оренбурга, – борясь с желанием развернуться и убежать, ответил парень.
– А почему ты в Москву перебрался, ведь здесь новичкам жить тяжко? – почесав шею, спросил Олег.
– Я хочу чего-нибудь добиться в жизни, стать если не Филиппом Старком, то кем-нибудь покруче…
– О! – остановившись и подняв вверх указательный палец правой руки, воскликнул редактор. – У тебя есть стратегия и цель. Так и у нашей фирмы есть миссия. Правда, обычному курьеру эту миссию знать не обязательно. Но! Если твоя идея пройдет, если ты будешь генерировать новый креатив, то успех накроет тебя, словно волна медузу, выброшенную на песчаный берег. Накроет и охладит тело, успокоит душу, а кошелек наполнит живительной влагой. Ты меня понимаешь, хаааа-хуу.
Олег остановился у входа в ресторан. Он повернулся к Толику, сделал жест, обозначающий необходимость денег, и снова рассмеялся. Парень подумал, что редактор прекрасно понимает, как ему сейчас нехорошо, как он униженно себя чувствует, и специально издевается над ним, но, выдохнув, шагнул в прохладную темень ресторана.
Внутри было очень красиво, но просто, без излишеств, которыми подчас изобилуют новомодные заведения. Никаких выкрашенных в нереальный розовый или голубой цвет шкур ланей на стенах, золотой вычурной лепнины на потолке, массивных картин в огромных, опять же золоченых рамах, статуй из натуральных полудрагоценных камней… Ничего подобного. Все строго и по существу: столики, аккуратно сервированные, стульчики, белые накрахмаленные салфетки, множество растений в вазонах вдоль стен, покрытых фактурной штукатуркой и выкрашенных в успокаивающий сиреневый цвет. От вида всего этого у Толика ноги совсем одеревенели. Ощущая свою безденежность как нечто осязаемое, он в страхе прошел к одному из столиков следом за Олегом. Сев, нервно поглядывая на немногочисленных клиентов, стал ожидать того момента, когда официант в накрахмаленной сорочке принесет меню. «Нищета – это пошло, вульгарно», – вспомнил он слова какой-то исторической личности.
– Ты чего напрягся, как член поутру? – спросил Олег и от души рассмеялся своей скабрезной шуточке.
– Олег Викторович, – сжимая левой рукой правую, решился Анатолий. – Я в такие заведения хожу не часто, вот и чувствую себя немного скованно.
– Ничего-ничего, – протянув над столом руку и хлопнув парня по плечу, ответил редактор. – Скоро ты узнаешь, как много в этом городе отличных и еще более дорогих ресторанов, кафе, стриптиз-баров, саун, бань… Эхх! Все у тебя только начинается. Вот ты получал диплом в Оренбурге, думал ли ты о таком?
– О том, что все рестораны в Москве обойду? Я мечтал о многом. Пока только…
– Правильно делал, что мечтал. Все у тебя получится.
Подошел официант, согнулся как радуга над лесом, протянул книжечку с меню, обтянутую черной кожей.
– Здравствуйте, Олег Викторович, – приветствовал он постоянного клиента, а Толику уважительно кивнул.
– Неси как обычно, только в двух экземплярах, – возвращая назад книжечку, ответил редактор. Потом посмотрел на курьера, говоря: – Ты, конечно, сразу хватанул тему крупную. Пиво – это не просто напиток для утоления жажды. Это товар для взрослых людей. А ты начни с истоков. Откуда мы все родом?
– Откуда? – разглядывая женщину за соседним столиком, пытаясь вспомнить, где же он ее видел, спросил Толя.
– Из туда, из детства мы все родом, Анатоль, – расправляя салфетку, укладывая ее на колени, продолжил редактор. – А что мы употребляем в детстве? Не пиво, нет! А детское питание! Напиши мне текст, прочитав который мамашки бросятся покупать адаптированное детское питание для младенцев «Mlleko’н», забыв про всякие поучения о важности грудного вскармливания. Напиши до завтра. Слабо?
– Постараюсь, – ответил Анатолий, видя, как из двери в стене выплывает официант. Он катит на тележке тарелки, от которых вверх поднимается пар, источающий дурманящий запах.
– Ты меня слышишь, Анатоль? – отвлек курьера Олег.
– Да-да, – только сейчас ощутив, как он голоден, закивал парень.
– Роди мне классную вещь, начни с истоков, а по поводу идеи с пивом я поговорю с начальством и клиентами. У тебя же новая цель – адаптированное детское питание для младенцев «Mlleko’н».
– Да-да, – видя, как аппетитна еда, ощущая ее аромат, понимая, что стоит это все таких денег, каких у него с собой нет, а если он и держал когда нужную сумму, так только в день зарплаты. «Нищета – это вульгарно», – подумал он, не в силах признаться в своей безденежности.
2
«У тебя еще есть шанс, бежим», – умолял мужчина, но было поздно. Женщина со свалявшимися, словно у дворняжки, волосами подняла на него глаза, в которых вместо нежности была злоба, вместо желания любить желание есть. Во рту появились клыки.
Она подпрыгнула, выпрямляя колени, пытаясь укусить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55