- Знаете, мне вправду пора.
Мими свирепо взглянула на нее и зашагала прочь, вскинув подбородок. Блисс задержалась и посмотрела Шайлер в глаза.
- Поздравляю, - негромко произнесла она. - Меня тоже выбрали.
- Э-э... ну... спасибо, - отозвалась Шайлер, потрясенная тем фактом, что кто-то из окружения Мими Форс вдруг заговорил с ней.
- Идешь на изобразительное искусство? - дружески поинтересовалась Блисс.
- Э-э...
Шайлер заколебалась. Она не понимала, чего от нее хочет эта техаска. К своему облегчению, она заметила у питьевого фонтанчика Оливера и отвернулась от Блисс, тут же выбросив ее из головы.
- Эй, я тут! - позвала она.
- А, привет, Скай, - отозвался Оливер и обнял ее за худенькие плечи.
Они поднялись по черной лестнице, прячущейся в коридоре административного крыла, в комнату в мансарде, там проходили занятия по изобразительному искусству. Дилан уже сидел там. Он улыбнулся им из-за гончарного круга. На Дилане был фартук, а руки - в грязи по локоть.
- Вы как, извозиться не желаете? - поинтересовался он.
Шайлер с Оливером одобрительно фыркнули и уселись по обе стороны от него. Шайлер примостила свой мольберт, а Оливер взялся за гравюру на дереве. Никто из них не заметил, что в другом конце комнаты сидит Блисс Ллевеллин и внимательно за ними наблюдает.
В промежутке между двумя взмахами кисти Шайлер случайно подняла взгляд и увидела, как Джек Форс наклонился над столом Китти Маллинс, восхищаясь вылепленной ею сиамской кошкой. Она заметила на шее Китти предательскую красноту от поцелуя.
Шайлер была не единственной, кто это заметил. Оливер поднял брови, но воздержался от комментариев, и Шайлер была этому рада. Видимо, Джек нашел себе подружку. Интересно, ей он тоже передавал загадочные записки? Не много же ему времени потребовалось! Шайлер ощутила приступ раздражения, но подавила его.
Оливер изобразил, будто всаживает в спину Джеку воображаемый топор. Шайлер сдержала смешок и выбросила Джека Форса из головы раз и навсегда.
ГЛАВА 14
Блисс оторвала взгляд от холста с пейзажем. Преподаватель бурно жестикулировал, стоя перед ее мольбертом, но девушка не слушала. Она скользнула взглядом в тот угол комнаты, где сидел Дилан.
Он даже никак не показал, что заметил ее. Правда, держался очень тепло и по-дружески, когда они столкнулись друг с дружкой. В том-то и была проблема: он держался чисто по-дружески. Может, они так-таки и не поцеловались тогда в «Метрополитене». Может, ничего и не произошло. Может, он потерял к ней интерес - эта мысль была ударом и для самолюбия Блисс, и для ее души.
Это так несправедливо! Особенно теперь, когда она была просто без ума от него. Она начала относиться к нему слишком серьезно, не как к приятелю, который даже не принадлежал к ее кругу. Ей звонил актер, ее просил о свидании парень-фотомодель, но Блисс не могла думать ни о чем, кроме темных бачковДилана, завитков, лежащих вокруг ушей, и того, как он смотрел на нее своими большими печальными глазами. Блисс чувствовала, что он из тех парней, которые нарушают правила и допускают что угодно, и это ей нравилось. Это ее волновало.
Блисс смотрела, как он общается с друзьями - с той девчонкой-готессой, которую только что пригласили в модели, и с тем симпатичным худым парнем со спутанной копной волос, - и ее снедала ревность. Дилан валял дурака, кидался в них глиной, но они, похоже, ничего не имели против. Им явно было весело.
Когда урок закончился, в дверях образовалась пробка: по узкой лестнице спускаться можно было только по одному. Блисс оказалась рядом с Диланом. Она нерешительно улыбнулась.
- Привет.
- Apres vous, мадам, - галантно произнес Дилан, пропуская ее вперед.
Блисс кивнула в знак признательности и чуть помедлила, ожидая - вдруг он еще что-нибудь скажет? Вдруг он даже снова предложит ей куда-нибудь пойти? Но Дилан не произнес более ни слова. Ей пришлось спуститься по лестнице одной, а он остался ждать друзей. Блисс чувствовала себя проигравшей.
После ланча с Мими и ее компанией Блисс отправилась на цокольный этаж, чтобы взять учебники для следующего урока. В коридоре она наткнулась на Шайлер в спортивной форме, та стояла перед своим шкафчиком вместе с группой парней и девчонок, пребывающих в разной стадии раздетости.
Их школа представляла собою странное смешение роскоши и скудости: с одной стороны, в помещениях цокольного этажа располагался настоящий театр, с залом на двести мест, а с другой - в ней вообще не было раздевалок, потому что они не вписывались в особняк.
Ученикам рекомендовалось переодеваться в уборных, но, поскольку на смену одежды отводилось всего пять минут, большинство из них игнорировали правила и переодевались прямо в коридоре, ради экономии времени. Девушки отлично отработали маневр, позволяющий вытащить бюстгальтер через рукав и натянуть спортивный топ, прячась под свободной футболкой. Парни при виде этого даже глазом не вели.
Одной из особенностей Дачезне было то, что все тут друг друга знали еще с песочницы и в отношениях преобладал дух если не братства, то, по крайней мере, товарищества. Так что этот подростковый стриптиз волновал исключительно преподавателей, особенно профессора истории, который, натолкнувшись случайно в коридоре на полураздетую ученицу, гнусно хихикал, но с этим ничего нельзя было поделать. Переодевание на людях просто было одной из тех странностей, которые являлись неотъемлемой частью Дачезне.
- Слушай, можно с тобой поговорить? - спросила Блисс, прислонившись к шкафчику и наблюдая, как Шайлер исчезает под своим не по размеру большим свитером.
Блисс как новенькая была одной из немногих девушек, которые предпочитали переодеваться в уборной. Ей в отличие от остальных становилось как-то не по себе от публичного переодевания. А та же Мими, например, обожала продефилировать в своем бюстгальтере «Ла петит кокет», как будто прогуливалась по пляжу в Сен-Тропе.
Шайлер в ответ неопределенно хмыкнула из-под свитера, работая локтями в попытках влезть в спортивную форму. Наконец она сдернула свитер и оказалась в балахонистой футболке и мешковатых спортивных брюках.
- Чего тебе? - поинтересовалась она, глядя на Блисс с настороженностью.
- Вы же дружите с Диланом Бардом?
Шайлер пожала плечами.
- Ну да. А что?
Она взглянула на часы. До звонка осталось немного, и ребята из ее класса уже бежали вверх по лестнице в спортзал.
- Ну... ты хорошо его знаешь?
Шайлер снова пожала плечами. Она не очень понимала, о чем спрашивает Блисс. Ну да, конечно, она хорошо знала Дилана. Они с Оливером были его единственными друзьями.
- До меня доходили слухи... - произнесла Блисс и оглянулась проверить, не слышит ли кто.
- Да ну? И какие? - Шайлер приподняла бровь и сунула свитер в шкафчик.
- Ну, будто он был замешан в какой-то истории с одной девчонкой в Коннектикуте прошлым летом...
- Я об этом ничего не слыхала, - отрезала Шайлер, не дав ей договорить. - Тут болтают о чем угодно. Ты вправду веришь в эту историю?
- Вовсе нет! Ни капельки! - с возмущением откликнулась Блисс.
- Слушай, мне нужно идти, - бесцеремонно заявила Шайлер.
Она подхватила теннисную ракетку и зашагала прочь.
- Погоди! - воскликнула Блисс.
Она кинулась следом за Шайлер, стараясь не отставать.
- Ну что?
- Я просто... Я хотела сказать... - Блисс выглядела смущенной. - Мне очень жаль, что у нас не заладились отношения. Это я виновата. Может, попробуем начать сначала? Ну, пожалуйста.
Шайлер прищурилась. Прозвенел второй звонок.
- Я опаздываю, - ровным тоном произнесла она.
- Ну просто... мы тут с ним на днях ходили в «Метрополитен», и мне казалось, что мы здорово провели время, но я даже не знаю... с тех пор он со мной не разговаривает, - затараторила Блисс. - Ты не знаешь, у него есть девушка?
Шайлер вздохнула. Если она опоздает на урок, бабушке пришлют записку. В Дачезне не принято было оставлять ученика после уроков. Единственным видом наказания было отправить записку с изложением происшествия чрезмерно озабоченным родителям, которым полагалось совершить харакири, если их дети не поступят в Гарвард. Она посмотрела на нервничающую Блисс и ее полную надежды улыбку.
Подумав, Шайлер неохотно решила, что, возможно, Блисс все-таки не одна из клонов Мими. У нее, скажем, не было ни распрямленных белобрысых волос, ни эмблемы осточертевшей «Тим Форс» на спортивной толстовке, как у прочих девчонок из компании Мими.
- Насколько мне известно, у него нет девушки. И он действительно упоминал, что встретил кого-то вечером в клубе... - пустила пробный шар Шайлер и стала наблюдать за реакцией Блисс.
Блисс покраснела.
- Мне так помнится, - добавила Шайлер.
Вопреки здравому смыслу она смягчилась. Если Дилан позвал эту Блисс в «Метрополитен», значит, она не так уж плоха. Шайлер сомневалась, что Мими вообще знает, где находится «Метрополитен». Жизнь Мими вращалась вокруг походов по магазинам и сидения в примерочных для особо важных клиентов. С нее сталось бы считать, что «Метрополитен» такой ночной клуб.
- Хочешь совет? Не переживай особо из-за него. Думаю, ты ему нравишься, - сказала Шайлер и сочувственно улыбнулась Блисс.
- Правда?! В смысле - он что, говорил про меня?
Шайлер повела плечами.
- Вообще-то это не мое дело... - нерешительно произнесла она.
- Что?
- Ну, думаю, он будет не против, если ты его пригласишь на осенний бал. Наверно, самому ему это никогда в голову не придет, но если ты позовешь, он может и пойти.
Блисс заулыбалась. Бал состоится завтра. Она вполне может его пригласить! Родители ее отпустят: это же школьное мероприятие, и там будет куча следящих за порядком - достаточно, чтобы унять их беспокойство.
- Спасибо!
- Да не за что, - отозвалась Шайлер и помчалась вверх по лестнице, не оглянувшись на Блисс.
Блисс, поглощенная новой идеей, быстро нацарапала записку и вырвала листок из блокнота с вставным блоком. Она аккуратно оборвала неровный край, сбрызнула записку духами и сунула в шкафчик Дилана.
Собственное бесстыдство поразило ее. Никогда прежде ей не приходилось гоняться за мальчишками. Но все когда-нибудь бывает в первый раз.
ГЛАВА 15
Традиционный бал, проходящий в Дачезне в начале учебного года, носил название «Неформальная осень» или просто «Неформальный бал», хотя назвать его можно было как угодно, но вот чтобы обошлось без формальностей - вряд ли. Бал проводился в исторической штаб-квартире Общества по изучению Северной и Южной Америки, в величественном особняке из красного кирпича на углу Парк-авеню и Шестьдесят восьмой улицы. В обществе хранился архив, содержащий материалы по самому раннему периоду американской истории, в том числе документы, касающиеся плавания «Мейфлауэра», и реликвии, уцелевшие со времен первых колонистов. На втором этаже особняка размещалась библиотека, со стенами, обшитыми деревянными панелями, с цилиндрическим сводом и еще несколько уютных комнат, идеально подходящих для ужина и танцев. Устраивать торжества в этом особняке было модно, и многие будущие невесты выкладывали целое состояние за право сыграть свадьбу на Парк-авеню. Но для учеников Дачезне это было просто место, где у них проходил школьный бал.
Тем вечером Шайлер и Оливер сидели у него в комнате, ничем особенным не занимаясь, но когда Шайлер случайно упомянула, что Дилан - кто бы мог подумать? - идет на сегодняшний отстойный бал, Оливер внезапно ухватился за эту идею.
- А пошли тоже!
Шайлер пришла в ужас.
- Мы? Зачем?!
- Пошли! Прикольно же!
- Ничего и не прикольно! - не согласилась Шайлер. - На кой оно нам? Станцевать какой-то снобский танец? Полюбоваться, как Мими Форс всеми там помыкает?
- Я слыхал, у них там очень недурно кормят.
- Я не голодна.
- Ну ладно тебе! Все равно делать нечего.
После волнений прошлых выходных, когда они рискнули совершить вылазку в «Банк», казалось как-то скучновато просто сидеть на кровати Оливера и вместе читать журналы.
- Ну ладно, - согласилась Шайлер. - Но мне нужно зайти домой переодеться.
- Само собой.
Когда Оливер заехал за ней, он увидел Шайлер, облаченную, как будто ради шутки, в короткое черное кружевное платье в стиле пятидесятых, элегантные белые короткие перчатки, носочки в сеточку и туфли с круглым носком, на высоких каблуках. Она купила этот наряд на интернет-аукционе за тридцать долларов. Платье с открытым верхом безукоризненно облегало тонкую талию, а юбка распускалась на бедрах колокольчиком благодаря пышной тюлевой нижней юбке. Шайлер нашла на дне музыкальной шкатулки бабушкино жемчужное ожерелье на атласной ленте и надела его. Оливер же нарядился в темно-синий шелковый пиджак-смокинг, черную рубашку и черные шерстяные брюки. Он вручил Шайлер изумительный розовый букетик.
- Где ты его взял? - спросила Шайлер, когда Оливер прикрепил букетик к ее запястью.
Оливер ухмыльнулся.
- В Нью-Йорке можно добыть все, что угодно.
Он протянул девушке бутоньерку, и Шайлер приколола ее к лацкану смокинга.
- Как мы смотримся?
- Безупречно, - отозвался Оливер, предлагая ей руку.
Когда они добрались до особняка, из множества черных блестящих лимузинов уже высаживались ученики Дачезне, разбившиеся на пары. Девушки были в изысканных черных платьях для коктейля и в жемчугах, юноши - в синих блейзерах и шерстяных брюках. Букетиков на корсаже не было ни у кого. Вместо этого девушки держали в руках каллы на длинном стебле, которые небрежно отбрасывали в сторону, когда входили в помещение.
- Вроде мы не получили извещения о дресс-коде, - язвительно заметила Шайлер.
Они поднялись наверх, пытаясь соответствовать окружающим. При виде Шайлер и ее наряда некоторые гости принялись перешептываться.
- Должно быть, «Марк Джейкобс», - прошептала какая-то девушка.
- Да нет, из магазина «Все для карнавала», - фыркнул ее парень.
Шайлер смутилась и покраснела.
Они отыскали Дилана на лестничной площадке второго этажа, у изображения рога изобилия. Дилан был в спортивного покроя пиджаке из верблюжьей шерсти, шикарной черной шелковой рубашке и хорошо скроенных шерстяных брюках. На коленях у него сидела Блисс Ллевеллин, та рыжая красотка из Техаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28