Ревсон поднял голову и увидел, что на него смотрит голубоглазый блондин с квадратной головой и с неизменной, словно приклеенной, улыбкой на лице. Пол подумал, что на должность своего заместителя Брэнсон наверняка выбрал неординарную личность.
— Вы Ревсон, не так ли?
— Да. А вы, как я понимаю, ван Эффен?
— Верно. А что же вы не с коллегами, не стремитесь запечатлеть мгновения, которым суждено войти в историю?
— Во-первых, было бы что запечатлевать. А во-вторых, телекамера сделает это гораздо лучше, чем фотоаппарат. В-третьих, простите за банальность, меня интересуют действительно выдающиеся моменты жизни. В-четвертых, я люблю наблюдать со стороны.
— Похоже, у вас нестандартный фотоаппарат.
— Верно! — Ревсон изобразил самодовольную улыбку собственника. — Ручная работа и ручная сборка. Редкий экземпляр. Единственный ж своем роде. Может работать и как фотоаппарат, и как кинокамера.
— Можно посмотреть? Я сам фотолюбитель.
— Пожалуйста.
Ревсон подумал: «В автобусе становится душно — видимо, сдает кондиционер».
Ван Эффен с видом знатока осмотрел аппарат. Он как бы случайно нажал на пружинку на донышке футляра. Кассета выскочила на колени Ревсону.
— Ох, простите! Я, видимо, еще маловато знаю об аппаратах, — ван Эффен перевернул фотоаппарат и осмотрел его нижнюю часть. — Здорово придумано!
Ревсон надеялся, что помощник Брэнсона не заметит слегка оттопыренный карман, где лежит рация. Ван Эффен аккуратно положил на место кассету с пленкой, застегнул клапан и вернул аппарат владельцу.
— Простите мне мое любопытство!
— Не зря говорят: «Любопытство — источник знания».
— Это верно! — ван Эффен снова улыбнулся своей ничего не значащей улыбкой и вышел.
Ревсон почувствовал, что у него на лбу выступили капли пота. «Интересно, заметил ли ван Эффен два маленьких пружинных зажима на донышке футляра? Скорее всего, заметил. Но понял ли он их назначение? Это вряд ли. Мало ли для чего они нужны!»
Пол посмотрел в окно. Заложники один за другим начали выходить из своего автобуса. Президент изо всех сил старался придать своему лицу спокойное и решительное выражение, достойное государственного деятеля. Ревсон заметил, что ван Эффен, стоя поодаль, наблюдал за появлением президента, короля и принца. Пол вышел из автобуса через правую переднюю дверь, с той стороны, где в этот момент никого не было. Молодой человек прошел к боковому ограждению моста и стал, облокотясь на него, потом небрежно разжал руку. Рация полетела вниз. Пол где-то читал, что при свободном падении с Золотых ворот предмету нужно всего три секунды, чтобы достичь до воды.
Никто ничего не заметил. Ревсон, как всегда, был осторожен. Он вернулся в автобус через ту же дверь и снова вышел из него, теперь через дверцу водителя. При его появлении ван Эффен едва заметно улыбнулся и продолжил наблюдать за очередным телешоу.
Режиссером, как всегда, был Брэнсон. Он сам рассадил заложников и журналистов. Фотографам, кино— и телеоператорам было разрешено самим выбрать ключевые позиции. На этот раз на площадке стояли не одна, а две телекамеры.
Спокойный, уверенный в себе Брэнсон начал очередную кампанию своей психологической войны. Этот человек оказался не только прирожденным генералом, но и талантливым режиссером, ведущим телевизионных шоу. Он умело переключал свое внимание с телекамер на сидевших перед ним людей.
Представившись зрителям и представив им президента, короля и принца, Брэнсон уверенно повел свой репортаж.
— В нашей новой передаче с моста Золотые ворота мы используем две телевизионные камеры. Одна из них позволит вам наблюдать за присутствующими, другая покажет великолепную панораму Сан-Франциско. К счастью, сегодня нет тумана, и вы все хорошо увидите.
Брэнсон убрал брезент, закрывавший большой прямоугольный ящик и с микрофоном в руке сел на свободное место рядом с президентом. Движением руки он указал на ящик.
— Это небольшой подарок присутствующим здесь гостям — прекрасный цветной телевизор. Самый лучший из существующих. Разумеется, американского производства.
Прекрасно зная, что сейчас на нем сосредоточено внимание всего цивилизованного человечества, президент позволил себе заметить:
— Могу поспорить, Брэнсон, что вы не заплатили за этот телевизор!
— Это не имеет отношения к делу. Просто мне хотелось, чтобы вы и ваши гости не чувствовали себя обделенными. Очень скоро весь мир будет иметь возможность наблюдать за тем, как мы закладываем взрывчатку в южную башню. Было бы несправедливо лишить вас такой возможности. Мои люди будут работать со взрывчаткой на расстоянии двух тысяч футов от нас, на высоте свыше пятисот футов над уровнем моря. В такой ситуации даже человеку с острым зрением трудно все как следует рассмотреть. А наш телевизор покажет все, что захотите, — Брэнсон улыбнулся. — И даже то, чего вы не захотите видеть. А теперь, пожалуйста, обратите внимание на машину, спускающуюся по пандусу из третьего автобуса.
Собравшиеся дружно повернули головы. Телезрители увидели упомянутый автомобиль еще раньше, чем присутствующие. Маленькая машина напоминала автомобильчик, используемый на поле для гольфа. Передвигалась она совершенно бесшумно — это был электромобиль. Управлял им Петерс. Он стоял на небольшой платформе, расположенной сзади, над аккумуляторами. На стальной платформе перед ним лежал большой моток тонкой веревки, спереди у машины имелась лебедка.
Петерс остановил машину примерно в футе от пандуса. Из задней двери автобуса появились четверо мужчин. Они несли тяжелый брезентовый контейнер с взрывчаткой, похожий на тот, что Брэнсон продемонстрировал телезрителям во время первой передачи с моста. Люди Брэнсона осторожно положили опасный груз на платформу рядом с веревкой. Двое других мужчин несли два предмета длиной около восьми футов: это были крюк и стальная перекладина с блоком на одном конце и с гайкой-барашком на другой.
— Это наши орудия труда, — прокомментировал Брэнсон. — Вы, может, и сами догадались об их назначении, но, так или иначе, о них будет рассказано, когда придет время. Особый интерес представляют взрывчатка и веревки. Перед вами — связка длиной в десять футов. Из десяти «ульев» с мощной взрывчаткой, каждый из которых весит пять фунтов. Веревка длиной в четверть мили на вид кажется тоньше той, что используют для сушки белья. Но это нейлоновая веревка, со стальным сердечником. Она способна выдержать вес в восемьсот фунтов, что в пять раз больше, чем нам нужно, — Брэнсон знаком велел Петерсу начать движение, и тот осторожно направил крошечную машину к Южной башне. Брэнсон посмотрел прямо в телекамеру.
— Поскольку сейчас нас смотрят не только жители Сан-Франциско, я объясню: башни этого моста не цельные.
Телекамера тут же показала Южную башню крупным планом.
— На самом деле они состоят из стальных блоков, каждый — шириной с телефонную будку, но вдвое выше нее. Блоки скреплены между собой и снабжены люками. На постройку каждой из башен ушло около пяти тысяч блоков. В башнях есть лифты и лестницы, общая длина которых достигает двадцати трех миль, — Брэнсон достал книгу — описание конструкции моста. — Как вы понимаете, в таком лабиринте нетрудно заблудиться. Еще во время строительства двое рабочих заблудились и были вынуждены провести там ночь. Даже сам архитектор Джозеф Штраус часто затруднялся найти выход. Именно поэтому он составил инструкцию, копию которой мне удалось раздобыть. Двадцать шесть страниц этой книги должны были помогать инспекторам обходить объекты и не заблудиться.
Сейчас мои люди поднимаются в верхнюю часть Южной башни по восточной стороне, той, что выходит на залив. У них есть копии руководства, просто на всякий случай. В данный момент книжки им не нужны, потому что они пользуются лифтом. Думаю, сейчас оба уже наверху. Ребята принесли с собой некий груз весом в пятнадцать фунтов, его назначение я объясню позже. А теперь давайте посмотрим на наш электромобиль.
Телекамера послушно проследила за Петерсом. Крошечный автомобиль в этот момент двигался вдоль противоположной стороны моста" Вот он замедлил ход и остановился под нижней из четырех массивных поперечных балок Южной башни.
— А теперь, пожалуйста, покажите нам верхнюю часть башни, — велел Брэнсон.
Телекамера послушно показала сначала седловину башни, потом верхнюю часть, выходившую на залив. Зрители хорошо видели то место, где крепились стальные тросы. И почти сразу же присутствующие заметили на седловине две крошечные фигурки. Телезрителям камеры показали их крупным планом.
— В подобных делах очень важна последовательность. Сначала посмотрим одно, потом другое. Смею заметить, едва ли найдется один на десять тысяч телезрителей, кто захочет оказаться на месте моих ребят. Откровенно говоря, мне и самому не хотелось бы туда забираться. Один неосторожный шаг — и вы падаете с высоты семисот футов. Семь секунд в воздухе — и вы врезаетесь в воду со скоростью семьдесят миль в час. При такой скорости удар о воду — почти то же самое, что удар о бетон. Но мои люди в полной безопасности — они специалисты-высотники. Это они и им подобные строят небоскребы в Нью-Йорке и Чикаго.
На телеэкране снова появился Петерс. Он достал странный пистолет с необычайно длинным и широким стволом, прицелился и выстрелил. Ни взгляд, ни видеокамера не успели проследить за выстрелом. Четыре секунды спустя телезрители увидели, как Бартлет — один из двух верхолазов, находившихся на седловине, — подхватил конец зеленого шнура, который тут же начал сматывать. На другом конце шнура на кожаном ремешке был укреплен блок, в свою очередь, привязанный к веревке. Через несколько минут уже вся веревка была в руках Бартлета, в то время как его напарник, Боярд, держал шнур и блок. Отмотав дюжину футов веревки, Бартлет отрезал ее ножом, потом закрепил один конец за опору, а ко второму привязал блок. Веревку они продели через отверстие в блоке, потом через сам блок и привязали к ее концу свинцовый груз в виде груши, который принесли с собой. Потом веревку и груз снова опустили вниз, на мост.
Петерс поймал груз, развязал узел и продел веревку через блок в стальной балке и в кольцо на конце крюка и закрепил все вместе. Намотав на барабан несколько витков веревки, он включил электрический двигатель. Лебедка была небольшой, но мощной. Чтобы поднять груз с моста до верхней седловины, требовалось всего полторы минуты.
С севера подул легкий ветерок, заметно крепчавший с высотой. Веревка и груз заметно раскачивались, временами сильно ударяясь об опоры моста, но Петерса это нисколько не беспокоило, он внимательно следил за напарником. Когда груз былподнят наверх, Бартлет сделал горизонтальное движение рукой. Петерс замедлил вращение барабана, затем совсем остановил лебедку, на барабане остался один виток веревки.
Бартлет и Боярд подтащили балку и крюк, отсоединили их от свинцового груза, продели веревку через блок и отложили в сторону свинцовый груз. Затем они осторожно высунули балку с поперечными креплениями, примерно на расстоянии трети футов прикрепили конец к опоре и затянули барашек. Бартлет подал сигнал Петерсу, и тот освободил последний виток веревки. Груз и веревка стали быстро опускаться.
Две минуты спустя веревка стала снова подниматься вверх, на этот раз к ней был прикреплен брезентовый чехол о взрывчаткой. Веревка была продета через два кольца на дне чехла. В отличие от первого раза, Петерс поднимал этот груз очень осторожно, барабан поворачивался медленно, временами совсем останавливался. Генерал Картленд заметил, обращаясь к Брэнсону:
— Кажется, вы питаетесь избежать раскачивания груза?
— Разумеется. Мы не хотим, чтобы взрывчатка стукнулась о поперечную балку моста.
— Это разумно. Детонаторы с гремучей ртутью — штука очень чувствительная.
— Детонаторы у Бартлета в кармане. Но взрыватели тоже чувствительны. Именно поэтому мы и высунули балку подальше. Даже вдвоем ребятам было бы трудно тащить груз весом в сто шестьдесят фунтов, к тому же тащить пришлось бы вертикально вверх.
Зрители видели, как взрывчатка была благополучно подтянута ко второй поперечной опоре моста.
— Значит, у вас один заряд взрывчатки здесь, а другой на противоположном тросе? И два на северной башне?
— Нет. Мы изменили планы. Удерживающие мост тросы оказались гораздо крепче, чем мы думали. Не забудьте, внутри, под стальным покрытием, у них двадцать семь тысяч витков проволоки. Поэтому мы решили использовать все четыре упаковки взрывчатки для южной башни, по две на каждый трос. Уверены, в этом случае тросы наверняка будут разрушены. А если южный конец моста упадет в залив, то и северный последует за ним. Нельзя дать стопроцентную гарантию, что северная башня, которая к тому времени одна будет держать весь пролет моста длиной в 4200 футов, упадет, но это весьма вероятно.
Ван Эффен быстро сделал два шага вперед и снял автомат с предохранителя. Мэр Морисов привставший со стула, снова опустился на сиденье. Кулаки его все еще были сжаты, а лицо пылало гневом.
К этому моменту Бартлет и Боярд начали осторожно подтягивать к себе взрывчатку. Скоро ее уже не стало видно. Бартлет наклонился.
— Вставляет детонаторы? — спросил Картленд.
Брэнсон кивнул.
Картленд жестом показал на трос, который в середине моста опускался так низко, что до него можно было дотронуться рукой.
— Зачем столько усилий? Разве не проще прикрепить взрывчатку здесь?
— Конечно, здесь легче это сделать, но нет гарантии, что разрыв троса разрушит мост. Подобных экспериментов никто и никогда не проводил — подвесные мосты слишком дороги. Если мы взорвем тросы посредине моста, башни все еще будут в состоянии равновесия. Может, мост немного провиснет, а может, и нет. Возможно, он переломится, но это не означает, что весь пролет упадет в воду. А наш способ гарантирует успех. Вы же не думаете, что я стал бы требовать двести миллионов долларов за халтуру?
Генерал Картленд ничего не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31