- Это страхование против Армагеддона, - сказал он ей. - Всем ясно,
что бомбы полетят, это только вопрос времени.
А Фил Кронингер был весьма осведомлен о важности страхования, потому
что владел одним из крупнейших независимых страховых агентств в Аризоне.
- Полагаю, что так, - наконец сказала она. Но ее беспокоили эти
трещины и пятна и вид этой реденькой стальной сетки, высовывающейся из
образовавшейся дыры.
Сержант Шорр прибавил скорости электромобилю. Они проехали
металлический дверной шлюз по обеим сторонам коридора.
- Наверное ухлопали кучу денег на строительство этого места, - сказал
Роланд, и Шорр кивнул.
- Несколько миллионов, - сказал Шорр. - Не считая непредвиденных
расходов. Двое братьев из Техаса вложили в это деньги, они тоже
"выживальщики", а богатство получили из нефтяных скважин. Раньше, в
сороковых и пятидесятых годах, здесь был серебряный рудник, но жила
истощилась и шахта была заброшена на годы, пока Осли не купили ее. А вот
мы и приехали прямо к месту. - Он притормозил электромобиль и остановил
его перед металлической дверью с номером 16. - Ваш дом, добрый дом, на
ближайшие две недели, люди. - Он открыл дверь ключом, висевшим на цепочке
с эмблемой Земляного Дома, вошел внутрь и включил свет.
Прежде чем последовать за мужем и сыном через порог, Элис услышала
звуки капающей воды и увидела другую лужицу, расплывшуюся по коридору.
Потолок протекал в трех местах, там была длинная зазубренная трещина
шириной в два дюйма. Боже, подумала она, напуганная, но ничего не
оставалось, как войти в помещение. Ее первым впечатлением было ощущение
пустоты военной казармы. Стены были из окрашенных в бежевый цвет
шлакоблоков, украшены несколькими масляными картинами. Ковер был
достаточно толстым и неплохого цвета красной ржавчины, но потолок
показался ей ужасно низким. И хотя он был выше головы Фила на шесть
дюймов, а Фил был ростом пять футов и одиннадцать дюймов, явно
недостаточная высота "жилых апартаментов", как они именовались в брошюре,
внушала ей чувство почти - да, подумала она, - почти погребенного заживо.
Единственным лишь приятным впечатлением, однако, была дальняя стена, всю
площадь которой занимали фотообои с видом на заснеженные вершины гор, что
слегка раздвигало комнату будто бы в результате оптического эффекта. Здесь
было две спальни и соединяющая их ванная. За несколько минут Шорр показал
им все, продемонстрировал сливной туалет, от которого смыв шел в
специальный бак, как он сказал, "отходы из которого поступают на уровень
леса и таким образом способствуют росту растительности". Спальни были тоже
из выкрашенных в бежевый цвет шлакоблоков, а потолок отделан пробковыми
пластинами, под которым, подумала Элис, спрятано переплетение стальных
балок и арматурных стержней.
- Разве это не великолепно? - спросил ее Фил. - В этом что-то есть!
- Я все же не уверена, - ответила она. - У меня по-прежнему ощущение,
что мы в шахте.
- Ну, это пройдет, - дружески сказал ей Шорр. - У некоторых из
новичков появлялась клаустрофобия, но потом исчезала. Я вам вот что
покажу, - сказал он, передавая Филу план Земляного Дома, на котором были
показаны кафетерий, гимнастический зал, поликлиника и большой круглый зал
для игр. - Главный зал вот здесь, - сказал он, указывая на карте. - Это и
в самом деле огромное помещение, так что там можно почувствовать себя
настоящим обществом, не так ли? Я покажу вам, как отсюда добраться туда
самым коротким путем.
В своей спальне, меньшей из двух, Роланд включил прикроватную лампу и
стал искать подходящую розетку для своего компьютера. Спальня была
крошечной, но он счел ее вполне удобной; тут была та атмосфера, которая
ему была нужна, и он предвкушал семинары на темы "Искусство применения
оружия", "Живущие не на Земле", "Управление в условиях хаоса" и "Тактика
партизанской войны", обещанные в брошюрах.
Он нашел хорошую розетку достаточно близко к кровати, чтобы можно
было удобно устраиваться на подушках, играя на своем компьютере в "Рыцаря
Короля". Предстоящие две недели, подумал он, можно будет окунуться в
фантазию с подземельями и бродящими по ним чудовищами, которые будут даже
такого эксперта, как он сам, Рыцарь Короля, приводить в дрожь, хотя он и в
латах.
Роланд подошел к шкафу и открыл его, чтобы посмотреть, уместятся ли
там его вещи. Внутри были дешевые крашеные стенки и несколько проволочных
плечиков, свисавших с перекладины. Вдруг с задней стенки шкафа вспорхнуло
что-то маленькое и желтое, похожее на осенний лист. Роланд инстинктивно
бросился к нему и поймал его, сжав пальцы. Потом он прошел к свету и
осторожно раскрыл ладонь.
В ладони была замерзшая хрупкая желтая бабочка, усыпанная по
крылышкам зелеными и золотыми пятнышками. Глаза у нее были как
темно-зеленые булавочные головки, похожие на сверкающие изумрудики.
Бабочка трепетала, слабая и оглушенная.
Сколько же ты пробыла здесь, изумился Роланд. Ответа не было.
Наверное, попала сюда в чьем-нибудь автомобиле или на одежде. Он поднес
руку ближе к свету и несколько секунд глядел в крошечные глазки существа.
А потом он раздавил бабочку в руке, ощущая, как ее тело хрустнуло под
нажатием его пальцев. Готова! - подумал он. Даже более чем готова. Он
точно не затем проделал всю эту дорогу из Флагстафа сюда, подумал он,
чтобы жить в одной комнате с этим еб...ым желтым клопом!
Он выбросил искалеченные остатки в корзинку, потом смахнул желтую
искрящуюся пыльцу с ладони на хаки и пошел обратно в жилую комнату. Шорр
пожелал спокойной ночи, а двое других мужчин только что подъехали с
багажом и компьютером Роланда.
- Встреча назначена на восемь ноль ноль, люди, - сказал Шорр. - Там
увидимся.
- Великолепно, - возбужденно сказал Фил.
- Великолепно, - в голосе Элис прозвучал саркастический укол.
Сержант Шорр, все еще с улыбкой на лице, покинул номер 16. Но улыбка
исчезла, как только он сел в электромобиль, и рот его превратился в
угрюмую, суровую линию. Он развернул электромобиль и заспешил назад к тому
месту, где на полу лежал щебень, и сказал бригаде уборщиков, чтобы они
получше шевелили задницами и замазывали трещины, и пусть поскорее
замазывают эту, пока весь этот чертов сектор не провалится.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОГНЕННЫЕ КОПЬЯ

6. КИНОМАН
17 июля 4 часа 40 минут (восточное дневное время). Нью-Йорк
- Он все еще там, да? - спросила шепотом чернокожая женщина с
ярко-рыжыми волосами, и мальчик-латиноамериканец за кондитерским прилавком
утвердительно кивнул.
- Слышишь! - сказал мальчик, чье имя было Эмилиано Санчес, и его
черные глаза широко раскрылись.
Из-за выгоревшего красного занавеса, закрывавшего зал кинотеатра
"Эмпайр Стейт" на Сорок Второй улице, послышался смех. Такой звук мог
издать только кто-нибудь с рассеченным горлом. Этот звук становился все
громче и громче, и Эмилиано закрыл уши руками; этот смех напоминал ему
свисток локомотива и детский визг одновременно, и на несколько секунд он
вернулся во времени назад, когда ему было восемь лет, он жил тогда в
Мехико, и увидел, как его маленького брата смял и раздавил товарный поезд.
Сесиль уставилась на него, и по мере того как смех рос, она слышала в
нем девичий вскрик, и ей чудилось, что ей снова четырнадцать лет и она
опять лежит на хирургическом столе после аборта, после того как операция
окончилась. Видение через мгновение пропало, а смех стал слабеть.
- Господи Иисусе! - смогла только шепотом выдавить из себя Сесиль. -
Что этот подонок курит?
- Я слышу это с полуночи, - сказал он ей. Его смена начиналась с
двенадцати часов и заканчивалась в восемь. - Ничего похожего не доводилось
слышать.
- Он там один?
- Ага. Некоторые приходили, но тоже долго не могли выдержать. Ты бы
видела их лица, когда они выходили отсюда! Мурашки по телу!
- Дерьмовое дело! - сказала Сесиль. Она продавала билеты и работала в
будке снаружи. - Я бы не выдержала двух минут смотреть такое кино, всех
этих мертвых и все такое! Боже, я продала билет этому парню уже третий
сеанс подряд!
- Он выходил, купил у меня кока-колу и попкорн. Дал доллар на чай.
Скажу тебе, мне уже и не хотелось касаться его денег. Они похоже...
какие-то сальные или что-то вроде того.
- Подонок, похоже, развлекается там сам с собой. Похоже, разглядывает
всех этих мертвых, развороченные лица и развлекает сам себя. Кому-то надо
бы зайти туда и сказать ему, чтобы...
Смех опять усилился. Эмилиано вздрогнул, теперь звуки напомнили ему
крик мальчишки, которого он однажды пырнул в живот в драке на ножах. Смех
оборвался, перейдя в клокот и затем в тихое умиленное бормотание, которое
напомнило Сесили звуки, издаваемые наркоманами в одном из их мест, куда
она зачастила. Лицо ее стало как застывшее, пока смех не исчез, а потом
она сказала:
- Мне кажется, у меня и своих дел достаточно.
Она повернулась и заспешила в свою кассу и заперла за собой дверь.
Она решила, что в этом парне, сидевшем в кинотеатре, есть что-то
таинственное. Она видела его: это был крупный, здоровый, похожий на шведа
мужчина с курчавыми светлыми волосами, молочно-белой кожей и глазами, как
сигаретные окурки. Покупая у нее билет, он сверлил ее взглядом, но не
сказал ни слова. Колдун, решила она, и дрожащими пальцами развернула свой
журнал "Пипл".
Скорее бы восемь часов, молил Эмилиано. Еще раз посмотрел на наручные
часы. "Лики смерти, часть 4" должны скоро закончиться, и Вилли, старый
киномеханик-пьяница, будет менять пленку на "Мондо Бизарро", про рабство и
все такое прочее. Может, парень уйдет раньше, и тогда картину сразу же
сменят. Эмилиано сел на табуретку и стал опять читать комикс, пытаясь
заглушить страшные воспоминания, пробудившиеся у него от этого смеха.
Красный занавес зашевелился. Эмилиано сгорбил плечи, как будто его
хотели побить. Потом занавес раскрылся, и киноман возник в темном
вестибюльчике. Он уходит! Эмилиано чуть не засмеялся, глаза его застыли на
одной точке комикса. Он выходит из дверей!
Но киноман произнес слабым, почти детским голосом:
- Пожалуйста, мне большую чашку кока-колы и попкорн с маслом.
В животе у Эмилиано заболело. Не осмелясь посмотреть человеку в лицо,
он встал с табуретки, налил кока-колу из крана, достал попкорн и плеснул в
него масла.
- Пожалуйста, побольше масла, - попросил киноман.
Эмилиано добавил еще несколько капель масла и провел заказанное по
прилавку.
- Три доллара, - сказал он. К нему подлетела пятидолларовая бумажка.
- Сдачи не надо, - сказал человек, и сейчас в его голосе прозвучал
южный акцент. Озадаченный, Эмилиано взглянул на него. Киноман был около
шести футов и четырех дюймов ростом, был одет в желтую рубашку с короткими
руками и брюки цвета хаки с зеленью. Глаза его под густыми черными бровями
были завораживающе зелеными, контрастирующие с янтарным оттенком кожи.
Прежде Эмилиано посчитал его за южноамериканца, когда он подходил первый
раз, возможно, в нем было что-то от индейской крови. Волосы черные и
волнистые, прилизанные к черепу. Он уставился неподвижно на Эмилиано. - Я
хочу посмотреть кино еще раз, - спокойно произнес он, и в этом голосе
прозвучало нечто от бразильского акцента.
- Э... Через минуту должен начаться "Мондо Бизарро". Киномеханик,
наверно, уже заправил первую катушку...
- Нет, - сказал киноман, и слегка улыбнулся. - Я хочу посмотреть еще
раз _э_т_о_ кино. Прямо сейчас.
- Да. Но, послушайте. Я имею в виду... Я здесь не решаю, так ведь? Вы
же знаете? Я только работаю за прилавком. Я ничего не могу сказать
насчет...
Тут человек придвинулся и коснулся лица Эмилиано холодными
маслянистыми пальцами, отчего подбородок Эмилиано застыл, как
примороженный.
На секунду все вокруг как будто поплыло перед его глазами, а кости
его стали ледяными. Потом он моргнул, и все его тело вздрогнуло, он стоял
за прилавком, а киноман пропал. Черт! - подумал он. Подонок прикоснулся ко
мне. Он скомкал салфетку и вытер лицо, там где прикасались пальцы, но все
еще чувствовал оставшийся после них холод. Пятидолларовая бумажка
оставалась на прилавке. Он положил ее в карман и заглянул сквозь занавес в
кинотеатр.
На экране, расцвеченном сочными и чувственными красками, лежали
почерневшие трупы, извлеченные из столкнувшихся автомобилей пожарными.
Диктор говорил:
- Лики смерти - не шутка. Все, что вы увидите, было на самом деле.
Если вы хоть сколько-то слабонервны, вам лучше сейчас же уйти...
Киноман сидел в первом ряду. Эмилиано видел его профиль напротив
экрана. Опять послышался смех, и когда Эмилиано метнулся назад от занавеса
и поглядел на свои часы, он понял, что еще почти двадцать минут в жизни
его стали черной дырой. Он выскочил из двери и пробежал по лестнице в
будку киномеханика, где Вилли валялся на диванчике, читая Кастлера.
- Эй, - сказал Эмилиано. - Что происходит? Как это случилось, что ты
опять показываешь это дерьмо?
Вилли уставился на него через край своего журнала.
- У тебя не все дома? - спросил он. - Ведь это ты со своим приятелем
пришел ко мне и попросил меня об этом. Не прошло и пятнадцати минут. Вот я
и поставил снова. Не приписывай мне это дерьмо ни в коем случае. Как бы то
ни было, я не спорю со старыми извращенцами.
- Старые извращенцы? О чем ты говоришь?
- Твой приятель, - сказал Вилли. - Ему не меньше семидесяти. Со своей
бородой он похож на Рипа Ван Винкля. Откуда только такие извращенцы
берутся?
- Ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19