Конечно, она была жестокой, ибо таким являлся весь ее мир, но Блейд не замечал в ней патологической тяги к крови. В пылу же и горячке боя ничего не стоило получить серьезную рану – такую, которая совсем не украшает женщину.Внезапно Святой Круг повернулся оборотной стороной к предводительнице ховестаров, как бы подтверждая его опасения. Из-за фок-мачты выскочил солдат с мечом и кинжалом в руках, и направленный метким броском клинок просвистел в воздухе. Айола инстинктивно дернулась, так что тяжелое острое лезвие миновало горло, вонзившись чуть выше груди. На кожаном колете Черной Сестры расплылось алое пятно, девушка выронила саблю и побледнела, закусив губы от боли. В следующую секунду она начала медленно оседать на палубу.Баскар обхватил ее за талию, прикрывая собственным телом, и взглянул на Блейда. Разведчик повел глазами влево, к капитанскому мостику:– Отведи ее на «Жаворонок». Я займусь им, – он имел в виду офицера, командовавшего меченосцами. Тот наблюдал с высокою мостика фрегата за ходом сражения, отдавая короткие приказы и пытаясь сбить свой отряд плотной группой. Вероятно, он понял всю тщетность своих усилий, так как уже спускался на палубу. Глаза ритолийца пылали яростным огнем; несомненно, он жаждал прикончить предводителя шайки, которая к разграблению приморского городка добавила еще и разгром королевского фрегата.Баскар взглянул туда, куда показывал напарник, и, мгновенно оценив ситуацию, неохотно кивнул. Он понимал, что хозяйку надо поскорее доставить на корабль, и не собирался ввязываться в спор, кто это сделает.Блейд перевел взгляд на приближавшегося офицера – и вовремя. Длинный клинок уже был занесен над головой разведчика, и его владелец выглядел фехтовальщиком поискуснее Ратага. Правда, никто не заставлял Блейда дарить жизнь этому ритолийскому дворянину. Он взметнул саблю, сильным ударом отразив смертоносную сталь, и тут же, не теряя ни секунды, перешел в нападение. Он буквально танцевал вокруг противника, дразня его непрерывным градом молниеносных выпадов, которые обрушивались на ритолийца словно со всех сторон. Короткий кривой ятаган не мог причинить врагу существенного ущерба, пока тот успевал отражать наскоки, бешено вращая мечом. Надеяться Блейду приходилось лишь на то, что противник устанет раньше: меч – оружие грозное, но тяжелое и слишком неповоротливое для драки в тесноте.Ни на миг не прекращая каскада стремительных ударов, он гнал противника на край палубы, лишая его возможности маневра. Наконец ритолиец уперся спиной в высокий фальшборт фрегата; на лбу его вы ступила испарина, выпады потеряли прежнюю стремительность. Он явно выбился из сил и мог только обороняться – а значит, был покойником уже на девять десятых. Блейд решил не тянуть. Он прыгнул вперед, угрожающе вздымая саблю, и когда противник подставил меч, левой рукой выхватил свой последний нож и всадил его меж ребер ритолийца. Офицер выронил оружие, прижал обе руки к боку и беззвучно повалился на палубу.Разведчик вздохнул; не обладая природной жестокостью, он редко радовался зрелищу чужой смерти. Тем более, если дело касалось достойного противника, не врага! Но логика любого из миров, где он побывал, в конечном счете являлась логика борьбы, и побеждал в ней сильнейший. С таким философским заключением Блейд покинул холодеющее тело и направился на «Жаворонок».Бой закончился; схватка вожаков была заключительным аккордом, поставившим точку в сыгранной симфонии железа и крови. Итак, ховестары Акрода по праву сильного могли забрать себе фрегат со всем содержимым, отправив за борт остатки его защитников; пленных они не брали. Ратаг с мостика «Жаворонка» уже громогласно распоряжался, кому остаться на захваченном корабле, составив призовую команду. Блейд, внезапно ощутивший смертельную усталость, наскоро перекусил огромным ломтем хлеба с солониной, запил все кувшином пива и, доплетясь до пушечной палубы, рухнул у своих пушек. Сейчас он хотел только одного – спать * * * Первые лучи солнца заиграли на изумрудно-зеленых волнах, и свежий восточный ветер, устойчиво сопровождавший галион с самого начала плавания, коснулся щеки Блейда. Приоткрыв глаза, он протяжно зевнул и решил, что пора прогуляться на палубу. Во-первых, ему хотелось узнать, как состояние Айолы, во-вторых, найти чего-нибудь съестного.Он неторопливо шествовал по шканцам, когда услышал доносившиеся с мостика голоса – там, как раз над его головой, оживленно беседовали двое. Вернее, оживление было заметно в тоне одного из них, Ратага; второй же больше слушал и, похоже, пытался возражать. Блейд замер и навострил уши.– А ты припомни, как ловко он тебя спровадил вчера с фрегата! Думаешь, почему? Этот приблудок жаден до славы, вот что! – убедительно вещал первый помощник – Как будто ты не справился бы с этим ритолийским мозгляком…– Не пускай брызги, Ратаг! Ты-то почем знаешь? – буркнул ошеломленный таким напором собеседник, в котором Блейд узнал телохранителя Айолы. – Ты проторчал все время здесь, на мостике…– С мостика мне все было отлично видно, не сомневайся, – торопливо перебил помощник. – Он и полез на ритолийца, чтобы войти в доверие к хозяйке и хапнуть кусок побольше. А телохранитель из него никакой… каракатица – и та справилась бы лучше.– Это почему же? – Баскар был окончательно сбит с толку.– Да разве ж не ясно? Разве не его дело – оберегать хозяйку от опасности? И куда же он смотрел, когда тот остолоп выскочил из-за мачты?!– Хм-м… Прах и пепел! Да-да, кажется, я начинаю понимать… – телохранитель пытался осмыслить обвинения в адрес напарника. Похоже, кулаки у него работали куда лучше головы.– Ну, ну, – нетерпеливо поощрил его Ратаг.– Наверно, это и впрямь вина Черного… Но ведь это… это… Прах и пепел! – от внезапно вспыхнувшего негодования Баскар не находил других слов.Блейд не стал дожидаться окончания столь занятной беседы и громко затопал ногами, изображая целый взвод непроспавшихся головорезов. Телохранитель в пылу гнева не обратил на шум внимания, но Ратаг был настороже:– Тс-с, кто-то идет, – толкнул он в бок разошедшегося вояку и продолжил, как ни в чем не бывало: – Да, вот бы нам такой ветерок, когда будем на подходе к Кархайму! Правда, сейчас все, кому не лень, потащатся туда… Ну, будем надеяться, что самым проворным жемчуга хватит, как ты полагаешь?– Что? – переспросил Баскар, с трудом поспевая за извилистыми мыслями первого помощника. – А, жемчуг… Прах и пепел! Жемчужин-то хватит, да вот магических давненько не видали на Ховестаре… Тех, зелененьких…Блейд, уже успевший отойти на приличное расстояние, уловил мечтательную реплику телохранителя. Зеленые жемчужины? Зелененькие, зеленоватые… О них упоминала и Айола пару дней назад… В этом явно стоило разобраться; возможно, волшебный жемчуг – именно тот ценнейший артефакт, который мог бы удовлетворить и лорда Лейтона, и британское казначейство.Волшебный? В чем же заключается волшебство? И кто мог бы прояснить сей вопрос? Пожалуй, Онбол, штатный маг и лекарь… За две недели плавания Блейд не раз видел нелепую щуплую фигуру, замотанную в длинный бесформенный балахон. Дважды в день, утром и вечером, он появлялся на палубе и, размахивая тощими руками, творил заклинания. Еще в бытность свою помощником канонира Блейд вытянул из неразговорчивого Паллона, что маг заклинает ветер, волны и злых тварей моря. Никто не мог бы обвинить ховестаров в пристрастии к религиозным обрядам, хотя, как и все племена по берегам Акрода, они исповедовали веру в Святой Солнечный Круг; тем не менее бравые мореходы полагали, что плавающие по водам люди должны иметь защиту от морских демонов. Похоже, старикашка Онбол отлично справлялся со своей задачей: до сих пор Блейд не видел ни одного демона.Он неторопливо направился на бак, где в носовой надстройке, что располагалась выше орудийной палубы, обитал при лазарете Онбол. Разведчик негромко постучал в дверь его закутка и, не дожидаясь ответа, вошел.Несмотря на ранний час, хозяин каюты уже был на ногах. Вернее, он восседал на узкой койке, поджав длинные ноги, и с отрешенным видом перебирал почерневшие от времени шарики деревянных четок – готовился к утренней порции заклятий.Блейд негромко кашлянул. Маг встрепенулся, дернул жиденькой, клочковатой бороденкой и вопросил:– Чего тебе нужно, Черный?– Поприветствовать великого мага и лекаря, а заодно спросить, как чувствует себя хозяйка, – при случае Блейд неплохо умел подольститься к собеседнику. – Серьезна ли ее рана?– А, ерунда, – Онбол небрежно повел рукой. – В ее возрасте небольшое кровопускание даже полезно, ибо разгоняет темные и светлые жидкости тела… Три дня повязки с мазью хла, три дня – без мази, плюс заклинание Оживления и Восстановления перед завтраком… Да еще мясной бульон, рыбья печень, молитва Святому Кругу о ниспослании исцеления… – он что-то забормотал, пересчитывая с помощью четок все компоненты этого сложного рецепта.– Наверно, и магическая жемчужина не помешала бы? – многозначительно подсказал Блейд.– Ну, жемчужина!.. Была когда-то на Ховестаре одна… – тут маг подозрительно уставился на Блейда, словно тот прятал сокровище в драном кармане своей безрукавки, но разведчик ответил ему ясным младенческим взглядом.– Хочу спросить тебя, мудрейший…– Спроси, сын мой, – благосклонно изрек Онбол.– …о чудесных свойствах сего магического жемчуга, – закончил фразу Блейд.Маг строго поджал губы, помолчал, потом все же отозвался, вроде бы с некоторым удивлением:– Это известно всем – и никому. Разве ты ничего не слышал? Откуда ты свалился, Черный?– Конечно, слышал, – Блейд энергично закивал головой. – Но ты же сам сказал, что тайна известна всем – и никому.– Никому, кроме мудрецов вроде меня, – уточнил маг.– Вот видишь… Я и хочу приобщиться к твоей мудрости, а не слушать досужие сплетни.Онбол отложил четки и погладил редкие светлые волосы; на лице его расплылась улыбка.– И что же ты хочешь узнать, сын мой, о названном тобой предмете?– Все, что ты соблаговолишь мне поведать, мудрейший, – разведчик был необычайно терпелив.– Что я соблаговолю… соблаговолю… – маг, казалось, снова погрузился в транс и потянулся за четками.– Я жду, о великий маг, – спустя пять минут Блейд решил напомнить о себе.– А чего, собственно? – неожиданно писклявым голосом осведомился Онбол.– Совсем немногого, отец мой: кто и где добывает волшебный жемчуг и в чем состоят его чудесные свойства?Маг сполз с койки, гордо выпрямился, заложив костлявые руки за спину, задрал к низкому потолку бороденку и возгласил:– Добывают жемчуг во владениях старого герцога Кархаймского, как известно всем в Землях Акрода. И ховестарам – в первую очередь, ибо в это время года, с попутными восточными ветрами, плывут наши корабли к вратам пролива Кархайм. Что же касается свойств магических жемчужин… – он описал перед грудью Священный Круг и уставился на Блейда подслеповатыми глазками: – Тайна сия велика есть, сын мой! И страшная кара грозит простому смертному, осмелившемуся коснуться ее.Онбол, лекарь, шарлатан и плут, неоднократно выпутывавшийся с помощью такого заявления из сложных ситуаций, и представить не мог, насколько близко оно к истине. * * * Прошло четыре дня. Паллон выздоровел, рана Айолы закрылась. «Жаворонок» резво летел на запад, оставляя за кормой милю за милей; захваченный фрегат покорно следовал за ним. Блейд размышлял о разговоре с магом, помогая канониру драить пушки. Впрочем, теперь это уже не являлось его обязанностью; через пару дней после схватки с ритолийцем Черная Сестра призвала его к себе в каюту и, в присутствии Ратага, шкипера, всех старших канониров и десятников, толпившихся у порога, произвела в начальники абордажной команды. Заодно новому офицеру был пожалован чуланчик с койкой и сундучком, бронзовый шлем, синий суконный плащ и три доли добычи.К полудню на горизонте возникла невысокая гряда скалистых островков. Такие клочки суши, вероятно – вулканического происхождения, попадались пиратским кораблям уже не первый раз. Однако тут подножия черных утесов были окружены зеленью, а кое-где на склонах виднелись даже деревья. Явные признаки пресной воды! Ратаг, временно замещавший Айолу, распорядился бросать якоря и готовить бочки и шлюпки. Экипаж «Жаворонка» давно стосковался по свежей воде; конечно, отважные мореходы предпочитали вино или, на худой конец, пиво, но того и другого было в обрез. Командовать вылазкой первый помощник велел Блейду, который воспринял сей приказ без возражений и даже с некоторым энтузиазмом. Хотя ему довелось немало постранствовать по морям, в душе он оставался человеком сухопутным и был рад случаю размять ноги на твердой земле. Услышав о намеченной экспедиции, Баскар в последний момент заявил:– Пожалуй, я тоже прогуляюсь.Ратаг согласно кивнул.На берегу команда Блейда разбрелась в поисках источника; островок оказался довольно велик. Сам Блейд решил исследовать ближний лесок, и его ничуть не удивило, когда Баскар увязался за ним. Он прекрасно понимал, почему телохранителю вздумалось прокатиться в шлюпке, и не собирался затягивать выяснение отношений.Едва они остались наедине, как Баскар рявкнул:– Прах и пепел! Ты мерзавец, Черный!– В самом деле? Будь у тебя побольше мозгов, парень, я бы знал, как ответить. Но стоит ли вышибать такую малость… – Блейд всегда придавал большое значение демонстрации морального превосходства над противником.– Молчи, или я сверну тебе шею! – зарычал ховестар.– Что ж, попробуй! – усмехнулся Блейд.Эта ухмылка окончательно разъярила телохранителя Айолы. Не тратя времени на словесный поединок, он ринулся вперед, стремительно замахнувшись увесистым кулаком. Блейд, ожидавший такого развития переговоров, увернулся и в свою очередь нанес мощный удар, целясь в висок противника. Он хотел лишь оглушить Баскара и не собирался применять смертоносные приемы карате. С таким сильным бойцом, как этот ховестар, нельзя было играть или ограничиваться полумерами, и если бы Блейд нанес рубящий удар открытой ладонью по горлу – настоящий удар, – его соперник тут же вознесся бы к Священному Кругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18