– нур оглянулся на северные ворота, куда его сахралты с натугой затаскивали труп мертвого воина. – Да мой Ристел справился бы с десятком таких, как ты, если б не этот предательский удар!
Значит, это его сын, подумал Блейд. Да, простых воинов в Териут не присылали! Вероятно, этот Ристел был из числа самых рослых, сильных и знатных. И приехал сюда, чтобы одним своим видом устрашить островитян. Еще бы? Такой гигант! Блейд понимал, что справился с ним благодаря точному расчету и хитрости. Но эти мысли он предпочитал держать про себя; вслух же произнес:
– Не хочу порочить мертвеца, но твой Ристел был слишком самонадеян для такого неважного фехтовальщика. Понимаешь, старик, с этой штукой надо уметь обращаться, – разведчик поднял меч и единым движением кисти крутанул его, заставив клинок описать в воздухе сверкающий круг.
Ратри скрипнул зубами, но, кажется, решил не лезть в драку.
– Я расскажу повелителю моему князю Фаралу все, что здесь видел, – зловеще произнес он. – И то, как был убит Ристел, лучший из бойцов Мит'Канни, и про тебя тоже, бастард… Я подробно опишу ему твое лицо! – В этих словах крылся некий странный подтекст, намек, смысл которого Блейд не улавливал.
– Но, господин мой, – робко вмешался Салкас, – бой шел по правилам! Нельзя пользоваться луками, пращами и дротиками, но все остальное…
– Молчи, червяк! – Ратри резко повернулся ко второму архонту и на руке, сжимавшей меч, вздулись огромные мышцы. – Молчи! Посмотрим, как ты запоешь, когда я приведу сюда пятьсот воинов с Нурстада! Слизняк, мокрица!
Гневно нахмурив брови, Блейд шагнул вперед, чувствуя, как от ярости наливается злой силой уставшее тело
– Клянусь хвостом Зеленого Кита, прародителя! Если ты, нур, еще раз оскорбишь почтенного Салкаса, я намотаю твои кишки на свой меч!
Ратри вздрогнул, отступил на шаг и пристально посмотрел на разъяренного противника. Блейд был готов дать голову на отсечение, что в глазах северянина снова мелькнул страх.
– Тот же голос, то же лицо и такой же нрав, – пробормотал нур. Затем повернулся спиной к разведчику и размашисто зашагал к северным воротам.
Тарконес нахлобучил шлем, и его твердая мозолистая рука легла на локоть Блейда.
– Он вернется, Рисарс… И очень скоро!
– Постараемся достойно встретить его, Тарко.
– Но это же война! Разорение! Смерть! – Салкас в отчаянии заломил руки. – Только подумать, какую беду я выторговал у хадров за сто пятьдесят золотых!
– И за право беспошлинной торговли, – не без злорадства напомнил Блейд.
ГЛАВА 9
Блейд оглядел лица четырех архонтов, расположившихся вместе с ним вокруг большого овального стола в прохладном зале Совета; выглядели они несколько смущенными. Побарабанив пальцами по широкому подлокотнику стола, он еще раз повторил:
– Ратри назвал меня бастардом и нурлом. И про нурло я слышал еще раньше – от хадров. Ответьте же, достопочтенные, что это значит.
Бридес, пятый архонт (армия) сидел потупившись. Зитрасис, четвертый (флот), нерешительно взглянул на Калоса, третьего (торговля и финансы), но тот обратил взоры к седобородому Салкасу. Сей муж, ведавший делами правления и политикой, мог переадресовать вопрос только Блейду, но в данном случае этот номер не проходил. Откашлявшись, второй архонт сказал:
– Сначала, чей господин, забудем про это грубое и оскорбительное слово. Сануры – так воспитанный человек упомянет твою расу.
– На том далеком северном острове, где я родился, люди называют себя бриттами, – уверенно заявил Блейд.
– Пусть будут бритты. Но по твоему внешнему виду можно заключить, что этот народ – одно из племен сануров.
– И на чем же основан сей вывод?
– Ты очень силен. Твой рост – меньше, чем у нура, но больше, чем у любого из сахралтов… Глаза и волосы – темные, как у нас, но черты лица скорее северного типа. Ты понимаешь, к чему я веду?
– Вполне. Сануры – помесь, потомки нуров и сахралтов. Ну и что же здесь такого?
– Видишь ли, – Салкас нерешительно потеребил бороду, – обычаи нуров запрещают вступать в связь с женщинами сахралтов. Это считается великим позором – старый архонт помолчал, затем добавил: – Да и мы не поощряем такие дела.
– Однако обычаи нарушается, и сануры все же существуют, – заключил Блейд и, дождавшись ответного кивка старика, спросил: – Куда же деваются эти отщепенцы? И сколько их?
– По слухам, немало, – сказал Зитрасис, крепкий сорокалетний мужчина. – В подобных случаях нуры убивают и младенцев, и матерей, но кое-кому удается спастись. Говорят, в диких северных горах Нурстада веками скрываются целые племена. Да и твой народ на далеком острове… Видимо, вы даже не знаете о своем происхождении…
– Не будем о моем народе, – резко прервал флотоводца Блейд. – Главное я понял. Сануры-изгои, и вы, вместе с этим Ратри, принимаете меня за одного из них. За санура с отдаленного острова, чьи предки, гонимые великанами, прибыли некогда с материка, спрятались на краю мира среди снегов и льда, размножились там и постарались забыть о своих предках… Что ж, пусть будет так!
Он действительно не имел ничего против такой версии.
– Есть легенда… – задумчиво произнес Калос, худой старик, ровесник Салкаса, – что появится среди сануров могучий воин… Железной рукой он размечет по камешкам замки северян и уничтожит их… Может, это ты, Рисарс?
– Может быть. – Блейд равнодушно пожал плечами. – Мне об этом ничего не известно.
Он постарался не выдать своего интереса. Забавная легенда! И те люди, что куют мечи с этим странным клеймом – рука, сокрушающая башню, – явно верят в нее!
Поднявшись, он подошел к тяжелой резной двери и распахнул ее. В круглом зале с фонтаном посередине – своеобразной приемной Совета архонтов – томились десять человек в полотняных военных туниках и шлемах с серебряными дельфинами. Капитаны стрелков. Высшие армейские офицеры, находившиеся под непосредственной командой Бридеса. Среди них был и Тарконес; лицо оружейника казалось хмурым и напряженным.
Блейд подошел к нему и крепко пожал руку. Потом кивнул офицерам в сторону двери:
– Заходите, друзья. Когда на носу война, ваш совет не будет лишним.
Капитаны вошли тесной группой и расселись на табуретах у стены. Разведчик обвел их взглядом. Не только Тарконес выглядел мрачным, все бравые воины пребывали в явном унынии.
Повернувшись к овальному столу, Блейд произнес:
– На моей родине принято, чтобы первыми говорили младшие.
Салкас, а за ним и остальные архонты, согласно кивнули.
– Пусть будет так, – Салкас махнул рукой и повелел капитанам: – Говорите!
Однако капитаны безмолвствовали. Блейд решил задать наводящий вопрос:
– Готовы воевать, храбрейшие мужи?
– Как? – довольно высокий мужчина с густыми черными усами потянул из ножен свой короткий клинок. – С этим – против их мечей и их силы?
– А что, твои люди разучились стрелять из луков?
– Бесполезно, мой господин. Наши стрелы не пробьют доспехи нуров. Они же закованы в сталь с ног до головы!
Этого разведчик не ожидал. После секундного раздумья он поинтересовался:
– А если бить в лицо?
– Тоже ничего не даст, господин, – теперь ему ответил невысокий коренастый крепыш, сидевший рядом с усачем. – Как говорят наши братья из Халлота, у них кованые шлемы с прорезями для глаз. А халлотцам можно верить – они сами вынуждены мастерить эти доспехи для нуров… – коренастый покачал головой. – Может, два лучника из моих трех сотен угодят в такую узкую щель за пятьдесят локтей… – он помолчал, что-то прикидывая. – Да, двое, не больше.
– А у меня в отряде вообще не найдется таких искусников, – заметил третий из капитанов и поднял смущенный взгляд на Блейда. – Не считай нас трусами, господин. Мы готовы сражаться! Но как? В поле они скосят нас словно траву… и десять, и двадцать, и тридцать тысяч… всех, кого соберем. Укреплений на острове нет. Да разве мы усидим под защитой стен и валов, когда нуры начнут разрушать город и расправляться с нашими семьями?
Он был прав, и Блейд понимал это. Легковооруженные, даже собравшись в огромном числе, не выдержат удара тяжелой пехоты. Примеров тому в истории не счесть – начиная от ассирийских завоеваний и кончая крахом империй инков и ацтеков, которые были уничтожены несколькими сотнями испанских конкистадоров. Если же еще учесть и чудовищную силу нуров… Возможно, их могла остановить фаланга наподобие македонской – с длинными копьями и большими щитами, – но Блейду было ясно, что он не успеет за оставшееся время обучить и снарядить сколько-нибудь значительный отряд.
Что же еще оставалось? Партизанская война, в которой он был так искусен еще с тех лет, когда в далеком пятьдесят девятом совсем молодым лейтенантом командовал отрядом африканских повстанцев? Да, она имела шансы на успех. Взять несколько тысяч крепких бойцов и уйти в горы и джунгли… За полгода можно перебить всех нуров – по одному, по двое… заманивать в ловушки небольшие группы, уничтожать мелкие карательные отряды…
Блейд несколько раз рассмотрел эту возможность – и отверг ее. Слишком многим рисковали островитяне, ибо им было что терять. Териут, прекрасный город с многотысячным населением, становился заложником их покорности… Да что там Териут! Весь благодатный Тери и остальные острова архипелага! За полгода нуры превратят в прах и пепел десятки поселений, уничтожат сотни тысяч людей! Всех в горы не уведешь…
Чем чаще он думал о предстоящей войне, тем более похожей казалась ему ситуация на походы конкистадоров Писарро и Кортеса. С одной стороны – богатая и мирная земля, где не имеют понятия о военном искусстве; с другой – дружина захватчиков, профессиональных солдат, прибывающих из-за моря, опытных, жестоких и неимоверно могучих… На самом деле, положение было еще хуже – в отличие от ацтеков териоты не вели завоевательных войн и не имели многочисленных армий. Предположим, размышлял Блейд, если бы Монтесума знал, чего можно ожидать от бледнолицых пришельцев, что бы он сделал? Спалил Тенотчитлан и ушел в горы? Скорее всего, так…
Впрочем, эти рассуждения имели чисто академический интерес. Териоты были одновременно и слабее, и сильнее древнеамериканских индейцев; они не содержали орд диких воинов и не любили крови, но находились на гораздо более высоком культурном уровне. Прекрасные мореходы и кораблестроители, кузнецы и металлурги, великолепные инженеры… Они знали законы механики не хуже римлян и имели тысячи искусных ремесленников. Именно тут лежал ключ к решению проблемы!
Блейд повернулся к Зитрасису, флотоводцу.
– Скажи, достопочтенный, сколько больших стрелометов стоит на каждом военном корабле?
– Стрелометов? – Зитрасис удивленно поднял густые брови. – Ни одного. Мы же не собираемся бить китов!
Разведчик скрипнул зубами.
– Ладно! Кто скажет мне, сколько таких стрелометов и больших метательных копий к ним можно изготовить за десять дней? Со всем напряжением сил?
– Ну, я полагаю… – начал Зитрасис, но его прервал хриплый голос оружейника:
– Стрелометы собирают в моих мастерских, и я точно знаю – если работать в три смены, мы изготовим две такие машины за сутки. И полсотни дротиков к ним – если будет железо или бронза.
– От Тери до Халлота плыть пять дней, – медленно произнес Блейд. – Предположим, еще пять дней понадобится нурам на сборы… Значит, они могут появиться здесь через половину месяца. Тридцать метательных машин… по шесть на корабль…
Это было немного, но все же лучше, чем ничего. Разведчик поднялся и, описывая круги около стола, начал объяснять териотам свою тактику. Архонты и капитаны следили за ним, поворачивая головы то направо, то налево.
– Мы должны уничтожить врага, не вступая с ним в соприкосновение, – говорил Блейд. – Для этого есть только одна возможность – использовать мощные метательные орудия. И атаку надо провести внезапно и с максимальной эффективностью. Значит, так! Пять-шесть наших парусников, оборудованных стрелометами, встречают суда северян в море… Я думаю, у них будет три корабля – больше не нужно, чтобы перевезти полтысячи воинов. Мы забрасываем их большими стрелами и пускаем на дно… Вместе с нурами в железных панцирях! А если кто из них захочет поплавать, мы ему поможем – гарпунами!
Бридес, военачальник, который с начала заседания не проронил ни слова – он славился своей молчаливостью и спокойствием – вдруг произнес:
– Первый раз слышу, чтобы копьем, даже очень большим, можно было потопить корабль…
– Можно, пятый архонт, – Блейд прекратил свое безостановочное кружение и в упор поглядел на Бридеса, мускулистого пятидесятилетнего здоровяка. – Можно, мой генерал! Если копий будет много, и они понесут пучки горящей пакли! Хорошо смоченной в масле!
– О! – этот звук вырвался одновременно у Бридеса и Зитрасиса; люди военные, они все поняли с полуслова. У стены, где сидели капитаны, раздался возбужденный гул.
– Можно метать кувшины с ворванью! – воскликнул усатый.
– И стрелы! Подожженные стрелы!
– Дротики – с расстояния сотни локтей!
– Если у нас хватит стрелометов на шесть кораблей…
– …то при двукратном превосходстве в численности мы спалим их дотла!
Внезапно поднялся Салкас. Обычно второй архонт выглядел весьма величественно: прямая, несмотря на возраст, спина, острый взгляд, длинная седая борода, под которой пряталась серебряная цепь с дельфином; сейчас, однако, вид у него был самый разнесчастный.
– И кого же вы собираетесь спалить дотла? – негромко произнес он во внезапно наступившей тишине. – Наших братьев из Халлота? Ведь подневольных сахралтов-мореходов будет на трех кораблях тоже не меньше пятисот!
В зале Совета повисло мрачное молчание. Старик повернулся к Блейду и долго смотрел на него, чуть склонив голову к плечу и моргая прозрачными пергаментными веками. Наконец он сказал:
– Ты – великий боец, Рисарс. Великий герой! Никогда бы не подумал, что найдется человек, способный в поединке один на один справиться с лучшим воином нуров! Но ты смог это сделать… И прости меня, старика, не сказавшего тебе заранее, каков будет твой противник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28