Ч Кофе, Ч пояснил он. Ч Коси сено, пока солнце светит. Местная поговорка
.
Я бросаю взгляд внутрь чемоданчика и вижу там еще где-то около сорока бан
ок.
Старая история. Начальству прекрасно известно, чем занимаются посыльны
е, блатная работа. Мой попутчик, однако, не производит впечатления челове
ка, сверх меры преуспевающего в бизнесе.
Ч Вижу.
Ч И немного табака. Здесь его не выращивают. Когда дома удается найти нуж
ные связи Ч шоколад.
Ч Надо было всю лодку загрузить. Ч Меня ничто не приводит в негодование
. Видимо, я в душе сторонник свободы торговли.
Ч Я так и делал, Ч усмехнулся он. Ч Но с капитаном не смог договориться.
И кто-нибудь из сержантов вспомнит, что никто этот участок последнее вре
мя не патрулировал. Осмотрит его сам, чтобы быть в курсе. И когда я вернусь,
меня будет ждать куча конмарок. Ч Он поднял чемоданчик. Ч Это только дл
я своих, отдаю практически без наценки.
Ч Конмарок, наверное, здесь становится все меньше и меньше?
Ч Их все труднее найти. Я не единственный посыльный на Ханаане, Ч сказа
л он и вдруг просиял: Ч А вот и хрен. До войны здесь миллиарды их бродили. Я
найду. Только облигации военного займа все равно брать не буду.
Ч Удачи, дружище.
Я задумался о некоторых предметах из моего багажа, призванных подсласти
ть знакомства, которые я надеялся здесь завести.
Младший лейтенант пнул ногой летательный аппарат:
Ч Выглядит классно. Закидывай свое барахло, и полетели.
Нам пришлось пересечь две трети континента, четверть пути вокруг южного
полушария Ханаана. Я дважды засыпал. Несколько раз мы останавливались дл
я дозаправки. Младший лейтенант, будучи за рулем, выжимал из глайдера все,
на что тот был способен. Когда наступала моя очередь, скорость падала до с
тепенных двухсот пятидесяти километров в час.
Один раз он разбудил меня, чтобы показать мне какой-то город.
Ч Называется Мекленбург, в честь одного города на Старой Земле. Сто тыся
ч населения. В радиусе тысячи километров нет города большего размера.
Мекленбург лежал в руинах. Струйки дыма бивачных костров поднимались в н
ебо.
Ч Древний, наверное, народ, с глубокими корнями. Не уехали. Теперь они в бе
зопасности. Ничего не осталось, нечего бомбить.
Он завел двигатель.
Через некоторое время он спросил:
Ч Как называется город, где ты хочешь сойти?
Ч Кент.
Он постучал пальцами по клавиатуре и взглянул на экран бортового компью
тера.
Ч Пока цел. Должно быть, небольшой.
Ч Не знаю. Ни разу там не был.
Ч Ну, это вряд ли дерьмо. Недалеко от Т-Вилля, а держится. Черт, можно подум
ать, что его уничтожили просто от злости.
Ч Наши парни так же поступают?
Ч Думаю, да. Ч Его голос был печален. Ч Эта война Ч огромная зудящая за
дница.
Мне стало неприятно, впервые за все время нашего общения. Он сказал это не
так, как сказал бы солдат морской пехоты или ревностный приверженец высо
кой Церкви. Он был расстроен исключительно тем, что война разрушила его л
ичную жизнь. Я промолчал. Такое отношение бытует среди тех, кто не видел на
стоящих боев. Для него предстоящая схватка была не более чем частью джен
тльменского развлечения, эпизодом весеннего рыцарского турнира.
Мы достигли Кента во второй половине дня. Сонный поселок, будто бы целико
м телепортированный со Старой Земли, из прошлого. Настоящее представлен
о несколькими нечесаными гвардейцами, выглядевшими как местные жители,
взявшие на себя, помимо повседневных, еще и обязанности военного времени
.
Ч Если ты знаешь адрес, могу тебя высаживать, лейтенант.
Ч Хорошо. Мне сказали спросить у гвардейцев. Кто-нибудь меня заберет. Да
вай вот здесь. Спасибо, что подбросил.
Ч Ради Бога.
Он долго провожал меня взглядом, высадив на немощеную улицу.
Ч Лейтенант…. Ты человек отважный. Но клаймеры…. Ладно, удачи тебе.
Он хлопнул крышкой люка и исчез. Скоро он стал не более чем полоской, тянущ
ейся к Тербейвиллю, как мотылек к пламени.
Пожелал мне удачи. Пожелал так, будто она мне будет чертовски необходима.
Что ж, желаю и тебе удачи, посыльный. Может быть, тебе удастся разбогатеть
на ханаанских трассах.
Вот тогда-то я впервые задумался, что, может быть, блуждая по Вселенной, я н
е нашел еще пути в hexenkessel
Ведьмин котел (нем.)
.
Я переговорил с женщиной-гвардейцем, та куда-то позвонила, и через десять
минут какая-то другая женщина спустила на меня загадочную дребезжащую
штуковину Ч старинное транспортное средство местного производства на
двигателе внутреннего сгорания. Моего нюха не хватало, чтобы определить
, на чем он работает Ч на бензине или на спирту; на глайдере мы пользовали
сь и тем, и другим.
Ч Запрыгивайте, лейтенант. Я Ч Мери. Он принимает душ, поэтому приехала
я. Вы будете сюрпризом.
Ч Ему не сказали, что я приеду?
Ч Он думал, что вы прибудете завтра.
Через десять минут мы были у дома, спрятавшегося в деревьях, которые, я пол
агаю, были соснами. Импортированными и скрещенными с чем-то местным, чтоб
ы не нарушать экологического равновесия. Мери ни секунды не молчала и не
сказала ни одного слова, которое меня бы заинтересовало. Она, наверное, ре
шила, что я мрачный, надутый старпер.
Мой приятель врасплох захвачен не был. Он устроил мне засаду у дверей и за
ключил меня в тяжелые медвежьи объятия.
Ч Обратно в упряжь? А выглядишь неплохо. Вижу, тебе дали лейтенанта.
Ни одного слова о моей ноге. Он почувствовал, что это Ч verboten
Запрещено (нем.)
. Ранение Ч мое больное место. Из-за него погибла моя карьера.
Ч Корабль пришел раньше времени?
Ч Не знаю. Посыльный все время ходил куда-то с полным грузом. Может быть, и
так.
Ч Маленький личный бизнес на стороне? Ч усмехнулся он.
Он был старше того человека, которого я помнил, и старше, чем я предполагал
. Улыбка сделала его лет на десять моложе.
Ч Ну, давай выпьем и забьем Мери голову враками про Академию.
Он сказал то, что и хотел сказать, но все же…. Как-то это было неискренне, бу
дто бы ему приходилось делать над собой усилие, чтобы связывать слова во
фразы. Он вел себя как человек, так долго находившийся в изоляции, что забы
л, как ведут себя в обществе. Это меня заинтриговало.
То, что происходило в течение последующих нескольких дней, интриговало е
ще более. Скоро я понял, что мой старый приятель Ч совершенно незнакомый
мне человек, Ч что он лишь снаружи покрыт закаленной временем шелухой т
ого парня, с которым я дружил в Академии. И он понял, что у нас не слишком мно
го точек соприкосновения. Это были печальные дни. Мы старались что-то сде
лать, но чем больше мы старались, тем очевиднее становилось, что нам приде
тся смириться с неизбежным.
Ханаан Ч его родина, и он попросил, чтобы его послали сюда. Просьбу удовле
творили, он был откомандирован на клаймеры, пробыл дома чуть меньше двух
лет, ходил на клаймерах на семь заданий, и теперь у него собственный кораб
ль.
Меня тревожило, что он ничего об этом не рассказывал. Он никогда не был бол
тлив, но и не отказывался поделиться личным опытом, если ему задавали уме
стные вопросы. Для данного случая уместных вопросов не существовало Ч о
н пытался притвориться, будто его жизнь никак не связана с войной.
Всего каких-то четыре скоротечных года миновало с последней нашей встре
чи, и за это время моего приятеля вытряхнули из кожи и вместо него засунул
и внутрь кого-то другого.
Они с женой бились друг с другом, как дикие звери. Я не заметил между ними н
икаких положительных эмоций. Она орала, визжала, кидалась предметами, ст
оило только им оказаться вне моего поля зрения. Будто у меня нет ушей. Будт
о если я не вижу, то все это понарошку. Порой визг не умолкал половину ночи.
Он никогда не защищался, насколько я понял. Я ни разу не слышал, чтобы он по
высил голос. Однажды, когда мы прогуливались с ним под соснами, он прогово
рил:
Ч Она по-другому не может. Она просто шлюха со Старой Земли.
Я не стал задавать вопросов, а он не стал ничего объяснять. Я предположил,
что она была одной из тех потаскушек, которых набрали еще в самом начале и
рассеяли здесь, надеясь повысить боевой дух мужчин, и в которых отпала не
обходимость после появления смешанных команд. Добрые такие, эти наши пап
ы-руководители. Этих женщин они просто бросили.
Наверное, Мери имела право злиться.
Три пренеприятнейших дня. А потом, намного раньше запланированного срок
а, мой приятель сказал мне:
Ч Пора. Собирай вещи. Мы выезжаем, как стемнеет.
Ссоры его достали, он решил исчезнуть.
Но в этом он не признавался, ограничился таким вот кратким заявлением. А к
огда Мери открыла рот, тайное стало явным. Она более не считала нужным дер
жать свой яд при себе.
Я не стал винить его в бегстве.
Девушка-гвардеец доставила нас к армейскому глайдеру после заката. Мы в
зошли на борт под небывало яростным артобстрелом со стороны Мери. Мой пр
иятель даже не обернулся.
Когда мы высадили девушку-гвардейца у ее квартиры, я спросил:
Ч Почему ты не пошлешь ее подальше? Ты ничего ей не должен.
Очень долго он не отвечал, а вместо этого раскурил трубку. В середине пути
он сказал:
Ч Нам предстоит забрать старпома и одного новичка. Перешел в летный сос
тав. Из Академии. Таких теперь немного.
Позже он отрывками поведал мне, что он думает об офицерах с нашего корабл
я. Многого он не сказал. Кратенькие зарисовки. Ему не хотелось говорить о с
воей команде. А на тот, первый мой вопрос он ответил непосредственно пере
д тем, как мы забрали старпома.
Ч Но кто-то ей должен. Не сама же она влезла в эту задницу. Она никогда не в
ыберется. Пусть живет у меня.
Что на это ответишь? Обозвать простофилей? Но я так не считаю. Я бы сказал, ч
то это тот случай, когда некто собственными незначительными средствами
исправляет одну из неисчислимых несправедливостей, совершающихся во В
селенной. Я думаю, что именно так он себе это представлял. И думаю, что даже
на дыбе в этом бы не признался.
Старпома звали Стефаном Яневичем. Старший лейтенант. Тоже родом с Ханаан
а. Худой, длинноногий, рыжеволосый человек, глаза которого порой казалис
ь серыми, порой Ч светло-голубыми. Тонкие, резкие черты и сонный взгляд. Г
оворил он с мягкой, манерной медлительностью, и бывало это редко. Он был та
к же молчалив, как мой друг командир.
Он ждал у своей квартиры, один. Казалось, ему не терпится отправиться в пут
ь. Но в том, как он швырнул свои пожитки в глайдер, никакого нетерпения не ч
увствовалось.
Шевеля длинными тонкими пальцами, он пересказывал мне свою биографию. Дв
адцать пять лет. Поступил в Академию через два года после нас. Пошел добро
вольцем на Ханаан, потому что это его родина. Это задание будет шестым. Ком
андир был о нем хорошего мнения. Следующий патруль Яневичу предстояло от
служить на собственном корабле. Меня он принял без вопросов. Я думаю, что к
омандир за меня поручился. Казалось, его не интересует, зачем я здесь или к
ем я был раньше. Это я тоже отнес на счет проинформировавшего его команди
ра.
Ч Следующая остановка Ч новичок, Ч сказал Старик.
Яневич заинтересовался:
Ч Ты его видел? Какой он?
Ч Появился на прошлой неделе. Подготовлен хорошо. Выглядит многообещаю
ще. Он вам понравится.
Судя по интонации, с которой он это произнес, не имело значения, как мы отн
есемся к новому человеку, но если он нам понравится, будет только лучше.
Младший лейтенант Бредли был таким же спокойным, как и остальные, но у нег
о это выходило более естественно Ч он ни от чего не прятался. Когда он что
-нибудь говорил, ему с успехом удавалось скрыть недостаток опыта. Он иску
сно, в отличие от меня, вызывал на откровенность командира и старпома. Со в
ременем я увидел в нем очень яркого и привлекательного молодого человек
а. Он не был ханаанитом. Так, чтобы услышал только я, он сказал:
Ч Получив офицерское звание, я кинул монетку. Орел или решка, на флот или
на клаймеры. Выпал орел: флот. Ч Он улыбнулся широкой мальчишеской улыбк
ой, из тех, какими пытаются добиться материнской любви. Ч Я решил, что луч
ше кинуть два из трех и три из пяти. Voila
Ну вот (фр.)
! Я здесь.
Ч Через год станешь адмиралом, Ч сказал Старик.
Ч На это может уйти больше времени. Ч Улыбка на лице Бредли стала чуть п
оуже. Ч Не могу понять, почему меня послали сюда, а не на второй флот. Адмир
ал Танниан вполне справляется.
Ч Может, слишком хорошо справляется, Ч предположил я. Ч Кое-кому в штаб
е кажется, что он даже слишком независим, у него тут целая собственная имп
ерия.
Командир обернулся:
Ч Ты что-то знаешь, или это просто догадки?
Ч Пятьдесят на пятьдесят
Яневич фыркнул, а мой приятель впал в апатию. Позже он сказал:
Ч Подходим к Т-Виллю. Старпом, я высажу вас с Бредли у северных ворот, а св
оего друга поведу осматривать достопримечательности.
Здесь недавно был крупный налет, небо над Тербейвиллем кишело кораблями
и ракетами. Я выразил заинтересованность в осмотре последствий. И не раз
потом об этом пожалел.
Раньше было два штаба. Один Ч под Тербейвиллем, а другой Ч в глубине глав
ной луны Ханаана. У Ханаана два спутника Ч крохотный Тервин и большая лу
на, у которой другого названия нет, просто Луна. Я был рад возможности пере
д вылетом на задание поглазеть на один из штабов.
Я гулял в одиночестве. Командир и старпом готовились к рейсу, и это казало
сь бессмысленным, как бывает, когда власти искусственно пытаются создат
ь рабочие места. В штабе, где на связи с общественностью смотрят с большим
вниманием, ко мне отнеслись радушнее, организовали для меня интервью с л
юдьми, имена которых стали нарицательными во Внутренних Мирах, с настоящ
ими героями флота. Мужчины и женщины, выдержавшие десять патрулей. Они пр
оизводили гнетущее впечатление. Я и сам начал наводить своим видом тоску
на окружающих и перестал понимать, чего это я так радостно ждал, когда про
сил, чтобы меня взяли в клаймерный патруль.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6