» – с ужасом подумала Виктория.
– Леди Джемисон!
Обернувшись на голос, Виктория увидела возле себя графа Лестера, оглядывавшего ее с ласковой, покровительственной улыбкой. Он уже успел оправиться от шока и теперь спешил вывести девушку из этого затруднительного положения.
– Вы как нельзя вовремя напомнили моим гостям, для чего они собрались сегодня в моем доме, – произнес граф, учтиво предлагая Виктории руку. – Джентльмены, вспомните, что вы находитесь на маскараде, а не в мужском клубе! Я настоятельно призываю вас всех вернуться в бальную залу! Танцы продолжаются, и наши бедные дамы уже заждались своих кавалеров.
Виктория почувствовала неимоверное облегчение, когда гости один за другим стали покидать комнату. Порывисто обернувшись, она хотела отыскать в толпе Реда, на которого ни разу не взглянула за все это время, но граф Лестер тут же легонько ущипнул ее за руку.
– Даже не думайте! – строго предупредил он, с мягкой настойчивостью направляя ее к дверям. – Если кто-то догадается, что вы встряли в это дело из симпатии к Шарпу, а не из неуместного стремления к справедливости, ваша репутация будет загублена навеки. Сейчас мы вернемся в зал, и вы покинете его не раньше, чем протанцуете десяток танцев. И не вздумайте малодушно сбежать – этим вы только подтвердите свою вину.
– Мою вину? – с вызовом переспросила Виктория. Она уже окончательно пришла в себя и теперь была готова яростно отстаивать свою правоту. – Но, боже мой, в чем же я провинилась перед нашим достойным обществом? Все смотрят на меня так, словно я какая-нибудь преступница, а между тем я сделала очень доброе дело – спасла человека от незаслуженных обвинений! Или вы так не считаете, милорд?
– Я? – Он посмотрел на Викторию с таким откровенным восхищением, что у нее сразу отлегло от сердца. – Дитя мое, клянусь вам, если бы я уже не был женат, то прямо сейчас сделал бы вам предложение! Но далеко не все здесь способны оценить ваш отважный поступок. Вы совершили преступление против светских приличий, вмешавшись в мужское дело. И это вам простят не скоро, поверьте. А сейчас выбросите все эти мысли из головы, мы с вами начинаем кадриль.
Виктория сочла за благо послушаться совета Лестера и оставалась в зале до самого конца маскарада. Все это время Тобиас Шипли не отходил от нее ни на шаг. Он уже знал о том, что произошло в игорной комнате, и теперь горько раскаивался, что оставил кузину невесты без присмотра.
– Если бы я не оставил вас одну, этого инцидента не произошло бы, – убежденно сказал он ей. – Из меня получился никудышный опекун, Виктория.
– Тобиас, дорогой, мне безумно жаль, что я испортила вам с Камиллой этот вечер, – с искренним огорчением ответила Виктория. – Но, умоляю вас, перестаньте терзаться: даже ваше присутствие не помешало бы мне выступить в защиту невиновного человека. А тетушке я скажу, что выпила слишком много шампанского и потеряла над собой контроль. Она будет ужасно сердиться, но что же теперь поделаешь?
Заключительный танец бала Виктория снова танцевала с графом Лестером. Когда он провожал ее на место, то незаметно вложил в ее руку записку. Развернуть ее Виктория осмелилась только в своей комнате. В записке было всего несколько слов, написанных элегантным, небрежным почерком:
«Завтра в десять утра на нашем месте в парке. Ред».
Бросив листок в камин, Виктория без сил рухнула на кровать. Шарп назначал ей свидание! В это было немыслимо поверить. На мгновение сердце девушки подпрыгнуло от радости, но тут же испуганно сжалось.
– Я не должна этого делать, – в смятении прошептала Виктория в темноту ночи. – Если кто-нибудь узнает об этом, это станет моим концом!
Но она уже знала, что поедет на это свидание. Отказаться от возможности хоть немного побыть с этим человеком наедине – это было выше ее сил. И потом, ведь это будет всего лишь один-единственный раз. А после она заставит себя забыть его. Возможно, даже возненавидит, за то, что он заставил ее забыться и пойти на такой огромный риск… Да, пожалуй, ей следует встретиться с ним. Хотя бы для того, чтобы избавиться от искушения вкусить запретный плод.
В пять утра, когда последние приглашенные покинули особняк, Лестер зашел в комнату Шарпа. Как он и ожидал, его гость еще не ложился. Вместо этого Ред сосредоточенно расхаживал по комнате, даже не сняв маскарадного костюма.
– Я передал твою записку Виктории, – сказал Лестер, останавливаясь напротив друга. – Хотя, скажу тебе откровенно, мне совсем не нравится то, что ты делаешь.
Ред посмотрел на него странным взглядом и чуть заметно усмехнулся.
– Ты затеваешь бессмысленный спор, Фил, – глухим голосом проговорил он. – Она все равно не придет.
– Если ты так уверен в этом, зачем было посылать ей записку? – ворчливо спросил Лестер. И полушутливо прибавил, видя, что Шарп молчит: – Хочешь, заключим пари?
Ред отрицательно покачал головой.
– Только не в этом случае, Фил. Виктория не заслуживает того, чтобы ее чувствами играли.
Лестер взглянул на него в упор.
– Это действительно так серьезно для тебя, Ред? – тихо спросил он. – Но тогда, может быть, тебе следует откровенно объясниться с ней?
– Боже мой, Фил, о чем ты говоришь?! – Шарп взглянул на него с такой отчаянной тоской, что Лестер невольно отвел взгляд в сторону. – Сейчас у меня нет даже собственного дома, нет ничего, что бы я мог предложить этой девушке. А Виктория находится не в том положении, чтобы ждать. К тому же она помолвлена. – Он немного помолчал, задумчиво теребя волосы. – Все, о чем я имею право мечтать, – это хотя бы пару часов побыть с ней наедине. Я хочу узнать ее поближе. Хочу, наконец, понять, что она из себя представляет. А потом… потом я уеду, и время поможет мне забыть о ней.
– А к тому времени, когда ты вернешься в Англию, Виктория уже успеет разочароваться в своем надменном, пустоголовом супруге. И охотно станет твоей возлюбленной, – неожиданно оптимистичным тоном закончил Лестер.
Шарп посмотрел на него долгим и очень странным взглядом, но ничего не сказал. И это многозначительное молчание совсем не понравилось графу Лестеру. То, что он предлагал, было разумным и, с точки зрения света, вполне естественным выходом из сложившейся ситуации. И до сих пор Ред не особо стремился нарушать установленные правила. Хотя… Рядом с Викторией Джемисон, этой потенциальной нарушительницей общественных устоев, даже самый благоразумный мужчина мог потерять голову.
Глава 8
«Нашим местом» мог оказаться лишь тот самый отдаленный уголок парка, где Шарп остановил Лиру в памятный апрельский день. Виктория безошибочно отыскала туда дорогу и, свернув на узкую тропинку, пустила лошадь шагом. Ред уже ждал ее. Сердце девушки на мгновение замерло, а потом забилось с отчаянной силой, когда она увидела его открытую, приветливую улыбку. Шарп выглядел очень элегантно в светло-сером костюме для верховой езды. Его небесно-голубой шейный платок, как всегда, был завязан с редким изяществом, а высокий белый цилиндр придавал ему вид утонченного светского денди. Сильные руки в белых кожаных перчатках небрежно поигрывали поводьями гнедого скакуна, с которого он почему-то до сих пор не спешился.
– Доброе утро, мистер Шарп, – проговорила Виктория непринужденным светским тоном, решив с самого начала держать необходимую дистанцию. – Сегодня на редкость прекрасная погода, не правда ли?
– Я тоже заметил это, когда увидел вас, – с ласковой усмешкой ответил он. – Виктория, здесь неподалеку есть одно уединенное местечко, где нас никто не потревожит. Если вы не возражаете, давайте проедем туда.
Увидев легкое замешательство в ее глазах, Ред успокаивающе улыбнулся и тронул ее за руку.
– Не бойтесь, дорогая моя, я не сделаю вам ничего плохого. Даю слово джентльмена, хотя, возможно, вы и не считаете меня таковым.
– Если бы я не считала вас джентльменом, то не приехала бы сюда, – веско заметила девушка.
– Логично. Ну так что же, едем?
– Кстати, хочу сразу сказать вам, что я согласилась на это свидание только ввиду исключительных обстоятельств, – пояснила Виктория, направляя Лиру вслед за скакуном Шарпа. – Обычно я игнорирую записки, подобные вашей. Как и должна поступать всякая порядочная девушка.
– И что же за «исключительные обстоятельства» заставили вас принять мое приглашение? – сдержанно поинтересовался Ред.
– Беспокойство за ваше душевное состояние. Вчера вы вели себя крайне безрассудно, что позволяет предположить, что с вами не все в порядке. Возможно, вы нуждаетесь в моральной поддержке или добром совете.
– И вы, без сомнения, уверены, что сможете дать мне такой совет!
– Я сказала – «в добром совете», а не «в мудром» – подчеркнула Виктория, строго посмотрев на Шарпа. – Конечно, вы намного умнее меня и опытней, и не мне учить вас жизни. Но иногда моральная поддержка оказывается важнее деловых советов.
Его синие глаза вспыхнули таким безграничным изумлением, что Виктория не выдержала и нервно рассмеялась.
– Простите, я, наверное, кажусь вам ужасно самонадеянной… – в замешательстве начала она, но Ред остановил ее.
– Виктория, я так восхищен вами, что у меня просто нет слов, – сказал он с таким чувством, что щеки девушки мгновенно окрасились румянцем смущения. – Вы вздумали беспокоиться за мое душевное состояние! Невероятно! Тем не менее я чрезвычайно польщен, – прибавил Шарп, одарив свою спутницу неотразимой улыбкой. – Спасибо, Виктория, я этого не забуду.
Остановившись на небольшой полянке, Ред снял Викторию с лошади и повел к поваленному дереву. Скинув сюртук, он расстелил его на жесткой поверхности и пригласил девушку присесть. Грациозно опустившись на предложенное сиденье, Виктория украдкой взглянула на Шарпа. Он уже снял цилиндр и перчатки и сейчас находился лишь в белоснежной льняной рубашке, облегающих лосинах и коротких сапожках. Легкий ветерок небрежно поигрывал его золотистыми волосами, чуть шевелил тонкую ткань рубашки, под которой так ясно угадывались очертания великолепной мускулатуры. Внезапно Виктория поймала себя на мысли, что еще никогда не ощущала с такой полнотой близость мужчины, и это открытие привело ее в сильное волнение.
Достав сигару, Ред посмотрел на девушку. На его губах заиграла ласковая, понимающая улыбка, словно он угадал чувства Виктории, и это окончательно смутило ее.
– Не возражаете? – спросил он, кивнув на сигару.
– О нет, мистер Шарп, не беспокойтесь! Я просто обожаю запах хороших сигар, и, потом, ведь я воспитывалась в мужском обществе…
Виктория осеклась, заметив лукавые огоньки в его синих глазах. Обидевшись, она отвернулась и стала старательно разглаживать складки серой юбки.
– Я просто подумал, в который раз за сезон вы произносите эту заученную фразу, желая приручить очередного поклонника, – мягко пояснил Ред.
– Но ведь вы не мой поклонник, не так ли? – тихо спросила Виктория, взглянув на него из-под опущенных ресниц. – И никогда им не станете?
Он грустно улыбнулся и чуть заметно покачал головой.
– Вам очень жаль, правда? – так же тихо спросил он.
Чуть помедлив, Виктория кивнула.
– Я знаю, что нельзя признаваться мужчинам в таких вещах, но ваше присутствие всегда выбивает меня из колеи. Вы… вы очень сильно волнуете меня, мистер Шарп. И так как в этом есть и ваша вина, то вы должны простить мне некоторые промахи.
– Мне не за что вас прощать, вы не совершили ни одного промаха в моих глазах, – очень серьезно ответил Ред. – А что касается вашего вчерашнего поступка… – Он так пристально посмотрел на нее, что она невольно поежилась. – Дорогая моя, я должен на коленях благодарить вас за то, что вы так бесстрашно бросились на мою защиту!
Довольно улыбнувшись, Виктория бросила на него кокетливый взгляд.
– Право же, мистер Шарп, в этом не было ничего необычного…
– Виктория, прошу вас, зовите меня просто по имени! – сказал он, слегка поморщившись. – И не пытайтесь убедить меня, что не сделали ничего достойного похвал. Вы и сами знаете, что это не так.
Вспомнив вчерашнюю сцену, девушка обеспокоенно нахмурилась.
– Стюарт Филдинг… Ведь он ваш брат! Как он может так ужасно вести себя с вами? Честное слово, это выше моего понимания! Он… да он просто отпетый негодяй!
. – Тише, тише, дорогая моя! – остановил ее Ред. – Благовоспитанной леди не пристало произносить столь сильные выражения… – Он успокаивающе коснулся ее плеча. – Прошу вас, не судите о Стюарте так строго. Он не так уж плох, как кажется на первый взгляд. Просто он еще очень молод – ведь ему всего двадцать четыре года! И слишком горяч. Но я не хотел бы говорить о нем худых слов. Пожалуйста, не делайте этого и вы.
– Хорошо. Не буду, если вы просите… Ред.
Виктория бросила на него внимательный взгляд.
Ей показалось, что он чего-то не договаривает, но допытываться она посчитала неприличным. В конце концов, какое право она имеет заглядывать к нему в душу? Инстинктивно она догадывалась, что он и так раскрылся перед ней больше, чем хотел. И это наполняло ее сердце гордостью, заставляя в то же время испытывать необычное волнение.
– Виктория, расскажите мне, пожалуйста, о себе, – вдруг попросил Шарп. – Возможно, моя просьба покажется вам дерзкой, но мне так хочется узнать вас получше. Мы ведь почти не знакомы…. Хотя, наверное, теперь это не важно, не правда ли?
– Не знаю, – смущенно отозвалась девушка, поправляя рукава своего бордового спенсера, – ведь и в самом деле я вижу вас всего в четвертый раз. Хотя, помнится, вы как-то обмолвились, что много раз видели меня на светских вечерах…
– Видеть и знать – абсолютно разные вещи. И все-таки мне кажется, что я успел узнать вас достаточно хорошо… к моему глубокому сожалению, – закончил он с горькой усмешкой, от которой Виктория внезапно почувствовала себя сбитой с толку.
– Почему – к сожалению? – робко спросила она, всматриваясь в его помрачневшее лицо. – Что вы видите в этом плохого, Ред? Вас что-то пугает во мне?
Он повернул голову, и Виктория вздрогнула от его пронзительного, испытующего взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44