Тем временем Анна продолжала оглядывать свое платье. Наконец, она спросила Пэл:
– А как выглядит ваше?
Та поправила волосы, но ничего не ответила. Поглаживая на себе мягкий шелк, Анна переспросила:
– Ваше тоже так висит?
– Не совсем. На себя легче шить, чем на кого-нибудь другого.
В комнату вошла Молли. Взглянув на платье Анны, она покачала головой. Предупреждая оценку Молли, Билли спросила ее:
– А как продвигается работа над вашим платьем? Девушка пожала плечами.
– Оно уже готово.
– Можно мне посмотреть? – поинтересовалась Анна. Ей хотелось немедленно сравнить платье девушки со своим. Молли прикусила губу и взглянула на Билли.
– Не знаю, как вы оцените? Оно слишком пестрое.
– Я тоже хочу увидеть его, – произнесла Билли. Затем она обратилась к Пэл: – Если вы сейчас же не начнете мое, то не успеете.
– Уже принимаюсь, – уверила ее Пэл.
Билли немного успокоилась, вспомнив, что у нее есть зеленое платье.
– Я могу помочь, – неожиданно предложила Молли.
Пэл фыркнула:
– Конечно. Представляю, на что похоже то одеяние, которое вы слепили из кусочков. Не удивительно, что вы не хотите показывать его.
Молли опустила глаза и, сделав недовольную гримасу, вышла из комнаты. Билли покачала головой, когда Пэл начала живо разрезать ножницами фиолетовый сатин. Ей будет жаль, если Пэл не сумеет превратить материал в великолепное платье. Несмотря на свои слова, Билли не хотела, чтобы оно висело на ней, как голубое на Анне.
Переодевшись в старую одежду, Анна обратилась к Билли:
– Не знаю… Открытие «Большого Дворца» может стать огромным провалом.
– Анна! – воскликнула Билли. – Не смейте говорить так.
– Разве я этого хочу?
Дверь комнаты тихо отворилась. Взгляды женщин обратились на Молли. На ней было новое платье. Анна и Билли одновременно ахнули от изумления.
– Ну, как? – скромно спросила девушка.
– Ничего особенного, – ответила Пэл, – вот я сшила… – она увидела, что ее никто не слушает.
Анна и Билли, словно завороженные, уставились на Молли. Пэл усмехнулась, но затем подошла к девушке и с интересом стала разглядывать яркое платье. Плечи и лиф были сшиты из голубого шелка. Узкую талию обтягивал фиолетовый сатин. Рукава были из розового бархата, а длинная юбка – из бежевого ситца. Молли использовала все четыре материала, и вместе с тем платье не казалось броским. Напротив, оно смотрелось удивительно просто и в то же время элегантно. И очень шло к лицу этой юной леди.
– Молли, – поинтересовалась Билли с нескрываемым удивлением, – где вы научились так хорошо шить?
Девушка порозовела от смущения.
– В нашей семье было десять человек детей. Отец учил сыновей пахать и ухаживать за скотиной. А мы, шестеро дочерей, помогали матери. У каждой – свои обязанности. Старшие, Салли и Рита, готовили еду. Средние, я и Сью, занимались штопкой и шитьем. А младшие еще под стол пешком ходили, когда я была продана своему первому мужу.
– Что? Продана мужу? – Билли не верила своим ушам. – Господи, сколько же вам было лет?
– Двенадцать.
– Никогда не слышала ничего подобного.
– Вполне нормальные вещи, – заключила Пэл, – многие мечтают пораньше выскочить замуж, чтобы вырваться из нищеты.
Анна кашлянула и тронула Молли за плечо.
– Может быть, вы поможете ушить и мое платье? – она покосилась на Пэл. – Если вы, Пэл, не будете против.
Пэл махнула рукой.
– Я никогда не говорила, что умею хорошо шить. Всего лишь вызвалась, когда меня попросили. Может, Молли и мое платье поправит?
Билли вздохнула с облегчением. Она боялась, что Пэл обидится на Молли. Ведь девушка, несомненно, была более искусной швеей. И судя по тому, с каким азартом она объясняла Анне и Пэл, как можно поправить платье, Молли любила швейное дело.
Билли подумала, что вся их компания тоже напоминала семью. Анна готовила, Молли шила, Пэл многое организовывала и бралась за различные дела. А что касалось самой Билли, то она чувствовала себя не у дел. Эти трое уверены, что Билли – главное лицо в салоне. Они обращаются к ней как к хозяйке и опытной женщине. Но Билли знала, что обе роли ей плохо подходят.
В комнату вбежал Дэнни и объявил:
– Мисс Билли, внизу какие-то мужчины спрашивают вас.
Билли всплеснула руками. Значит, уже пришли музыканты. Лаки не подвел ее. Билли обратилась к Молли и Пэл:
– Я скоро вернусь. Приступайте пока к моему платью.
Она спустилась вниз и подошла к группе мужчин. Билли кивнула Лаки и вспомнила его слова о том, что он принесет пианиста на руках. Женщина невольно огляделась по сторонам: Крэга нигде не было.
Лаки широко улыбнулся.
– Мисс Билли. Пришли все, как я и обещал. Мужчины с любопытством уставились на Билли.
Она слегка поклонилась им.
– Благодарю вас, джентльмены, что пришли все и незамедлительно.
Мужчины что-то забормотали, а когда Лаки снял шляпу, последовали его примеру.
– Итак, мое имя вы знаете, – сказала Билли, – теперь ваша очередь представиться.
Лаки выступил вперед и указал рукой на высокого худого мужчину с длинной пышной бородой.
– Это Джек Докинс. Может, вы помните, как он играл на скрипке у Санни?
Словно в подтверждение его слов, Джек показал Билли свою скрипку. Она была старой, однако полированный корпус по-прежнему блестел. Этот инструмент являлся предметом гордости Докинса.
– Это – Эдуардо Креспин.
Билли кивнула худощавому, среднего роста брюнету. Волосы его были зачесаны назад на лице красовались усы и козлиная бородка. В руке он держал старенькое банджо.
Третий мужчина был немолодой, плешивый, маленького роста и с порядочным брюшком. Его добродушное небритое лицо понравилось Билли.
– А это наш Бен Хэнсон. Он немного играет на пианино.
Бен, не глядя на Билли, кивнул. Женщина объявила:
– Джентльмены. Я попросила вас прийти потому, что хочу организовать в салоне оркестр, который бы регулярно играл здесь.
Музыканты переглянулись, словно оценивая свои возможности.
– Но проблема в том, – продолжала Билли, – что вы должны начать с сегодняшнего вечера. Сможете ли вы сыграться?
– С сегодняшнего?…
– Разве сможем?…
– Я не думаю…
– Джентльмены! – Билли подождала, пока все трое замолчат и посмотрят на нее. – Если своей игрой вы привлечете внимание публики и мужчины захотят танцевать, то прибыль будет очень большой.
– Какой, например? – поинтересовался Джек.
– Я же сказала, что все зависит от того, насколько хорошо вы будете играть.
Мужчины вновь молча переглянулись. Заметив их замешательство, Лаки произнес:
– Давайте пока перенесем пианино на помост. Сейчас самое время настроить инструменты.
Билли вздохнула с облегчением, почувствовав поддержку Лаки. К счастью, он всегда готов прийти на помощь Билли. И все же женщина была порядком смущена, когда давала указания насчет того, куда лучше поставить пианино.
После того как инструмент водрузили на помост, Билли заметила, с какой тоской оглядывает пианино Бен Хэнсон. Женщина невольно задалась вопросом, садился ли он за инструмент с тех пор, как пережил несчастную любовь.
– Мистер Хэнсон.
– Да? – он взглянул на Билли и тут же опустил глаза. За его спиной раздался смех. Билли решила, что Бен влюблялся во многих женщин на протяжении почти всей жизни, и каждый раз ему не везло в любви.
– Мистер Лаки сказал, что вы немного играете на пианино, – продолжала Билли. – Быть может, вы исполните нам что-нибудь? Я не имела возможности насладиться красивой музыкой с тех пор, как…
Билли запнулась, не зная что добавить.
– Но строго не судите, – предупредил Бен, подходя к пианино. – Наверное, вы неплохой знаток музыки?
– Я всего лишь люблю ее.
– Значит, вы умеете ценить ее по-настоящему. Я тоже, скорее, люблю музыку. В ней много красоты. А пианист я никудышный.
– Смотри-ка, наш Бен разговорился, – заметил Джек.
Эдуардо кивнул. Лаки принес стул, и Хэнсон, усевшись за инструмент, открыл крышку. Пальцы его на несколько секунд замерли над клавишами, а затем он заиграл мелодию песни «Двадцать лет назад». Как только прозвучали первые аккорды, Билли вся погрузилась в музыку. Она не заметила, как Джек провел смычком по струнам и начал подыгрывать Бену. Затем вступил Эдуардо, да так плавно, что казалось, будто звучит один инструмент, а не три. Билли также не заметила стул, услужливо поставленный перед ней Лаки.
Когда прозвучал последний аккорд и в зале воцарилась тишина, Билли очнулась. То ли она слишком стосковалась по музыке, то ли музыканты действительно очень постарались, но женщине показалось, что она услышала что-то божественное.
Увидев вопросительные взгляды, обращенные на нее, Билли воскликнула:
– Вы играете великолепно!
Все трое одновременно усмехнулись.
– Я могу рассчитывать, – спросила Билли, – что вы все будете играть в нашем салоне?
Те переглянулись и утвердительно кивнули. Бен Хэнсон откашлялся и обратился к Билли:
– Хотите, мы приведем еще одного музыканта?
– Да, конечно. А… на чем он играет?
Били даже боялась надеяться на столь успешный исход дела.
– Есть один приятель, Джо Смит. Он играет на корнете. Мы попробуем уговорить его присоединиться к нам. Как раз не хватает одного духовика.
– Обязательно пригласите его.
– А в котором часу мы должны прийти? – поинтересовался Эдуардо.
Билли задумалась. На этот раз она была не готова ответить, так как не знала, есть ли у мужчин дорогие костюмы и смогут ли они раздобыть их. Лучше всего, если музыканты оденутся неброско и в одном стиле.
– У вас есть белые или светлые рубашки? Все трое кивнули.
– А галстуки? Кивнул только Джек.
– У меня есть один лишний, – вмешался в разговор Лаки. – Могу одолжить.
– Одолжи Эдуардо, – произнес Бен, – а я достану сам. И, кажется, у Джо есть галстук.
– Прекрасно! – воскликнула Билли. – Как только мы получим первую прибыль, вы сами сможете приобрести дорогие костюмы, фраки или то, что сочтете нужным.
Мужчины усмехнулись. «Наверное, они решили, что я готова разодеть их, как нарядных кукол», – подумала Билли.
* * *
Четверть часа спустя Билли стояла у прилавка и слушала, как репетирует оркестр, когда дверь раскрылась и в салон вошел Крэг. В руках он нес большое блюдо, накрытое салфеткой.
Билли была не в силах сдержать любопытство и, когда Ролинз поставил блюдо на край прилавка, она подошла и сняла салфетку. Там лежали крекеры.
Крэг заметил Лаки и проворчал:
– Что он здесь делает?
– Мистер Лаки очень помог мне, – живо ответила Билли, – не представляю, что бы я делала без него.
– Да, это предрагоценный парень.
– Вы серьезно? Разве вы так считаете?
– Именно так.
Билли увидела, что Крэг собрался уходить.
– Подождите! Послушайте! Крэг остановился.
– У нас на кухне есть соленые огурцы, – начала Билли, – но я еще не думала, что мы подадим посетителям в качестве закуски. Вы не возражаете, если это будут ваши крекеры с огурцами?
Крэг тяжело вздохнул.
– Боже мой, Билли, делайте, что хотите. Я давно уже не узнаю свой собственный салун. По-моему, это оркестр? – он указал в сторону репетировавших музыкантов.
– Вам не нравится?
– Не в этом дело. Кажется, я живу в поселке дольше вас и знаю все, что здесь творится. Как это вам удалось обскакать меня?
Билли загадочно улыбнулась и ничего не ответила.
Глава 14
К семи часам вечера платье Билли было готово. Молли и Пэл даже успели исправить платье Анны. Женщины оделись в верхних комнатах и в непривычном возбуждении спустились вниз. Одна только Пэл, казалось, сохраняла спокойствие. Она поинтересовалась у Билли:
– Скажите, мистер Ролинз знает, что вы хотите превратить салун в танцевальную площадку?
Билли обеспокоенно оглядела зал.
– Давайте поставим стулья вдоль стен, – предложила она.
Когда ее распоряжение было выполнено, Пэл повторила свой вопрос. Женщины уставились на Билли.
– Почему вы не отвечаете? – настаивала Пэл.
– Сомневаюсь, что это интересует мистера Ролинза…
– Значит, он еще не знает, что здесь будут одни танцы. А когда узнает – отправит нас отсюда. Может, нам лучше собрать вещи пока не поздно?
– Ни в коем случае! – воскликнула Билли. – Кажется, при вас он обещал, что мы останемся здесь на три месяца. Согласно нашему договору «Большой…» – Билли запнулась, затем продолжила: – «Пустая Бочка» должна стать доходным заведением.
Пэл усмехнулась.
– Надеюсь, этот договор имеет какой-нибудь вес.
– В ком вы сомневаетесь: во мне или в мистере Ролинзе? – Билли подбоченилась и оглядела женщин. – У кого еще есть жалобы? Сейчас самое время высказать их.
Пэл не стала упускать эту возможность.
– Мистер Ролинз еще не давал нам указаний насчет работы. Что, если он пожелает, чтобы мы развлекали посетителей наверху, а не здесь?
– Разве вас нанимал мистер Ролинз? Нет. Значит, ваша работа будет зависеть только от меня. Никто не заставит вас, Пэл, работать наверху.
– А почему бы и нет?
– В таком случае, вы не должны будете этого делать. Я в последний раз предупреждаю вас.
Билли взглянула на Анну и Молли. Те кивнули, и Билли вновь обратилась к Пэл:
– Честно говоря, не понимаю, чего вы хотите.
– Единственное, чего я хочу, так это зарабатывать деньги. Не знаю, что у меня здесь получится. Если я где-нибудь, конечно, за пределами салона, подцеплю мужчину, то деньги мне обеспечены.
– Это ваше дело, – согласилась Билли.
– Да, черт возьми, – Пэл снова усмехнулась. – И это самое надежное дело.
Дискуссия прекратилась, когда в дверь постучали. Впуская в салон Джека Докинса и Эдуардо Креспина, Билли увидела у порога толпу зевак. Они вытягивали шеи, пытаясь заглянуть внутрь. Вскоре в окна тоже стали глазеть любопытные, и кто-то даже протер стекло, чтобы лучше видеть то, что делается в зале. Билли подумала, что завтра нужно будет вымыть окна снаружи.
В дверь снова постучали, и сквозь толпу в салон пробрались Лаки, Бен Хэнсон и с ними какой-то незнакомец. Лаки указал на Билли:
– Джо, это и есть… – он запнулся и оглядел Билли с головы до ног. Затем, посмотрев на других женщин, произнес: – Боже мой!
Билли только сейчас заметила, что не только Лаки, но и все музыканты удивленно уставились на нее и других дам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47