- Прикажи немедленно заключить их в оковы! - пробормотала Фетида, не
разжимая своих объятий. - Призови на помощь остальных богов.
- Нельзя. - Зевс провел рукой по ее шелковистым волосам. - У меня нет
доказательств их измены.
Богиня подняла голову и удивленно посмотрела на него.
- А мои слова?
- Твои слова немногого стоят. - Заметив, что глаза Фетиды дрогнули,
готовые наполниться слезами, Зевс поспешно добавил:
- Я лично верю тебе. Но кто еще поверит обвинению, выдвинутому
младшей богиней против четырех великих богов. Ты понимаешь, о чем я
говорю?
- Да, - прошептала Фетида, прекрасно знавшая, что к словам младших
богов на Олимпе почти не прислушиваются. - Но что же тогда делать?
- А ничего. Дождемся вечера. Ведь я знаю о их планах, а они не знают
об этом. И значит сила на моей стороне.
Зевс поднял Фетиду с колен и ласково коснулся губами ее щеки. Богиня
зарделась.
- Иди, - сказал Громовержец. - Завтра ты разделишь мое ложе.
Завтра...
Он мягко отстранил Фетиду и, размахнувшись, швырнул копье в
ненавистного человеко-зверя. Копье вонзилось точно в то место, где должно
было медленно биться сердце...
Вечер был свеж. С морской равнины, покрытой белыми барашками волн,
дул прохладный ветерок. Солнце раздумывало, как бы половчее нырнуть за
ближайшую гору.
Фетида не солгала. Асклепий не ошибся. Они вошли в его покои
вчетвером. Впереди выступала Афина, сжимавшая крепкой рукой копье. За ней
шли Посейдон, вооруженный трезубцем, и Аполлон с известным всему свету
золотым луком. Шествие замыкала Гера, позвякивавшая ждущими своего часа
наручниками. Зевс сидел за столом и пил вино. При их появлении он поднял
голову и старательно соорудил на лице удивленную мину.
- Что случилось, родственнички?
- Мы собираемся внести кое-какие изменения в установленный тобой
порядок! - после некоторой заминки воскликнул Аполлон.
- О чем ты? - прикидываясь непонимающим, спросил Громовержец.
- Мы хотим поговорить с тобой, - сбавляя тон, сказал Аполлон.
В этот миг заговорила Афина.
- Кончай юлить! - сквозь зубы процедила она светозарному богу. Сделав
шаг вперед, богиня провозгласила:
- Громовержец, ты низложен!
Зевс залюбовался ее сильным, похожим на отцовское, лицом. В это
мгновение Афина была столь возбуждающе-великолепна, что ему захотелось
взять ее, несмотря на то, что она приходится ему дочерью. Взять грубо и
сзади. Не без труда подавив желание, он зевнул и сказал:
- Интересная новость. И кто же будет вместо меня?
- Верховным божеством будет Посейдон. Но его решения будут иметь силу
лишь после того, как их одобрим мы трое.
- Интересная форма правления, - заметил Зевс. - Такого, по крайней
мере, еще не было. А почему только трое? Может быть, лучше одобрять их
всем вместе? Собраться Олимпийцам, лесным, морским, горным и хтоническим
божествам. Сообща обсудить и принять решение. Так сказать коллегиально.
- Кончай трепаться! - велела Афина.
- Ну зачем же ты так, дочка! - укоризненно произнес Зевс. - А что
будет со мной?
- Для тебя подготовлена удобная камера рядом с титанами. Будете
перестукиваться, справляясь о здоровье друг друга.
Аполлон льстиво хихикнул, Посейдон и Гера торжествующе улыбнулись.
Улыбка победителей...
- Неплохо задумано. А если Аид откажется охранять меня?
- Не откажется. За это мы отдадим ему Афродиту.
- Тогда точно не откажется, - согласился Зевс. Он потянулся к
стоящему на столе кратеру и налил вина. - Выходит, Посейдон будет
развлекаться тем, что сидит на троне, Гера и Афина займутся блудом, а моя
любимая дочь будет править?
Посейдон, Гера и Аполлон, как по команде, уставились на Афину.
- Не слушайте его! - закричала богиня мудрости, белея от гнева. -
Разве вы не понимаете, что он хочет поссорить нас!
Но заговорщики взирали на нее с явным подозрением, и Зевс поспешил
полностью овладеть инициативой.
- А вы как думали? Чтобы сидеть на троне, нужны ум, сила и твердость.
Посейдон силен, но глуп и слабохарактерен. Моя обожаемая супруга очень
неглупа, но в ней нет должной твердости и она не пользуется авторитетом.
Аполлон легко расправится с недовольными, но он легкомысленен и
непостоянен. Ни у кого из вас троих нет качества настоящего правителя. Ни
один из вас не продержится на троне и несколько дней. А вот Афина рождена
править. Из нее выйдет прекрасный тиран, я бы даже сказал идеальный! Мне
далеко до нее, я слишком добр с вами. Я усмирял вас уговорами, она пустит
в ход острую бронзу. Хорошо, будь по-вашему. Я уйду, и да здравствует
королева!
Речь Громовержца произвела должное впечатление. Посейдон замахнулся
на Афину трезубцем.
- Ах ты, сука! Ты подбила нас на это дело, чтобы завладеть властью!
- Кретин! - закричала в ответ богиня. - Старик нарочно говорит все
это. Наденьте на него оковы, и дело с концом!
- Чтобы ты завтра бросила в Тартар и нас! Ну нет, в этом деле я тебе
не помощник! Брат, прости меня!
- Предатель!
- Но не дурак! - отрезал бог моря.
Афина замахнулась на своего дядю копьем, но тот без особого труда
парировал этот удар трезубцем и бросился к Зевсу. Через мгновение он стоял
около владыки Олимпа, готовый защитить его.
Подобный поворот событий смутил заговорщиков. Гера и Аполлон ничего
не имели против того, чтобы правила Афина, их интересы лежали несколько в
иной области. Кроме того, они полагали - наивно полагали! - что в любой
момент могут объединиться и одолеть совоокую деву, если она зарвется.
Но теперь опасная игра оборачивалась не в их пользу. Первой это
поняла хитрая Гера. Швырнув оковы, она упала в ноги Зевсу и взмолилась.
- Прости меня, Громовержец! Клянусь, я больше никогда не предприму
против тебя ничего подобного!
Зевс был склонен прощать и миловать.
- Хорошо, - легко согласился он. - Я прощаю тебя. Но запомни, еще
одна подобная выходка, и я подвешу тебя между небом и землей. На этот раз
навечно!
- Клянусь! - взвыла Гера, старательно выдавливая из-под ресниц слезы.
- Встань по левую сторону от меня! - велел Зевс.
Богиня повиновалась.
Все это время Аполлон пребывал в нерешительности. Но тот факт, что
Громовержец простил Геру, которая, как супруга, была по его мнению
виновата более других, развеял сомнения Аполлона. Он опустил лук и
воскликнул:
- Отец! Прошу тебя быть снисходительным ко мне. Ты как всегда прав: я
слишком медленно соображаю и сестра смутила меня своими речами. Я слаб, я
поддался на ее уговоры. Будь милостив ко мне, отец!
- Хоть твоя вина и велика, но я прощаю тебя. Приблизься к моим
стопам.
В своем стремлении изобразить раскаяние Аполлон явно
переусердствовал. Он подполз к трону на коленях и поцеловал ногу Зевса.
После этого он встал рядом с Посейдоном и направил свой лук на Афину.
- Предатели! - воскликнула богиня. Глаза ее чудно сверкали. - Вы
отступились от своих клятв. Так пусть же проклятье падет на ваши головы!
- Я освобождаю их от данных ими клятв, - заметил Зевс, после чего
поинтересовался:
- Ты ничего не хочешь мне сказать?
Афина ответила ему гневным взглядом. Грудь, прикрытая меднокованным
доспехом, бурно вздымалась. Она была столь прекрасна, что Зевс вновь
захотел ее.
- Я не собираюсь каяться подобно этим подонкам!
- Но-но! - воскликнул Аполлон, натягивая тетиву. Зевс остановил его
движением руки.
- А я и не заставляю тебя каяться. Достаточно твоего признания и
извинений. Все это затеяла ты, не так ли?
- Да, - призналась совоокая дева.
- Ты хотела занять мое место?
- Да. - Афина попыталась смягчить ярость в глазах. Однако Зевсу
хотелось, чтобы она оставалась столь же великолепно гневной, как и прежде.
Поэтому он стал говорить намеренно грубо.
- Значит ты, шлюха, хотела завладеть моим троном?
Глаза Афины сверкнули.
- Не смей меня так называть!
- Ты - шлюха! - сладко повторил Зевс.
Афина замахнулась копьем. Аполлон и Посейдон, не сговариваясь,
шагнули вперед, загораживая Зевса.
- Не надо, друзья. Она не осмелится.
Зевс поднялся и, отодвинув Олимпийцев в стороны, встал между ними.
Сверля Афину взглядом он приказал:
- На колени!
Властолюбивая богиня гордо вскинула голову.
- Помогите ей! - велел Громовержец.
Раскаявшиеся заговорщики словно ожидали этого приказа. Сорвавшись с
места, они набросились на Афину. Гера ловко защелкнула на руках бунтовщицы
наручники, Посейдон и Аполлон пригнули ее к земле, насильно поставив на
колени. Афина отчаянно сопротивлялась, Зевс сладострастно разглядывал ее
напрягшиеся бедра, виднеющиеся из-под короткого хитона.
- Хорошо. - Зевс пригладил бороду, глаза его были масляны. - Теперь
оставьте меня наедине с непокорной дочерью. Бриарей проводит вас.
Боги недоуменно переглянулись. В этот миг из находившейся по
соседству опочивальни Зевса появился Бриарей - многорукий гигант, плод
плазмогенетической мутации. Необоримой силы и свирепости, он был
по-собачьи предан своему хозяину Зевсу. Не было на земле существа,
способного одолеть Бриарея.
Увидев ухмыляющегося монстра, который хотя и не отличался особой
остротой ума, но прекрасно понял суть происходящего и был в восторге от
действий хозяина, Гера, Аполлон и Посейдон заискивающе посмотрели на
Зевса. Громовержец мог рассчитывать, что они оценили его великодушие.
Отпустив Афину, они низко поклонились и, сопровождаемые Бриареем,
вышли вон. Громовержец подошел к коленопреклоненной богине.
- А теперь поговорим, шлюха!
Гневно нахмурив брови, Афина начала подниматься.
- Мне не о чем с тобой говорить! - В ее голосе звучала восхитительно
возбуждающая ярость.
- Есть о чем, - процедил Зевс.
Он навалился на богиню и овладел ею так, как хотел - сзади и грубо.
Она поначалу противилась, но затем покорилась его воле, хотя и не сдалась
окончательно. Ее упругое мускулистое тело дышало яростной силой, бедра
пружинисто отвечали на каждое движение мужчины.
- Сними оковы, - попросила она, когда Зевс разжал свои объятия.
- Ты не будешь больше делать глупости?
- Нет, - пробормотала Афина, движением тела оправляя задравшуюся
тунику.
Зевс освободил ее руки и помог подняться. Афина выглядела поблекшей,
ярость ее поугасла.
- Мне понравилось, - внезапно призналась она.
- Я знал, что так случится. Сильному иногда хочется быть слабым,
охотнику - жертвой, мужчине - женщиной. Выпьешь вина?
Богиня кивнула. Они выпили по чаше доброго фалернского, доставленного
Посейдоном с потопленного бурей корабля.
- Как ты узнал о нашем замысле? - спросила Афина. - Я поняла это
сразу, как только увидела Бриарея.
Громовержец не стал темнить. Это было не в его интересах. Афина была
нужна ему не как враг, а как надежный союзник, и ее надлежало сделать
таковым.
- Фетида случайно подслушала разговор Аполлона и Геры.
- Трепачи! Как я только могла связаться с таким отребьем! - Богиня
внимательно взглянула на своего отца. - Завтра разговоры об этом пойдут по
Олимпу и дальше.
- Нет, все будет тихо. Вы будете молчать, это в ваших интересах.
Бриарей сейчас же отправится обратно в Тартар, к тому же он не большой
любитель поговорить.
- А Фетида?
- Эту глупышку я сошлю к людям и выдам замуж за смертного.
- Разумно! - похвалила Афина. - Незачем выносить сор из избы.
- Незачем, - согласился Зевс и погладил свою многомудрую дочь по
покрытому испариной бедру. - Надо как-нибудь повторить это.
- Не выйдет! Ты должен помнить, что я - богиня-девственница!
- Я помню. - Громовержец усмехнулся. - Вот еще что, передай Аполлону,
что Асклепий знал о заговоре и пытался предупредить меня. Пусть заткнет
своему сыну глотку.
- Хорошо. У него сегодня паршивое настроение и всегда острые стрелы.
А все же жаль, что мой план не удался. Он был неплох!
- Жаль...
И оба - отец и дочь - рассмеялись.

9. ОЛИМП. ФЕССАЛИЯ - 2
Он проник в опочивальню уже на рассвете. Точно в соответствии со
своими привычками. Но тот, к кому он пришел, был готов к подобным визитам.
Он заблаговременно оставил свое ложе и, подкравшись к нежданному гостю,
хлопнул его по плечу.
Гость неторопливо обернулся. Его лицо было скрыто белой маской, а под
свободными одеждами явно проступали жесткие углы брони.
- Ты чутко спишь, бог эллинов!
- Стараюсь не попасться врасплох, о солнечноликий Ахурамазда!
Они обнялись. Больше по привычке, чем от сердца.
- Ну, здравствуй, отец.
- Здравствуй, сын.
Ахурамазда посмотрел в глаза Громовержцу. Тот ответил улыбкой. Но
гость с Востока знал, что улыбается лишь маска, искусно, до мельчайших
подробностей имитирующая человеческое лицо. Тот, кто стоял против него, не
любил улыбаться.
Эта маска представляла собой лицо сорокалетнего мужчины, красивого,
уверенного в себе, умудренного опытом. У него были прямой нос и
окладистая, в меру длинная борода. О глазах сказать что-либо определенное
было невозможно, но сейчас они казались черными.
В этом миру его знали как Зевса, бога сияющего неба. Иногда его
называли Громовержцем. Иногда Кронидом или Кронионом по имени свергнутого
и заточенного в мрачном Тартаре отца.
А раньше его звали иначе. Он, как и его гость, сменил множество имен
и еще больше обликов. Он и сам не помнил точно - сколько.
- Я пришел к тебе... - начал было Ахурамазда, но Громовержец перебил
его.
- Не здесь. - Он указал рукой на ложе, на котором разметалась во сне
обнаженная хрупкая девушка. - Пойдем в мой кабинет.
Гость не возражал, и они перешли в соседнее помещение. Ахурамазда
немедленно устроился в одном из золоченых кресел, Зевс сделал несколько
пассов руками, словно разгребая воздух в разные стороны, затем сел
напротив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164