Вот оно что! ФСБ неделю держит моего «партнера» под колпаком, но товар так и не проявился… Не так уж прост лейтенант Смирнов.— Понятно, — сказал я. — Что, кстати, показал анализ образца?— Анализ показал: высококачественный уран. На вологодском объекте уже ведется расследование, и мы практически вычислили сообщников нашего прапорщика.— Прапорщик?— Да, Андрей Викторович, прапорщика. Козырев Владимир Дмитриевич. До февраля двухтысячного служил на объекте. По истечении срока контракта уволился, уехал в Выборг… не работает, употребляет наркотики. Имеет проблемы с психикой. Но тем не менее сумел организовать хищение урана с объекта.— Хорошо у нас охраняются атомные объекты, — ввернул я.Спиридонов не ответил. Он закурил, посмотрел на меня и спросил:— Вы готовы встретиться с ним еще раз? Его нужно спровоцировать. Подтолкнуть.
* * * Петр Поликарпыч нежно выбрил мой череп. Располировал его и сказал:— Вижу, молодой человек, вам понравился этот стиль?— Да, — ответил я, — весьма… в порядке бреда.Инструктаж. Варианты беседы. Перстень. Очки. Кейс… Береги руку, Сеня!
* * * На Финляндском текла шумная человеческая река. Текла сразу в нескольких направлениях: к электричкам, от электричек… Растекалась во все стороны. Застыл под стеклянным аквариумом ленинский паровоз. Сновали бомжи, дачники, цыгане, милиционеры. Обычная вокзальная суета, в которой должна состояться встреча торговца и покупателя уранового контейнера. Я стоял недалеко от аквариума и пытался определить в вокзальной толчее сотрудников наружки ФСБ… не сумел, естественно.— Здравствуйте, — сказал «лейтенант Смирнов», подходя. Сегодня я смотрел на него уже другими глазами.— Вы опоздали на четыре минуты, — ответил я вместо приветствия.— Я проверялся, — серьезно ответил он, — нет ли за мной хвоста.— За вами что — следят? — озабоченно спросил я.— Нет, но осторожность в нашем деле не бывает излишней.— Это справедливо, — сказал я. А он кивнул. С достоинством так…— Может, посидим где-нибудь, господин Хайрат?— Что — хотите меня угостить? — спросил я.— Э-э… с удовольствием бы, но я как-то ни при деньгах.— Ничего. Скоро вы будете очень богаты. Мы провели анализ, качество товара нас устраивает.— А кто сомневался? — сказал он. В голосе прозвучало превосходство. Как будто он сам изготовил этот уран.— Мы сомневались. И сейчас продолжаем сомневаться.— То есть как? Вы же провели анализ! — Смирнов-Козырев посмотрел недоуменно. Возможно — с обидой.— Да, мы провели тестирование того образца, который вы нам передали.— Так что же вам еще нужно? Цену хотите сбить? Не выйдет!— Нам, господин лейтенант, нужно знать, что проба отобрана из ТОГО САМОГО контейнера.— Как это? Я что-то вас не пойму.Он явно встревожился, вытащил из кармана затертых штанов мятую пачку «Примы», закурил. Мимо нас прошел патруль — офицер-моряк и два курсанта-артиллериста.— Пробу вы получили… что еще надо?— Надо убедиться, что проба соответствует содержимому контейнера. Ясно это вам, Владимир? Вот тогда я заплачу всю сумму наличными. Сразу.Он поперхнулся дымом, посмотрел на меня ошеломленно, растерянно. Слева от нас раздался крик, мат. Две бомжихи скандалили из-за пустой бутылки. Не спеша приближался наряд милиции.— Ладно, — сказал я, — пойдемте отсюда. Поговорим в более спокойной обстановке.…В салоне «моей» «тойоты» я включил магнитолу. Негромко, чтобы не мешать записи.— Вы поняли наши условия?— Вы что же думаете — я отведу вас к контейнеру?— Иначе сделка не состоится. Брать кота в мешке мы не будем.Лейтенант Смирнов тяжело задумался. У входа в вокзал читал газету молодой мужчина… неделю назад он прикуривал у меня в «Невском Паласе». Неподалеку, под красным знаменем, несколько пожилых теток подавали газету «Завтра» и клеймили олигархов. Начал накрапывать дождь. Из магнитолы звучала «It's my life» Бон Джови… Мне казалось, что я слышу, как медленно шевелятся извилины в голове торговца… Что делать, если он сейчас откажется?.. Спиридонов говорил: он не откажется. Дождь забарабанил по капоту сильней. Быстрей пошли пешеходы. Мой знакомец из «Невского Паласа» раскрыл над головой зонт… It's My Life. Дождь перешел в ливень. Мгновенно стемнело. Над Петропавловской блеснула молния.— Хорошая машина? — спросил вдруг лейтенант Смирнов.— Японский ширпотреб, — пожал я плечами.— А мне вот джипы нравятся.— Сделаем дело — купите себе целое стадо джипов, — безразлично сказал я.Он взял с торпеды пачку «Кэмэл»… разумеется, без спросу. Закурил.— Хорошо! — рубанул воздух рукой с дымящейся сигаретой. — Возьмем пробу из контейнера, но на этот раз за бабки!— Сколько?— Штуку.— О'кей, будет вам ваша штука. Мелочный вы человек, лейтенант.— Но вы покажете мне деньги.— Что значит: покажете? — не понял я.— Я отведу вас к контейнеру только после того, как вы заплатите мне штуку баксов и покажете мой лимон. Хочу знать, что у вас есть эта сумма.Я засмеялся. Слегка презрительно, но, в общем, благодушно.— А что смешного, господин Хайрат?— Нет, ничего… ничего смешного нет, господин лейтенант. Вы увидите и даже пощупаете деньги своими руками.— Когда?— Тогда, когда поедем брать пробу.— Завтра вас устроит?— Устроит. Только не вздумайте делать глупостей, лейтенант. Вы меня поняли?— Я-то понял… и вы тоже не порите ерунды, меня прикрывает спецназ МВД.— Ладно, хоть спецназ ФСБ. Где и когда встречаемся завтра?— В Выборге.— В Выборге?— В Выборге, в Выборге… у вокзала, в полдень.— Хорошо, в полдень у вокзала. Всего доброго, господин лейтенант.— До свиданья, господин Хайрат… Кстати, нельзя ли получить рубликов двести в счет аванса? Так сказать: джентльмен-джентльмену.Нет, мужики, не пойму я Отечества никогда!
* * * В советские времена городам любили вешать бирки: город химиков. Или — город нефтяников. Текстильщиков. Металлургов. Черт знает кого. Ну, Иваново — город невест… Это все знают. А вот Выборг — это город таможенников. С легендарным Верещагиным прожорливое племя таможенное не имеет ничего общего. Продувные морды с бегающими жадными глазенками поверх усыпанного перхотью мундирчика… карманы бездонные… ба! Да не внуки ли это Чичикова Пал Иваныча?— Нет-с, — отвечают дружно, — никак нет-с! Мы люди государевы. Службу блюдем-с… живота не щадим. А вы все в декларации указали? Па-аз-вольте.Я въехал в древний Випури, он же Выборг. Навстречу катились огромные фуры. По плохим, разбитым дорогам, мимо скучных, серых домишек, в которых отсыпаются несовершеннолетние проститутки… Выборг — не только городок таможенников, это еще и город наших дорогих гостей из Суоми. Дорогие гости, напившись дешевой русской водки, очень любят забавляться с молоденькими русскими девочками… они люди цивилизованные.Но сейчас меня мало все это интересовало. Сейчас меня интересовал только стальной цилиндрический контейнер с черной маркировкой. Посвященному человеку эта нанесенная по трафарету цифирь, наверное, скажет многое. Мне она не говорит ничего. Кроме того, что внутри стального с мощной свинцовой подкладкой цилиндра лежит высокообогащенный уран. Его нужно вернуть туда, откуда он похищен.Я въехал на площадь перед вокзалом. Припарковался возле «четверки» с плафоном «taxi» на крыше. Водитель, жующий резинку, окинул меня равнодушным взглядом. До полудня оставалось еще восемь минут. Где-то рядом со мной уже находились сотрудники наружки ФСБ и бойцы РОСО «Град».Я откинулся в кресле «тойоты», прикрыл глаза. Время тянулось медленно. В дорожной сумке на заднем сиденье лежал миллион долларов США. Костин сказал: подлинные. Пусть проверяет сколько хочет.К таксисту на «четверке» подошли две молодые женщины. Обе вызывающе накрашенные, обе на высоченных каблуках. Одна наклонилась к водителю, до меня доносились обрывки разговора: «…В Хельсинки…» — «А хоть в Стокгольм!.. Не, дорого. Давай половину натурой, минетом…» — «На хрен нужно, максай бабки…» — «Дорого…» — «Раха максетти Платить деньги (искаж. фин.)

Усекла?..» — «Ну, скинь маленько…» и т. д. Я не слушал.Через минуту обе девки сели в «четверку». Машина задним ходом выкатилась со стоянки, уехала. А на ее место лихо встала ржавая, дребезжащая «копейка». В водительском кресле сидел здоровый амбал с ломаными борцовскими ушами. Рядом — лейтенант Смирнов. Чистенький. В белой рубашке с мятым галстуком. Вот ведь как облагораживают человека большие деньги!…«Лейтенант Смирнов» кивнул «господину Хайрату» и поманил пальцем. «Господин Хайрат» ухмыльнулся… Я подхватил сумку с миллионом баксов — тяжеленькая! — и вышел из машины. Было очень душно. Два мужика в «копейке» смотрели на сумку внимательными глазами. ЖАДНЫМИ глазами. Я нажал кнопку на брелке сигнализации. «Тойота» мигнула габаритами.— Принесли, господин Хайрат? — спросил «лейтенант», когда я плюхнулся на заднее сиденье «жигулей».— А вы? — спросил я.— Сначала бабки… Сначала пощупаем бабки. — Смирнов облизнул губы. Если бы я не знал, что меня прикрывают не менее двух десятков хорошо обученных сотрудников ФСБ, мне, наверно, было бы не очень уютно. Миллион долларов — большие деньги. Очень большие деньги.— Бабки, господин лейтенант, в сумке. Садитесь ко мне, смотрите, щупайте. И — без глупостей.Зазвонил телефон. Я снял с пояса «Эриксон», услышал голос Костина и сказал в трубку:— Але… да. Двое. «Копейка» белого цвета. Госномер… Второй — лет тридцать, светлые волосы, бывший борец. Джинсовая рубашка, белые шорты. …Да, с нами Аллах, Фарид. Следуй за нами на дистанции двадцать метров. Если что — кончай всех, обо мне не думай. Аллах отведет от меня пули.Мой монолог явно произвел впечатление на моих деловых партнеров.— Ты что же, полк мусульманский за собой притащил? — спросил, ощерясь, лейтенант Смирнов.— Не ссы, лейтенант, — подмигнул я. — Ты что же думал, что я привезу миллион зеленых один, без страховки? Дураков нет, брат.— Ладно, господин Хайрат, — сказал «брат». — Или грудь в крестах, или голова в кустах… Сейчас я возьму тысячу баксов. Выборочно, не подряд. И мы их проверим в валютнике. Если все путняком — через час мы привезем контейнер. Возьмешь свою пробу.«Лейтенант» пересел ко мне на заднее сиденье. Сумка стояла между нами. Кожаные бока матово отсвечивали.— Ну, — сказал Смирнов.— Что ну? Открывай. Смотри, считай, щупай.Он посмотрел на меня растерянно. На лбу выступили бисеринки пота.— Давай, давай, — подбодрил я, — они не кусаются, лейтенант.Он неуверенно взялся за язычок молнии. Облизнул губы… молния вжикнула. Пачки баксов лежали ровно, плотно, как патроны в обойме. Капля пота сорвалась со лба «лейтенанта Смирнова», упала на банковскую бандероль. Она как бы поставила точку под сомнениями «лейтенанта». Он схватил пачку, разорвал бандероль и вытащил стодолларовую купюру. Вторая пачка… третья… четвертая… У водителя с ломаными ушами побагровел затылок… пятая, шестая… десятая. Обрывки бандеролей летели под ноги.— В валютник, Вадя, — сказал Смирнов.— А считать не будешь? — спросил Вадя.— Потом… потом… не здесь, — ответил Смирнов и дернул узел галстука.— Да не волнуйтесь вы так, господин лейтенант, — сказал я.— А?— Не волнуйтесь, говорю. Все будет о'кей.Заскрежетав передачей, «копейка» тронулась. Через несколько секунд она уже катила по неровному булыжнику привокзальной площади. Вслед ей пристроилась «девятка» со смуглым черноволосым мужчиной за рулем. Видимо, он и есть Фарид. Наш борец-водитель все время поглядывал в зеркала. Он нервничал. Впрочем, и я нервничал будь здоров.…Пока «лейтенант Смирнов» проверял купюры в обменном пункте, мы с борцом сидели в душном салоне «копейки». Сумка с девятьюстами девяносто девятью тысячами долларов лежала у меня на коленях. Перед глазами маячила багровая шея Вадика… Интересно, есть у них оружие?Из дверей валютника вышел потный Смирнов, упал на заднее сиденье.— Порядок, — сказал он, — баксы настоящие.— А ты думал по-другому? — спросил я.— Шутки Дьявола бывают ужасны… Значит, слушай, Хайрат, сейчас мы тебя вернем обратно на вокзал, понял?— Господин.— Что?— Господин Хайрат, — сказал я.— А?.. Ну, господин. А через час встречаемся возле «Харакири».— Где-где?— Кабак такой — «Харакири» называется. Знаешь — где?— Нет, — ответил я, хотя отлично знал, где это самое «Харакири».Смирнов подробно объяснил.— Значит, через час. Вы, господин Хайрат, помните: меня тоже прикрывают. Спецназ МВД. Так что… без глупостей.— Да ладно. Все будет о'кей.…Хорошее название — «Харакири». Оптимистичное.Куллюна фи йад-улла Все мы в руке Аллаха (араб.).

… Или — уранового Сатаны?
* * * Воздух был густой и липкий. Время тоже было густым, липким и тягучим. Я проехал мимо Рыночной площади с Круглой башней, с толпой торговцев… мимо старинного Выборгского замка… по мосту над фиордом с неподвижной водой и валунами. Камни казались горбами чудовищ, дремлющих на дне. Я проехал мимо останков укреплений «Анненкрон»… теперь здесь теннисные корты.Белесое выгоревшее небо над Финским заливом начало темнеть. Там, у горизонта, клубились черные облака. Я остановился у стоянки возле «Харакири»… Хорошее название, оптимистическое. Метрах в пятнадцати от меня встала «девятка» Фарида. Фарид невозмутимо курил сигарету. Было очень душно, липла к телу сорочка… Черные тучи клубились, как живые. Надвигались. Часы показывали 13.15, «копейки» с моими партнерами все еще не было. На площадке возле ресторанчика стояли моя «тойота», «девятка» Фарида, «пежо» с финскими номерами и микроавтобус с немецкими. Четверо молодых немцев лениво гоняли футбольный мяч… И охота им в такую духоту? Удары по мячу гулко разносились в воздухе. Немцы были здоровые, румяные и беспечные. Немка лет двадцати снимала их видеокамерой. Над фиордом парили чайки.«Копейка» вкатилась на площадку в 13.22. Она была основательно заляпана грязью. Видимо, мои партнеры катались по грунтовке, по лужам. Наружка в этой поездке их не сопровождала — боялись вспугнуть.Духота сделалась совсем невыносимой. Уже половина неба над заливом была затянута тучами. Лейтенант Смирнов вылез из машины. Левая штанина оказалась испачканной серой глиной… Гулко звучали удары по мячу.
1 2 3 4 5