Однако в этих письмах не было и тени раскаяния.
В тот год 1 сентября в камере баварской тюрьмы она съела свой последний
шницель с салатом, написала прощальное письмо сыну, связала простыни и
повесилась. "Сука Бухенвальда" собственноручно свела счеты с жизнью.
Никому, пожалуй, не пришло бы в голову искать оправдания бухенвальдским
палачам, но один человек решил сделать это в 1971 году. Уве Кохлер, взяв
девичью фамилию матери, попытался в судебном порядке восстановить недоброе
имя Ильзы Кох". Он обратился с прочувствованным письмом в газету "Нью-Йорк
тайме": "Так как пересмотр дела в судах Западной Германии фактически
невозможен, я подумал, что американцы, приговорившие мою мать к
пожизненному заключению, должны знать ее истинную историю".
Уве родился в 1947 году. Своим появлением на свет он обязан случайной
связи Ильзы и бывшего немецкого солдата в Лавдебергской тюрьме. Мальчика
сразу же направили в один из баварских приютов - первый из многих, которые
он пройдет, пока вырастет, оставаясь в полном неведении, кто его родители и
живы ли они.

Никакого снисхождения!

В восемь лет Уве случайно увидел свое свидетельство о рождении с именем
матери и запомнил его. Через одиннадцать лег юноша прочитал в одной газете
заголовок: "Нет снисхождения Ильзе Кох". Назначенный государством опекун
подтвердил, что речь идет о матери Уве.
На Рождество 1966 года он впервые посетил свою мать в Лавдеберге. "Для
меня она не была "сукой Бухенвальда", - говорил Уве. - Я был рад встрече с
матерью". Он продолжал навещать мать вплоть до того момента, когда она
покончила с собой.
Уве говорил: "В разговоре с ней я всегда избегал упоминаний о войне. Она
сама касалась этой темы, отрицала свою вину и говорила, что стала жертвой
вероломства. Я не обсуждал эти вопросы более детально, так как было ясно,
что это для нее болезненно. Я хотел, чтобы она надеялась на то, что после
20 лет тюрьмы ее выпустят. Мне трудно представить себе ее во время войны. Я
не убежден в том, что она была невиновной. Но чувствую, что систему
концентрационных лагерей она приняла подобно многим, кто не умел или не мог
противостоять этому. Она была охвачена истерией времени".
Историки и психиатры нередко возвращаются к "феномену" Ильзы Кох,
погрузившейся в бездну самого тяжкого греха на земле, и сходятся во мнении,
что у этой женщины изначально был целый "букет" дурных наклонностей.
Но историк Чарльз Лич с этим не согласен: "До Карла Коха и после него у
Ильзы не наблюдалось той жестокости, которой она "прославилась" в
Бухенвальде. Ее безумие, если таковое действительно было, вызвано
исключительно связью с этим мужчиной. С его смертью, кажется, колдовские
путы спали. Возможно, если бы они не встретились как поистине дьявольские
партнеры, не случилось бы и того, что произошло".
С этим утверждением, впрочем, трудно согласиться. "Роковые" совпадения
здесь ни при чем. Дело не столько в личных качествах того или иного
нацистского преступника, сколько в преступном, человеконенавистническом
характере самой нацистской системы. То, что произошло с ней и ее
"обслуживающим персоналом", вовсе не было случайностью. Так распорядилась
История.

БРЕЙДИ И ХИНДЛИ: Детоубийцы

Ни один убийца в британской истории не вызывал к себе такого отвращения,
какое вызывали у англичан Иэн Брейди и Майра Хиндли. В своем дьявольском
союзе они хладнокровно пытали и убивали детей. Истинное число их жертв так
и осталось неизвестным.
В свои двадцать семь лет он был обычным клерком на бирже. Но внутренний
мир этого человека был весьма странным. Он идеализировал Гитлера и после
бутылки дешевого немецкого вина погружался в фантасмагорические видения,
сопровождаемые бравурными маршами "третьего рейха". Его партнершу, вне
сомнения, можно было бы назвать "бимбо" - смазливой. Это была
двадцатидвухлетняя крашеная блондинка легкого поведения, которая лелеяла
мечту о "вечной любви". Эта мечта, по ее мнению, воплотилась во встрече с
мужчиной, поразившим ее своим взглядом гипнотизера и вспыльчивым
характером. Иэн и Майра вошли в британскую историю криминалистики как
злодеи, убивавшие детей.
Даже в сегодняшнем полном насилия мире их гнусные действия составляют
особую группу преступлений. Дети, похищенные этой парочкой, умирали
страшной смертью и были захоронены в неизвестных могилах. Но смерть - не
единственное, что эти извращенцы готовили своим жертвам. Детей, которым,
увы, не следовало входить в чужой дом, подвергали насилию, что было
запечатлено на фотографиях, а в одном случае крики с мольбой о пощаде были
даже записаны на магнитофонную ленту. Эта запись, позднее воспроизведенная
на суде, повергла в ужас всех, кому довелось ее услышать.
Иэн Брейди и Майра Хиндли - классический пример преступного партнерства.
Каждый в отдельности был обыкновенным человеком, который мог прожить
столь же обычную жизнь. Составив дьявольский дуэт, они впали в состояние,
которое психоаналитики характеризуют как помешательство. Майра была
единственной девушкой, которую мог поразить такой человек, как Иэн Брейди;
он был для нее "странствующим рыцарем", которому она должна была подарить
душу и тело. Их объединила извращенная склонность к жестокости. Злодеяния
этой преступной парочки потрясли британское общество, на долгие годы
оставив о себе зловещую память.
Тесные отношения между этими людьми завязались на работе. Иэн Брейди
любил смотреть фильмы с детективным сюжетом и увлекался нацистской
философией. Незаконнорожденный, не знавший своего отца мальчик оказался в
трущобах шотландского порта Глазго. Мать Брейди, не имея средств на
содержание ребенка, пристроила маленького сына в добропорядочную семью
Слоунов. Доброта, которую приемные родители дарили несчастному ребенку, не
пошла впрок: он рос холодным и мрачным, принимающим доброту за слабость,
сострадание за глупость. Постепенно, кирпичик за кирпичиком, он возвел
вокруг себя огромную непроницаемую стену и утвердился в превосходстве над
всеми. Угрюмый, нелюдимый подросток на глазах превращался в преступника.
После отбытия срока за кражу со взломом Иэн Брейди как несовершеннолетии
преступник получил возможность избежать тюрьмы для взрослых: судья из
Глазго настаивал, чтобы подросток жил с родителями. Мать к этому времени
переехала в Манчестер с новым мужем, ирландским разнорабочим. Она пыталась
наставил" своего непутевого сына на путь истинный. Но юношеское бунтарство
Иэна уже переросло во что-то более угрожающее.
Он читал нацистские книги, пропитанные ядом антисемитизма, и
пристрастился к спиртному. Временами он находил работу, но тут же терял ее
из-за постоянных запоев.
Наконец ему удалось получить должность клерка в химической компании в
Манчестере. Тогда-то и возник этот преступный союз: 16 января 1961 года Иэн
Брейди познакомился с Майрой Хиндли. Знакомство переросло в нечто
большее...
В дневниках того времени Майра предстает обыкновенной простушкой с
городской окраины, доверявшей бумаге свои надежды и страхи. "Не уверена в
том, что я ему нравлюсь. Говорят, Иэн играет на скачках. Я люблю его все
больше!" И потом: "У него простуда, и я бы очень хотела ухаживать за ним".
Немного дальше следует запись о том, что молодые люди поссорились и Майра
намерена положить Конец их связи.
Но равновесие восстановилось, и в конце концов он стал ее первым
любовником.
С этого момента в их отношения вкрапливаются семена разврата и
вседозволенности. Альбом, в который Брейди вклеивал порнографические
картинки, разбухал, а его сексуальные потребности выходили за рамки обычных
половых сношений. Он фотографировал свою подругу среди цепей, плетей и
других орудий насилия - предметов, без которых не обходятся оргии
садомазохистов. Но и это не надолго возбуждало развратную парочку.
Разгоряченный алкоголем, он втягивал ее в дьявольскую паутину своей
разнузданной фантазии. Он говорил о том, как хорошо иметь
сообщницу-любовницу, чтобы грабить и убивать подобно Бонни и Клайду.
Однако на подобные действия пока не хватало решимости. Их кошмарные
видения рождались под воздействием винных паров. Но пьянство лишь
усугубляло сексуальную несостоятельность молодого любовника и подталкивало
его на поиск новых "острых ощущений". И они вскоре нашлись: было решено
заняться убийством детей.
Никто не знает точно, в какой момент эти люди перешагнули роковую черту
и их фантазии стали реальностью. Решились ли они на это за утренним чаем,
когда автобусы увозили соседей на работу? Или это случилось во время одной
из их поездок на заброшенные болота в окрестностях Манчестера? Ясно лишь
одно: дьявольская парочка начала отсчет своих кровавых преступлений
убийством шестнадцатилетней Полины Рид, которая согласилась зайти в чужой
дом по пути на танцы.
Несколько месяцев спустя они совершили новое злодеяние: изнасиловали и
убили двенадцатилетнего Джона Килбравда, который поехал с ними за город.
Следующей, третьей жертвой стала двенадцатилетняя Кейт Беннет. Лесли Дауни
умерла в возрасте десяти лет и четырех месяцев: незнакомые и внешне
симпатичные молодые люди пригласили ее прокатиться в автомобиле.

Дом убийств

После нескольких случаев таинственного исчезновения детей появились
призывы о помощи, фотографии пропавших были расклеены повсюду в городе и за
его пределами. Но никаких улик, которые указывали бы на виновников этих
несчастий, пока не было. И только жестокое убийство невинного мальчика в
прихожей квартиры, которую снимали сообщники по преступлениям, вывело
полицию на след этих монстров.
Дэвид Смит, женатый на сестре Майры Хицдли Морин, был уже известен
полиции по мелким преступлениям. Однажды утром он позвонил в полицию из
телефонной будки на окраине поселка, где жили Брейди и Хиндли, и сообщил о
совершенном в доме Брейди убийстве. Смит сказал, что жертву - как позднее
установили, семнадцатилетнего Эдварда Эванса - убил Иэн Брейди, чтобы
"поразить воображение" своего дружка.
Брейди часто заговаривал со Смитом о грабежах и убийствах, но тот
относил все это на счет подогретого вином больного воображения "шурина". На
этот раз фантазия на его глазах превратилась в реальность.
Монотонным голосом он рассказывал, как юношу заманили в дом, как Брейди
ударил его топориком и, наконец, как с жертвой покончили, задушив при
помощи электрического шнура.
Брейди попросил Смита помочь в уборке помещения, а затем сказал: "Не
уходи, побудь здесь. Прочувствуй, Дейв, всю тяжесть содеянного".
Потом Иэн и Майра занимались любовью, а изувеченное тело Эдварда Эванса
лежало почти рядом.

Кладбище среди болот

Полиция почувствовала, что за звонком Смита кроется нечто более
серьезное, чем просто желание досадить другому. Подъехав к дому на Уордп
Брук авеню, полицейский Боб Тэлбот надел белую униформу местного хлебопека,
взял у него несколько буханок хлеба и постучал в дверь под номером 16.
Ответила Хиндли. Брейди в соседней комнате сидел на диване и писал письмо
на работу, объясняя, почему его не будет в ближайшие дни: он сообщал, что
сильно ушибся. В действительности же Брейди планировал поездку на "свое"
кладбище среди болот, чтобы похоронить там очередную жертву.
Поздоровавшись с Хиндли, Тэлбот предъявил удостоверение полицейского и
быстро прошел в дом. Хиндли пыталась преградить путь нежданному гостю, но
Бренди, беспечно развалясь на диване, процедил сквозь зубы: "Лучше дай ему
ключ!" В спальне офицер обнаружил тело молодого человека.
Брейди арестовали по обвинению в убийстве, а полиция допрашивала Смита,
который рассказал, что Иэн хвастался, будто убил "еще трех или четырех".
Трупы были захоронены на островке среди болот неподалеку от Манчестера.
Тэлбот запомнил эти цифры, так как был уверен в их реальности. Он уловил в
дерзких глазах Брейди и его развязных манерах черты опасного хищника.
Брейди изложил весьма неубедительную историю о том, как встретил
подвыпившего Эдварда Эванса в манчестерской пивной, как молодой человек
прицепился к нему и пришел в дом, где в результате пьяной ссоры и произошло
убийство.
Следователь Артур Бенфилд прибыл в полицейский участок не только для
того, чтобы раскрыть это преступление, но и с целью найти следы других
подобных злодеяний подозрительной парочки.
Обыск в доме выявил записные книжки, которые содержали колонки
сокращенных и закодированных слов. Удалось расшифровать такие термины, как
метод, станция, пули, пистолеты. После тщательного расследования Бенфилд
понял, что перед ним список способов, мест и орудий смерти. Но чьей смерти?
Через несколько дней, когда полицейские внимательно просматривали вещи в
спальне подозреваемых, они наткнулись на разорванную школьную тетрадь с
какими-то неразборчивыми записями. Это был список имен, ничего, видимо, не
означающий, сделанный в моменты скуки. Но тем не менее Бенфилд прочитал все
имена: Кристина Фостер, Джин Симпсон, Роберт Акворт, Джеймс Ричардсон,
Джоан Кроуфорд, Гилберт Джон, Джон Берч, Фрэнк Уилсон, Алек Гинеас, Джек
Полиш, Джон Килбрайд... Теперь следователю уже нетрудно было догадаться,
что он держит в руках ниточку, за которой потянется цепь нераскрытых
преступлений.
При более тщательном обыске полиция обнаружила в доме порнографические
фотоснимки, на которых были засняты Брейди и Хиндли, где они позировали
друг другу для своих альбомов. Нашлись и другие фотографии, запечатлевшие
эту парочку на островке среди болот. Одна фотография особенно привлекла
внимание следователя: Майра сидит на земле, устремив взгляд на торфяной
холмик у своих ног. Как будто... как будто она смотрит в могилу.
Брейди затеял с полицией странную игру, рассказывая истории наподобие
тех, которые раньше сочинял для Смита, чтобы создать иллюзию своей
невменяемости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55