Тогда он рявкнул, призывая толпу к порядку.— Я вам всем сейчас живьем кожу сдеру! Вернусь с отрядом конных стражников и очищу площадь, оросив булыжник кровью! Я вам покажу, живодеры, настоящую кровавую бойню!Жители Зэмерканда благоразумно прекратили состязания в меткости. Они знали меру. Капитану и пленнику позволили покинуть площадь, после чего рынок тотчас же снова загудел деловитым ульем.Солдата отвели в башню в северной части замка и втолкнули в комнату, где за большим столом сидел величественный седовласый мужчина, а всю стену у него за спиной занимал его собственный огромный портрет. Этот человек был настолько важной персоной, что даже не оторвался от бумаг, когда Солдат предстал перед ним. Больше того, он еще минут тридцать продолжал писать, время от времени попивая из кубка дымящийся горячий напиток. Даже если его и одолевало любопытство, он ни разу не взглянул на арестованного. Лишь посыпав написанное песочком и убрав гусиное перо, мужчина посмотрел Солдату в глаза.— Это ты чужестранец, называющий себя солдатом?— Да, я просто Солдат, — подтвердил Солдат. И снова получил удар стальной рукавицей.— Арестованный, молчать! — рявкнул капитан. — Еще слово, и я отрежу тебе большие пальцы.— Капитан Кафф, предоставь мне решать, что и кому отрезать, — оборвал его государственный муж. — Хоть тебя недавно и назначили капитаном Имперской гвардии, здесь приказания отдаю я.Последовала долгая оскорбительная пауза.— Да, милорд.В голосе капитана прозвучала насмешка.— Кафф, ты чересчур высоко задираешь нос. Не возлагай слишком больших надежд на дружбу с канцлером Гумбольдом. Как известно, время от времени канцлеры слетают со своих постов, и в этом случае они попадают ко мне в Руки. Очень тонкая черта отделяет человека, занимающего высокий пост при дворе, от изменника. Только королева вправе решать, где проходит эта черта и по какую сторону от нее стоит тот или иной придворный.На этот раз заминка была практически незаметной, и ответ был произнесен совершенно другим тоном.— Да, милорд!— Так-то оно лучше, Кафф. Намного лучше. Когда-нибудь я проведу тебя по помещениям, расположенным внизу. Там жарко, очень жарко. Можно сказать, просто удушливый зной. Даже сейчас ты должен чувствовать тепло, исходящее от печей, где раскаляются докрасна железные клейма и стержни, которые засовывают в задний проход. Если хорошенько прислушаться, можно различить скрип дыбы. Конечно, никаких криков ты не услышишь, потому что первым делом заключенному вырывают язык. Безмолвные крики — рот широко раскрыт, глаза вылезли из орбит, но из горла не вырывается ни звука, — вот к чему мы стремимся в нашем подвале.Солдат понял, что эта речь была обращена не только к капитану, но и к нему. Его пытались запугать рассказами о том, что с ним произойдет. Солдат догадался, что он предстал перед самим Лордом-поимщиком воров, в чьем подчинении находятся судьи, адвокаты и стражники, наблюдающие за порядком на улицах города.Потерев ладонями нос, Лорд-поимщик воров продолжал:— Ты провел в Зэмерканде целый лунный месяц?— Да, милорд.— И не предпринял никаких попыток покинуть город после того, как срок твоего пребывания здесь истек?— Я не знал, что должен уйти из Зэмерканда. Никто мне об этом не говорил.Лорд покачал головой.— Незнание законов не является оправданием.— Милорд, но ведь кто-нибудь должен был меня предупредить?— Должен был, но не сделал этого, и вот ты стоишь передо мной, ожидая приговора. Что ж, у меня нет иного выхода, кроме как приговорить тебя к смерти. — Лорд посмотрел на циферблат солнечных часов, освещенный проникающими в окно лучами. — Вообще-то мне следовало приговорить тебя к отсечению головы, однако сегодня палач уже закончил работу. Так что тебя выпотрошат, и твои внутренности поджарят на медной сковороде, пока ты еще будешь жив. После того как ты умрешь, твои останки поместят в клетку. Означенную клетку повесят у городских ворот, и вороны обклюют дочиста твои кости. Это все. Хочешь что-либо сказать?— Я бы предпочел подождать палача.— Что-нибудь еще? — бесстрастно спросил Лорд.— Подождите! — в отчаянии воскликнул Солдат. — Неужели у меня нет никакой надежды? Может, обратиться к королеве с прошением о помиловании? Должен же быть какой-то выход…Лорд-поимщик воров поднял брови.— Разве капитан ничего тебе не говорил?— Нет-нет, милорд. Капитан не сказал мне ни слова.Лорд вздохнул.— В таком случае скажу я… Итак, твой смертный приговор будет отменен, если: во-первых, гражданин Гутрума, имеющий состояние, дело или земельные угодья, поручится за тебя и внесет залог. Во-вторых, если в ближайшую лунную ночь у городских ворот появится одинокий волк. В-третьих, если девица-гутрумитка согласится выйти за тебя замуж. Это все. — Он повернулся к капитану: — Отведи его назад на рынок. Спроси, не поручится ли кто-нибудь за него или вдруг какая-нибудь глупая девчонка захочет взять его в мужья. Если этого не произойдет, возвращайся в башню и вспори ему живот!— А как же волк? — слабым голосом возразил Солдат. Капитан улыбнулся.— Всех волков, приблизившихся к городским стенам, убивают карфаганцы, окружившие Зэмерканд сплошным кольцом.Солдат подавленно умолк. Оставалось только надеяться, что его вытащит из беды Спэгг. А может быть, по дороге он встретит Утеллену и упросит ее выйти за него замуж. Она женщина бедная, и ей нужен мужчина-защитник. Пока что еще не все потеряно.Капитан, уверенный в том, что лишь впустую тратит время, повел Солдата назад на рынок.Спэгг уже вернулся в свою лавку. Однако торговец руками пребывал в отвратительном настроении — в отсутствие Солдата с прилавка стащили несколько кистей.Узнав, чего от него хотят, Спэгг извинился и сказал, что не может поручиться за Солдата.— Что? — воскликнул осужденный. — Что ты говоришь? Я работал у тебя несколько недель. Разве мы не друзья?Спэгг пожал плечами.— Первое. Если ты сбежишь, у меня отнимут мою торговлю. Я поручаюсь не только собой, но и своим делом.— Я никуда не сбегу, — в отчаянии произнес Солдат.— Второе, — продолжал Спэгг, не обращая на него внимания, — кто-то хочет с тобой расправиться. Кто-то, обладающий властью, иначе ты бы не попал в этот переплет. А я не собираюсь вставать на пути у влиятельной персоны ради человека, с которым только что познакомился. Надеюсь, голову тебе отрубят быстро, и ты не будешь мучиться.— Меня не обезглавят, а выпотрошат!.. — взмолился Солдат.Поморщившись, Спэгг снова пожал плечами.Солдата захлестнуло отчаяние. Он обратился к толпе, упрашивая всех, у кого есть хоть капля сострадания, поручиться за него.— Да ты стащишь зубы у меня изо рта, не успею я заснуть! — крикнул ему кто-то.— Ну, что я говорил? — спросил через несколько минут капитан Кафф. — Пустая трата времени.Тут Солдат разглядел в толпе Утеллену и замахал ей рукой.— Выходи за меня замуж, иначе я умру! Пожалуйста, Утеллена…Лицо молодой женщины исказилось от ужаса, но она не двинулась с места.— У нее есть ребенок, — объяснил один из зевак. — Она не девица — а тебе, чтобы спастись, нужно жениться на девственнице.— Ох, — упавшим голосом произнес Солдат. — Неужели нет никого?.. — снова крикнул он, обращаясь к толпе.Ответом ему был громкий хохот.— Здесь? Должно быть, ты шутишь. Здесь все женщины стоят за прилавками.— Нет-нет, пожалуйста, — в отчаянии взмолился Солдат. — Неужели здесь нет служанки, пришедшей за покупками для своей госпожи? Разве я никому не нужен? Могу предложить вот эти волшебные ножны.Он поднял над головой пустые ножны. Кожаные шляпы и грязные фартуки заулюлюкали, обдав Солдата зловонием гнилых зубов.— Я буду на вас работать. Буду вас защищать… — Новые взрывы смеха. — Я даже буду вас любить.— У-у-у-ух ты, заманчиво! — сказала дородная женщина с сальными спутанными волосами и бородавчатым лицом. — Меня никто не любил не помню с каких пор. А девственница я с сорока двух лет.Толпа снова разразилась оглушительным хохотом.— Мужчин под твоими юбками побывало больше, чем блох на собаке с рынка, — усмехнулся капитан Кафф. — Нет желающих взять такого завидного жениха? Ладно, я не собираюсь торчать здесь весь день, нюхая коровье дерьмо. Пошли, Солдат.Солдата повели с рынка. Он был на грани отчаяния. Капитана окликнул Спэгг.— Послушайте, когда вы его выпотрошите и повесите в клетке, отдайте мне его глаза. Я поделюсь с вами прибылью.Капитан Кафф недоверчиво покачал головой.— Видишь, что за люди? — сказал он, обращаясь к Солдату. — Одна грязь. Они продадут собственных детей на скотобойню, если им предложат хорошие деньги. Ты работал на этого человека, а сейчас он думает только о том, как бы нажиться на твоих останках.— Если люди такие, — ответил Солдат, — значит, их сделал такими мир, в котором они живут. Кто в ответе за это?— Люди такие, какие есть, — буркнул капитан. — Из болотной тины нельзя приготовить амбру.Стражники вышли на мощенную булыжником улицу, и им пришлось остановиться, пропуская носилки, которые несли четыре обнаженных раба, судя по их виду, не уроженцы Гутрума. За полупрозрачной занавеской виднелся силуэт стройной женщины. Внезапно из кабинки донесся окрик, и рабы остановились.Капитан застыл на месте, изумленный не меньше Солдата. Изящная рука подняла занавеску, давая возможность увидеть женщину, сидящую в носилках. Ее профиль был прекрасен. Из-под белого шелкового капюшона виднелись высокие скулы и глаза, большие и черные, словно плоды терна. Длинные темные волосы, забранные в пышную прическу, открывали тонкую шею. Кожа щеки, лба и шеи была гладкой и блестящей. От женщины исходил едва уловимый аромат роз, смешанный с запахом сандалового дерева.Понимая, что это невозможно, Солдат тем не менее не мог избавиться от ощущения, что уже встречался с ней.Дама, не поворачиваясь лицом к стражникам и арестованному, окликнула капитана, подзывая его к себе. Подойдя к носилкам, Кафф склонился, слушая, что она ему говорит. Солдат не смог разобрать ни слова. Наконец капитан выпрямился, и занавеска опустилась. Рабы подняли носилки, собираясь продолжить путь, но тут Солдат, поддавшись порыву, вдруг крикнул:— Миледи! Выходите за меня замуж или я умру страшной смертью!Тотчас же на него со всех сторон обрушились тычки и пинки стражников, к которым присоединился и капитан.Однако, как это ни поразительно, носилки снова опустились, и занавеска поднялась.На этот раз дама повернулась к Солдату лицом. Посмотрев ему прямо в глаза, она, несомненно, заметила их необычный цвет. Теперь Солдат разглядел вторую половину ее лица, страшно обезображенную. Дама одарила Солдата мимолетной перекошенной улыбкой, лишенной тепла. Она снова подозвала к себе Каффа и шепнула ему на ухо одно слово. Капитан, побледнев, испуганно вздрогнул. Рабы подняли носилки и быстро скрылись в переулке. Капитан, застыв на месте, зачарованно проводил их взглядом. Наконец очнувшись, он тряхнул головой и повернулся к Солдату.— Не знаю, кто ты — самый счастливый или самый несчастный человек на свете.— Она согласилась? — Восторгу Солдата не было предела. — Она согласна выйти за меня замуж?— Она так сказала.— Кто эта дама?— Это, мой бедный друг, принцесса Лайана, сестра Ванды, королевы Гутрума. Ваше бракосочетание состоится во Дворце Диких Цветов через три дня.— Это принцесса! — воскликнул Солдат.— Принцесса-страшилище, — пробормотал капитан так, что никто, кроме Солдата, не услышал его слова. — Безумная принцесса.— Что ты хочешь сказать? Именно поэтому ты назвал меня несчастным?— Да, — подтвердил Кафф. — Ты избежал одной мучительной смерти, променяв ее на другую. Принцесса Лайана — буйно-помешанная. Она уже зверски расправилась со своими двумя мужьями, убив одного маникюрными ножницами, а другого — длинной вязальной спицей. Береги глаза и следи за тем, чтобы твои штаны были всегда застегнуты.— Как так — мужья? Разве она не девица?— Принцесса Лайана, дважды побывав замужем, сохранила девственность. Ее первый муж напился на собственной свадьбе. В первую же брачную ночь его молодая жена в припадке безумия напала на него с маникюрными ножницами, и он проснулся без своего мужского естества. Несчастный умер от потери крови. За одну ночь накрахмаленные белоснежные простыни превратились в красное месиво. Второго супруга предупредили не входить в спальню к принцессе во время приступов помешательства. Не в силах сдержать вожделение, он договорился о тайной встрече в висячих садах, и принцесса выколола ему глаза. Ослепленный муж сорвался с крыши и разбился насмерть.— По крайней мере я проживу чуть подольше, — печально усмехнулся Солдат.— Не тешь себя напрасными надеждами. Принцесса уничтожит тебя, как уничтожила твоих предшественников. — Помолчав, Кафф добавил отрешенным голосом: — Какая жалость, что Лайана не видит то, что у нее прямо перед глазами.Что-то в интонации, с какой были произнесены эти слова, привлекло внимание Солдата. Он посмотрел в невидящие глаза Каффа и увидел в них безумие.Солдат вздохнул.— А ты ведь ее любишь.Металлическая рукавица мелькнула снова. Из разбитой губы Солдата потекла струйка крови.— Ты еще не женился на ней — так что не будь чересчур дерзким, чужеземец. А то по пути на собственную свадьбу с тобой произойдет несчастный случай.Посмотрев Каффу в лицо, Солдат осознал, что только что нажил себе настоящего врага. ГЛАВА ШЕСТАЯ Солдата отвели в дом, расположенный рядом с Дворцом Диких Цветов, и поручили его заботам евнуха.— Какие прекрасные глаза, — заметил слуга принцессы Лайаны. — В твоей голове кусочек ясного летнего неба, да?Приглашённый кузнец снял с шеи Солдата ошейник и тотчас же удалился.Во внутреннем дворике квадратного дома был разбит чудный сад, обсаженный кустами розмарина и лаванды, среди которых тут и там торчали деревья мушмулы. Лирохвосты прыгали по выложенным мозаичными плитками дорожкам и кружились между гроздьями белоснежных лилий, клюя коричневые плоды мушмулы. На изваяниях богов и диких зверей сидели голуби. Из рогов слоновой кости, украшающих вместе с фресками внутренние стены, доносилась нежная музыка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43