Ситуация начинала действовать ему на нервы, но вскоре профессионализм, жизненный опыт и чувство ответственности помогли Джереми взять себя в руки. Джерил была воином. Да, она не походила на прочих его знакомых, но ведь все, что он пережил на Солярисе, было не похоже на то, с чем он сталкивался раньше. Жизнь в Ком-Гвардии была куда проще. «Догма и долг» — так формулировали свой главный принцип его друзья по оружию. Два "Д".
Лейтенант Вьетс допрашивала Роуза около часа. Видимо, она узнала немного или ей не понравилось то, что она узнала, потому что вскоре женщина-полицейский приказала закрыть бар и отправиться всем по домам. Пока она выгоняла посетителей, Диллон стонал, как раненый зверь. Он бормотал что-то насчет неполученной прибыли, а на губах его застыла потерянная улыбка. Когда допрос был окончен, Роуз вернулся к стойке, чтобы собраться с мыслями. Большинство полицейских ушло через несколько часов, предварительно группами по двое и по трое посновав по залу, входя и выходя, собирая улики— занимаясь всем тем, чем полиция занимается на месте преступления.
Роуз наблюдал за происходящим со сдержанным интересом. Он сделал новый шаг — и снова тупик, только на сей раз ничего нельзя поделать, он мог лишь наблюдать за тем, как женщина, пытавшаяся ему помочь, была хладнокровно застрелена. Он подумал было, что в этом убийстве есть доля его вины, но скоро оставил такую мысль. Джереми сомневался в том, чтобы Уорвик или еще кто-нибудь стал убивать Джерил ради того, чтобы отомстить ему. Очевидно, Джерил стала мишенью Скоггинса из-за того, что сделала или, наоборот, не сделала нечто такое, о чем Роуз не мог и предположить.
Роуз посмотрел в полупустую бутылку «Коннерз» и взболтал содержимое. Пиво уже давно перестало пениться и теперь вяло кружилось в маленьком водовороте. Не в первый раз Роуз видел смерть, но ведь хладнокровное убийство — это совсем не похоже на смерть на поле боя.
Он снова посмотрел на Вьетс и Диллона, которые спокойно разговаривали за стойкой. Роузу показалось, что они хорошо знают друг друга, по крайней мере с профессиональной стороны. Во всяком случае, Диллон относился к ней с гораздо большей предупредительностью, чем Роуз, который отвечал на ее вопросы полтора часа назад.
Роуз дунул в бутылку, проклиная про себя Солярис, Уорвика, лейтенанта Вьетс, кланы и вообще все, что приходило ему на ум. Как может функционировать общество, имеющее пять независимых, наделенных равными правами правительств? Как могут эти правительства позволять убийце спокойно разгуливать по улице? Как они смогут привлечь виновника к ответу, когда каждый сектор города имеет свою самостоятельную полицию? И как может Вьетс сидеть здесь, когда он, Роуз, безошибочно узнал в убийце Скоггинса? Он выкрикнул этот вопрос ей в лицо своим командирским голосом.
На фоне его враждебности вежливость лейтенанта казалась удивительной. Очевидно, Вьетс решила, что он в конце концов только случайный посетитель, не имеющий отношения ни к жертве, ни к подозреваемому.
«Конечно же, мы воспользуемся вашими сведениями, — сказала ему лейтенант, вежливо улыбаясь. — Но я не уверена, что из этого что-нибудь выйдет. Мистер Скоггинс — подданный Ляо, а значит, находится сейчас в здравии и безопасности где-нибудь в Катэе».
Роуз одним глотком допил пиво, а затем снова посмотрел на Вьетс и Диллона. которые разговаривали шепотом.
В нем все кипело, душу переполняли разочарование от неудачных поисков боевого робота, усталость от сорокавосьмичасового бодрствования и вот теперь — смерть Джерил. Даже такой выдержанный человек, как Роуз, не мог вынести подобного напряжения.
— Итак, лейтенант Вьетс, — горько сказал он. — я думаю, что все идет к тому, что вы продефилируете в отделение и напишете рапорт. Потом вы перекусите, может быть, в компании какого-нибудь молодого поклонника и отправитесь домой. И весь сегодняшний инцидент исчерпан?
Вьетс, сжав губы, сурово посмотрела на Роуза. Суставы пальцев на ее кулаке побелели, она неторопливо отвернулась от Диллона, а Роуз продолжал издеваться:
— Все вы, олухи с недоразвитым подбородком и впалой грудью, друг друга стоите. В этой бутылке больше мозгов!
— О, значит, мудрый повелитель боевых экипажей желает продемонстрировать мне, несчастному олуху, как вести полицейское расследование. Что же, мудрец, растолкуй поскорее, как мне следует действовать.
Вьетс усмехнулась. Роуз ожидал вспышки гнева, но не столь быстрой конфронтации.
— Не трудись, я знаю сама, — саркастическим тоном продолжала она. — Я должна собрать все полицейские силы и отправиться в Катэй, выбить там дух из всего, что движется, и притащить этого Скоггинса, который, как ты утверждаешь, убил Джерил Уоллинс.
— Да, это он убил ее!
Обвиняющим перстом Роуз ткнул в офицера и для убедительности ударил кулаком по стойке. Бутылка задрожала, как дрожали прежде бутылки на столике рядом с Джерил. Лейтенант Вьетс даже не обратила внимания на его слова.
— Или нет, мы лучше попросим жителей Катая выдать его нам. Это будет нетрудно. Да, именно так. Мы скажем: «Кажется, нынче вечером один из ваших людей, этакий негодяй, застрелил одного нашего гражданина в местном питейном заведении. Не соблаговолите ли отправить его к нам, снабдив запиской, в которой бы указывалось, что вы не будете возражать против того, что его повесят в ближайший вечер? Большое спасибо».
Роуз ухватился за край стойки, стараясь подавить ярость, которая неудержимо охватывала его. Он хотел спровоцировать лейтенанта, но она воспользовалась его же оружием.
— По крайней мере, так вы хоть что-нибудь сделаете.
Вьетс снова проигнорировала его слова. Она расхаживала за стойкой, подняв глаза к небу, словно ожидая вдохновения свыше. Вдруг она хлопнула в ладоши и повернулась к Роузу:
— О, я придумала! Не позвать ли на помощь этих слабаков — стражей из интернационального сектора? Они будут рады возможности похвастать своими новенькими блестящими винтовками!
Роуз зарычал и одним прыжком перемахнул через стойку. В полете он выбросил ногу вперед, целясь носком сапога в голову Вьетс. Лейтенант увернулась и резким движением врезала по внутренней стороне локтя, на который опирался Джереми. Тело Роуза, секунду назад так прекрасно державшееся, рухнуло на ровную поверхность стойки, при этом он ударился головой о стоявшую сзади раковину из нержавеющей стали.
Справившись с головокружением, Роуз попытался подняться, но тут, как ему показалось, взорвалась еще не ушибленная часть его головы. Искры посыпались у него из глаз, но Джереми умудрился встать на колено, прежде чем получил удар в подбородок. Он услышал, как щелкнули зубы, голова откинулась. Упав на спину, Роуз попытался увернуться от удара, который, как он знал, должен сейчас последовать, но атака не повторилась.
Роуз перевернулся и осторожно встал на ноги, ища глазами противника. Он вставал медленно, волны тошноты чуть не заставили его вновь опуститься на одно колено. Сохраняя дистанцию, неподалеку стояла лейтенант Вьетс, держа в руках небольшие нунчаки. Роуз видел у нее это опасное оружие еще во время допроса, но ошибочно принял его то ли за талисман, то ли за предмет безобидного бахвальства. Теперь стало ясно, что он был неправ. Рискнув отвести взгляд от угрожающего предмета, он глянул на самого офицера. К его удивлению, Вьетс улыбалась.
— Вас что-то смешит, офицер Вьетс?
Роуз начал успокаиваться, но только после того, как заметил, что его противница также несколько расслабилась.
— Да, роботомальчик, это я так развлекаюсь. Вышибить сопли из такого крутого парня — это же мечта... для бедных несчастных олухов.
— Сдаюсь!
Роуз выпрямился и почувствовал, что адреналин перестал поступать в его кровь. В голове стучало от двойного удара. Он нащупал руками вторую шишку и не удивился, увидев кровь на ладони. Джереми взглянул на Вьетс, продолжавшую улыбаться и вращавшую нунчаки едва заметным движением руки. Потом она резко заткнула оружие за пояс.
— Диллон, мое дежурство закончилось. Мне необходимо чего-нибудь выпить.
— Да, мадам. Кстати, я принесу немного льда для вашей головы, Роуз.
Роуз утвердительно кивнул головой. Потрогав подбородок, он обнаружил, что тот тоже кровоточит, но ранка там оказалась не такая серьезная, как на голове. Роуз подумал, что ему на сей раз повезло, но эта мысль не уняла боли.
— Вьетс, я терпел поражения и бывал бит. Я дважды катапультировался из взрывающегося робота, но никогда сражение, в котором я участвовал, не заканчивалось так быстро.
Роуз дотянулся до скатерти и прижал ее к ране на голове. Лейтенант Вьетс молча обошла стойку и села на стул, который раньше занимал Роуз.
— Роуз, я выскажу только предположение, но раз мы находимся на планете, знаменитой заключениями пари, то я готова побиться об заклад, что вы просто никогда так низко не оценивали противника, не позволяли ему рассердить себя и никогда не вступали в бой с человеком, имеющим черный пояс обладателя Девятого Дана. Вы понимаете, что я всего лишь высказываю предположение. Может быть, вы просто везунчик.
Роуз прошел вдоль стойки и сел рядом с Вьетс. Его интересовало, куда запропастился Диллон, но парень по опыту знал, когда ему лучше быть рядом, а когда стушеваться.
— Извините, что я оскорбил вас и вашу полицию. Благодарю вас за то, что вовремя дали мне шанс учесть мой промах. Урок не нуждается в повторении.
— Ваши извинения принимаются, мистер Роуз. Итак, где же Диллон? О, легок на помине.
Диллон появился из задней комнаты с пластиковым пакетом, заполненным льдом, который он отдал Роузу, и маленькой фарфоровой бутылочкой, которую вручил Вьетс. Потом он извлек из кармана передника такую же фарфоровую чашечку и протянул ее женщине-полицейскому.
— Теперь, когда мы снова приступили к беседе, может быть, перейдем к делу?
Диллон явно обрадовался тому, что Роуз уже не кричит, а Вьетс — «уже не на дежурстве».
— Лейтенант, расскажите мне, пожалуйста, что и как скоро вы собираетесь предпринять? Знаю-знаю: вы не побежите в участок и так далее, но мне показалось, что вы имеете точное представление о том, что делать дальше. Мне и вправду нужно об этом знать.
Роуз постарался, чтобы вопрос прозвучал корректно — просто, но не униженно. Если он правильно понял, Вьетс была не из тех женщин, которые поддаются на слабость или униженность. Однако она могла бы ему рассказать кое-что из того, о чем он хотел разузнать, если, конечно, он сможет убедить ее, что это действительно важно.
— Не понимаю, с какой стати я должна вам что-то рассказывать? Во-первых, если об этом узнает капитан, мне достанется, а во-вторых, вы воспользуетесь этой информацией таким образом, что вас здесь прикончат. Или сами кого-нибудь кокнете.
— Вы так плохо обо мне думаете, хотя знаете так мало?
— Вы ведь напали на меня, не так ли, роботомальчик?
— Роботомальчик? Что это значит? Вы ведь знаете, чем я занимаюсь и чем зарабатываю на жизнь.
Роуз позволил проскользнуть в своем голосе нескольким ноткам недовольства. Откуда она может знать?
— О, роботомальчик, я знаю вас. Я знаю и вас, и всю вашу братию. Сплошная поза и руки, которые чешутся от постоянной потребности схватиться с кем-нибудь из местных дурачков. Я определяю эти качества по походке, по речи, по манере пить пиво. Вы самый что ни на есть водила, даже без этой обшитой консервными банками, снаряженной ядерной мощью смертоносной машины, которую вы называете боевым роботом.
Роуз удивился пристрастию, прозвучавшему в голосе лейтенанта. Он и раньше встречал типов, не любящих водителей боевых роботов. Он встречал и людей, ненавидевших его лично, но он никогда не встречал человека, который бы произносил слова «боевой робот» так, словно речь шла о чем-то, вытащенном из выгребной ямы.
— Если вы настолько нас ненавидите, почему живете на Солярисе?
— Да, я ненавижу всех, занимающихся этим проклятым ремеслом, роботомальчик.
Роуз заметил огонь, загоревшийся в ее глазах. Адреналин вновь пульсировал в ее крови. Роуз провел быструю мысленную инвентаризацию своего тела и немногих оставшихся в его распоряжении активов. Он понял, что не сможет одолеть ее в новом поединке, честном или бесчестном, по крайней мере без боевого робота. Он понимал и то, что должен заставить ее продолжать разговор, если хочет исполнить задуманное.
— Тогда почему вы вообще со мной разговариваете?
После его слов гнев лейтенанта Вьетс сразу исчез, как будто кто-то щелкнул выключателем. Она посмотрела на Джереми долгим, немигающим взглядом, явно изучая его. Роуз подумал, что так она, пожалуй, прочтет все, что скопилось в его душе. Он выдержал ее взгляд, надеясь, что в его глазах читается такая же твердость. Когда же Вьетс заговорила, Роуз поразился властности и убежденности ее тона.
— Я все еще надеюсь, роботомальчик, что хоть один из вас окажется не таким, как остальные.
Она отвела взгляд. Роуз бессознательно расслабился и глубоко вздохнул. Она снова повернула к нему лицо, и напряженность, скопившаяся в ней, исчезла...
— Раз уж вы новичок, постараюсь объяснить все как можно проще.
Она налила себе в чашку прозрачной жидкости и понюхала ее, прежде чем выпить.
— Если допустить, что вы правы насчет Скоггинса, а мне хочется, чтобы ваши слова оказались правдой, мне нужно, чтобы вы дали показания под присягой. Показания о том, что вы видели, как именно Скоггинс убил Джерил Уоллинс. И чтобы вы засвидетельствовали это в суде.
Вьетс подняла мизинец:
— Я пойду к своему начальнику, который известен всем как бесстрастный жрец правосудия, и расскажу о том, что как раз перед финальным сражением водитель-дублер был убит человеком, состоящим на службе в клубе противника.
Вверх поднялся и безымянный палец.
— Я напишу больше рапортов, чем вы видели за последние десять лет, и отправлю их в высшие инстанции, объяснив, почему Скоггинса нужно доставить в Черные Холмы для суда.
Тут вверх поднялся средний палец. Роуз подвинул к себе пакет со льдом. Он уже понимал, к чему клонит лейтенант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38