https://wodolei.ru/catalog/mebel/sovremennaya/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Я знаю, что все это немного неожиданно, но я бы очень хотела вступить в клуб. До сих пор я убила только семерых. Менеджера, метрдотеля и пятерых пацанов-ботаников. Я отравила их всех.
Я дико смотрю на лежащий передо мной на тарелке мясной пирог, от которого я уже откусил два солидных куска. Даже Тони выглядит встревоженным, роняя на стол еду, которая в этот момент была у него в руках, и таким образом разводя ужасную грязь.
— Все в порядке… Я очень осторожна… Мое сердце понемногу успокаивается. Тони проводит по языку носовым платком, счищая с него остатки еды.
— Твою мать!
— Я хочу участвовать под именем Рэкел Уэлч. Тони мгновенно поднимает руку.
— Стоп-стоп-стоп. Такая у нас уже была.
— И поверьте мне, одной было вполне достаточно, — я смеюсь на автопилоте, не осознавая, что ко мне никто не присоединяется. Бетти бросает на меня взгляд, который недвусмысленно просит меня успокоиться.
— А в чем дело? — Чак выглядит удивленным.
— Извини, Чак, я просто не могу этого позволить.
Чак выглядит разочарованным и быстро делает знаки официантке. Она явно тоже расстраивается.
Тони пожимает плечами.
— Правила есть правила.
Несколько секунд глухая официантка выглядит потерянной, потом внезапно оживляется и делает знаки быстрее, чем Чак успевает переводить.
— Мирна Лой? Такая у вас уже была? Тони делает паузу, чтобы обдумать это, смотрит на Джеймса.
— Была?
— Что-то не припомню.
— Значит, Мирна. —Тони улыбается Мирне и Чаку. — Да, этот вечер мы надолго запомним. В саду опять все цветет. Добро пожаловать на борт, Мирн.
Пока он говорит, Чак делает знаки Мирне, которая улыбается в ответ.
— Можешь сесть на стул Шер. Он, наверное, еще не остыл.
Время секса
Поскольку мы не могли уйти из «Гриллерс» вместе, я договорился с Бетти встретиться в том же номере мотеля, где была убита Таллула Бэнкхед. Я заказываю номер на имя агента Вэйда, и мне доставляет удовольствие притвориться кем-то другим — когда-то мне нравилось выдавать себя за такого неудачника, как Внучок Барни, но четыре года спустя очарование новизны прошло. Женщине, которая меня регистрировала, по-моему, уже за девяносто, и я думаю, что она была исключительно привлекательной около семидесяти лет назад. Благодаря высоким скулам и подбородку ее кожа осталась натянутой, почти без морщин, так что даже сегодня ее вполне можно назвать симпатичной.
— Кенет Вэйд?
— Кеннет. Кеннет Вэйд. С двумя «н». Женщина кивает и дрожащей рукой записывает имя в своем журнале.
— Я жду гостей, так что попрошу вас…
— Гостей?
— Моя… моя девушка зайдет. Очень хорошенькая, большие очки, милая улыбка. Так вот, я попрошу вас направить ее в мою комнату…
— Я буду вынуждена взять плату за двоих. Я очень строго смотрю на женщину. Похоже, что, где бы я ни появился, все пытаются на мне заработать, и, честно говоря, меня от этого уже тошнит. Я сурово качаю головой, чтобы дать этой женщине понять, что я чувствую.
Женщина протягивает мне те же ключи, которые агент Вэйд вымачивал под дождем много месяцев.
— Комната номер восемь. Должна предупредить, что некоторое время назад там умерла молодая женщина…
Я блестяще имитирую удивление.
— Ничего себе! Вы не шутите?
— Мне сказали, что это было отравление чернилами.
Тут я великолепно шучу:
— Слушайте, я могу поклясться, что при мне нет ни одной авторучки, — я распахиваю куртку и улыбаюсь во весь рот, показывая женщине, что у меня во внутренних карманах ручек нет. — Видите? Я не вооружен.
Моя шутка заставляет женщину кашлять, и я глажу ее по высохшей руке.
— Больше никаких шуток. Обещаю. Примерно полчаса посмотрев телевизор в комнате номер восемь, я слышу тихий стук в дверь. Я включаю свет, и сияние новой красной лампочки, которую ввернули взамен старой, придает комнате таинственный и загадочный вид. Я щелкаю пультом и убираю звук. —Да?
— Дуглас? Это Бетти.
Я встаю с постели, иду к двери и открываю ее. На Бетти блузка ручной работы из кремовых и желтовато-коричневых лоскутков и бежевая юбка чуть выше колена. Я понимаю, что она. должно быть, съездила домой и переоделась — специально для меня. Я отступаю, пропуская ее в пылающую алым комнату. Она молчит, осматриваясь, и я замечаю, что она крепче прижимает к себе кошелек.
— Все в порядке, в этой комнате нет ни одного мексиканского грабителя. Я все проверил. — Бетти кивает, а я беру пульт и машу рукой в сторону экрана. — Тебя интересуют летучие мыши? Канал о природе посвятил им сегодня весь вечер…
Бетти еле заметно качает головой, и я выключаю телевизор. Я иду к шкафчику, стоящему у двуспальной кровати. Там есть два бокала и бутылка скотча. Я наливаю две равные порции.
— Невероятные существа. У них есть радар, и они могут видеть в темноте.
— Знаю, я читала об этом.
Я чертыхаюсь про себя — следовало бы самому догадаться.
— Воды? — я показываю Бетти бокал со скотчем, и она кивает.
— Самую капельку.
Я иду к грязной раковине в углу комнаты и, после ожесточенной борьбы с заржавевшим краном, наливаю в бокал воды. Получается чуть побольше капельки, и мне остается надеяться, что Бетти ничего не заметит. Я возвращаюсь к ней, протягиваю ей скотч с водой и беру со шкафчика собственный бокал с чистым скотчем.
— Ну вот…
Бетти слабо улыбается.
— Ну вот.
— Давай… ну… давай за Шер. Где бы она ни была.
Мы чокаемся, и я отпиваю глоточек скотча.
— За Шер… Мне будет ее не хватать.
Голос Бетти внезапно обрывается. Она застывает, приоткрыв рот, и вид у нее совершенно потерянный и несчастный.
— О боже…
— Что? В чем дело?
— Ох… — Бетти смотрит на меня, стараясь успокоиться. — Ох…
— Извини — я не знал, что вы с Шер были так близки.
Бетти делает большой глоток скотча. Похоже, я смешал напиток именно так, как нужно, потому что она не делает паузы и допивает все до дна. Я забираю у нее бокал и наливаю еще.
— Так… Зачем ты хотела со мной встретиться?
Бетти все еще выглядит немного растерянной, и я понимаю, что ей приходится нелегко.
— Ох… Я собиралась поговорить с тобой о Тони. Понимаешь… Я не могу его убить, Дуглас.
— Нет?
Бетти говорит слабым, отстраненным голосом. Подбородок у нее дрожит, и я вижу, что, как бы она ни пыталась убедить себя в обратном, Тони ей по-прежнему небезразличен.
— Нет, — Бетти сглатывает. — Я просто не могу.
Она допивает очередную порцию и протягивает мне пустой бокал. Наливая воду в ее третий скотч, я слышу, как скрипит кровать, когда она усаживается на нее. Я поворачиваюсь и вижу, что она смотрит на меня тяжелым взглядом. Она берет из моих рук напиток, не говоря ни слова. Я пытаюсь помочь ей расслабиться.
— Если у тебя не хватает духу, я, конечно же, и сам справлюсь.
Бетти утыкается в бокал, крепко сжимая его двумя руками.
— Я сделаю это по возможности безболезненно.
— Обними меня.
Я замираю и смотрю на Бетти, не зная, что сказать. Она смотрит на меня большими умоляющими водянисто-голубыми глазами.
— Обними меня, Дуглас. Пожалуйста…
Я озираюсь в поисках места, чтобы поставить бокал.
— Мне нужно, чтобы кто-то держал меня.
Сердце у меня колотится как бешеное. В голове совершенно пусто, но все-таки я каким-то образом ухитряюсь допить свой скотч и, несмотря на ужасное жжение в горле, сесть рядом с Бетти. Она поворачивается ко мне, ее дыхание пахнет виски.
— Ты знаешь, что я делаю с мужчинами, да?
— На этот раз все будет по-другому, я знаю.
— Сначала я спала с ними, Дуглас.
— Я жаловаться не стану… — я игриво улыбаюсь, не веря своему счастью.
Бетти допивает свой скотч, и я встаю, чтобы принести бутылку, но чувствую, что ее рука лежит у меня на бедре и тянет меня назад, к ней.
— Мне очень нужна ласка.
Сердце мое грохочет, как отбойный молоток. Я поднимаю руку и застываю. Я не знаю, как это нужно делать. Ее грудь повсюду, и я не знаю, как обхватить ее руками, не коснувшись груди. В конце концов мне это удается, и она устраивается у меня на груди, обхватив меня руками за талию, ее голова как раз у меня под подбородком. Мы сидим в такой позе не меньше десяти минут, и ее волосы так щекочут мне ноздри, что я чихаю. Дважды. Бетти отстраняется, но я не отпускаю ее, нет, не сейчас, и крепче притягиваю к себе.
— Я держу тебя, Бетти. Я держу тебя… Одна из моих повязок соскальзывает, когда я смыкаю руки под подбородком Бетти. Она смотрит на возникшие перед ней странные пятнышки татуировки и хмурится.
— Откуда это у тебя?
Я смотрю на свою руку и вспоминаю яростное сражение с Таллулой Бэнкхед. Я бережно отодвигаю головку Бетти, и она снова выпрямляется.
— Это память об армии.
— Ты был в армии? — Бетти искренне удивлена. Если говорить откровенно, мы оба удивлены.
— Да, я… я… Я служил несколько лет. В морской пехоте.
Бетти смотрит на меня так, как будто не знает, шучу я или нет.
— Ты служил в морской пехоте? Кем ты у них был, талисманом?
Я громко, но совершенно фальшиво смеюсь. Бетти замолкает, на несколько секунд замкнувшись в себе.
— Так что означают эти точки?
— Это, ну… По одной точке за каждого убитого врага.
Бетти явно заинтригована.
— И что это была за война?
— Не знаю. Я забыл, как они ее называли… Но это показывали по телевизору.
Бетти глядит на меня, заглядывает мне в глаза, и, прежде чем я успеваю пошевелиться, ее губы находят мои. Она целует меня долго и нежно, и я чувствую себя в раю. Наконец она высвобождается и смотрит голодным взглядом — передо мной снова появляется львица, и я могу поклясться, что она вот-вот зарычит.
— Я хочу тебя, Дуглас.
— Я твой, Бетти.
— У меня. В воскресенье.
— А почему не сейчас?
— Мне… сначала нужно кое-что сделать.
Я пожимаю плечами. Думаю, я потерплю еще шесть дней. Будет время купить новое нижнее белье и дезодорант для тела.
— Я буду.
Бетти делает паузу, снова смотрит на мои запястья.
— То письмо, которое ты дал мне на прошлой неделе — с фотографиями Тони и Берта. Ты сказал, что тебе очень не хватает Шер.
— Так и есть, правда, так и есть. Она была не такой, как все, верно?
— Да… Была. — Бетти награждает меня еще одним яростным поцелуем и мяукает, как дикая кошка. — Я распалю тебя, Дуглас.
Бетти хватает свою сумочку и выходит из комнаты. Я остаюсь сидеть в остолбенении. Я знал, что кой-чего стою, но это просто невероятно. За одну минуту я превратил Бетти из скромной и благовоспитанной библиотекарши в жаждущую секса потаскушку. Я качаю головой, надуваю щеки, все никак не могу прийти в себя. Бог мой, я чувствую себя на миллион долларов.
Я ложусь на кровать. Смотрю на часы и думаю, не надо ли мне по такому случаю взять напрокат костюм. Завтра я первым делом найду где-нибудь лучший горчичный костюм из всех, которые дают напрокат.
Я протягиваю руку к прикроватному телефону и подношу трубку к уху. Роюсь в бумажнике в поисках карточки службы проката костюмов, но вместо этого нахожу карточку с телефоном Ханны. Я изучаю ее несколько секунд, думаю, какого черта, и начинаю набирать номер. Бог мой, я и так уже почти кончил. Мой большой палец лежит на одной из грудей Ханны, и, прислушиваясь к долгим гудкам, я готов поклясться.
что картонные соски Ханны твердеют под моим прикосновением.
— Чего нада? — Голос на другом конце провода удивляет меня. Он очень низкий, почти мужской, так что я уж и не знаю, как тут говорить о сексе. Наверное, во всем виновата плохая связь.
— Э… Ханна? Это вы?
— Чего нада?
— Это Дуглас, Дуги… Знаете, просто захотелось поговорить…
— Чего нада?! — голос становится резче, в нем слышится нетерпение.
— Так… Как у вас дела?
— Чего нада, тваю мать?
Благодаря Бетти я чувствую себя всесильным и всемогущим.
— Послушайте меня минутку, Ханна. Просто послушайте, хорошо? Скажите этим двоим мексиканским ребятам, грабителям, что я собираюсь вставить им пистон. Понимаете, что я говорю? По одному пистону на каждого. Передайте им это, хорошо? Скажите, я как раз занимаюсь пистонами. Вот в это самое время… — Ханна вешает трубку, Я думаю, не перезвонить ли, но знаю, что и так сказал им все, что нужно.
Я кладу трубку, потом сжимаю руку в кулак, сгибаю локоть и заставляю вздуться бицепс. Провожу по бицепсу ладонью другой руки, нажимаю на него, восхищаюсь твердостью мышцы. Пожалуй, это произвело бы впечатление даже на Геркулеса, если бы он был жив.
Я разрываю карточку Ханны на маленькие кусочки и подбрасываю их в воздух над кроватью. Они опускаются вниз как хлопья снега, и я ничего не могу с собой поделать — улыбаюсь до ушей. Близится Рождество.
Последний список
ТАЛЛУЛА БЭНКХЕД
ШЕР
ТОНИ КЕРТИС
ДУГЛАС ФЭРБЕНКС ДЖУНИОР
БЕТТИ ГРЭБЛ
УИЛЬЯМ ХОЛДЕН
РИЧАРД БАРТОН
БЕРТ ЛАНКАСТЕР
ДЖЕЙМС МЕЙСОН
ЧАКНОРРИС
МИРНАЛОЙ
Агент Вэйд изучает список и совсем не выглядит довольным.
— Откуда она взялась?
— Она там работает.
— Это все испортило!
— Я ее не приглашал.
— Я на это не рассчитывал, Дуги. Нам придется разделиться. Ты возьмешь Джеймса Мейсона, а я Бетси.
Нужно что-то придумать — да побыстрее.
— А почему такая спешка? Киллер из Кентукки не пойдет в клуб, в котором нет членов.
Агент Вэйд делает паузу, смотрит на меня, и я думаю, что мне впервые удалось пронять его. Он улыбается.
— Общение со мной на тебе сказывается. Прямо гора с плеч.
— Так что мы будем делать?
— Ну, хотя бы одного нам точно нужно убить. И я голосую за Бетси.
У меня перехватывает дыхание.
— Вообще-то, если подумать, ведь Джеймс — два убийцы в одном лице. Это он и его мама. Так что… Так что разумнее будет… Убить его первым. Он, безусловно, куда опаснее.
— Его мама?
— Она воображаемая.
Агент Вэйд испускает долгий вздох, качает головой.
— Ну и народец, Дуги… Тьфу.
— Возможно, мне следует заняться им.
— А может, и нам обоим. Судя по всему, он крепкий орешек.
Теперь я начинаю успокаиваться — я купил себе немного времени. Мы с Бетти еще выберемся, клянусь.
Агент Вэйд снова смотрит на список. Я уже перестал говорить ему, что меня в нем быть не должно. Он достает свою серебряную зажигалку, щелкает ею и подносит к списку. Я смотрю, как пламя охватывает бумагу, и агент Вэйд держит ее, пока огонь не обжигает ему пальцы, а потом роняет на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27


А-П

П-Я