К черту все журнальные статьи о старении, импотенции и возбуждающих средствах!Господи, как хорошо это было! У нее не нашлось времени поговорить с Диком о Мелани, она не стала выуживать у него информацию, не думала про Брэда, про то, что скоро покинет этот остров и вернется в свои отвратительный мир. Ей некогда было вспомнить даже Джейка. Джинни была слишком занята: она жила. Вновь. Столько времени спустя.Она опять засмеялась, вспомнив последний оргазм, и пошла к ванной.Вдруг в пояснице что-то щелкнуло.Джинни остановилась. Замерла.— Мать вашу, — пробормотала она и приложила руку к спине.Джинни попыталась сделать еще шаг. Острейшая боль пронзила ногу. Снова выругавшись, она взглянула в сторону ванной и поняла, что ей не дойти. До ванной еще чуть ли не десять футов. Потом оглянулась назад, на кровать. Одолеть три шага, отделявшие ее от кровати, было не легче, чем пройти милю. Даже, мать вашу, полторы.Джинни, похожая на обнаженную натурщицу Рубенса, неподвижно стояла посреди комнаты.— Помогите, — нерешительно крикнула она. — Черт, да помогите же кто-нибудь!Карен услышала очень тихий голос из-за двери спальни отца, когда разносила по номерам свежее постельное белье. Она остановилась и прислушалась. Сомнений быть не могло: голос доносился из-за двери отцовской комнаты и взывал о помощи.Карен приложила ухо к двери.— Суки, да помогите же мне кто-нибудь, — стонал кто-то.Карен опустила тюк с бельем на тумбочку. Да кто там?Какое право имела эта тварь?..Она повернула ручку, и дверь распахнулась. Посреди комнаты стояла толстуха — абсолютно голая.— Что вы здесь делаете? — завопила потрясенная Карен.— Черт побери, я бродила во сне, а теперь не могу пошевельнуться.— Почему вы здесь торчите? Забирайте то, за чем пришли, и проваливайте.— Да не могу я, дура! У меня что-то со спиной.— Так чего вы от меня хотите?— Неужели непонятно? Отнеси меня на эту хренову кровать.Карен сделала шаг вперед. Еще один. Взглянула на отцовскую кровать. Простыни были смяты, одеяло сползло на пол. А рядом с кроватью на полу валялось платье толстухи.— Вы спали с моим отцом! — пролаяла Карен.Джинни рассмеялась:— А я-то думала, ты тупая, как кусок дерьма.Карен подошла к Джинни, посмотрела ей в лицо и ударила ее по щеке. Ударила изо всех сил.— Как ты посмела…— Послушай, Живой Труп, мне очень больно, и я совсем не в настроении драться. Помоги мне добраться до кровати или позови папу. Он-то будет рад уложить меня.— Меня тошнит от тебя! — зарычала в ярости Карен. — Я считала, что поступила правильно. А теперь меня тошнит от всех вас!Она повернулась и выбежала из комнаты.Всю ночь он провел в мыслях о ней. Всю ночь, как и весь вечер, с той самой минуты, когда Джесс отвезла его из «Рыжего кота» в «Тисбери инн», Филип старался выбросить Лайзу из головы, но тщетно.Он долго пытался заснуть, потом встал, походил по комнате, уселся в кресло и начал смотреть на опустевшую Мейн-стрит, на темные витрины магазинов, и так провел всю ночь, в нетерпении ожидая утра, когда отправится с Лайзой к Мелани.Филип понимал, что утратил способность ясно мыслить. Он не был уверен, что они поступят правильно, взяв инициативу на себя, но и не мог больше думать об этом. Лайза Эндрюс словно внедрилась в его мозг. Как одержимый, Филип жаждал встретиться с ней, не думая о тяжести неизбежного расставания.Взглянув на часы, он решил, что еще успеет пробежаться. Физические упражнения на свежем воздухе вернут ему бодрость и прочистят голову. Но сначала нужно исполнить одну обязанность.Филип застонал. Он должен позвонить в офис и предупредить, что задержится на день-два, так как твердо решил довести начатое до конца. Филип очень надеялся, что Джозефа не окажется на месте и ему не придется объяснять старшему брату, чем он занимается в Вайнарде.К несчастью, трубку взял Джозеф.— Николь зла на тебя как сто чертей, — сообщил он.— Николь? Зла? Сомневаюсь. Она, по-моему, весьма охотно изменила планы.— Филип, к чему эти глупости?По тону Джозефа он понял, что Николь рассказала брату о причинах его поездки.— Джозеф, Джесс — очень хороший человек. Возможно, ты меня не поймешь, но я очень многим ей обязан.— Прошу тебя, не начинай заново эту волынку.— Я вернусь через несколько дней.— Ты звонил Николь?— Нет.— Филип, да ты просто дурак. Николь — твоя неслыханная удача.«Не совсем так», — чуть не сказал Филип, но не стал вступать в спор.— Кроме того, — добавил Джозеф, — ее отец — важная персона.— У меня не было романа с ее отцом.Джозеф вздохнул:— Стало быть, тебе кажется, что ты поступаешь правильно. Ладно, возвращайся скорее. А сейчас я должен идти. Играю в рэкетбол с Эдом Смитом.Рэкетбол. Филип подумал, что если бы остался с Николь и женился на ней, то был бы обречен на рэкетбол до конца своих дней.Карен едва дышала. Прислонясь к дверному косяку бельевой, она смотрела перед собой невидящими глазами. Карен отказывалась верить, что эта женщина легла в постель с ее отцом. Та, что прикидывается подругой Джесс, хотя общего у них не больше, чем у островитян с американцами.Карен прижала стопку белья к груди.Эта женщина спала с ее отцом.Женщина, которая приехала сюда только потому, что Карен заварила эту кашу. А теперь она, должно быть, соблазнила отца, чтобы выведать у него правду про Мелли…Карен закусила губу, чтобы не расплакаться.Только бы все они убрались отсюда.Джесс обрадовалась тому, что Джинни и Лайза так и не вышли к завтраку. Отхлебнув кофе, она взглянула на часы. Прекрасно. Она успеет улизнуть в Эдгартаун, никому ничего не объясняя.Джесс положила салфетку на стол и поднялась, извинившись перед постояльцами. В дверях столовой она чуть не столкнулась с Диком Брэдли.— Свежий кофе, — объявил он, лучезарно улыбаясь.Джесс покачала головой:— Нет, благодарю вас. Я хочу прокатиться и подышать морским воздухом.Дик кивнул, все так же улыбаясь:— Непременно съездите к Смеющейся Голове. Скалы там изумительные.Джесс выскользнула из столовой, она не желала слушать рассказы о местных достопримечательностях. Ей было не до Смеющейся Головы. Путь Джесс лежал в Эдгартаун.Прошел целый час, прежде чем Дик вошел в свою спальню и увидел Джинни на постели в луже мочи. Слезы текли по ее щекам.— Что стряслось?Улыбка Дика мгновенно исчезла.— Спина, — пробормотала Джинни, едва говоря от дикой боли. — Я повредила спину. И обмочилась.— О Боже! — Дик склонился над ней и неловко вытер ее слезы. — Не волнуйся, Джинни. — Кажется, он смутился, увидев ее без одежды при свете дня. — Сейчас принесу тебе обезболивающее. А потом попробую перевернуть тебя и сменить белье. Господи, неужели это я виноват?— Нет. — Она попыталась улыбнуться. — Я сама виновата. Секс в моем возрасте! Да что я о себе вообразила?Дик погладил ее по руке, поцеловал в лоб и шепнул:— Я сейчас вернусь. Не шевелись.— С кем я только не трахалась в этом поганом мире, а напоследок оказалась такой идиоткой.Джесс без труда добралась до Эдгартауна, легко нашла здание редакции «Вайнард газетт» и даже отыскала место на стоянке. Теперь ей оставалось только собраться с силами, и войти.Она сидела, барабаня пальцами по рулевому колесу, и повторяла про себя слова, которые должна произнести: «Ричард, это я. Джесс Бейтс».Он не сразу узнает ее. А потом нахмурится и строго спросит: «Джесс, как ты меня нашла?» Она же будет стоять перед ним и смотреть ему в глаза. А потом скажет: «Важно, что я тебя нашла и мне известно про Мелани. А теперь расскажи мне правду».Вот и все. Очень просто.Если только это будет ей по силам.Потом Джесс подумала про Филипа и Лайзу. И про ребенка, которого утаили от нее обманом и которого обманом лишили любви Джесс.Поспешно, чтобы не потерять решимости, она выбралась из машины и быстро вошла в холл.— Я хотела бы видеть Ричарда Брэдли, — сказала Джесс женщине за столиком.— Минутку, — ответила та, — сейчас узнаю, у себя ли он. Как вас представить?Представить? Если она назовет свое имя, Ричард все поймет и успеет скрыться через заднюю дверь., И, снова исчезнет из ее жизни.— Не надо меня представлять. — Джесс через силу улыбнулась. — Мне бы хотелось сделать ему сюрприз.Женщина внимательно оглядела ее, словно желая убедиться, что она не террористка, решившая взорвать редакцию местной газеты, потом сняла телефонную трубку и нажала две кнопки.— Мистер Брэдли, здесь внизу дама. Она хочет вас видеть. — Он, видимо, спросил, как зовут посетительницу. — Эта дама не назвала себя.Джесс переступила с ноги на ногу и повернула на пальце кольцо. Ее старинные знакомые, бабочки, вновь проснулись в желудке. Она опять почувствовала себя маленькой девочкой, которой предстоит читать стихотворение на уроке у мисс Уинслоу. «Не мудрено, что ты чувствуешь себя ребенком. Ты была ребенком, когда видела Ричарда в последний раз».На лестнице послышались шаги. Джесс не повернула головы, но уже знала, что спускается Ричард. Неведомо как, но знала.Медленно, очень медленно она взглянула на лестницу.Прошло тридцать лет. Тем не менее Джесс узнала его. Он был в джинсовом костюме и внешне походил на сорокасемилетнего отца семейства не больше, чем на восьмидесятипятилетнего старца. Ричард выглядел невероятно молодо, куда моложе… Чарльза. Он был так молод и полон жизни, будто только что раздавал полотенца отдыхающим в приморском лагере. Лицо его загорело, каштановые волосы, правда, чуть поредевшие, по-прежнему отливали тем блеском, всегда восхищавшим Джесс. И глаза были те же — голубые, как у нее. И такие же внимательные.— Джесс! — выдохнул он. — Боже мой! Сколько лет прошло…Ричард прекрасно знал, сколько прошло лет. Но почему-то сейчас это казалось несущественным.— Я не думала, что ты узнаешь меня, — вымолвила Джесс.— Что ты, я тебя и через тысячу лет узнал бы.Потом они долго стояли и смотрели друг на друга. Джесс чувствовала на себе пристальный взгляд женщины, вызвавшей Ричарда.— Боже мой! — повторил Ричард. — Как ты попала в Вайнард?Джесс не могла отвечать здесь, в присутствии посторонней женщины.— Может, выйдем и поговорим?Ричард направился к двери, распахнул ее и пропустил Джесс вперед. Выходя на улицу, она почти физически ощущала его рядом с собой. Это был он. Ричард. Ее Ричард.Когда дверь закрылась за ним, Джесс опять заглянула ему в глаза. На кого же больше похожа Мелани, на нее или на Ричарда? Скорее на него. А Сара, пожалуй, больше похожа на Джесс.Он засунул руки в карманы джинсов.— Так что же тебя привело сюда?Помнит ли Ричард, что уже второй раз задает этот вопрос? Взволнован ли он так же, как Джесс? Она опять повернула кольцо и посмотрела в сторону, на розовый куст.— Я ее видела, — сказала Джесс.Ричард молчал всего секунду, но она догадалась, что он понял ее.— Кого?— Мелани.— Мою сестру?— Нет. Нашу дочь.«Вот и все, — подумала она. — Главные слова произнесены. Теперь Ричард знает».— Давай-ка отойдем куда-нибудь, — предложил Ричард. — Подожди минутку, я предупрежу Берти, что меня не будет.Джесс осталась на дорожке. Она заподозрила, что Ричард сбежит, не найдет в себе смелости посмотреть правде в глаза. Она подозревала его в трусости, потому что не была уверена в собственных чувствах, не могла справиться с бабочками.Ричард вернулся.— Здесь за углом есть парк. Мы можем присесть там и поговорить.Они вышли на Мейн-стрит, миновали книжный магазин и оказались на небольшой зеленой лужайке, где стояли садовые скамейки. Ричард подвел Джесс к одной из них, и они присели.Джесс заговорила первой:— Я должна знать, что произошло. Должна знать все.Ей вдруг показалось, что сейчас Ричард начнет все отрицать, утверждать, что Мелани — его сестра, сделает вид, будто не понимает, о чем речь. Но он сказал:— Это я должен спросить у тебя, что произошло.Итак, Ричард намерен оправдываться. Джесс едва не рассмеялась ему в лицо. А она-то вообразила, что он не такой, как Чарльз.— Прости, Ричард, но наша дочь жила с тобой почти тридцать лет. Я никогда не видела ее, тебе об этом известно? Ты даже не дал мне взглянуть на мою дочь.У нее запершило в горле, на глаза навернулись слезы. Из сердца Джесс навсегда исчез образ романтического рыцаря на белом коне, образ ее спасителя.— Это ты не пожелала видеть ее, — возразил Ричард. — Ты отказалась от дочери.— Кто тебе сказал?— Отец.— Твой отец? Откуда ему знать?Ричард забросил ногу на ногу и потер носок теннисной туфли.— Твой отец заплатил нам большую сумму, — тихо проговорил он.— Двести тысяч долларов, если мне память не изменяет.— И он сказал нам, что ты не желаешь иметь ничего общего ни со мной, ни с моим ребенком.Воцарилась гробовая тишина. Джесс не слышала голосов прохожих, детского смеха, шума машин. В ее мозгу эхом отдавались слова Ричарда: ты не желаешь иметь ничего общего ни со мной, ни с моим ребенком.Вдруг Джесс вспомнила тот день, когда отец привез ее в «Ларчвуд-Холл». Он стоял в кабинете мисс Тейлор, выписывал какие-то чеки, делая вид, что расплачивается за услугу, а его пятнадцатилетней дочери рядом нет. Когда хозяйка приюта оставила их наедине, Джесс попыталась заговорить с отцом, объяснить ему, что она раскаивается, что любит Ричарда и тот любит ее. Что Ричард устроит все как надо. Но отец Не стал ее слушать. Он равнодушно достал из кармана кисет, сунул в рот трубку, застегнул пальто и отрезал: «Сказано вполне достаточно». После чего вышел.— Мой отец… — вымолвила Джесс. — Мой отец солгал. И я не допускаю, что ты поверил ему. Сомневаюсь, что деньги не имели значения.— Джесс, послушай меня…Она поднялась.— Я ждала тебя, Ричард. Каждый вечер ждала тебя. Думала, что ты приедешь и заберешь меня. Но ты предпочел деньги моего отца. Взял деньги, а потом украл у меня ребенка.Джесс отвернулась. Несколько человек стояли на тротуаре, делая вид, что вовсе не прислушиваются к их разговору, а рассматривают витрину магазина.Даже не послав Ричарда к черту, она быстрым шагом направилась к машине.Только выехав на шоссе, ведущее к Вайнард-Хейвену, Джесс поняла: Мелани — ее дочь. Ричард только что подтвердил это. Глава 21 — Джинни, черт побери, что с тобой случилось?! — закричала Лайза, вихрем ворвавшись в спальню Дика Брэдли.— Я попала в самое унизительное положение, — отозвалась Джинни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35