В число других входили пьесы – Ибсен, О'Нил, Чехов, зачитанный им Шекспир.
Интерес к пьесам, обнаруженный им у себя несколько лет назад, удивил Найта. До сих пор он считал себя абсолютно равнодушным к такого рода литературе. Но однажды, небрежно просматривая в книжном магазине томик шекспировских пьес, он вдруг поймал себя на мысли, что творения великого гения поразительно напоминают ему истории войн, читать которые он очень любил. Темой каждой пьесы служили сила и слабость человеческая, их стратегическое взаимодействие. Все было исполнено так же изящно и искусно, как самые великие битвы.
Джозеф Найт стал рьяным читателем пьес. Оказалось, что литература была неисчерпаемым поводом для размышления о человеческой натуре – люди, их взаимодействие друг с другом, расчеты, продажность и одержимость полом. Огромное количество раз он перечитывал «Гамлета» и «Отелло», «Короля Лира» и «Макбета» и восхищался правдивостью в обрисовке характеров и мастерством разработки сюжета.
Куда бы он ни шел, он брал с собой томик пьес или, в крайнем случае, какое-нибудь произведение из истории войн. Рассказы о знаменитых битвах, стратегических находках и ошибках знаменитых полководцев вдохновляли его. Жизнь напоминала битву, где слово одного человека могло поставить на карту жизни многих людей, и от него одного зависело, каковы будут потери. Это была азартная игра, в результате которой могла меняться судьба нации и даже всего мира.
Битвы Джозефа Найта на деловом поприще были, конечно, не такого уровня. Но он относился к ним так, как если бы уровень был предельно высок. Он был максималистом и любил совершенство во всем. Он находил неизъяснимое удовольствие, повергая людей к своим стопам. Найт добивался, чтобы их сила работала против них самих, и умело обходил свои слабые места – недостаточность средств, влиятельности или малочисленность друзей.
В некоторых вещах он был эрудированным человеком – и невеждой во всем остальном. Своими знаниями он был обязан опыту, и круг его чтения выбирался в соответствии с поставленной целью и пристрастиями – облегчить его жизненный путь искателя приключений. Обладая природным умом, он все же читал не ради удовольствия. Ему никогда бы не пришло в голову, что в нем может скрываться прилежный ученик, который хотел бы иметь университетскую степень, что его мозг мог бы получать наслаждение от приобретения знаний для себя самого, для выражения своих собственных идей. В конце концов, он мог бы сам заняться писанием пьес. Но у него не было времени для подобных мыслей. Он был человеком дела.
Он опять посмотрел на свое лицо в зеркале. Жгучий блеск карих глаз был знаком ему, он совершенно не нуждался в этом, но знал, что этот искрящийся поток энергии приковывал женщин.
Он всегда имел тех женщин, которых желал, что-то в нем парализовывало их волю, и их тела оказывались игрушкой в его сильных руках. Он забавлялся ими, когда чувствовал в этом потребность, но ни одна из них не затронула глубоко его душу. Найт добивался своего легко. Они, казалось, не имели никаких серьезных намерений или надежд, кроме желания протекции от мужчины, для которого служили источником удовольствия. Как жительницы гарема, они были погружены в мелочный эгоизм. Найт жалел их, но не мог не относиться к ним с презрением.
Он не знал ни одной женщины, которая обладала бы яркой индивидуальностью, живым, горячим сердцем и нетривиальными мыслями, равнодушную к маленьким выгодам, которые могла бы выклянчить, льстя мужчине. Он давно уже потерял надежду на встречу с идеалом.
Думая подобным образом о прекрасной половине рода человеческого, он был совершенно неуязвим для их уловок. Ему претила их манера добиваться Своего, используя свое тело, свои чары и слезы. Их жалобы имели целью по крупицам уничтожить волю мужчины и заставить его плясать под свою дудку. Вся их притворная мягкость не имела над ним никакой власти. Но несмотря на это, он обходился с ними корректно, внимательно и, когда нужно, был очарователен. Не один раз женская помощь приходила в тот момент, когда это было необходимо, – разумеется, для дела.
У него не было друзей, которым он мог доверять, не было женщины, которую хотелось любить и заботиться о ней. Матери, которую он любил ребенком, уже не вернуть. Но он не позволял себе роскоши жалеть себя, сетуя на одиночество. Найт понимал, что основой его прочного существования была независимость от других. Он доверял только себе одному. И это, как он обнаружил, является сильной стороной во взаимоотношениях с другими людьми. У него не было избытка привязанностей, с которыми он должен считаться в этой жизни. Джозеф Найт хотел, чтобы так было всегда.
Он никогда не спрашивал себя, счастлив ли он, потому что видел мир в иной плоскости. Он следовал по своей стезе, полагаясь на собственные возможности, зная, что путь этот ведет к большой власти и к большим достижениям, и не собирался блуждать там, где, как полагали многие, было место мужчины в этой жизни. Если и была пустота внутри его, она заполнялась непомерным накоплением знаний и силы.
В тот день Джозеф Найт находился в своих апартаментах, в отеле Чикаго. Он уже собрался идти в офис, который он открыл в Лупе. Джозеф приезжал сюда по шесть-семь раз в год, чтобы блюсти свои интересы на Среднем Западе. Офис был зарегистрирован на бумажную корпорацию под названием «Мидвест ассошиэйтс», которая была создана как его представительство в этом регионе.
Сегодня он испытывал что-то вроде тоски. Его дела шли накатанным путем. Холодный ветер, дувший от озера Мичиган, казался колючим и враждебным. Ему нужен был дополнительный стимул, что-то, что щекотало бы ему нервы.
Он и не подозревал, что неожиданность уже поджидала его в собственном офисе.
Его секретарь приветствовал шефа и представил ему незнакомца, одетого в шелковистый костюм. В руках посетитель держал портфель с монограммой.
– Как поживаете, мистер Найт? – сказал человек, приподнимаясь, чтобы пожать руку Джозефу. – Меня зовут Уоррен Дрейфус. Я представляю Карла Риццо.
Найт посмотрел в глаза незнакомцу. В них выражалась уверенность, несколько снисходительная.
Это было понятно. Карл Риццо был заметной фигурой в бандитских кругах Чикаго и Иллинойса, со множеством связей, несомненно, сильный и влиятельный человек. Найт часто слышал о нем, когда ему приходилось бывать здесь по делам, но никогда их пути не пересекались.
Теперь Карл Риццо вспомнил о существовании Найта.
В поведении незнакомца Джозеф ощутил признаки вымогательства. Но тем не менее он любезно пригласил его в свой кабинет и предложил кофе.
– Карл жаждет повстречаться с вами, – сказал Дрейфус. – Он много слышал о вас. Надо сказать, вы заочно произвели на него впечатление. Он любит беседовать со всеми людьми, занимающимися бизнесом на этой территории. Во имя дружбы.
Джозеф Найт улыбнулся, прикидывая в уме, что за сила стоит за спиной посланника Риццо. Ходили слухи, что Карл ведет очень грязную игру. На его совести несколько убийств. Часто он просто выживал из штата тех, кто отказывался выполнять его условия. Хотя он стоял на самой высокой ступени иерархической лестницы мафиозной структуры Среднего Запада, но все же был человеком громадного честолюбия и власти. Из-за своей безжалостности он имел много друзей и много врагов. Безусловно, Карл Риццо был из тех людей, к которым следует относиться серьезно.
– Конечно, – сказал Джозеф Найт. – Я буду рад встретиться с ним в любое время.
– Как насчет ужина сегодня вечером? – спросил Дрейфус. – В его особняке в Гленко. Он пришлет за вами машину около шести. Вы будете здесь?
– Конечно, – сказал Джо. – И пожалуйста, передайте ему мою благодарность за приглашение и засвидетельствуйте мое искреннее уважение.
Незнакомец вышел, спокойная улыбка была разлита на его лице. Показное уважение, разыгранное Джозефом Найтом, убедило его в том, что у Карла не будет с ним проблем.
Что же касается Найта, то он уже сделал свой первый ход в этой игре. И решил действовать осторожно.
Карл Риццо жил в особняке в Гленко, окнами смотревшем на холодные, неспокойные воды озера Мичиган. У него было два «роллс-ройса», «бентли» и «мерседес-родстер». Дом выглядел старинным, начиная от убранства в стиле эпохи Тюдоров и кончая со вкусом подобранной мебели и массой антиквариата, заполнявшего комнаты. Здесь не было и намека на хозяина-нувориша. Это было жилище довольно агрессивного человека, который старался выглядеть домовитым и респектабельным.
Найта посадили в лимузин двое мужчин: молчаливый шофер и некто очень крепкий и грозный на вид, очевидно, один из головорезов Риццо. Ни единого слова не было сказано за все сорок пять минут пути на север.
Карл Риццо встретил Найта лично. Это был седовласый мужчина пятидесяти лет с внимательными глазами, в выражений которых из-за томного гостеприимства проскальзывала настороженность.
– Рад, что вы приехали, мистер Найт, – сказал он. – Что будем пить?
Двое мужчин болтали за коктейлем в гостиной под шорох ветра с озера. Их разговор касался таких невинных тем, как погода, чикагские спортивные команды, постепенно приближаясь к более серьезным проблемам, таким, как тяжелые времена и их влияние на бизнес.
В гостиной Джозеф Найт заметил несколько фотографий в рамках, сделанных с большим искусством в мягкой романтичной манере, запечатлевших красивую молодую женщину.
Над камином висел женский портрет в полный рост, написанный маслом, изображавший ее в платье, делавшем похожей на Афродиту, вышедшую из пены морской. На ней было баснословное бриллиантовое ожерелье – несколько ниток камней, оправленных в экзотическое белое золото, обвивали лебединую шею. Красота женщины была совершенной и аристократической.
Несомненно, это была супруга Риццо, которой он гордился и хотел продемонстрировать посетителям. Но сегодня Риццо предпочел развлекать гостя в одиночестве.
Найт не спросил хозяина о ней. Он хотел, чтобы Риццо вел игру по своим правилам.
За ужином Риццо перешел к делу.
– Я восхищаюсь молодыми людьми, подобными вам, – начал он. – Вы – инициативны, у вас много смелых идей. Вы далеко пойдете. Я считаю очень важным, чтобы мы были тесно связаны с самого начала. Я помогу вам всем, чем смогу. Но в обмен я попросил бы вас о разумной компенсации и праве выбора для того, чтобы эффективнее помогать вам в вашей будущей деловой жизни.
– Компенсации какого рода? – спросил Найт.
Риццо лишь слегка коснулся деталей, жестикулируя наманикюренными руками. Но Джозеф Найт уловил суть дела. Сделка, предложенная хозяином, была не что иное, как финансовое пиратство. Он требовал мзды в размере пятидесяти процентов от всех доходов плюс обязательства по контракту, делающие его полноправным партнером на всех предприятиях Найта. Дело принимало скверный оборот.
Весь риск приходился на долю Найта, а большая часть прибыли шла бы в карман Риццо.
В довершение всего было одно важное условие, по которому Риццо как полноправный партнер Джо получал пятьдесят процентов прибыли от любого бизнеса, которым начал бы заниматься Найт в следующие двадцать лет. Это была самая грабительская сделка, какую только можно представить.
Найт держал свои мысли при себе. Он только слушал.
– Вы много просите, – сказал он наконец. – Что же я получу взамен?
Карл Риццо улыбнулся.
– Финансовое сотрудничество со мной, с привлечением всех моих ресурсов, – сказал он. – В этом городе дела мои идут неплохо.
Он жестом указал на прекрасный дом, в котором они находились.
– И у меня множество друзей в политике и в бизнесе. Верьте мне, Джо, вы не пожалеете.
Полчаса спустя Джозеф Найт благодарил хозяина за его гостеприимство.
– Позвольте мне подумать над вашим предложением и ответить, поразмыслив над деталями, – сказал он.
– Не думайте слишком долго, – заметил Риццо. – В этом городе иногда может понадобиться помощь всех друзей, какие только есть.
Угроза была очевидной. Глаза Риццо отливали металлом, когда он пожелал гостю доброй ночи.
В отель Найта отвезли те же двое, которые сопровождали его сюда. На этот раз тучный, злодейского вида бугай сел на заднее сиденье рядом с Найтом. Это был просто опасный тип, казалось, его тело было высечено из единого камня.
– Меня зовут Сальваторе, – сказал он, пожимая руку Найту. – Босс велел доставить вас домой в полной безопасности.
– Спасибо, – голос Найта казался немного смущенным.
– Пустяки. Мне за это платят.
Найт старательно разыгрывал некое малодушие, желание стушеваться. Он заметил полуулыбку презрения на губах здоровяка.
Когда они добрались до отеля, тип зачем-то полез через Найта, чтобы открыть дверцу и помочь ему выбраться из лимузина. Делая это, он как бы невзначай попал огромным коленом между ног Найта и прищемил его гениталии.
Найт почувствовал резкую боль, но не сказал ни слова.
Бугай усмехнулся.
– Простите, приятель, – ухмыльнулся он, открывая дверцу. – Я не хотел сделать вам больно. Этого больше не повторится.
Когда машина отъезжала, Найт успел заметить, что здоровяк смеялся с водителем. Они восторгались своей маленькой шуткой и явно не относились к Джо с достаточным уважением, чтобы скрыть свое веселье.
Джозеф Найт поднялся наверх в свой номер, закурил трубку и выглянул из окна. Мозги его заработали быстро.
То, что предложил Карл Риццо, было финансовым пиратством. Он намеревался накинуть на бизнес Найта удавку и уничтожить все на корню.
Что было у него в запасе, чтобы добиться успеха? Угрозы, запугивание. Он даже не упомянул, что сделал со своими предыдущими конкурентами, он был уверен, что Найт хорошо знал это по слухам.
Более того, бесцеремонное поведение подчиненных Риццо в лимузине носило откровенный оттенок презрения и бравады, своего рода привет от босса. Серьезно он не берет Найта в расчет. Он уверен в его скором подчинении и покорности. Риццо был убежден, что сломал волю Найта.
Ясно, как только из него выжмут все соки, Найт будет уничтожен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75