Да и все сделали вид, что реплики этой не слышали. Только Лосев обменялся взглядом со своим другом Игорем Откаленко.Между тем Федор Кузьмич, достав из папки суточную сводку происшествий по городу, сухо произнес, все еще не остыв от раздражения;— Так вот, значит, сводка, и что тут нас касается. Он начал медленно читать, давая возможность слушателям усвоить каждое из происшествий, но, дойдя до событий у ворот завода по производству лимонной кислоты, сводку отложил и недовольно сказал:— Вот так оно и получается. Теперь, видите, Шухмина нет. А он на это происшествие как раз и выезжал.— А что там все-таки произошло? — не утерпев, спросил Лосев.— Ну, в общих словах пока, произошло вот что. И Цветков кратко изложил то, что уже обсуждалось на оперативке у генерала, подчеркивая неясные пока пункты, и в заключение добавил, сняв очки:— Дело это у нас на контроле, но к себе забирать не будем, на раскрытие легко идет.— Но интересно, — снова подал голос Лосев, — зачем он все-таки наезд совершил?— Задержим — узнаем, — мрачно откликнулся Игорь Откаленко. — Недолго ждать. Небось, завтра домой вернется.— То ли вернется, то ли не вернется, — покачал головой Лосев, — Ведь он думает, два убийства за ним. После этого не очень-то домой потянет. Не такой уж он дурак, я полагаю. Понимает, что ждут его там.— Но груз-то все равно надо сдать, как положено, — вмешался Денисов. — Так что на фабрику они явятся.— То ли явятся, то ли нет, — задумчиво повторил Лосев.— Они, верно, место происшествия и не осматривали, как положено? Раз все так ясно, — с упреком и чуть ревниво спросил Откаленко.— Да, по-быстрому, — согласился Цветков и снова водрузил на нос очки. — Это дело у нас на контроле. — И привычно взглянул поверх очков: — У тебя, Лосев. И еще заберешь к себе дело по Лесной. Там снова надо начинать. Потом зайдешь ко мне… с Усольцевым.— Слушаюсь, — коротко и охотно откликнулся Лосев.— А теперь дальше пойдем, — заключил Цветков. И принялся снова, все так же неторопливо, читать сводку…После окончания пятиминутки Лосев вернулся к себе а комнату и позвонил в районное управление капитану Егорову, давнему и доброму своему знакомому. Тот, к счастью, оказался на месте.— Привет, Михаил Иванович, — бодро произнес Виталий. — Беспокоит Лосев.— А-а, — ответил Егоров. — Значит, МУР нами, грешными, интересуется. Проверочку решили какую учинить или что?— Да нет. Берем на контроль дело по наезду, у завода лимонной кислоты. Ну, вчера который…— Да помню я его! — досадливо воскликнул Егоров. — Жаль, выпустили мы его из города, сукиного сына.— А по трассе команду дали? Он небось через Тулу и Орел на Киев рванул, так, что ли?— По трассе сигнал дали. Но ничего не поступило.— Где они могут сейчас быть?— Сейчас?.. — Егоров, как видно, взглянул на часы. — Так. Десять тридцать пять. Выходит, в дороге они… — он подсчитал про себя, —… да часов шестнадцать. Если ночь ехали… Где-то в районе Орла они сейчас, скорее за ним, полагаю.— Да-а… — протянул Виталий. — И их, выходит, пропустили все посты ГАИ?— Выходит, так.— Что-то меня сомнение берет, Михаил Иванович…— В части чего?— В части их исчезновения. Из Житомира ничего не слышно? Вы запрос-то сделали?— А как же. Пока ничего не поступало.— Ладно. Держи связь, Михаил Иванович. Пока. Виталий положил трубку и задумчиво уставился куда-то в пространство, барабаня пальцами по столу. Ох, непонятно тут в этом происшествии. Старик вахтер явно что-то вдруг заметил или что-то сообразил. И за это его убивают? А девушка? Девушку за что? В комнату зашел Откаленко, расположился напротив Лосева за своим столом, придвинул телефон и взглянул на Виталия.— Соображаешь? — усмехнувшись, спросил он.— Пытался. Пока тебя не было.— Ну-ну. Я два звонка сделаю, и меня опять не будет. Вечером чего делаешь, женатик?— Дома сидим. Теща любимая больна опять. А у тебя какие предложения?— Какие у холостого человека могут быть предложения? -снова усмехнулся Игорь. — Самые легкомысленные, конечно.— Допустим, к девицам, да?— Ленка мне даст девиц.— Так женись на ней, чего лучше?— Чего лучше не знаю… пока, — нахмурился Игорь.Они были совсем разными, эти два парня. Даже внешне. Внешне особенно. Длинный, худой, в модном кожаном пиджаке, с зачесанными назад светлыми волосами Лосев, неизменно веселый и бодрый, добродушный и азартный, — и совсем другой Откаленко: невысокий, плотный, с широченными покатыми плечами и ежиком темных волос, в черной рубашке и в неизменном сером пиджаке, всегда неторопливый, основательный и чертовски упрямый. Они и в работе, естественно, были такими же разными, и потому Цветков обычно охотно соединял их в одном деле, хотя в последнее время в отдел пришло много молодых сотрудников, и Лосев тоже стал сам возглавлять бригады, Располагал к себе Лосев сразу, часто с первой встречи, с первого взгляда даже, достаточно было увидеть его дружескую, открытую улыбку и веселые, искрящиеся энергией и задором глаза. А вот к Откаленко надо было приглядеться, даже привыкнуть, и В|Се же не всякий проникался в конце концов к нему симпатией. Но от него исходила такая убежденность, твердость и сила, что он добивался главного-ему верили, ему подчинялись, с ним всегда трудно было не согласиться, так он был логичен и скрупулезен в рассуждениях и доводах, И когда Лосев и Откаленко работали рядом, вместе, то необычайно удачно дополняли друг друга. Тем более что и к своей работе приятели относились совсем по-разному, то есть не к конечному ее результату, естественно, а к тем путям, которыми шли, которые выбирали, чтобы раскрыть преступление, — шли споря, не соглашаясь, каждый убежденный в своей правоте. И Цветков подозревал, что именно в этих неутихающих спорах, в этих разных путях заключался секрет их успеха.Впрочем, и в самых житейских, личных проблемах взгляды их решительно не совпадали.— В нашей работе, старина, должен быть спокойный и прочный тыл, если хочешь знать, — уверенно объявил Лосев, хотя и с явно лекторской интонацией, но сам как бы вышучивая ее.— Тебе хорошо. Нашел, понимаешь, свою Светку. Ты еще одну такую найди, для меня, — предложил Откаленко. — Все твои общие рассуждения — результат одной, собственной удачи. «Прочный тыл», — передразнил он. — Любой тыл может вдруг фронтом обернуться. Не знаешь примеров? Игорь явно намекал на свой давний развод.— А это, — запальчиво возразил Лосев, — одна, и тоже собственная, неудача. Из нее, знаешь, тоже…На столе у Лосева зазвонил телефон, Виталий рывком снял трубку. Звонил капитан Егоров.— Лосев? Ну, приезжай к нам по-быстрому. Такие, понимаешь, дела: закачаешься и упадешь.— Неужто из Житомира ответ поступил? — быстро спросил Лосев.— Во-во. Так что ждем.Виталий бросил трубку, вскочил из-за стола и вытянул из старенького шкафа возле двери свое пальто.На улице было ветрено, холодно и сыро. Под ногами хлюпала вязкая каша из грязи и снега. Снег еще лежал на крышах, низко над ними опустилось тяжелое, серое небо.Егоров ждал Лосева в своем маленьком кабине-тике, где, кроме письменного стола, заваленного папками и бумагами, и сейфа, был втиснут еще и стул. Лицо у Егорова всегда было усталым, но короткие усики воинственно топорщились, и темные глаза азартно блестели.— Нет, ты только взгляни! — воскликнул он, увидев входящего Лосева и даже не успев поздороваться. — Ты только взгляни. Садись, — спохватился Егоров. — Пальто скидывай.Сняв пальто и подсев к столу, Виталий внимательно стал, читать полученную бумагу, ощущая, как что-то внутри у него начинает холодеть от дурных и как будто сбывшихся предчувствий.В телефонограмме сообщалось, что в результате срочного расследования по. просьбе из Москвы установлено, что упомянутая кондитерская фабрика, являясь действительно фондодержателем лимонной кислоты, своего представителя в Москву, однако, не направляла и доверенность No 072 от 14 марта с, г. на имя Борисова А. А., следует считать фальшивой. Установлена личность указанного в доверенности гражданина, предъявившего паспорт, выданный одним из. ОВД Житомирской области. Паспорт принадлежит жителю города Житомира А. А. Борисову, пенсионеру, 1905 года .рождения, который утратил данный паспорт три. года тому назад. В данное время гражданин Борисов А. А. уже месяц, как находится в больнице с диагнозом инфаркт миокарда. Что касается госзнаков . грузовика, то они принадлежат одному из автохозяйств Крымской области и были утеряны еще в 1982 году…..Дочитав до конца, Виталий даже присвистнул, посмотрел на мрачно курившего Егорова и спросил:— Что скажешь, Михаил Иванович?— То и скажу. Ищи теперь ветра в поле. Ошалеешь с этим делом, — убежденно произнес Егоров, с ожесточением разминая в пепельнице окурок. — Тухлее не придумаешь, поверь мне. Повиснет, увидишь.— Ну-ну, — улыбнулся Лосев. — Кое-что мы все-таки предпримем.— Что, например?— Съезжу-ка я для начала на этот заводик. Посмотрю на лопухов, которые своими руками жуликам отдали товара на сто пятьдесят тысяч. Да от этого, как наш генерал говорит, у меня просто печень нагревается. Своими руками отдали, а? … Через полчаса Лосев уже стоял перед заводской проходной и примыкавшими вплотную к ней высокими железными воротами. Нижняя часть их створок была изготовлена из сваренных металлических листов, а верхняя состояла из вертикальных прутьев, и сквозь них был виден тесный заводской двор. Сам завод размещался в длинном трехэтажном здании с какими-то бесчисленными пристройками. А с другой стороны двора расположилось здание поменьше, двухэтажное, где на верхнем этаже, как объяснил Виталию Егоров, находилось заводоуправление, под ним, на первом, всякие склады, и возле них стояло несколько грузовых машин, «Получают», — настороженно подумал Лосев.Он снова посмотрел на ворота. На вид они были целехонькими. «Ловко же этот стервец проскочил», — подумал Лосев. Он помнил план места происшествия. Старик Сиротин стоял вон там, и машина, разогнавшись, легко сбила его и переехала левым колесом, а потом резкий маневр направо, в сторону девушки, при этом нельзя было не ударить створку ворот. И удар должен быть сильным.Приблизившись, Лосев нагнулся и тут же увидел след удара: железный лист в том месте прогнулся и на серой его поверхности заметны были зеленые частицы краски. Лосев направился к административному корпусу.Бухгалтерию он нашел быстро.Через минуту Виталий уже сидел напротив миловидной черноволосой женщины с удивительно голубыми глазами, в ярко-красной весьма открытой кофточке, с ниткой тоже красных бус на длинной и тонкой шее. У кофточки был глубокий вырез,открывающий полную грудь, Виталий все время старался удержать взгляд на голубых насмешливых глазах женщины, и это отвлекало и раздражало его. А сама женщина казалась такой ухоженной, сытой и капризно-величественной, что было даже странно видеть ее в забитой столами и бумагами заводской бухгалтерии, а не в музее, например, или в театре, больше Виталий ей места нигде не нашел.Звали женщину Маргарита Евсеевна. Возле со стола собралось еще несколько работников бухгалтерии, несказанно встревоженных вчерашним ужасным происшествием. Все они немедленно побросали, свою работу, как только узнали, что за посетитель пожаловал к ним. И приободренная их всеобщим вниманием и даже сочувствием, Маргарита Евсеевна самоуверенно сказала Лосеву, после того как он изложил причину своего визита:— Я, молодой человек, знаю свое дело прекрасно. Меня вообще учить не надо. Во всяком случае, этому делу, — чуть лукаво добавила она, ловя на себе его взгляд.И Виталий, не удержавшись от этого неуместного взгляда и сердясь на себя за это, ответил, пожалуй, излишне резко и как бы ответно насмешливо, даже во вред делу:— Во-первых, я в данном случае для вас не «молодой человек» и чары свои на меня пока не распространяйте. — И тут же заметил удовлетворенную усмешку., мелькнувшую на лицах окружающих женщин, в единственный среди них мужчина откровенно фыркнул. — А во-вторых, — опять же с ударением, язвительно продолжал Виталий, — я не собираюсь вас учить. Ничему. Но вот попросить вас кое о чем придется, уж извините.Маргарита Евсеевна небрежно пожала плечами,— Что же вам угодно?— Документы, по которым была отпущена эта самая лимонная кислота. Ведь остались же у вас какие-то документы?,— А как же иначе? — улыбнулась молодая женщина, обнажив ровные перламутровые зубки. — Вот, пожалуйста, товарно-транспортная накладная и доверенность фабрики на имя этого Борисова. Видите. все по форме, все печати и подписи на месте.Она положила перед Виталием бумаги. Товарная накладная его мало интересовала, а вот доверенность Виталий внимательно изучил.— Да, — наконец сказал он. — Доверенность на первый взгляд сомнений не вызывает, это верно.— Ну, а на второй? — иронически осведомилась Маргарита Евсеевна.— А на второй, если бы вы удосужились бросить на нее второй взгляд, возникает по крайней мере два вопроса. И у вас возникли бы.— Вот как? Интересно даже, какие?. — Сейчас скажу. Но прежде хотелось бы знать, вы видели паспорт гражданина Борисова, держали его в руках?— А как же. Видела и держала.— Прекрасно. А каков из себя этот гражданин Борисов?— Это имеет значение?— Да, имеет, как вы увидите. В прекрасных глазах молодой женщины впервые мелькнуло беспокойство.— Постараюсь вам его описать, — не очень уверенно сказала она, — Высокий, чуть, правда, пониже вас. Стройный. В красивом заграничном пальто, сером, в шляпе, тонкое лицо… Ну, симпатичное… — Она поколебалась и подтвердила: — И улыбка симпатичная. Правда, Любочка? Ты его видела.— Да, — настороженно кивнула одна из женщин. — Вполне симпатичный гражданин.— А сколько ему на вид лет? — спросил Лосев.— Ну, наверное, лет тридцать, тридцать пять, — пожала плечами Маргарита Евсеевна.— Ошибаетесь, — мягко, даже сочувственно возразил Лосев. — Ему уже эдак под восемьдесят. Не заметили, выходит?— Вы меня не разыгрывайте, моло… товарищ, — сердито поправилась Маргарита Евсеевна. — У меня пока что глаза есть.— Это не я вас, это он вас разыграл, — уже совсем другим тоном возразил Лосев-Ведь по паспорту ему ровно семьдесят девять лет.
1 2 3 4