Я не какая-то там невежественная рабыня, брошенная в Верхнем Времени и неспособная справиться с современной техникой, — возразила Марго. — Куда как проще понять древние суеверия, чем овладеть физикой и математикой. И у меня были блестящие отметки по актерскому мастерству, я даже могла выступать на сцене в Нью-Йорке, не на Бродвее, конечно. — Эта полуправда прозвучала достаточно убедительно; по крайней мере ее голос не дрогнул. — Вместо этого я приехала сюда. Честно говоря, ваши доводы не показались мне убедительными.
Карсон вздохнул:
— Послушайте. Во-первых, у меня нет ни малейшего желания натаскивать разведчиков-новичков, независимо от того, кто они такие или насколько блестящими актерами они себя считают, подвергая их более суровой муштре, чем вы когда-либо себе представляли, и я точно так же не настроен и пытаться вбить хоть немного здравого смысла в вашу очаровательную пустую головку.
Она рассердилась, но промолчала.
— Во-вторых, вы женщина.
«Ну, поздравляю, приехали, — возмущенно подумала она, рассердившись не на шутку. — Мужской шовинизм, сверх всего прочего. Тебе стоило бы организовать клуб вместе с моим папашей».
— Я уже слышала все эти доводы…
— Неужели? — Его карие глаза прищурились, и вокруг них появилась сетка морщин и складок — следы слишком долгого пребывания на солнце и слишком многих лет суровой жизни. — Тогда вам следовало бы сообразить, что не стоит попусту тратить мое время. Женщины не могут заниматься разведкой прошлого.
Марго вспылила:
— Вас считают, как мне казалось, лучшим в этом деле! Почему же вы не хотите перестать повторять глупости всех этих маловеров и нытиков и не попытаетесь найти какой-нибудь способ преодолеть эти трудности! Из того, что мне удалось о вас узнать, вы вынуждены были уйти в отставку, но вы от этого не в восторге. Подумайте, каким блестящим достижением могло бы это стать, — подготовить первую в мире женщину, разведчицу прошлого!
В его глазах на миг что-то сверкнуло. Что это было? Интерес? Или признание справедливости ее упрека? Не понять… Он залпом выпил свое виски и бросил на нее внимательный, долгий взгляд. Марго, решив ни в чем ему не уступать, выпила свое. Эта порция пошла полегче. А может, у нее просто глотка онемела после первого раза. Очертания лица Карсона начали, однако, слегка расплываться. Скверный знак. Ей определенно следовало бы перекусить перед этой встречей.
Карсон, явно трезвый как стеклышко, плеснул себе еще немного виски. Она шутя протянула ему свой стакан. Очень мягко, но решительно он обхватил его пальцами и поставил на стол.
— Пункт первый: вы пьяны, и у вас не хватает ума остановиться. Я не буду связываться с незрелой личностью, пытающейся что-то доказать всему свету. — Марго покраснела. — Пункт второй: роль женщин в Нижнем Времени почти всюду и всегда, где и когда вы могли бы очутиться, скромнее, чем мы могли бы назвать социально уважаемой. И свобода передвижения женщин во многих обществах сурово ограничена. Кроме того, есть еще проблема костюма.
Марго давно продумала все это и имела наготове контрдоводы, но Карсон не давал ей вставить ни слова. Она сидела и беспомощно слушала, как человек, подвиги которого придали ей мужества вынести все выпавшие на ее долю унижения, продолжал методично разносить вдребезги ее последние надежды.
— Женские моды невероятно изменчивы во времени и пространстве, порой они меняются каждый год. Что случится, если вы отправитесь на разведку через неисследованные Врата и промахнетесь на пару столетий в отношении вашего костюма? Или окажетесь на другом континенте? Вы хоть представляете, как смешно вы будете выглядеть в Китае второго века до нашей эры в английском бальном платье девятнадцатого века? Вы будете заметны за версту. Возможно — и даже вероятно, — это кончится для вас смертью. Очень немногие общества действительно терпимо относятся к ведьмам.
— Но…
— В лучшем случае вы отделаетесь пожизненным заключением. Или еще забавнее, окажетесь в гареме какого-нибудь мерзавца. Скажите честно, Марго, вам бы понравилось быть изнасилованной?
Она почувствовала себя так, словно он ударил ее. Болезненные воспоминания едва не лишили ее самообладания. Марго вся дрожала до кончиков пальцев, а Карсону, черт бы его побрал, и этого было мало. В самом деле, в его взгляде она увидела еще большее удовлетворение, когда он заметил, что ее пальцы дрожат.
Он наклонился вперед, чтобы окончательно добить ее.
— Пункт третий: я не стану тренировать прелестную девушку, чтобы затем отдать ее в лапы мерзавцев вроде тех, с какими приходилось встречаться мне. Даже самые симпатичные мужчины из Нижнего Времени часто имеют скверную привычку избивать своих любимых женщин за такие смертные грехи, как, например, излишняя болтливость. Какие бы серьезные причины ни привели вас сюда, Марго, забудьте про них. Отправляйтесь домой.
Разговор был явно закончен.
Кит Карсон не снизошел до того, чтобы на прощание утешительно погладить ее по головке, направляясь к выходу. Он ушел, а она осталась сидеть в освещенной свечой кабинке, пытаясь сдержать слезы, вызванные гневом и, что еще хуже, сокрушительным разочарованием. Марго залпом выпила большой стакан виски и поклялась себе: «Настанет день, и тебе придется проглотить эти слова. Хочешь не хочешь, а ты их проглотишь». Она не могла заставить себя посмотреть туда, где сидели его приятели. У Марго все содрогнулось внутри, когда она услышала взрыв смеха, донесшийся от стола в противоположном конце зала. Она обхватила пальцами бутылку виски и сжала ее так, что у нее заболела кисть. Она была не из тех, что сдаются. Она собиралась стать первой в мире женщиной — разведчицей прошлого. Стать во что бы то ни стало.
Счет, который представил ей перемещенный раб Маркус, составлял треть всего, чем Марго владела в этом мире. Он был бы еще больше, но бокала белого вина в этом счете не было. Она должна была заплатить лишь за бутылку виски. Марго беззвучно застонала и полезла за деньгами в кошелек на поясе. Как ей теперь заплатить за номер в отеле?..
— Что ж, — сказала она себе, — пора переходить к плану «Б».
Найти себе работу и приготовиться к долгой, тяжелой борьбе, стараясь найти кого-нибудь, кто согласился бы тренировать ее. Если Кит Карсон отказывается это делать, то, может быть, согласится кто-то другой. Может быть, Малькольм Мур. Независимый гид по прошлому — это совсем не то, на что она рассчитывала, но это хоть какое-то начало. Если, конечно, его удастся уговорить учить свою конкурентку…
Марго налила себе еще виски. Раз уж она за него платит…
Да уж, это будет долгий, долгий день…


Глава 4

Гудок, отмечающий открытие Первого зала, прозвучал как раз в тот момент, когда Кит уселся позавтракать в кафе Бронко Билли в Приграничном городе. Он улыбнулся сам себе, мысленно пожелав доброго пути рыжеволосой Марго-Без-Фамилии. В компьютерном регистре прибывших туристов он нашел лишь запись о «Марго Смит», в удостоверении личности которой стоял штамп, проставленный в Нью-Йорке. В Нью-Йорке кто угодно мог раздобыть любые удостоверения, проставить любое вымышленное имя в свои обязательные медицинские свидетельства, которые должны были соответствовать данным сканирования сетчатки и отпечаткам пальцев, чтобы человека пропустили через Отдел безопасности ДВВ.
После взрыва на орбите, породившего временнЫе колебания, благодаря которым и стали возможны путешествия во времени, столько архивов пострадало или погибло, что уголовный мир Нью-Йорка наловчился изготовлять любые новые удостоверения личности. Ходили слухи, что новые удостоверения стоили дешевле, чем билеты вниз по времени до любого временнОго вокзала.
Если Марго действительно носила фамилию Смит, то Кит готов был съесть свои ботинки.
Он, слава Богу, не видел ее с того дня, как она прибыла на станцию, хотя слышал от нескольких знакомых, что она повсюду ищет кого-нибудь, кто бы взялся ее учить. Насколько ему было известно, все наотрез отказались. Сейчас она отправляется домой, где ей и следует быть. С глубоким облегчением Кит выкинул из головы все мысли о Марго «Смит». Он улыбнулся официантке, аккуратно одетой в платье с высоким воротником и длинной, до пят, полосатой юбкой.
— Привет, Кит, — с улыбкой сказала она, и у нее на щеках появились ямочки. — Как обычно?
— Привет, Берти. Да, пожалуйста, с хорошо поджаренным картофелем.
Берти налила ему кофе и положила перед ним сегодняшний выпуск «Газеты Шангри-ла». Кит успел просмотреть половину раздела «Отчеты разведчиков», составлявшего почти треть тоненькой газетки, когда прозвучал гудок, извещавший о закрытии Врат Первого зала. Кит улыбнулся:
— Прощай, Марго. Живи спокойно и счастливо.
Он поглубже уселся в своем кресле, отхлебнул кофе и продолжил чтение последних отчетов молодых разведчиков прошлого, деловито продолжавших его труды в самых невероятных местах и временах.
— Надо же, кто бы мог подумать? — Какому-то счастливчику с ВВ-73 удалось проделать Врата посредине русского дворца, построенного Екатериной Великой, и нечаянно застать ее в щекотливом положении с одним из этих пользующихся дурной славой русских кабанов…
Кит ухмыльнулся и удивленно поднял брови, прочитав о предполагаемых гонорарах, которые, стараясь обскакать друг друга, стали предлагать счастливцу порноконцерны из Верхнего Времени: находчивый разведчик вернулся обратно с видеофильмом. Другой разведчик, с ВВ-13, возвратился из жуткой экспедиции в Европу времен Вюрмского оледенения, добыв бесценные сведения об образе жизни кроманьонцев.
Иногда Кит по-настоящему тосковал по своей прежней жизни.
Берти, улыбаясь, принесла ему завтрак. Она взглянула на раскрытую газетку:
— Я вижу, вы нашли эту статью про дворец Екатерины.
Кит усмехнулся:
— Ага. Повезло же парню. Берти закатила глаза.
— Я лично считаю, что это просто стыд и срам, что предложили ему порноконцерны. Да и кому захочется спать с гигантским хряком? Вот с разведчиком, что видеозапись притащил, — это совсем другое дело. — Она подмигнула. — Всякому одинокому разведчику прошлого, нуждающемуся в комнате на ночь…
Кит улыбнулся, зная, что Берти лишь кокетничает, по крайней мере если говорить о нем. Кита все знали как самого чопорного в мире разведчика прошлого. Это заставляло большинство женщин на ВВ-86 относиться к нему, как к любимому дядюшке или двоюродному дедушке. В этом были свои преимущества, но иногда…
Он вздохнул и отогнал прочь мысли о Саре. «Древняя история, Кит». Но он по-прежнему не мог избавиться от подступавших порой размышлений о том, возможно ли было ему найти какой-нибудь способ удержать ее. «Ага. Все правильно. Ты был недостаточно хорош для нее, парнишка из Джорджии». После всех этих лет воспоминания об их последней ссоре все еще причиняли ему боль. И то, что сказали ему ее отец и дядя, когда он отправился разыскивать ее…
Кит мысленно пожал плечами. Она сделала свой выбор, а он сделал свой. Он продумал все мыслимые доводы за эти годы, пытаясь сообразить, каким образом все могло сложиться иначе, и ни разу не преуспел в этом. Поэтому Кит взял вилку, старательно не позволяя себе гадать о том, что сталось с Сарой, или о том, вспомнила ли она хоть раз о нем, читая газеты или смотря по телевизору идиотские документальные драмы о его приключениях…
«В самом деле, — мрачно сказал себе Кит, — после всех этих лет нет никакого смысла плакать об этом». Он разгладил газету, открыл новую страницу и запустил вилку в полную тарелку, на которой бифштекс с яйцами по-денверски был сервирован с гарниром из золотисто-коричневых ломтиков картофеля, посыпанных сыром и кружочками зеленого перца. Ммм… Бронко Билли знал, как нужно готовить завтрак.
Кит наполовину съел свой бифштекс, чуть недожаренный, как раз такой, какой он любил, когда на его столик легла чья-то тень. Он поднял взгляд — и едва не подавился полупроглоченным куском мяса.
Марго.
Она была одета достаточно скромно — в джинсы и полупрозрачный свитер, но старательно пыталась придать своему лицу доброжелательное выражение, плохо сочетавшееся со вздернутым вверх подбородком.
— Здравствуйте, мистер Карсон. Можно, я присоединюсь к вам?
Кит закашлялся, все еще давясь застрявшим в горле куском мяса. Он схватил чашку кофе и глотнул изрядную порцию, обжигая язык и нёбо. Кит обжег и горло тоже, но горячая жидкость протолкнула вниз кусок бифштекса. Он фыркнул, судорожно глотая и смаргивая невольные слезы. Наконец он откинулся на спинку и свирепо уставился на нее. Вот уже второй раз он чуть не подавился, застигнутый ею врасплох.
«Боже, я теряю былую хватку, если совсем еще юное дитя дважды на протяжении двух дней едва не ухитрилось убить меня».
— Вы еще здесь, как я вижу, — проворчал он, все еще полузадушенным голосом, — а я-то надеялся, что вы уже отправились домой.
Улыбка Марго была холодной.
— Я же говорила вам, мистер Карсон. У меня нет ни малейшего намерения возвращаться обратно. Я собираюсь стать разведчицей времени, и мне наплевать, во что это мне обойдется.
Он вспомнил о Екатерине Великой и ее русском кабане, и ему стало любопытно, что бы это юное дитя стало делать в подобной ситуации. Завопила бы, как разгневанная школьница, или разразилась протестами насчет жестокого обращения с животными?
— Угу. Просто интересно, сколько у вас денег, дитя? Ее лицо некстати покраснело.
— Достаточно. И к тому же я устраиваюсь на работу.
— И что же вы собираетесь делать? — вспылил Кит. — Разносить коктейли в этой вашей чертовой кожаной мини-юбке?
Марго прищурилась.
— Послушайте, мистер Карсон, я останусь на этой станции, и плевать я хотела, сколько мне для этого потребуется времени и кого мне придется искать, чтобы он выучил меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66