Малыш с Дроновым поникли во внутрь здания. Там раздался короткий вскрик и все смолкло. Я дулом пистолета вдавил своего "подопечного" в небольшую прихожую, где на полу уже валялся его приятель.
- Как звать? - спросил.
- Гриша, - таинственно прошептал он, будто поведал государственную тайну.
- Оружие есть, Гриша?
- Ага, - кивнул он и сильно закосил глазами, пытаясь ими показать, где у него оружие. - Там за ремнем пистолет, в натуре.
- А почему по фене? Уже успел оттянуть срок?
- Неа. У меня ещё все впереди, - улыбнулся Гриша.
Я достал у него пистолет, сунул в карман. Указал на деревянную скамейку, стоявшую вдоль стены.
- А теперь садись и помалкивай. Сделай вид, что происходящее тебя не касается. Как понял?
- Понял, - закивал головой боевик.
- Вот и хорошо.
И в это время в дверях нарисовалась моя "гренадерша". На ней был облегающий спортивный костюм, подчеркивающий её внушительную фигуру. Она быстро разобралась в ситуации, глаза её запылали, как два инквизиторских костра, и со страшным воплем разъяренной гетеры:
- Козел! - она бросилась ко мне и мощно "пробила" правой ногой по моей голове, словно по футбольному мячу, да так удачно, что я тут же вырубился.
Когда пришел в себя, то услышал в соседней комнате вскрики и глухие удары - там работали Юра Дронов и Малыш. Мимо меня бежали омоновцы. Напротив на полу сидела, прикованная к батарее наручниками Оксана, смотрела на меня нехорошими глазами, от бессилия кусала губы и материлась. Увидев, что я открыл глаза, зашипела, будто гадюка:
- Сука! Мент поганый! Ты еще, мент, пожалеешь! Я тебя ещё достану!
- Очень сожалею, мадам, что нас с вами не пришлось сыграть на рояле в четыре руки, - сказал я, поднимаясь. - У нас мог бы получиться неплохой дуэт.
Она принялась молотить затылком по батарее, словно передавала своим подельникам зашифрованную информацию, и разразилась такой матерщиной, какую я и от мужиков никогда не слышал. Есть ещё женщины в русских селениях. Есть! Определенно.
Омоновцы стали выводить боевиков. Все они были "окольцованы" и готовы к отправке. На лицах большинства читалась растерянность от случившегося, а на некоторых - откровенное расскаяние. Последние уже готовы были "встать на путь исправления" и активно помогать родной милиции чистосердечным признанием. Кроме рыжего Павла, среди них были и двое его корешей, участвовавших в инсценировке нападения на Башутина, а, говоря протокольным языком, - соучастников убийства Сергея Безбородова по кличке Буряк.
Боевиков вывели во двор и поставили около здания сауны. Всего их оказалось семнадцать человек - двенадцать парней и пять девиц, включая мою "гренадершу". Здесь же были руководитель банды Кандобин и его заместитель Сердюков. Затем их посадили в машины и развезли по ИВС города таким образом, чтобы они не имели возможности друг с другом общаться.
- Сергей Петрович, - обратился Рокотов к Колесову, - пригласите, пожалуйста, понятых.
Через пару минут Сергей привел двух железнодорожных рабочих в ярких оранжевых куртках и мы приступили к основательному шмону сауны, называемом обыском. Через полчаса в подвале нашли несколько деревянных яжиков с целым арсеналом оружия. Здесь были: автоматы "Калашникова" и "Узи", пистолеты "Макарова" и "ТТ", кольты, ручные гранаты и даже два гранотомета. Для чего банде нужна была такая прорва оружия, предстоит выяснить на следствии. Скорее всего - для продажи. Определенно.
Вернулся домой далеко за полночь. Но Светлана не спала - ждала меня. Обняла, поцеловала, сочувственно проговорила:
- Замотала тебя, Дима, вконец эта работа.
И усталось больше не давила на плечи, и сознание уже не мучил вопрос: "А на хрена это все нужно?", во всем теле и вообще ощущалась легкость необыкновенная. Все же хорошо, когда у человека прочные тыла. Да с такими тылами, как у меня, можно горы свернуть и даже этого не заметить. Определенно.
- Все нормально, Света, все путем! - проговорил беспечно, как самый отчаянный оптимист на свете. - У нас пожрать что-нибудь есть?
- Конечно. Я уже замучилась все подогревать. Иди, мой руки.
А потом мы лежали в постели и мечтали о моем отпуске, как о чем-то совершенно несбыточном и нереальном. Боже, каких только планов мы не строили, где только не побывали. Но я-то знал точно, что придет он, пролетит и оставит после себя тревожное ощущение чего-то недоделанного, недосвершившегося, как недосказанная история или недописанный роман.
А утром меня разбудил звонок подполковника отдела по борьбе с наркотиками Вадима Вахрушева.
- Ты знаешь, что сегодня ночью прибыл контейнер? - спросил он меня.
Ё-маё! Со всеми этими заморочками я совершенно забыл про этот контейнер. Не до него было. Да и сейчас, если честно, он был мне совершенно неинтересен. Пусть им занимаются те, кому это положено. А у меня своих дел выше крыши.
- Допустим. И что ты этим хочешь сказать?
- Как это?! - озадачился Вадим. - Ты ведь сам хотел участвовать в задержании.
- Я?!
- А то кто же. - Мое удивление окончательно сбило его с толку. Голос теперь у него был совсем растерянным. - Сам же говорил.
- И ты этому поверил? О святая простота! Это бы означало, что я вам в чем-то недоверяю. Не знаю, как вас, а меня бы это обидело. Я доверяю вам, ребята, даже больше, чем себе. Уверен, что в вашем отделе собраны настоящие ассы своего дела. И как бы я не хотел, но не вправе мешать вашей работе. Интуиция мне подсказывает, что без меня вы это сделаете гораздо лучше и профессиональнее. Так что, ни пуха вам, ребята, не пера!
- К черту! - недружелюбно сказал Вахрушев и положил трубку.
А ближе к вечеру он поймал меня в коридоре управления, притиснул к стене и, сжав солидные кулаки, с обидой и даже надрывом проговорил:
- Ты что трепался, что там две тонны героина?! - На его симпатичном курносом лице было написано явное разочарование, будто он был обманут мной в лучших чувствах.
- А сколько там, Вадик?
- Всего триста килограммов.
- "Всего триста", - передразнил я его. - Тебе этого мало?
- Но ведь не две тонны.
- Ну ты, блин, даешь! - возмутился я. - Ответь мне честно, глядя в мои красивые глаза, - ты когда-нибудь в своей жизни изымал такую партию героина?
- При чем тут это, - пробурчал Вахрушев, отступая.
- Нет, ты не уходи от ответа. Изымал?
- Ну и что? Ты же говорил, что там две тонны.
- Ну, ошибся человек. С кем не бывает. А ты сразу за грудки лапать! А ещё в милиции работаешь! Стыдно! Гнать таких надо из милиции поганой метлой, чтоб форму не позорили, понимаешь! Нет, ты не подполковник милиции, ты по своим методам работы - какой-нибудь штурмбанфюрер СС. Определенно. Да и те, думаю, не допускали подобного отношения к солуживцам.
- Ты что, охринел совсем?! - растерялся Вадим и отступил ещё на один шаг, кося глазом - свободен ли коридор для срочного отступления.
- А ну прекрати лается, архаровец! - заорал я, уже наступая. - Совсем, блин, оборзел, будто нахаловская шпана! Вместо того, чтобы отблагодарить человека, набрасывается на него с кулаками, бандит!
- Ну, я в смысле и хотел того.
- Чего - того?
- Хотел пригласить отметить это дело вечерком.
- Вот с этого и надо было начинать. А то размахался тут, хунвейбиновец!
- Извини! - покаяно проговорил Вахрушев. - Как ты сегодня вечером? Здесь есть одно премилое кафе. Посидим, отметим это дело, побалякаем.
- Хорошее мероприятие. Но сегодня не могу. Давай на завтра?
- Хорошо. Давай завтра.
- Ну и как прошла операция? Задержали оптовиков?
- Все нормально. Знаешь куда привезли контейнер?
- Конечно. Я ж в нем сидел.
- На склад охранной фирмы "Законность". Представляешь?!
- Ни хрена себе, компот из сухофруктов, да?! - присвистнул я.
- А что тебя так удивило? - спросил Вадим.
- А то, что теперь нам не открутиться от твоих наркотиков. Представители этой фирмы наши постоянные клиенты. Вы кого-нибудь арестовали?
- Конечно. Директора фирмы Васюкова, его заместителя Обушкова и ещё четверых сотрудников сопровождавших и выдававших героин мелким оптовикам и ещё четверых этих самых оптовиков. Сейчас с ними работают следователи. Значит, вместе будем работать?
- Выходит, что так.
- Слушай, Дима, а ты не хочешь снова съездить на Кавказ? Ты ведь уже там знаешь, что к чему.
- Нет. И не уговаривай. У меня скоро свадьба.
- Свадьба? - расстроился Вадим. - Свадьба - это конечно уважительная причина. Выходит, что мне придется ехать. Шеф уже намекал. Вот черт! Неохота! Ладно, бывай, Дима! Я завтра тебе брякну.
- Звони, - ответил, пожимая ему на прощание руку.
Пошел доложить о новости шефу. Дело стремительно разрасталось до неимоверных размеров. Похоже, что в этом году мне не видеть отпуска, как собственных ушей. Определенно.
Глава седьмая: Иванов. К встрече все готово.
Утренние газеты вышли с сенсационными заголовками: "Жертва мафии", "Беспредел", - извещали одни. "Кто стоит за убийством следователя Иванова?", "Кто остановит мафию?" - вопрошали вторые. "Третий передел собственности ещё не окончен", - предупреждали третьи. И во всех фотография моего "окровавленного трупа" на лесничной площадке. Егтпетские ночи! Страшно, аж жуть! Да, заварил я кашу. Теперь буду ходить по городу и пугать своим видом знакомых, как упырь или вурдалак. Представляю, что сейчас твориться в прокуратуре - прокурор не успевает отвечать на телефонные звонки. Но иначе нельзя. Убийство старшего следователя по особо важным делам облпрокуратуры не может пройти не замеченным. А те, кто его заказывал, должны убедиться, что дело сделано.
Я обосновался на конспиративной квартире, где мы разговаривали с Леонтьевым, а Светлана доставляла всю информацию о стремительно развивающихся событиях. Она смотрела на меня нежно, робко и грустно, будто на моем лице уже проступили признаки приближающейся смерти.
"Дурак! - возмутился Иванов. - Совсем, блин, крыша поехала! Ты говори, говори, да не заговаривайся".
"Извини, приятель! - тут же согласился я с ним. - Я действительно ляпнул что-то не то".
- Я уже устала делать скорбное лицо и отвечать на соболезнование, пожаловалась Светлана.
- Терпи, золотко. Скоро мы дадим сообщение о том, что слухи о моей смерти были сильно преувеличены, и тогда тебя все будут поздравлять с моим чудесным "воскрешением". Представляешь, - сколько будет желающих побывать на нашей свадьбе?
- Представляю, - рассмеялась она. - Ты наверное голоден?
- Да не то, чтобы, а так как-то.
- Я сейчас приготовлю завтрак.
Светлана ушла на кухню, а я стал читать принесенные ею протоколы допросов подозреваемых, арестованных вчера в сауне отряда ВОХР. В основном все отрицали какую-либо причастность к убийствам. И о складе оружия они, естественно, не имели не малейшего понятия. Лишь один Геннадий Никитин, успешно дурачивший нас в роли вокзального бомжа, сразу и во всем признался. Об инсценировке нападения на Башутина он ничего толком не знал. Операцией этой руководил сам Кандобин. Слышал, что кино крутили Безменов Павел по кличке Рыжик, Контарь Олег, Столешников Игорь и якобы хахаль Оксаны Паршиной, которого там и хлопнули. А что там почему и зачем, он не знает. Задание убить воровского авторитета Мартынова по кличке Крот и "кагэбэшника" Оксане Паршиной, Павлу Безменову, Олегу Контарю и ему, Геннадию, давал также сам Кандобин. А операцией непосредственно на месте, то-есть в казино "Черный кот", руководил заместитель начальника отряда ВОХР Сердюков Борис Игнатьевич. Паршина вызвала авторитета уже после закрытия казино и в мужском туалете шлепнула. "Кагэбэшника" же они прихватили на улице. Контарь сначала вырубил его ударом кастета по голове. После чего его погрузили в УАЗик и там, в машине, Павел Безменов, его убил. После этого они отвезли труп к Пашино и там неподалеку в лесочке прикопали, но так, чтобы труп быстро обнаружили. Да, перед этим Кандобин решил подставить торгоша Спиридонова, чтобы милиция поверила, что это именно он совершил эти убийства. Накануне Игорь Столешников пробрался в квартиру Спиридонова и выкрал его туфли и рубашку. А когда труп "кагэбэшника" прикопали, то рядом на свежей земле оставили след ботинка Спиридонова, а рубашку испашкали в крови "кагэбэшника". А на следущий день Столешников отнес ботинки и рубашку назад в квартиру Спиридонова. Почему решили подставить именно этого торгоша? У него в ларьке Кандобин брал как-то водку и тот вместо нормальной, подсунул ему "самопальную". С того времени Кандобин имел на Спиридонова большой зуб. А когда все это началось, решил подставить. А чтобы милиция быстрее на него вышла, он, Никитин, сыграл роль вокзального бомжа и на похоронах Мартынова сказал одному из воровских авторитетов, что видел, как какой-то мужик около подъезда дома Мартынова подходил к нему накануне убийства и совал пачку денег. Авторитеты за это ухватились и с его, Никитина, слов нарисовали портрет Спиридонова. Вот и все, что он знает. Слышал, что Спиридонова повязала милиция. А что потом произошло, не знает. Об убийстве подполковника милиции Щаповаленко ему ничего неизвестно. Поговаривают, что его "замочил" якобы Сердюков, но точно сказать не может.
И вдруг, ноздри мои затрепетали от вкусного запаха жаренной ветчины. Я немедля прервал свое скучное занятие, пошел по запаху и вышел прямиком на кухню, где обнаружил Светлану, а на сковороде дозревал ветчина с яйцом мой любимый завтрак. И глядя на неё (Светлану конечно), я вспомнил, что совсем, совсем скоро у нас будет свадьба. За большим празднмичным столом соберутся все наши друзья, будут пить вино и до самозабвения кричать нам "горько". А мы будем вставать и целоваться, вызывая бешенный восторг у "почтенной публики". Неужели же все это будет?! Я до сих пор до конца в это не могу поверить. Кажется, что стоит лишь хорошенько себя ущипнуть и... И "все пройдет, как с белых яблонь дым", исчезнет, растает, улетучится, будто мираж, как прекрасный цветной сон. Вот с этим постоянным ощущением страха однажды проснуться я и живу. Ага. Мое большое и основательно потрепанное жизнью сердце с большим трудом справляется с подобными перегрузками.
Однако, господа, со всей отвественностью должен заявить, что все это глюки пожилого и вечно рефликсирующего Иванова, ничего общего ко мне не имеющего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43