почему это только взрослые имеют право на отдых? - если бы Горошек не напомнил Ике, что в отсутствие родителей у них будет больше времени для бесед с Капитаном.
Услыхав это, Ика стала так мила и послушна, что ее отец даже немного забеспокоился.
- Почему это она такая послушная? - сказал он в задумчивости.
- Ты закончи статью, - ответила Икина мама, - а то снова испортишь себе поездку. И не только себе.
- Нет, это надо продумать, - пробормотал отец возвращаясь к статье. И долго не мог понять, почему жена и дочь засмеялись.
В субботу все было решено: кто за кем будет присматривать, что можно, чего нельзя, где обед и что на ужин.
Отец Горошка разъяснил ему, что считает сына настоящим мужчиной, а мама объяснила Ике, что о мужчинах всегда надо заботиться. Отец Ики оставил дочке "резервный фонд" (то есть деньги на мороженое и утренний киносеанс), мама Горошка сделала пирожное безе и немного поахала над "бедняжками".
Горошек мужественно сказал:
- Ахать незачем. Вы много работаете, и вам надо отдохнуть. Между прочим, и от нас. Я уже это продумал.
Тут все засмеялись. Громче всех - отец Ики.
В субботу, сразу после обеда, взрослые уехали, а Ика с Горошком первым делом отправились погулять в парк Лазенки.
В Лазенках была золотая осень. Плавали лебеди, младенцы кричали в колясках, как галчата. Ика кормила рыбок, Горошек лебедей.
Около четырех часов направились домой. С одной мыслью. С мыслью о Капитане.
Ведь по не зависящим от них обстоятельствам, друзья с понедельника не сумели даже заглянуть к Капитану. Они и сами почти не виделись. Не успели даже обсудить все случившееся. А было ясно, что идти надо именно вдвоем. Так они условились и договор свято исполнили, хотя это было не так-то легко.
Когда они проходили мимо памятника Шопену, Горошек снова сказал свою любимую фразу:
- Это надо продумать.
- Что?
- Почему он выбрал именно нас?
- Капитан?
- Да.
Осторожно перешли широкую улицу.
Ика сказала:
- Есть еще один способ об этом узнать.
- Какой?
- Можно попросту спросить об этом Капитана.
- Ага, - сказал Горошек и добавил с неудовольствием: - Ты всетаки любишь облегчать себе жизнь.
- Нет, - засмеялась Ика. - Я только не люблю ее усложнять.
- Вот именно.
- Ты говоришь "вот именно", - сказала Ика, - потому что знаешь, что я права. Ты всегда говоришь "вот именно", когда знаешь, что я права. Мой папа тоже всегда говорит "вот именно", когда права мама.
- Вот именно.
- Видишь, - сказала Ика. - Права я?
Два квартала прошли, не разговаривая. Горошек делал вид, что свистит. Ика осмотрела витрину с дамскими платьями, потом витринку книжного магазина.
В конце концов Горошек сказал таким голосом, как будто ктонибудь десять минут, не меньше, вопил у него над ухом:
- Права, права. Ну и что?
- Ничего, - мило улыбнулась Ика. - Меня это очень радует.
- Меня тоже, - буркнул Горошек.
- Значит, как? Спросим у него?
Но ей пришлось повторить это еще два раза, прежде чем он ответил:
- Спросим.
А на дворе рядом с Капитаном стоял Жилец Первого Этажа и внимательно рассматривал машину.
- Опять не везет, - проворчала Ика.
Но Жилец Первого Этажа, увидел их, улыбнулся очень приветливо.
- Мое почтение, - сказал он. - Очень рад, что вижу вас. У меня к вам просьба.
Ребята поклонились.
Жилец Первого Этажа потер свой плохо выбритый подбородок, потом показал на Капитана.
- Я задумал, с вашего разрешения, его отремонтировать, сказал он.
Он стоял спиной к машине, так что не мог видеть того, что заметили Горошек с Икой: Капитан задрожал от радости и по очереди выбросил оба указателя поворота.
- Он мне еще немного послужит, пожалуй, - сказал, как всегда, симпатичный и, как всегда, плохо выбритый Жилец Первого Этажа. Боюсь только... - замялся он.
Горошек и Ика терпеливо ожидали.
- Боюсь только, - повторил встревоженно Жилец Первого Этажа, что пока я соберусь отдать его в ремонт, ребятишки с соседнего двора растащат машину по винтику. Сегодня я застал четверых колесо отвинчивали.
- Безобразие! - крикнула Ика.
- Даже хуже! - грозно повторил Горошек. - Кто им позволил?
- Только не я, - сказал Жилец Первого Этажа. - Вот как раз... Вот как раз поэтому, - повторил он, поглаживая подбородок, - я хотел бы вас о чем-то попросить.
- Слушаю, - сказал Горошек. Ика кивнула.
- Вы не могли бы присмотреть за ним ближайшие два дня? У меня очень срочная работа, и я не могу каждую минуту выбегать во двор. Только не знаю - можете ли вы...
- Конечно, можем! - крикнула Ика.
- Что за вопрос! - завопил Горошек.
- Ясно!
- Как апельсин!
- Простите? - спросил оглушенный их воплями Жилец Первого Этажа.
- Постережем! - одновременно сказали Ика и Горошек.
- Ах, уважаемые товарищи! - произнес Жилец Первого Этажа. Благодарности моей не будет ни конца, ни края!
- Простите, - строго сказала Ика. - Может, вы над нами смеетесь?
- Что вы, что вы! - испуганно закричал Жилец и повторил, что действительно будет чрезвычайно им благодарен за любезность и внимание; позволил им сидеть в машине сколько захочется, а если захочется - путешествовать на ней куда угодно; пожал три раза руку Горошку, два - Ике и наконец, рассыпаясь в благодарностях, улыбках и ласковых словах, пошел к себе домой.
- Уфф! - с облегчением вздохнула Ика.
Едва Жилец Первого Этажа исчез в парадном, она обняла капот Капитана и сжала его изо всех сил.
- Я так рада, Капитан!
- Я тоже, - сказал Горошек.
- А я больше всех, - отозвался Капитан. - Минутку... Внимание!
- А что сл... - начал Горошек. Он хотел сказать: "А что случилось?" - но, оглянувшись, не договорил,
Вопрос был излишним. В воротах, как по заказу, показались четверо мальчишек из соседнего двора. Трое были младше и меньше Горошка, а четвертый - старше и выше ростом.
- Только ты, Ика, не ввязывайся, - предупредил Горошек.
- Посмотрим, - сказала Ика.
Четверо мальчишек не спеша шли по двору, прикидываясь, что никого не замечают. Впереди шел высокий, худой блондин с невинным личиком. Он остановился в двух шагах перед Горошком и сделал вид, что очень удивлен.
- Добрый день, - сказал Горошек. - В чем дело?
Услышав это приветствие, блондин действительно удивился. Он смущенно буркнул что-то себе под нос.
- В чем дело? - повторил Горошек.
Блондин начал злиться.
- Твоя машина?
- Нет.
- Ну и хиляй отсюда на полусогнутых.
- Не собираюсь хилять ни на полусогнутых, ни на прямых, деловито сказал Горошек.
- Нет?
- Нет!
- Это почему?
Горошек покачал головой, а потом улыбнулся:
- Потому что меня просили постеречь машину от маленьких и жуликов.
Блондин открыл рот. Закрыл. И снова открыл. Порозовел, потом покраснел.
- Кто тут маленький? Кто тут жулик?
- Маленькие это те, - сказал Горошек, - кто отвинчивает колесо для баловства. А жулик тот, кто это делает, чтобы украсть колесо. Ясно?
- Тебе сейчас темно будет! - крикнул блондин.
- Главное - не волноваться, - сказал Горошек. - Четверо на одного или один на одного?
Блондин засмеялся.
- Отойдите! - приказал он трем конопатым маленьким мальчишкам. - Я сам ему выдам. Еще "добрый день" говорит!
- Минуточку, - сказал Горошек. - Побежденный просит извинения и "хиляет на полусогнутых". Идет?
- Идет! - крикнул блондин, покраснев как рак.
- Горошек, - сказала Ика, - ты только не обижай ребенка!
- Не обижу, - буркнул Горошек в ту самую минуту, когда блондин, завопив что-то непонятное, кинулся на него с кулаками.
Но блондин сразу замолчал, ибо, вместо того чтобы попасть кулаком в нос Горошка, угодил в пустоту. Одновременно кто-то схватил его другую руку и вывернул ее, кто-то поймал его за талию и перевернул в воздухе вверх тормашками. Блондин грохнулся на землю, и кто-то оказался у него на спине, продолжая выкручивать руку. Все эти "кто-то" был все тот же Горошек. Он присел на корточки над поверженным противником и прижал его к земле.
- Договорились один на одного! - крикнула Ика. И трое мальчишек сделали шаг назад.
- Говори: прошу прощения, - сказал Горошек.
- Что же это такое? - простонал блондин.
- Дзюу-до, - вежливо разъяснил Горошек. - Говори: прошу прощения!
Ответом было молчание. Лишь после четвертой безуспешной попытки вырваться блондин что-то пролепетал.
- Не слышу, - сказал Горошек.
- Прошу прощения.
- Очень приятно слышать, - сказал Горошек и отпустил блондина. - А теперь "хиляй отсюда на полусогнутых"!
Блондин встал и, ни на кого не глядя, повернулся и пошел к воротам. За ним скорбно поплелись три конопатых мальца.
- Эй! - крикнул вслед Горошек. - До свидания!
Но они даже не обернулись.
- Красиво сделано, - сказала Ика.
- Браво! Браво! Браво! - закричал Капитан. - Поздравляю!
- Дело в том, - сказал Горошек, - что мы не любим хулиганства, товарищ Капитан.
Потом они с Икой удобно уселись на переднем сиденье, и все трое немного помолчали. Так любят порой вместе помолчать настоящие друзья после долгой разлуки.
Первой нарушила молчание Ика:
- Мы хотели вас о чем-то спросить.
- Слушаю, - отозвался Капитан.
- Мы как раз... - начал Горошек. Но Ика не дала ему договорить.
- Во-первых, - начала она, - нам было без вас очень грустно. Мы, конечно, не любим всяких нежностей, и сладких слов. Верно, Горошек?
- Одно сладкое пирожное лучше тысячи сладких слов, - веско сказал Горошек.
- Точно, - сказала Ика. - Но мы очень-очень скучали всю неделю.
- Точно, - поддержал ее Горошек.
- Во-вторых, - продолжала Ика, - мы хотели спросить: почему и по какой именно причине вы подружились именно с нами? Именно нам помогли найти Яцека и именно нам рассказали про себя?
- Точно! - повторил Горошек.
- А в-третьих, - продолжала Ика, - что же было дальше? Какой дорогой вы ехали в Индию? Какая она, Индия? Как вы попали в Варшаву? Где вы еще были и...
-... и оставь что-нибудь на завтра, - перебил ее Горошек. Капитан долго смеялся.
- Вы меня простите! - сказал он. - С тех пор как я узнал, что мне еще рано на свалку, меня то и дело смех разбирает! Это понятно, правда?
- Правда, - согласился Горошек.
Но Ика сердито молчала.
- Ика, извини, пожалуйста, - сказал Горошек.
- Ах, не за что. Ты был прав.
Капитан снова засмеялся.
- Переменим тему. Вернее, вернемся к теме. А именно...
- А именно? - спросили оба.
- А именно, - продолжал Капитан. - Во-первых, должен вам признаться, что у меня тоже вся неделя была испорчена. Я даже немного волновался: уж не позабыли ли вы обо мне?
- Да мы... - закричали оба.
- Понял, понял, - согласился Капитан. - Все понял. Просто не было возможности. Бывает.
- Это точно, - буркнул Горошек.
- Во-вторых, - заговорил Капитан уже вполне серьезно, подружился я с вами просто потому, что убедился: с вами дружить стоит. Вы не обзывали меня старой рухлядью. Назвали доблестным ветераном. Не отвинчивали у меня колес. Наоборот, обратились за помощью в важном деле. Когда пришло трудное испытание - вели себя как следует. Когда надо было подумать - подумали. Когда надо было рискнуть - рискнули. Это очень важно. Могут ведь встретиться проблемы и потруднее.
- Проблемы - это значит дела, - обернулся Горошек к Ике. Ика улыбнулась очень сладко. Даже чересчур сладко.
- Может быть, ты хотел сказать: задачи? - спросила она.
- А в-третьих, - оборвал начинавшуюся ссору Капитан, - сейчас уже поздно и пора ужинать.
- Вот результат твоей болтовни, - проворчал Горошек. Но Ика, к счастью, не расслышала.
- А после ужина? - спросила она.
В голосе Капитана прозвучала странная нотка.
- После ужина, возможно, поговорим, - сказал он. - Но только, когда стемнеет.
Ика разогрела ужин, а Горошек настроил приемник и накрыл на стол. Когда пили чай, как раз кончилась музыкальная передача, и дикторша сказала:
"Говорит Варшава. Передаем вечерний выпуск последних известий".
- Ох-ох-ох, - вздохнула Ика. - Настрой на что-нибудь другое.
- Ни в коем случае, - сказал Горошек. - Человек должен знать, что делается на свете.
Ика пожала плечами - в точности так, как это обычно делала мама Горошка во время передачи последних известий. А Горошек уселся в кресло возле приемника с таким же выражением, какое в подобных случаях бывало у отца Ики.
- "Новости из-за рубежа", - начала дикторша.
Новости были как новости.
Дикторша рассказывала о том, что и в связи с чем заявил один американский министр, а также, что об этом заявлении думают другие иностранные министры.
Потом было несколько трудных слов о новом открытии двух чешских и одного шведского профессора в...
- В чем, в чем? - спросила Ика.
- В области биохимии, - объяснил Горошек.
- А что это такое?
- Тише, - рассердился Горошек, делая вид, что не замечает усмешки Ики, усмешки, которая - не без доли истины - говорила: ты, дружок, столько же смыслишь в биохимии, сколько и я.
Но сразу же вслед за этим дикторша сообщила следующую новость:
"Со вчерашнего дня над Центральной Африкой свирепствуют ураганы и песчаные бури небывалой силы".
- Песчаные бури? - спросила Ика. - Такие, такие...
- Да тише... - уже не на шутку рассердился Горошек.
"Всеобщее беспокойство, - продолжала дикторша, - вызывает судьба пассажирского самолета Африканской Авиалинии, который стартовал сегодня с аэродрома в Браззавиле и, с тех пор как вошел в полосу ураганов, не подает признаков жизни. В самолете вместе с экипажем находилось семьдесят восемь человек. Поиски продолжаются".
После секундной паузы дикторша начала читать следующее сообщение, но Горошек перестал слушать. Он встал.
- Семьдесят восемь человек, - сказал он.
- Как называется аэродром?
- Браззавиль.
- А где это?
Горошек вышел на минуту в другую комнату. Вернулся с атласом. Нашел большую карту Африки и молча расстелил ее на столе. Ребята склонились над желто-коричнево-зеленым материком, окруженным голубыми пятнами морей и океанов.
- Вот здесь, - сказал Горошек, - Браззавиль. Это Конго. В Экваториальной Африке.
- Экваториальной? - удивилась Ика.
- Да. !.. Экваториальная... - это значит центральная.
- Почему?
- Ой, "почему, почему?" - фыркнул Горошек от злости. - Потому что там экватор.
Ика явно обиделась.
- Ладно, ладно... А что значит биохимия?
Горошек пожал плечами.
- Знаю, да не скажу.
Ика хотела саркастически рассмеяться, но вдруг спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23