– Дня два-три. Ты останешься?
– Три дня я выкрою.
А потом они расстанутся. Расстанутся навсегда.
– Я буду приезжать, – сказал он, словно прочитав ее мысли. – А ты приедешь в Испанию.
– Вряд ли. Люди вообразят невесть что.
– Они подумают, что мы любим друг друга.
Он поцеловал ее, прежде чем она успела его остановить. А остановиться потом уже не было никакой возможности.
– На нас все смотрят, – наконец произнесла Мэри, оглядевшись.
Еще бы не смотреть: музыка давно стихла, а они все стояли посреди зала и целовались.
– По-моему, мы красиво смотримся! – заметил Родриго. – Пошли? – Он взял ее за руку, и под аплодисменты они удалились.
У двери ее номера он произнес:
– Мария…
– Не надо, – попросила она. – Отправляйся спать.
Она открыла дверь и вошла. Почти. Ибо Родриго прошептал «спокойной ночи» таким тоном, что она не смогла не остановиться. Он по-прежнему держал ее руку, и она сделала шаг назад. А затем потянула его за руку и впустила к себе.
Родриго собрался было включить свет, но Мэри остановила его. Так они и стояли в полутьме, прислушиваясь к биению сердец.
– Мария… – повторил он.
А она даже не сказала, чтобы он называл ее Мэри. В этот момент она как никогда прежде чувствовала себя испанкой – страстной, желанной, готовой на все ради любви.
Он наклонился и поцеловал ее. Этот поцелуй снял последние барьеры, которые они с таким трудом воздвигли на пути к взаимному чувству. Они принялись неистово целовать друг друга, словно намереваясь наверстать время, упущенное еще с первой встречи.
– Мы не должны этого делать, – тихо произнес он и поцеловал ее. – Ты сама сказала.
– Я ошибалась. Мы ошибались. – Она целовала его как безумная, ощущение его тела сводило ее с ума. – Я не могу иначе.
– И я… – Его губы ласкали ее шею. – Я всегда это знал.
Она едва отдавала себе отчет в том, что он делает, в том, что он стягивает с нее то самое жутко сексуальное платье. А под платьем у нее почти ничего нет.
– Видеть тебя в этом платье было просто пыткой. – Он опрокинул ее на кровать и принялся стягивать белье.
А когда он легонько провел тыльной стороной ладони по ее губам, Мэри отбросила последние сомнения. Казалось бы, простой жест, но он наполнил ее огнем. Уже в следующую минуту он нашел ее груди и стал ласкать губами и языком. Она чувствовала, как по телу разливается тепло – но не такое, от которого хочется закрыть глаза и заснуть, нет, такое, которое зовет к действию.
Ее губы, лицо, шея, грудь, все тело ожили под его поцелуями. Она не видела, но чувствовала каждую клеточку его тела – сильного, мускулистого и в то же время нежного, созданного для того, чтобы дать ей любовь. А она сама создана для того, чтобы дать любовь ему.
Мэри знала: это начнется в любую секунду, она ждет это, и он тоже в нетерпении, просто нарочно хочет помучить ее, и вот…
На постельной тумбочке зазвонил телефон.
7
Телефон все звонил и звонил.
– Нет! Нет! – простонала Мэри. – Пусть звонит, пока не перестанет.
– Радость моя, я же не железный. Ответь.
– Кому я могла понадобиться в такой час? – воскликнула Мэри.
– Сними трубку и узнаешь. Только побыстрее.
Мэри наклонилась к телефону.
– Алло.
– Мне срочно нужно поговорить с Родриго Алькасаром, – услышала она женский голос. – В его номере никто не отвечает. Вы не знаете, где он.
– Здесь, – ответила Мэри, едва сдерживаясь, чтобы не положить трубку, – минуту.
Родриго взял трубку из ее рук. Она встала, накинула халат и прошла в ванную.
– Прелесть моя! – услышала она голос Родриго и чертыхнулась.
Она проклинала телефонистку. Портье, должно быть, видел, что они ушли из ресторана вместе, и сказал ей, что Родриго, возможно, в ее номере. Обслуживание на высшем уровне!
Умывшись холодной водой, Мэри вспомнила, с какой радостью Родриго закричал «прелесть моя»! А ведь еще секунду назад взбесился из-за того, что его прервали на самом интересном месте.
Брось, приказала она себе. Что за глупости, что за беспочвенная ревность? Ну и что, что «прелесть»? Подумаешь, это только такое выражение. Но эта женщина встала перед ними как раз в ту минуту, когда она, устав сопротивляться вожделению, поддалась страстям и готова была к тому, что казалось самым прекрасным на свете…
Она услышала, как он положил трубку, и вышла из ванной. По выражению его лица она поняла, что случилось что-то плохое.
– Родриго, что случилось? Отчего у тебя такой вид?
Никогда прежде она не видела, чтобы он был так потрясен.
– Звонила Мартина, жена Рикардо. У мамы инфаркт.
– Нет, не может быть! Как это случилось?
– У нее больное сердце, время от времени случались приступы, но она не обращала на них внимания. Говорила, все пройдет. Но на этот раз… не прошло. Мне нужно лететь домой. – Он тряхнул головой, пытаясь отогнать от себя мысли о самом худшем.
Мэри поняла, как нужна ему. Она подошла и обняла его, говоря без слов: я с тобой, я поддержу тебя, что бы ни случилось.
– Я надеюсь, что и на этот раз все обойдется, – проговорил он, поглаживая Мэри по спине, – но Мартина волнуется. Мама уже немолода…
– Тогда вылетай сейчас же! Собирайся, а я пока позвоню в аэропорт.
– Мэри, – произнес он. – Мэри, летим вместе.
Она удивленно взглянула на него. В его глазах была мольба.
– Летим в Испанию. Я не смогу без тебя, если мама…
– Не думай об этом, ничего не случится. – Она поцеловала его. – Разумеется, я полечу.
Родриго одевался, а Мэри связалась с портье. Тут он вдруг подошел к ней и заявил:
– Нет, не нужно. Останься. Забудь о том, что я сказал.
Мэри, уже в который раз за день, испытала потрясение.
– Ты не хочешь, чтобы я…
– Ты мне нужна, но у тебя же работа. Зачем лететь на другой конец света только ради моей прихоти. Извини, я не должен был тебе это предлагать.
– Ты в своем уме? – воскликнула она. – Я нужна тебе, неужели же я не поеду с тобой?
– Но твоя работа… Тебе столько пришлось вынести, чтобы сдать эти чертовы экзамены. Нельзя же бросать все из-за того…
– Из-за тебя? Для тебя я готова на все. Помни об этом. Я закажу билеты, а потом позвоню Максу Райту. Ты же знаешь, он отличный парень и все устроит.
– Ты чудо!
От этих слов, сказанных с подкупающей искренностью, ее глаза наполнились слезами. Но сейчас не время плакать. Мэри позвонила в аэропорт и выяснила, что прямых рейсов до Мадрида в ближайшие двенадцать часов не будет. Придется лететь сначала в Лондон, а уже там делать пересадку. Впрочем, это и к лучшему: Мэри совсем забыла, что у нее нет паспорта, хорошо Макс напомнил. К счастью, он, как всегда, был образцом рационального мышления.
– Без паспорта не обойтись, но, раз ты все равно будешь в Лондоне, Кандис тебе его привезет. Я ей сейчас же позвоню.
Мэри рассыпалась в благодарностях и повесила трубку. Надо же, как поменялись приоритеты, подумала она. Еще два дня назад работа была для меня на первом месте, а теперь я не могу думать ни о чем и ни о ком, кроме Родриго. Выражение его лица, когда он узнал новость о матери, не выходило у нее из головы. Она просто не могла бросить его в такую минуту.
Несмотря ни на что, Мэри не терпелось увидеть родину своих предков. Испания всегда оставалась для нее загадкой, страной, которая странным образом притягивала ее, что бы она ни говорила и как бы ни корчила из себя англичанку. Теперь она поняла: в ней нет ничего английского, кроме произношения. Ни одна здравомыслящая английская леди никогда бы не бросила все ради такого мужчины, как Родриго. Кто он ей? Даже не жених!
Но, глядя на побледневшего Родриго, она понимала, что не совершает ошибки. Ее место сейчас не в «Сент-Джонсе» среди клиентов, а рядом с ним. Ему сейчас плохо, он не знает, какими новостями встретит его Мадрид, и неизвестность сводит его с ума.
Она взяла его за руку и сжала. Он благодарно улыбнулся в ответ. Только теперь ей пришло в голову, что Родриго, в сущности, ребенок, такой же наивный и беззащитный. Она долго пыталась скрывать от него свои чувства, пыталась даже обманывать себя, но судьба распорядилась иначе. За один вечер она поняла, что он нужен ей и как мужчина, способный удовлетворить ее вожделение, и как нежный и заботливый друг, который бесконечно ей дорог и о котором болит сердце.
Выйдя из самолета, Родриго огляделся и, заметив высокую темноволосую женщину, бросился к ней. Та раскрыла объятия. Мэри обратила внимание на ее живот: как и говорил Родриго, Мартина была беременна.
– Врачи сделали все возможное… – услышала Мэри, и ее сердце екнуло. – К счастью, с Клаудией все в порядке. Опасность миновала.
Слава Богу! – облегченно вздохнула Мэри. Мартина бросила на нее взгляд.
– Мэри, познакомься, это Мартина, жена моего старшего брата, Рикардо. Мартина, это Мэри Вальдес. Она прилетела со мной потому, что она… я… – Родриго замялся.
– Я все понимаю, – пришла ему на помощь Мартина. – Очень рада знакомству. Как и остальные. Мы с нетерпением ждали тебя после того, что рассказывал нам Родриго.
Что он им такое наговорил? Сейчас неподходящий момент задавать вопросы. Они уже сидели в машине, мчавшейся в больницу, куда положили мать Родриго, Клаудию Алькасар.
– Маме стало нехорошо, – объяснила Мартина, – сердце забилось с перебоями. Она говорила: все пройдет, но становилось хуже. Мы вызвали врача, и тот сказал, что дома оставаться нельзя, нужно поместить ее в больницу. К счастью, медики вмешались вовремя, ничего страшного не произошло, теперь ее состояние стабильное. Да и сама она говорит, что чувствует себя намного лучше. – Она взглянула на Мэри и улыбнулась. – Когда я сказала, что ты тоже приедешь, она была заинтригована.
Мэри ответила улыбкой. Только сейчас она сообразила, что перешла на испанский, который, конечно, знала, но никогда не использовала.
Подойдя к палате, в которой лежала Клаудиа Алькасар, Мэри, Родриго и Мартина поздоровались с коренастым темноволосым мужчиной. Мэри догадалась, что это и есть его знаменитый брат Рикардо.
Братья расцеловались.
– Вы как раз вовремя, – сказал Рикардо. – Мама проснулась, чувствует себя, по ее словам, отлично. Спрашивала о тебе.
Он подвел их к окошку, через которое было видно палату и красивую женщину, лежавшую на постели.
– Я пойду к ней! – сказал Родриго.
– Правильно, иди, не заставляй ее ждать.
Он бросился к матери. А Рикардо занялся своей женой. Он осторожно обнял ее. Мэри поняла, что братья слеплены из разного теста. Рикардо не привык на людях выказывать чувства, но любому было ясно, как он любит свою жену.
– Рад нашей встрече, Мэри, – сказал ей Рикардо. – Жаль, что при таких обстоятельствах. Но Родриго уже давно пора было нас с вами познакомить.
Пока Мэри думала, что это значит, появился Хиль-Луис и его Марсия. Пришлось заново повторять всю церемонию знакомства. Марсия заметила, что Мэри не по себе, и решила ее поддержать.
– Ты проделала такой путь, чтобы быть рядом с Родриго? Молодец! Это доказывает, как ты его любишь!
– Я…
– Да и Клаудии не помешает услышать добрые вести. Конечно, еще рано объявлять обо всем официально, но я уже давно ждала, когда же вы решитесь. Скажу по секрету: еще зимой, когда он приехал ко мне и пожаловался, что ты не захотела выйти за него, я поняла, что он этого дела так не оставит.
– Он сказал, что я?..
– Он только о тебе и говорил! А когда ты отвергла его, я сказала ему: ну и поделом, а то привык считать себя неотразимым! Правильно, пусть сомневается до последнего момента, все равно результат известен.
– Нет, вы… ты не понимаешь, – попыталась объясниться Мэри, – я не хотела хитрить, просто… И сюда я приехала вовсе не для того, чтобы…
Она замолчала. Так зачем же она сюда поехала? Способна ли женщина забросить все дела и, не задумываясь ни на секунду, последовать за мужчиной, который для нее ничего не значит? К тому же она догадывалась, какой ей будет оказан прием.
Но Родриго не предлагал ей свое сердце. Лишь во время дурацкого ужина с О'Коннорами он назвал ее своей будущей женой, но это был всего лишь розыгрыш.
Однако остальные об этом ничего не знают. Похоже, лишь для них двоих все еще впереди, ибо он ни о чем ее не просил, а она ни на что не давала согласия.
За спиной раздался голос.
– Мама хотела бы познакомиться с тобой, сказал Родриго.
Она проследовала за ним в палату. Клаудиа Алькасар оказалась настоящей красавицей. Неудивительно, что у нее такие красивые дети!
Пожилая женщина улыбнулась и протянула руки ей навстречу.
– Доченька! – сказала она.
Клаудиа говорила по-испански, и то, что она назвала ее дочерью, дало Мэри понять, что теперь и она член ее семьи.
– Сеньора… – заикаясь произнесла Мэри. Весь испанский вылетел из ее головы. Она не могла сказать ни слова, хотя все понимала.
– Зачем так официально, – сказала Клаудиа. – Называй меня по имени. Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты приехала сюда. Родриго мне уже все рассказал. У тебя удивительно доброе сердце. – Ей было тяжело говорить.
– Хватит, мама, – вмешался Родриго. – Тебе нельзя много говорить.
– Да, ты прав. У нас еще будет время все обсудить. Скажу вам лишь одно: не медлите. Не теряйте времени. Как знать, не будет ли потом слишком поздно.
Родриго остался с матерью, а остальные, в том числе и Мэри, направились в фамильную резиденцию семейства Алькасар – огромный особняк, построенный в средневековом стиле, с лепниной на стенах, широкими лестницами и высоченными потолками.
Мэри взирала на дом со смешанным чувством восхищения и страха.
– Я тоже не сразу привыкла, – сказала ей Мартина. – Но теперь этот роскошный особняк стал для меня домом. Хотя мы с Рикардо не все время проводим тут. Летом по большей части живем в загородном домике у реки. А сюда переехали недавно, из-за Клаудии и из-за моего ребенка. До родов осталось совсем немного времени. Хочешь посмотреть нашу спальню?
– С удовольствием.
Мартина не без гордости распахнула перед ней дверь в большую комнату с двумя кроватями – одной огромной, размером со стадион, двуспальной, и другой, напоминавшей детский манеж, поменьше.
– Здесь будет спать наш ребеночек, – сказала Мартина. – А теперь пойдем к тебе. Твой багаж должны были перенести в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18