Брат Иоанн и ложный Биско отъехали немного вперед, так что смогли поговорить.
— Что будет с Биско? — спросил Эктор.
— Э, не беспокойтесь. Он кажется глупым, как молодой гусь, на самом деле хитрее старого кота. Ему хватит накладных усов и бороды, чтобы добраться до Парижа вполне спокойно. А вы пока молчите: ведь Биско молчалив. Когда мы приедем в Париж, я дам вам какое-нибудь поручение, и вы скроетесь.
— А если уехать сейчас же?
— Нельзя. Начнут подозревать. Тот, с носом, Коклико, давно меня подсиживает. Он уже посматривает за вами. Так что оставайтесь пока со мной.
— Ну хорошо. А теперь все же скажите, для чего вы стреляли по мне?
— Чтобы услужить одному человеку.
— Вы это серьезно? — Эктор не знал никого, кто мог бы считаться его врагом.
— Очень серьезно, честное слово пустынника.
— Имя?
— К сожалению, не могу сказать. У нас тоже есть свое честное слово, и я обещал молчать.
— Ну хорошо, а мое имя вам назвали?
— Нет, конечно, иначе бы я ни за что не согласился на убийство.
— Почему? Разве вы забыли, как я с вами пошутил в окрестностях Карпантра?
— А вы разве забыли вашу же записку, приколотую к ветке? Я-то её помню:"Я делил с вами стол и кров. Прощаю вам ваше зло и ничего не открою из того, что видел. Эктор Дьедонне де Шавайе, маркиз де Шавайе». Вы же не сдали нас властям. Такое не забывается.
— Что же было потом?
— Ну, наши обычные дела, вы же знаете…
— Вымогательство, контрабанда, фальшивомонетничество…
— Вы тоже ничего не забыли. А мне было скучно без вас: не с кем побеседовать о римской литературе. Без этого лучшие вина мне кажутся невкусными. Год спустя на нас все же напали войска. Многие погибли.
— И чем вы занимаетесь теперь?
— Я состарился и бросил прежние занятие. Подобно историческому Сикамбру, я сжег все, чему поклонялся, и поклонился всему, что сжигал.
— С Сикамбром у вас вышло неплохо, но пока непонятно.
Брат Иоанн подъехал поближе и склонился к уху Эктора.
— Вы, может, слышали о графе Вуайе-д'Аржансон?
— Начальник полиции?
— Я у него в услужении.
Эктор не удержался от хохота.
— Тише, тише, маркиз, — испугался пустынник. — Вы же привлечете внимание Коклико.
— Но признайтесь, брат Иоанн, уж не Вуайе-д'Аржансон ли мой враг?
— Нет, конечно. В одном кабаке я исполнял мою новую должность, переодетый под прежнюю. Некий человек подошел ко мне и предложил триста пистолей за один выстрел.
— И вы согласились!
— Сейчас деньги редкость, да и без таких проказ полиции нечего было бы делать.
— А человек, кажется, был высоким, с острым подбородком? — Эктор спросил, придав голосу равнодушный тон.
— Подождите немного, и он сам себя изобличит.
— Почему вы так думаете?
— Уж очень он вас ненавидит. Это видно по его глазам и голосу.
— Непонятно, — прошептал Эктор.
— Разве у вас нет врагов?
— Был один, но я его убил.
— Перефразируя Лафонтена, скажем, что то был его брат иль кто-нибудь из его же рода. Он ведь рассказал о вас все подробности: внешность, дороги, по которым вы ездите, время поездок. Повторяю: с такой ненавистью, как у него, он от вас не отстанет.
— Тем лучше. Я, значит, встречусь с ним лицом к лицу.
— И в этом случае, маркиз, располагайте мною.
— Вами, брат Иоанн?
— Он мне дал сто пистолей вперед, и я молчу. Теперь мы квиты. Но он мне все же неприятен, зато вы мне нравитесь. Могу я выбирать? При встрече я с ним расправлюсь.
— Только чур не убивать. Это мое дело.
— Договорились.
Тем временем всадники подъехали к парижской заставе.
— Здесь мы расстаемся, — произнес пустынник.
— Вы спасли мне жизнь, брат Иоанн, и я этого не забуду.
— Тогда, значит, мы ещё увидимся. — И брат Иоанн громко покричал: — Биско, поезжай к купеческому старшине и жди его приказа. Ну, живо!
Ложный Биско низко поклонился, что-то проворчал и отправился налево. Остальные свернули направо.
Проехав несколько десятков шагов, Эктор повернул в сторону дома Рипарфона.
ГЛАВА 24. ДВЕ ПОЧТОВЫЕ КАРЕТЫ
Когда Эктор прибыл на улицу Сент-Оноре, его встретил Кок-Эрон, ожидавший на улице.
— А, вот и вы, маркиз, — буркнул тот. — С каждым разом все позднее?
— На этот раз мог и вовсе не вернуться.
Тут только Кок-Эрон заметил на Экторе чужую шляпу. Да и лошадь явно была не та! Он побледнел.
— Вы, часом, не ранены?
— Нет…Отведи лошадь в конюшню. За ней ещё придут.
После возвращения Кок-Эрона Эктор рассказал ему о событиях ночи во всех подробностях.
— Похоже, этот жулик брат Иоанн — хороший человек, — заметил в конце рассказа Кок-Эрон.
— Если он сам не придет ко мне, — сказал Эктор, — я разыщу его. Ведь из-за меня он не заработал остальных двести пистолей, и нужно их ему отдать.
— Конечно, давайте, я их сам отнесу.
Эктор внимательно посмотрел на Кок-Эрона. Тот с восторженным видом прохаживался по комнате, крутя усы.
— Ты слишком весел, — сказал Эктор, — и твоя физиономия светится, как полная луна.
— Это, сударь, потому, что у нас тоже были маленькие приключения.
— Неужели?
— Точно! Не один же вы имеете на них право.
— Конечно, нет. А что за приключения?
— Одну встречу.
— Уж не с людоедом ли?
— Нет, с привидением.
— Что?!
— Помните мужчину в сером плаще?
— Как же, помню.
— Так вот он, сударь, посетил нас вчера. Слуга Рипарфона указал мне на него, когда он выходил из дома. Я пустился следом. Настиг я его уже на берегу Сены, подошел к нему и спросил, что ему было нужно. Он, конечно, сначала молчал, но я ему помог и как следует. Представьте, я узнал в нем слугу шевалье!
— Странно!
— Я тоже ему так сказал. Но он ответил, что не понимает, о чем я, и чтобы я убирался.
— Да он просто дерзкий негодяй!
— Я тоже это так воспринял. И потому намекнул, что, мол, здесь место глухое…Но он ответил, что ему нечего мне дать. Тогда я сказал, что у меня зато есть что дать ему. «— Что это значит? „— спрашивает он. «Это значит, что вам лучше пройти со мной за вот эту ограду и там со мной побеседовать. Иначе, — говорю, — видите вон тот дозор из четырех солдат? Они сейчас будут здесь, и увидев шпагу в ваших руках…“ Он согласился, и мы отправились за забор. У покойника я забрал только плащ, тот самый, серый. Правда, карманов в нем я так и не осмотрел.
— Да, все хорошо, но сведений у нас по-прежнему мало. Главное, неясно, по чьему приказу он действовал.
— Мы это узнаем достаточно скоро. Если в стае много собак, не замедлят прибежать новые.
Эктор поблагодарил Кок-Эрона за его службу и занялся приготовлениями к свадьбе. Поль и Ги, конечно, пообещали быть свидетелями.
— Итак, — вздохнул Поль, — вы женитесь. А хорошо ли вы поразмыслили?
— Очень хорошо.
— Вы храбрый Роланд. Ничего-то вы не боитесь.
— Когда вы увидите её, то поймете, что моя храбрость происходит от моего счастья.
Фуркево задумался. Затем решительно произнес:
— Нет, не поверю. Будь моя возлюбленная прекрасна, как Киприда, царица всех амуров, она бы показалась чудовищем, если бы надела мне на шею цепь супружества.
И, взяв шляпу в руки, он объявил, что для утешения отправляется к Сидализе.
— Не забудьте ваши пистолеты и шпагу: Марлийский лес населен больше, чем нужно.
Услыхав это, Фуркево вернулся и попросил Эктора пояснить свои слова. Тот рассказал ему про случившиеся.
— Так вы говорите, пуля попала в голову лошади? Но ведь вам опять повезло. Если бы мне пришлось подставляться под пули, я, пожалуй, тоже подумал бы о свадьбе. Нет, представьте, прощаясь с солнцем на закате, он не знает, увидит ли его на другой день. Вот это жизнь! А у меня? Нет ни преследующих убийц, ни пустынников на дороге, никакая пуля не просвистит над ухом. У моей любовницы полно друзей. Моя лошадь прыгает через ров, не падая в него, пуля в неё не попадает, на дуэли у меня не рана, а царапина…И никаких несчастий! Да разве это жизнь! Спасибо, что предупредили. Я обязательно пойду в Марлийский лес — авось, что и случится.
И он отправился туда, куда собрался. Через некоторое время Эктора покинул и Рипарфон. Оставшись один, Эктор задумался. Снова и снова он вспоминал подробности всей своей жизни. Поль был в какой-то мере прав: у него были трудные и даже опасные моменты, но все перекрывала его любовь к Кристине. Да, Поль прав: он счастлив, но не так, как думал Поль. Ему страшно повезло — ведь он встретил на своем пути Кристину.
Легкий стук в дверь пробудил его от мечтаний. Открыв, он увидел шевалье, державшего в руках письмо.
— Рад вас видеть, — любезно встретил его Эктор.
Шевалье, как обычно, ответил вежливо и холодно:
— Я, кажется, обещал вам возобновить наше знакомство.
— Это верно. Но я боялся, что вы забыли свое обещание.
— Я никогда и ничего не забываю.
Эти слова, а особенно голос и выражение лица кавалера постепенно восстановили прежнюю неприязнь Эктора. И даже мечты о Кристине не помогали, как он смог убедиться. Поскольку шевалье отказался сесть, ему пришлось принимать его стоя.
— Чем могу служить? — Эктор поневоле перенял у шевалье его холодность в обращении.
— Мне ничем, но королю — может быть. — Голос шевалье обрел ещё большую надменность.
— В чем дело?
— Вам, конечно, известно, что маршал Буфлер отправился несколько дней назад, чтобы принять командование нашими войсками. Он теперь в Лилле, где стоит ваш полк, и господин Шамийяр полагает, что вам будет приятно отвезти это письмо Буфлеру. Заодно познакомитесь и с вашим полком, что, конечно, тоже вам будет приятно.
— Это очень лестное поручение. Я его выполню с удовольствием.
— Позвольте, сударь, на военной службе не принимают и не отказывают, а повинуются.
— Это урок?
— Нет, предупреждение.
— За которое я вам сейчас отплачу. Запретите вашим людям, подобно лакею в сером плаще, шататься возле домов порядочных людей. С ними могут случаться несчастья.
— Я вас не понимаю. — Шевалье казался спокойным.
— Тогда я поясню. Мой слуга Кок-Эрон вынужден был убить того, кто был с вами у герцога Мазарини. Он слишком неумело подсматривал.
— По-видимому, ваш лакей был прав, но мне нет дела до всего этого. Ибо тот, кто служил у меня раньше, ушел от меня по приезде в Париж.
— Ничего. Полагаю, мой совет все равно для вас небесполезен.
Шевалье поклонился и остался недвижим.
— Сударь, — с подчеркнутой холодностью произнес Эктор, — вы выполнили ваше поручение, и я вас больше не удерживаю.
— Вы ошибаетесь, сударь. Мне поручено оставить вас не раньше, чем посадив в карету.
Эктор вздрогнул.
— Однако важное дело не позволяет мне ехать немедленно. Я поеду завтра утром.
— Служение королю не терпит отлагательств. Распечатайте письмо, и вы сможете убедиться, что оно срочное.
Эктор вскрыл письмо и прочитал его. В конце министр сообщал, что его ждет карета.
— А где же карета? — спросил он.
— Вот она. — Шевалье открыл окно.
Эктор выглянул. Под окном действительно, стояла карета.
— Но если я откажусь ехать? — гневно спросил он.
— Все будет очень просто. Эта же карета отвезет вас в Бастилию.
Тысячи вариантов промелькнули в голове Эктора. В них фигурировала и шпага в руках, и скачка по лесу, и прощание с Кристиной. Но благоразумие взяло верх. Ведь он ехал всего лишь на несколько дней. А потом все будет в порядке. Решив так, он обратился к шевалье:
— Я повинуюсь, сударь. Мне нужно только написать письмо.
— Извольте написать, сударь.
— Я ни у кого не спрашиваю позволения, шевалье, а просто ставлю вас в известность.
Шевалье прикусил губу. Тем временем Эктор написал записку Кристине с обещанием вернуться через несколько дней. Затем он позвал Кок-Эрона и поручил ему доставить её Кристине.
— Позвольте, — воскликнул тот, — это что, карета для вас? Вы уезжаете без меня?
— Я вернусь тотчас же. Ты подождешь меня.
Кок-Эрон покосился на кавалера.
— Небось, он и привез вам приказание ехать?
— Да.
— Гм… Каков слуга, таков и барин.
— Приказ министра. Я должен его выполнить. Кстати, расскажи обо Рипарфону и Фуркево.
— Хорошо, хорошо, я все сделаю. Но это будет уже второе путешествие, которое вы совершаете без меня. Первое привело вас к пустыннику. Я чую, что это не будет счастливее.
— Ну, если я скоро не вернусь, ты ко мне приедешь.
— Еще бы!
Эктор обнял Кок-Эрона и побежал садиться в карету. Кок-Эрон проводил её взглядом и пошел говорить со слугой Рипарфона.
— Эй, ты! — обычным тоном обратился он к нему, — доложи своему господину, что я уехал по делу господина Шавайе. То же передай господину Фуркево.
— Ладно, иди своей дорогой, Кок! — Лакей также не нарушил этикета.
Кок-Эрон последовал этому напутствию. Но едва он проехал городскую заставу, как на него набросилась толпа вооруженных солдат.
— В чем дело? — заорал Кок-Эрон. — Я служу у маркиза де Шавайе. Вы, конечно, ошиблись?
— Нет, голубчик, — ответил командир, — ошибся ты, а не мы, у нас приказ короля.
И несмотря на сопротивление Кок-Эрона, его стащили с лошади, связали и втолкнули в карету. Вместе с конвоем она понеслась во весь опор.
ГЛАВА 25. ПОХОДНЫЙ БИВУАК
После описанных нами событий прошло пять лет. Неоднократно битая французская армия ещё сопротивлялась принцу Евгению и герцогу Мальборо, угрожавшим нашествием на страну.
В конце августа 1711 г. почти вся Фландрия представляла собой жалкое зрелище. Всюду, куда проникал взгляд, были видны развалины и груды камней. Сохранившиеся от пожара хижины носили следы грабежей, а житницы — пожаров. Можно было долго идти вдоль опустошенных полей и не встретить земледельца. Везде от границ Брабанта до Пикардии рыскали отряды солдат, превратившихся в разбойников, не щадивших и богоугодные заведения. Сегодня эта земля принадлежала французскому знамени с тремя лилиями, завтра — австрийскому черному двуглавому орлу И пока тянулись нескончаемые переговоры о мире, бомбардировки не прекращались с обеих сторон.
Французские солдаты были достаточно храбры и опытны, но армия страдала из-за отсутствия хороших военачальников. Поэтому принц Евгений и герцог Мальборо вполне успевали наносить чувствительные удары противнику.
Шамийяр уступил место другим министрам, но казна оставалась пустой. Министры скрывали правду от Людовика XIV, опутывая его лестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46