И она кротко ему улыбнулась – ни дать ни взять примерная жена.
* * *
Все произошло именно так, как предполагали лорд Байнбридж и сам Ремингтон. Лили действительно напрасно боялась следствия. Лорд главный судья вместе со следователем и помощниками прибыли через два дня прямо к ним домой. Лили как раз угощала чаем своего супруга и кстати оказавшегося у них в гостях сэра Малкольма. Когда Диксби объявил об их прибытии, Ремингтон дал ей понять, что ее присутствие в сугубо мужском обществе совершенно необязательно, и она с огромным облегчением удалилась.
– Ваша светлость? – окликнул ее Диксби. Лили виновато оглянулась. Ей было неловко, что он застал ее в такой момент – она стояла, приложив ухо к дверной щели, пытаясь услышать, что говорят в библиотеке. Понизив голос до шепота, чтобы те, кто находился внутри, не услышали ее, Лили ответила:
– Да, Диксби?
– Вам совсем необязательно оставаться здесь, ваша светлость. Я сообщу вам, когда все закончится.
– Но, может быть, джентльмены захотят еще чаю, – сказала она. – Я решила на всякий случай подождать.
– Но это моя обязанность, госпожа.
В этот момент доних долетел приглушенный голос из библиотеки:
– Уверяю вас, что это не более чем формальность, ваша светлость. С вашего позволения я хотел бы услышать некоторые подробности относительно событий, которые привели к этому инциденту.
Лили оглянулась как раз в тот момент, когда Диксби с невозмутимым видом выпрямился, будто совсем не он сейчас подслушивал, что скажет судья.
– Боитесь пропустить что-нибудь интересное, Диксби?
– Да, госпожа, – ответил Диксби не моргнув глазом.
– Очень хорошо, – она отступила в сторону, освобождая ему место, – я прекрасно все понимаю.
Так они и стояли бок о бок возле дверей. Направившись на кухню, Джек остановился в изумлении, увидев герцогиню и Диксби, с заговорщицким видом стоящих у библиотеки. Поймав его ошарашенный взгляд, Лили приложила палец к губам и махнула ему рукой, чтобы шел своей дорогой.
В конечном итоге Ремингтон был полностью оправдан. Лорд Аллен был признан временно невменяемым по неизвестным причинам. Если официальные лица и были удивлены тем, что лорд Аллен почему-то оказался именно в гостинице, где остановились герцог с супругой, – причем как раз в тот момент, когда несчастного покинул рассудок, – то постарались ничем не выдать своего недоумения. Никто из них не стал выяснять, что спровоцировало нападение лорда Аллена. Сам инцидент был квалифицирован как не подлежащий сомнению случай самообороны. Вся процедура длилась меньше часа. Лили поняла, что герцогский титул – второй по значимости после королевского – дает иногда его носителю неоценимые преимущества перед всеми прочими гражданами.
Как раз перед тем как библиотечная дверь отворилась, Диксби отошел, чтобы принести высоким посетителям плащи и шляпы. Лили же срочно понадобилось поправить букет из роз на дубовом столике, стоявшем довольно близко от дверей библиотеки.
После того как официальные гости удалились, герцог испытующе посмотрел на Лили, явно подозревая, что она неспроста так возлюбила розы.
– Мы с сэром Малкольмом должны еще кое-что обсудить, Лили. Почему бы тебе не написать письмо отцу, чтобы сообщить, что все благополучно закончилось? – Он чуть приподнял бровь, что, как она уже знала, означало тайную насмешку, однако выражение его лица было по-прежнему невозмутимым. – Я уверен, что ты уже знаешь о результате.
Лили нестала отрицать очевидного. Она лишь слабо улыбнуласьему и подождала, когда он снова затворит за собой двери библиотеки. Она хотела занять прежнюю позицию, но, едва сделала шаг вперед, двери опять коварно открылись. Лили застыла, молча глядя на мужа. На этот раз ее улыбка была очень виноватой.
– Сейчас как раз очень подходящее время написать отцу письмо. Лили.
Она опустила голову и, внимательно посмотрев на свое платье, стряхнула с подола несуществующую пыль.
– Как вам угодно, милорд.
Он ждал до тех пор, пока она не повернулась и не направилась к гостиной. Услышав за собойтихий скрип прикрываемой двери, она вздохнула. Диксби все еще находился в холле. Проходя мимо него, она шепотом приказала:
–Я хочу знать каждое слово.
Полчаса спустя Диксбн предстал передней с серебряным подносом.
– Ваш чай, госпожа.
– Его светлость все еще в библиотеке?
Она надеялась, что ее муж захочет с ней пооткровенничать, однако ее надеждам было не суждено сбыться. Диксби покачал головой.
– Его светлость в лорд Барнбридж только что отбыли в клуб.
Он поставил подносе чаем на столик и отступил на несколько шагов, выжидая, отошлют его или прикажут остаться.
. – Его светлость просил передать, что он будет обедать сегодня дома в обычное время.
– Как жаль, что я не могла присутствовать при разговоре герцога с сэром Малкольмом, – сказала Лили, многозначительно глядя из Днксби, – мне так хочется знать, о чем они говорили.
Диксби резко выпрямился, затем, попятившись, вышел в холл, огляделся в снова вошел в гостиную.
Она улыбнулась.
– Дмксби, вы можете закрыть дверь, если хотите.
– Ваша светлость, в этом доме секретничать лучше с открытыми дверями.
– Вы безусловно правы, Диксби, – с важным видом согласилась Лили.
– Если бы ваша светлость присутствовали при разговоре в библиотеке, вы бы узнали следующее; сэр Малкольм сообщил его светлости, что лорд Эшланд находится в отъезде, на охоте в Шотландии, и вернется только на следующей неделе. Стало быть, до этого времени он не сможет подтвердить, что лорд Аллен не покидал бала в то время, когда на вашу светлость было совершено нападение в первый раз. Однако слуги лорда Аллена сообщили сэру Малкольму, что их хозяина не было дома в ту ночь, когда охранники сэра Малкольма заметили человека возле Кроффорд-хаус.
– Понятно. – Лили почувствовала огромное облегчение. Взволнованная сообщением Диксби, она поднялась со своего места и несколько раз прошлась по комнате. Наконец-то ее жизнь вновь принадлежала ей. Но вслед за облегчением она ощутила новое беспокойство, и при мысли об этом у нее сжалось сердце. Теперь у Ремингтона больше не будет причин все время оставаться с ней. – И это все, что я бы услышала, если бы присутствовала при этом разговоре?
– Нет, ваша светлость. Вы бы еще узнали, что лакеи лорда Аллена сообщил о том, что доставил письмо лорду Осгуду как раз накануне того дня, когда лорда Осгуда нашли мертвым. В это утро лорд Аллен покинул дом очень рано, заявив, что у него назначена на рассвете одна встреча.
Когда смысл последних слов Диксби дошел до Лили, она молча опустилась на кушетку и почувствовала, что у нее закружилась голова. Лорд Осгуд, этот милый молодой человек, пал от руки Джорджа Аллена, и скорее всего именно она была тому причиной.
– Его светлость при этом заметил, что, по его мнению, это дело можно считать закрытым, – добавил Диксби, и ей почему-то показалось, что в его голосе прозвучало сочувствие. – Он еще сказал, что чувствует огромное облегчение от того, что вы, миледи, наконец-то можете вздохнуть свободно.
Лили почувствовала обиду на Ремингтона, мог бы сам прийти ее успокоить. Спасибо, что хотя бы у Диксби хватило учтивости сообщить ей все это.
– Благодарю вас, Диксби, за вашу чуткость.
Дворецкий поклонился и вышел. А Лили осталась наедине со своими невеселыми мыслями.
* * *
– Мы можем больше не прятаться от людей, – объявил герцог Ремингтон вечером за обедом.
Он взглядом приказал Диксби снова наполнить его бокал вином. Лили удивилась. За обедом он обычно выпивал не больше одного бокала. А они только приступили к основному блюду. Лили подцепила вилкой горошины, которые, не желая ее слушаться, все время разбегались по тарелке. Она украдкой взглянула на свое платье, проверяя, все ли там в порядке. Сегодня она надела пурпурное вечернее платье с таким низким декольте, что всерьез боялась вывалиться из него. Однако ее муж не обращал никакого внимания ни на ее платье, ни на ее смущение. Она подозревала, что он вообще не замечал ее присутствия за столом. Ей стало досадно, что она так долго возилась с затейливой прической и придирчиво выбирала, что надеть.
Было совершенно очевидно, что герцог не оценил ее стараний.
Одна горошина скатилась с вилки, и Лили попыталась подхватить ее. Однако тут произошло нечто ужасное. Горошина опять упала и не куда-нибудь, а ей на грудь, прямо в вырез, в ложбинку между грудями, приподнятыми тугим корсетом. Она вдруг услышала, как Ремингтон поперхнулся вином. Лили подняла на него испуганный взгляд в тот момент, когда он, откашлявшись, вытирал лицо салфеткой и внимательно изучал рукав – не испортил ли он его вином. Воспользовавшись тем, что он не смотрит на нее, она поспешно достала строптивую горошину и загнала ее под край тарелки. Оглянувшись украдкой на Диксби, она убедилась, что дворецкий по-прежнему стоит на своем месте, вперившись в какую-то неясную точку возле канделябра. Лили облегченно вздохнула. Похоже, никто не заметил ее позора.
Ремингтон, прочистив горло, сказал:
– Да, так вот. Как я уже сказал, у нас больше нет причин скрываться. Сегодня днем я случайно встретил в Уайт-клубе вашего отца, и он сообщил, что хотел бы устроить бал в нашу честь. На следующей неделе. По-моему, это идеальная возможность официально объявить всем о нашем браке.
Эта новость очень удивила Лили.
– После маминой смерти отец ни разу не устраивал бала.
– Да, он сказал мне об этом. И, видимо, поэтому спросил, не может ли он рассчитывать на вашу помощь, так как боится, что не справится со всеми хлопотами… Музыканты, напитки, приглашения и все прочее. Он надеется, что леди Байнбридж и мисс Стэнхоуп не откажутся выступить в роли хозяек бала. Если, конечно, мисс Стэнхоуп уже достаточно окрепнет к тому времени. Однако он думает, чтоим двоим будет трудновато, учитывая, что Софи еще не совсем здорова.
– Софи и леди Байнбридж пробудут у лорда Холибрука еще несколько дней, – заметилаЛили. – Я как раз сегодня получила письмо от Софи. Она чувствует себя неплохо, но, боюсь, хлопоты о бале ей пока не под силу. Завтра я сообщу папе, что буду ему помогать.
— Чудесно.
– Надеюсь, Софи сможет поехать со мной к мадам Фернан, – озабоченно сказалаЛили. – Мне нужно заказать новый туалет ради такого случая, а я самане умеювыбирать ни ткань, ни фасон. Вот Софи разбирается в таких вешах, я без нее как без рук.
–Думаю, вам не стоит мучить свою подругу, тащить ее в модный салон, гдеей придется провести не одинчас.
Ремингтон пристально посмотрел на Лили, и ей показалось, что он, наверное, выпил слишком много вина, потому что взгляд его слегка затуманился, а на лице появилось очень странное выражение. Затем он опять отвел взгляд и, взяв вилку и нож, стал отрезать кусок ростбифа с каким-то слишком сосредоточенным видом.
– Почему бы вам не подобрать все, что вам надо, прямо здесь, в доме? Я приглашу сюда самых модных портних и самыхлучших продавцов. И кстати, я сам неплохо разбираюсь в моде, так что я был бы счастлив помочь вам в этом.
– Вы уверены, что вас это не затруднит? – осторожно спросила Лили, несколько удивленная его живым интересом к столь немужскому делу.
Он почему-то довольно долго молчал, затем пожал плечами:
– Нисколько.
Четверть часа спустя он, покончив с третьим бокалом портвейна, отставил пустой бокал в сторону, дав понять, что вечерняя трапеза окончена. Лили отложила свою салфетку и поднялась из-за стола. Он проводил ее до дверей столовой и, когда они подошли к лестнице, отпустил ее руку.
– Мне нужно срочно разобраться с кое-какими бумагами. Я пойду поработаю в библиотеке, – сказал он ей. – Ждите меня часа через два.
Лили попыталась скрыть разочарование за вымученной улыбкой. То же самое он говорил ей вчера, но пришел к ней в спальню только часа через четыре, когда она уже крепко спала.
– Тогда мы с вами увидимся, милорд.
* * *
Она уже слала, когда он наконец пришел. Не успела она как следует проснуться, как он снял с нее ночную рубашку и лег рядом.
– Я уже не думала, что ты придешь, – прошептала она, затаив дыхание. Он нежным движением отвел в сторону ее волосы и прижался легким будоражащим поцелуем к ее шее. – Я понимаю, что последнее время отнимала у тебя слишком много времени и сильно мешала. Наверное, теперь накопилось много работы?
Он чуть слышно прошептал: "Тс-с», уткнувшись лицом в ее густые, рассыпавшиеся по подушке волосы. Она почувствовала, как его горячая, чуть шершавая ладонь скользит по внутренней поверхности ее колена и выше, к бедру, к талии, чуть дольше задержалась на груди… Затем рука его снова скользнула вниз, и Лили моментально забыла и о его работе, и о своих обидах и страхах. Сейчас для нее ничего не существовало, только его страстные, восхитительные ласки.
Когда затихли их последние содрогания, он еще долго сжимал ее в своих объятиях, и она наслаждалась покоем и упоительной истомой.
Каждую ночь он часами предавался с ней любви, постепенно возводя ее на вершину чувственного наслаждения, обучая искусству дарить наслаждение в ответ, умножать сладостный восторг обоюдной страсти. А потом она засыпала, убаюканная его нежными объятиями. Его руки продолжали гладить ее волосы и тело, а губы то и дело прижимались к виску или лбу, словно он не мог найти в себе силы отпустить, расстаться с ней хоть на мгновение. И все же наутро она всегда просыпалась одна.
Когда они только вернулись в Лондон, Лили решила, что они будут спать вместе в той спальне, которую она занимала во время своего первого визита в Ремингтон-хаус и куда Диксби принес теперь ее багаж. Однако она ошиблась. Вместе спят только те пары, которые слишком бедны, чтобы позволить себе спать в разных комнатах, или те, кто слишком влюблен друг в друга, чтобы расстаться хоть на мгновение. Они не относились ни к тем, ни к другим. Днем она редко видела своего мужа. Все чаще и чаще он был с нею только за обедом, а потом еще несколько часов в постели. Она чувствовала, как с каждым днем он все больше замыкается в себе, отдаляется от нее, и молчание, которое теперь нередко сопровождало их совместную вечернюю трапезу, становилось все напряженнее и мучительнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49