Однако в своем рассказе она опустила все, что касалось пригожего лорда Уотта и тех волнующих ощущений, которые он заставлял ее испытывать своим присутствием. Говоря же о маркизе Уотертоне, она категорически заявила: — Я не могу выйти замуж за человека, если уже сейчас его презираю.
— И не надо. — Локлен одобрительно похлопал ее по руке и подлил масла в огонь: — Я слышал, что о нем говорят. Это повеса и скандалист. Для него вообще не существует ни норм, ни правил. Он не считается ни с кем, кроме себя.
— Совершенно верно! Ты помнишь, как однажды поссорились твои родители? Ну, в тот день, когда твой отец побил мать и ты прибежал ко мне? Мы еще заключили между собой пакт. Помнишь, мы решили, что нельзя связывать жизнь с человеком, если ты его не любишь?
— Да, — сказал Локлен с задумчивым и рассеянным видом.
— Я тогда клялась абсолютно серьезно. Я не выйду замуж за человека, которого не люблю. И вообще я не хочу выходить замуж. У меня никогда не было такого желания. Я и так вполне счастлива. Моя единственная мечта — жить одной и продолжать изучать звезды. — Последняя фраза была не вполне правдива, и Меган это понимала. Когда она произнесла эти слова, перед мысленным взором сразу возникли проницательные синие глаза, светлые вьющиеся волосы и широкие плечи. Но разве она могла признаться в этом Локлену!
— Никогда нельзя оставлять надежду, Меган. Тебе обязательно встретится джентльмен, который тебя полюбит. Ты будешь прекрасной матерью. Мистер Райт постоянно рассказывает мне, как ты умеешь ладить с ребятишками в школе.
— Он говорит это только потому, что добр по природе, — сказала Меган. Мистер Райт был пожилым школьным учителем. Наверное, на свете не существовало мужчины душевнее и тактичнее. Раз в неделю она помогала ему в школе, открытой Локленом для детей из бедных семей. Меган всегда восхищалась своим другом, тогда как некоторые владельцы соседних поместий презирали его за это благое начинание. Они считали, что низы не нужно учить грамоте, боясь тем самым вдохновить их на борьбу и бунты.
— Я уверен, что мистер Райт вполне искренен. Он говорит, детишек просто не угомонить перед твоим приходом. Они ждут не дождутся, когда придет твой день с уроком астрономии.
— Дети приходят в восторг по любому поводу, — сказала Меган.
— Я даже мысли такой не допускаю, чтобы лишиться твоей помощи в школе. — Локлен поднялся. — Нет, у Гарольда ничего не выйдет. Я ему этого не позволю. Я женюсь на тебе раньше, чем Уотертон.
— Я не хочу, чтобы ты делал что-то в ущерб себе, — сказала Меган, дотрагиваясь до его руки. — Ты не любишь меня и должен жениться, как и предполагалось, на своей кузине.
— Мне этого никто не предписывал. И я никогда не обнадеживал Люсинду — ни словом, ни намеком. Нет, я женюсь на тебе.
— Локлен, ты правда сделаешь это ради меня? — Меган стало трудно дышать.
— Конечно. Ведь мы друзья. — Он протянул руку и сжал ей пальцы.
— Ты всегда меня выручал. С раннего детства ты был рядом со мной. И в самое страшное время тоже. — Она никогда не смогла бы сосчитать все его благодеяния. — Локлен, ты всегда поддерживал меня, помогал выбираться из всех передряг. Ты очень добр ко мне, но я не могу принять такую жертву. Может, нам и не потребуется связывать себя брачными узами. Если Уотертон узнает, что мы помолвлены, он оставит меня в покое. А потом, через несколько месяцев, мы все аннулируем. Хотя Фенвик-Холл достанется ему. Как мне ненавистна эта мысль!
— Не тревожься. Ты сможешь жить здесь, как только мы обручимся. И мы ничего не аннулируем.
— Спасибо тебе. — Меган обвила руками его шею. — Ты считаешь, что мы будем счастливы?
— Конечно. — Локлен откинулся назад и заглянул ей в глаза. — Я уже люблю тебя. Возможно, не так, как любовник, но, я уверен, это придет.
Они пристально посмотрели друг другу в глаза. В следующее мгновение он наклонился к ней. Но прежде чем губы Локлена прикоснулись к ее, она отпрянула назад.
— Я должна идти.
— Да, — принужденно улыбнулся он, обнажая ровные белые зубы.
Меган никогда не смотрела на него глазами женщины. Угольно-черные волосы. Высокие скулы. Римский нос. Добрые глаза. Темная щетина на подбородке и такая же темная поросль на груди. Незаметным образом из долговязого юноши Локлен превратился в красивого мужчину. Но Меган по-прежнему смотрела на него как на брата.
Она встала и сказала:
— Мне нужно возвращаться. Тесса ударила доской лорда Уотта и боится, что ее арестуют. Я оставила их с Ривзом в деревне, в гостинице.
— Ты должна остаться здесь. Там тебя может найти Гарольд.
— Нет. Я заплатила хозяину полкроны за молчание.
— Ну хорошо. Тогда готовься к поездке в Гретна-Грин. Я заеду за тобой в гостиницу завтра вечером.
— Я буду готова.
— Позволь я оденусь и провожу тебя до гостиницы.
— Нет-нет, здесь всего полмили. Я великолепно дойду одна. Прогулка пойдет мне только на пользу, поскольку я пахну, как девка из таверны. — И Меган повернулась к окну.
— В этой комнате есть дверь, как тебе известно, — сказал Локлен.
— Да, но зато так увлекательнее, — сказала Меган и, дернув плечами, полезла через подоконник.
Когда ее ноги коснулись твердого грунта, до нее дошло, почему она не захотела поцеловать Локлена. Истинным виновником был сидевший в ней романтик — одно из ее «я», еще не сдавшее целиком своих позиций. Она до сих пор надеялась встретить мужчину, который примет и полюбит ее. Наивные девичьи мечты! Давно следовало с ними расстаться. Она выйдет замуж за своего лучшего друга, она будет его целовать. Локлен, несомненно, любит ее, хотя и не так, как, по ее представлениям, должен любить муж. И когда она думала о том, что будет целоваться с мужчиной, на месте Локлена ей виделся лорд Уотт. Интересно, вытеснит она его когда-нибудь из головы или нет?
Экипаж вдруг почему-то остановился. Баррет взглянул на своего кузена, проснувшегося от резкого точка.
— Приехали? — спросил Джеймс моргая.
— Кажется, еще нет, — сказал Баррет и отодвинул тростью кожаную штору, чтобы посмотреть в окошко. До двери небольшой гостиницы оставалось футов двадцать. В одном из окон горела лампа, похожая на большой желтый шар.
Дверца кареты, ехавшей впереди, резко распахнулась, и наружу выглянул промерзший Фенвик с лицом цвета черешни.
— Что это вдруг вам вздумалось делать здесь остановку? — сказал Баррет.
— Я полагал, вы не станете возражать. Мне нужно в туалет.
— Где мы? — спросил Джеймс, придвигаясь к окошку.
Фенвик махнул рукой в сторону гостиницы, находившейся у него за спиной.
— В Уэймуте.
Баррет двинул бровью и помрачнел.
— До вашего поместья еще далеко?
— Примерно с полмили, но я не могу терпеть. Вы же понимаете… — Фенвик быстро взглядывал то на одного, то на другого. Увидев недовольство на лице Баррета, он добавил: — Мне лучше выйти побыстрее.
— За ним нужен глаз да глаз. Пойду присмотрю.
Надоеда поднял свой нос и раздул ноздри, словно что-то почуял.
Уотертон пробормотал:
— Черт побери, только время теряем.
Джеймс направился было за Надоедой, но Баррет тронул его за плечо:
— Я сам с ним пройдусь. Все равно нужно размять ноги.
Он отошел от кареты. Соленый морской воздух пощипывал щеки. Впереди открывалась гавань, вдаваясь в бескрайний простор всех цветов и оттенков. На катящихся волнах подпрыгивали корабли, покачивая мачтами. Перед портом, на главной улице, протянулся ряд магазинов.
Надоеда против всех ожиданий тут же стрелой помчался по улице к одинокой фигуре, направлявшейся в гостиницу. Судя по силуэту, это был юноша. Уотертон свистнул псу, чтобы он вернулся, но упрямец и не подумал выполнять приказ.
— Зря я не оставил тебя там же, где подобрал, — проворчал Баррет и, прищурив глаза, большими шагами пошел за псом.
Пес догнал юношу на перекрестке возле таверны, остановился и стал лаять. Путник наклонился и протянул к нему руку. Казалось, Надоеда признал его. Он затих и позволил гладить себя по голове.
Услышав приближение шагов, молодой человек выпрямился и повернулся. Баррет воззрился на темные штаны, обтягивающие стройные ноги. Он узнал то же необъятное пальто. И те же длинные пряди волос, свисающие из-под фуражки. Тени, окутывающие лицо, не могли затмить огромных глаз сирены, с их лиловым блеском, способным проникать в самые глубокие тайники души. Сердце с силой колотилось в груди. Невероятная удача. Он снова нашел свою Принцессу!
Глава 7
— Вам не кажется, что сама судьба сводит нас друг с другом на темных улицах?
— Не судьба, а ваш пес. — Меган с улыбкой опустила глаза на маленького терьера-метиса, деловито обнюхивающего какое-то пятно на мостовой.
— А я уж было разочаровался в его достоинствах. — Голос Баррета стал бархатистым. — Но теперь придется вознаградить его большой костью. — Он посмотрел на Меган, обжигая ее синим огнем своих глаз, и шагнул к девушке.
Он держал ее в плену этим взглядом, словно окутывая своим теплом. От этого человека исходила невидимая сила.
Меган посмотрела на его густые белокурые волосы.
— Надеюсь, вы не сильно пострадали… Моя горничная только хотела защитить меня.
— Свора догов не справилась бы лучше, — сказал Баррет и притянул ее к себе.
Меган чувствовала, как его сильные руки обвились вокруг нее и твердые мышцы сдавили грудь. Сознание его присутствия и вызываемые им ощущения усилились еще более от выпитого бренди. Где бы ни касались друг друга их сблизившиеся тела, отовсюду в нее вливался поток тепла. Скромность требовала отодвинуться, но сделать это было так же невозможно, как остановить биение собственного сердца.
— Я до смерти боюсь, что у меня может произойти еще одна встреча с вашей горничной и мы снова разлучимся…
Баррет наклонился. Когда их губы соприкоснулись, Меган испытала какое-то странное — именно своей неотвратимостью — притяжение и в тот же миг утонула в жарком пламени. Он сбросил с нее фуражку и погрузил пальцы в длинные спутанные кудри.
Горячий рот жадно прильнул к ее губам — подобный поцелуй был для Меган внове. Ни наблюдение падающего метеорита, ни открытие новой луны — ничто не могло затмить эти новые ощущения. И так она расслаблялась все больше и больше, становясь невесомой, пока не начала парить в свободном полете.
— Как сладко, — простонал Баррет и проник руками к ней под рубашку. Он обхватил ее ниже спины и, притянув ближе к своим бедрам, стал гладить ягодицы. Потом провел языком по ее губам. Когда она инстинктивно открыла рот, его язык погрузился в теплую влагу.
Она запустила пальцы в светлые волосы и с такой смелостью сама прильнула к его губам, что он застонал.
Меган выгибала спину и думала, что сейчас умрет.
— Принцесса, дорогая моя, — шептал Баррет около ее рта, — скажите мне, как вас зовут?
— Я иду! — Рокочущий голос Гарольда, отразившись от зданий, протянувшихся вдоль улицы, прокатился в ночной тишине.
Колдовские чары исчезли в мгновение ока. Меган прервала поцелуй.
— О нет! — воскликнула она и оттолкнула Баррета.
— Что с вами? — Он схватил ее за руку и не отпускал.
— Я должна спрятаться.
— Фенвик не тронет вас, пока я здесь, поверьте.
— Вы ничего не знаете. Отпустите меня! — Меган попыталась вырваться и в этот момент увидела бегущего к ним Гарольда.
— Не могу. — Баррет еще крепче сжал ее руку. — Не для того я вас искал, чтобы снова потерять.
Запыхавшийся Гарольд подбежал к ним. Он взглянул на Меган и злобно сверкнул глазами.
— Ты?! Я тебя сейчас поколочу! — Он двинулся к девушке.
Меган съежилась.
Но прежде чем он коснулся ее, лорд Уотт нанес ему два молниеносных удара кулаком — в челюсть и в нос.
Гарольд пошатнулся, упал посреди улицы, закатив глаза.
Меган бросилась к нему и опустилась рядом на мостовую.
— Гарольд! — Она тряхнула его.
Голова брата безжизненно склонилась набок.
— Что вы сделали! — накинулась она на своего защитника.
— Я решил, что Фенвик собирается вас побить. Откуда вы его знаете? Вы его любовница? — В голосе лорда Уотта сквозило что-то близкое к ревности.
— Я его сестра, Меган Фенвик. — Она принялась легонько шлепать Гарольда по щекам.
Ее слова возымели на Баррета действие даже большее, чем если бы в него плеснули крутым кипятком. Он широко раскрыл глаза и отскочил назад.
— А я маркиз Уотертон, — сказал он мгновение спустя.
У нее перехватило дыхание и застучало в висках. Рука, точно замерзшая, остановилась над щекой Гарольда.
— Не может быть! — выпалила Меган, чувствуя, как кровь отливает от лица. — Это неправда, вы не Уотертон!
— Уж наверное, я знаю собственное имя, мадам. — В голосе джентльмена чувствовалась едва уловимая насмешка.
— Я вам не верю.
— Поверите, после того как мы обвенчаемся.
«Обвенчаемся… обвенчаемся», — мысленно повторила Меган. Ей невыносимо хотелось кричать, и она не сразу смогла обуздать свои чувства.
Наконец к ней вернулось присутствие духа.
— Неужели вы хоть на минуту допускаете, что я выйду за вас замуж? Вы отобрали у меня все, что мне дорого, и добиваетесь погибели моего брата. Пусть меня лучше волоком тащат и четвертуют, чем отдадут за такого презренного негодяя, как вы! Да будь это приказ самого Принни, я не подчинюсь. Даже если меня поведут к алтарю под дулом пистолета, я… — Меган запнулась.
— Я вас вполне понимаю. — Маркиз Уотертон не сводил с ее лица синих глаз, сразу потемневших, как небо в зимний день.
Пришедший в себя Гарольд, поднявшись с земли, насупленно смотрел на сестру затуманенным взором.
— Мэгги, нужно слушать, что тебе говорят, — сказал он, подойдя к ней. — Ты выйдешь за него замуж.
— Я не стану ничего делать под твою диктовку, — сказала Меган, тыкая брата пальцем в грудь, — или как угодно ему, — добавила она, показывая на Уотертона. Она резко повернулась и собралась уходить.
— Не так скоро, мисс Фенвик. — Сильные пальцы сомкнулись вокруг ее руки.
Пристальный взгляд Меган встретился со сверлившими ее синими глазами. Гарольд уже прикидывал, как бы незаметно смыться. Увидев суровое, непреклонное лицо Уотертона, девушка поняла, что спорить с этим человеком будет не так просто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41