— Меган, я не против. Только не лучше ли этим заняться Уотертону? Он, в конце концов, твой муж. Он обязан помогать Гарольду.
— Мне не хочется рассказывать Баррету о том, что я знаю, — сказала Меган. — Не представляю, как он к этому отнесется. Так ты поможешь мне?
— Ты же знаешь, я никогда тебе ни в чем не отказывал. — Локлен улыбнулся ей действительно искренне и, надо сказать, впервые с тех пор, как она вышла замуж. — Но ты не должна ничего рассказывать Уотертону. А то после того, как я вызволю Гарольда из беды, твой муж будет чувствовать, что чем-то мне обязан.
— Я ему ничего не скажу. — Меган посмотрела в сторону зала. — А теперь, наверное, ты должен пойти к ним. Может, тебе удастся что-то разузнать. Когда Баррет позволит тебе посетить меня, я сообщу. Я пришлю тебе записку.
— И тогда все будет как в старые времена. — Локлен улыбнулся еще шире. — Очень хорошо.
— Спасибо тебе. — Меган стиснула ему руку. — Все образуется. — Зная его отходчивый характер, она была в этом уверена. Локлен извинится, и она снова обретет преданного друга. Если только сумеет уговорить Баррета, чтобы он его выслушал.
Вскоре Меган возвратилась в зал. Она сразу увидела Уотертона, беседующего с какими-то пожилыми дамами. Он мельком взглянул на нее и нахмурился. Тогда она решила, что с обсуждением намеченного нужно повременить.
И тут она заметила, что к ней направляется один из многочисленных объявившихся вокруг нее почитателей. Молодой человек с выступающим лбом явно собирался пригласить ее на танец. Она уже повернулась, чтобы броситься прочь, как неожиданно к ней шагнул сэр Джеймс. Джентльмен слегка поклонился.
Пока он подходил, Меган смотрела на синий отблеск свечей в его черных как смоль волосах. Этого времени хватило, чтобы обнаружить портретное сходство с Барретом. Но Джеймс казался смуглее, и в его чертах было что-то ястребиное. Образно говоря, они были высечены более грубо. И еще от Баррета его отличали глубоко посаженные, постоянно бегающие глаза.
— Могу я спасти вас? — спросил он, беря ее за руку.
— Да, — сказала она с облегчением и увидела, что денди остановился. Молодой человек, набычившись, посмотрел на сэра Джеймса и через весь зал отправился обратно.
Меган позволила кузену Баррета вывести ее на паркет, и они присоединились к другим парам.
— А вы вполне освоили искусство танца, — заметил ее новый партнер. — Совсем недурно для начинающей. Дорогая, как складываются ваши отношения с моим кузеном?
— Вас интересует правда или формальная сторона?
— Только правда.
— Тогда признаюсь, не очень хорошо. — Меган быстро взглянула через широкое плечо сэра Джеймса. Баррет по-прежнему стоял в окружении почтенных дам и, по-видимому, успешно развлекал их.
— Ах да, он не исполняет свои супружеские обязанности.
— И об этом знает вся Англия? — сказала Меган, замечая, как кровь снова прилила к щекам.
— Он бывает у меня дома, поэтому мне кое-что известно, — улыбнулся сэр Джеймс. Но на лице у него не было насмешки.
— Естественно. — Меган чувствовала, что может ему довериться. В нем присутствовали аскетизм и спокойствие, подобающие скорее священнослужителю, которому доводится выслушивать множество исповедей умирающих. Пока она колебалась, ее румянец уже перекочевал на шею. — Баррет сказал, что не хочет… ну, вы понимаете… он не хочет… этого, прежде чем мы не перейдем на следующий уровень.
— Уровень? — Сэр Джеймс приподнял свои черные брови.
— Да. Он сказал, что существуют разные уровни отношений и что мы должны пока оставаться на первом. — Меган понизила голос и добавила: — Но я бы хотела перейти к следующему.
Внешне сэр Джеймс сохранял ту же сдержанность.
— Я полагаю, Баррет не хочет принуждать вас к близости, пока вы не почувствуете, что вам с ним по-настоящему хорошо.
— А может, он до сих пор любит леди Матильду? Не могу отделаться от этих мыслей.
— Так вы знаете о ее существовании?
— Да, — призналась Меган.
Сэр Джеймс легко скользил с ней по паркету.
— Если вы расскажете Баррету то, что я собираюсь вам сообщить, я откажусь продолжать…
— Нет-нет. Я не посмею разгласить доверенную мне тайну.
Сэр Джеймс усмехнулся — однако улыбка никоим образом не затронула его глаз — и сказал:
— Ну что ж, тогда я открою вам, что я думаю о Баррете. Мой кузен даже отдаленно не представляет, что значит любить женщину. — Во взгляде джентльмена промелькнула грусть.
Вальс закончился. Сэр Джеймс быстрым движением остановил Меган.
В приглушенный рокот толпы внезапно ворвался голос дворецкого:
— Леди Ролингс!
Меган плотно сомкнула губы и судорожно сглотнула.
В зал плавной походкой вошла леди Матильда.
Глава 20
Она была ослепительна в своем облегающем платье цвета полночного неба. Мерцающий синий шелк ниспадал с текучестью воды, едва шевелясь на спине, недвижной в своей чопорности. Меган опустила глаза на собственное зеленое бальное платье. Ни в нем, ни в ней самой не было и половины того, чем обладала леди Матильда с ее туалетами, осиной талией и броской красотой.
Когда эта женщина вошла в зал, все вокруг озарилось светом. Меган пала духом. Пожар азарта не успел даже вспыхнуть. Уверенность, которую вдохнул в нее Баррет, исчезла в образовавшейся пустоте, как в разверзшейся преисподней.
Леди Матильда, заметив Баррета, оглядела его презрительно и надменно. И в то же время интригующая улыбка тронула ее губы.
Меган перевела взгляд на Уотертона. Он направлялся к леди Матильде, не отрывая от нее глаз. Остановился перед ней и что-то сказал.
Дама метнула на него острый взгляд, не переставая, однако, улыбаться.
Баррет в ответ усмехнулся. На его лице появилась непривычная игривость, даже что-то близкое к заискиванию.
Видя его вместе с леди Матильдой, Меган окончательно поняла, какие чувства он питает к этой женщине. Было время, когда он думал, что влюблен в нее, но, по его же признанию, заблуждение прошло. Сейчас же он наглядно показывал, что сам себя обманывал, ибо все еще любил ее.
В голове, как эхо, повторялись слова сэра Джеймса: «Мой кузен даже отдаленно не представляет, что значит любить женщину». Но Баррет любил. Он любил леди Матильду, со всем ее совершенством и красотой.
Мысль эта, как острый нож, пронзила грудь. Меган до боли закусила дрожащую губу.
Молодой человек с крупным лбом не отступался. Он хотел танцевать после сэра Джеймса и уже приближался к ней с другой стороны зала. Девушка сама поразилась, откуда у нее взялось столько спокойствия в голосе, когда она сказала:
— Извините, сэр Джеймс, я полагаю, мне лучше поскорее скрыться. Я вижу, сюда направляется один из дружков Гарольда.
Сэр Джеймс нахмурился, но она уже смешалась с толпой. Однако молодой человек не остановился. Меган почувствовала стук в висках и головокружение. Это заставило ее нырнуть в ближайшее помещение. Она притаилась за дверью, ожидая, пока стихнут шаги в коридоре.
Когда она вышла из своего укрытия, то увидела, что находится в гостиной. В центре стоял накрытый стол, манящий разнообразием аппетитных закусок и сладостей. И снова перед глазами возникло лицо Баррета, разговаривающего с леди Матильдой.
Она подошла к столу. Жгучие слезы, скопившиеся в глазах, длинными ручейками потекли по щекам.
Он любил леди Матильду.
Меган взяла с блюда канапе с креветками. От него исходил приятный аромат. Она откусила кусочек.
Конечно, Баррет любил эту женщину. Леди Матильда — сама красота и совершенство.
Меган попробовала слоеный пирожок с начинкой из крабов и фаршированный гриб.
Она никогда не сможет заставить Баррета забыть эту женщину. Как ей могли прийти в голову подобные мысли?
Она продолжала жевать бутерброды. Не потому, что была голодна. От пищи ей становилось легче. И она обошла кругом длинный стол, дегустируя все подряд, пока не услышала в коридоре зычный голос хищника.
— Лорд Коллинз!
По всей видимости, он пришел раньше и все это время находился в игорном салоне. Меган услышала также голос мистера Филдса.
Она крадучись подошла ближе к двери послушать их разговор.
— Сэр, в пятницу мы встречаемся в парке с Фенвиком, — произнес вкрадчивый голос Филдса. — Вы придете?
— На него можно рассчитывать?
— Не знаю. Уотертон дал ему деньги погасить долг. Но мы сказали Фенвику довольно ясно, что если он нас подведет, он — покойник. — Меган услышала, как Филдс сдержанно хохотнул.
Она подавила спазм в горле и схватилась за сердце. Ей вдруг стало по-настоящему страшно. Не составляло никакого труда сообразить, что лорд Коллинз связан с «Адвокатами дьявола».
— Так вы там будете?
— Да.
Когда мужчины пошли дальше, Меган случайно взглянула на свои руки. Они все покрылись выпуклыми бляшками, похожими на распухшие рубцы от ударов плетью. Никогда еще высыпания не были такими крупными. Видимо, все усугубило нервное напряжение. Она переволновалась, наблюдая за Барретом и леди Матильдой. Нужно уходить отсюда, и быстрее.
Меган дождалась, пока шаги в коридоре совсем затихнут. Высунув голову в дверь, она увидела спины мистера Филдса и лорда Коллинза, направлявшихся в зал. Она повернулась и побежала в противоположном направлении.
Тело горело, как сплошной ожог. Она чувствовала, что у нее разбухает язык. Совсем скоро на ней не останется живого места. Баррет не должен этого видеть. Она пробежала мимо игорного салона, мимоходом взглянув на сидящих за картами людей, и быстро выскочила через другую дверь.
В пустоте коридора звук шагов на полу с итальянской плиткой казался громом. Сквозь слезы полосатые обои на стенах превратились в размытые пятна.
Сделав еще несколько поворотов, она наконец обнаружила выход во двор.
На холоде зуд начал успокаиваться. При лунном свете были видны волдыри, покрывающие грудь и открытые участки кожи на границе рукавов и перчаток.
Она побежала вдоль живого забора, высаженного по бокам особняка. Льющийся из окон свет падал на подстриженные верхушки падуба с блестящими красными ягодами. Совершенно неожиданно ее глазам предстала подъездная аллея с длинной вереницей экипажей, возле которых топтались кучера. Их голоса, разносящиеся в ночном воздухе, ударяли прямо в барабанные перепонки.
Нет, она не могла попадаться людям на глаза в таком виде.
Она развернулась, чтобы бежать в другую сторону, и врезалась в чью-то твердую грудь.
— Вот те на! Что все это значит?
Меган подняла голову и увидела суровое лицо лорда Кенсингтона. Мало ей всего, теперь еще этот позор! Терпеть дольше не было никаких сил. Из груди у нее вырвались рыдания. Она закрыла лицо руками с одним желанием — умереть.
Лорд Кенсингтон прочистил горло и грубовато сказал:
— Идите сюда. Нечего попусту лить слезы. — Меган почувствовала, как его руки обнимают ее.
Затем он похлопал ее по спине. Этот добрый жест совершенно обезоружил девушку. Она зарыдала еще громче.
— Послушайте, дитя мое, что бы ни было, не стоит так расстраиваться. По-видимому, причиной является мой сын. Я знаю, ему ничего не стоит причинить человеку боль.
— Дело не столько в нем… — начала Меган. — Хотя да… это из-за него. Если бы не он, я бы не ела все подряд. — Она икнула и громко всхлипнула.
— Пойдемте, пойдемте. Позвольте мне отвезти вас домой, и вы по дороге мне все расскажете.
— Правда?
— Конечно. Я же не чудовище. Держите. — Герцог протянул ей носовой платок. — Вам, наверное, будет холодно. — Лорд Кенсингтон снял свой плащ и укутал ей плечи. — Мой экипаж вон там.
— Я не могу показаться людям в таком виде, — сказала Меган, опуская лицо.
— Дитя мое, не нужно из-за этого волноваться. Всем понятно, что такое женские слезы.
Она снова зарыдала. Лорд Кенсингтон покачал головой и, невнятно пробурчав, что никогда не понимал чересчур чувствительных юных особ, проводил ее к своему экипажу.
Между тем бал продолжался.
— Я видела вашу жену, — сказала Баррету леди Матильда. — Бедная девочка, мне жаль ее.
— Не стоит расточать мне свое сочувствие. Она вполне удовлетворена жизнью.
Баррет поискал глазами Меган. Он завязал эту беседу, чтобы доказать самому себе, что с леди Матильдой все кончено. И был настолько удивлен полнейшим к ней безразличием, что потерял бдительность и перестал следить за Меган так пристально, как следовало бы. В зале ее не оказалось.
— Простите, я должен вас покинуть. — Баррет поклонился леди Матильде.
— Как вы можете? — воспротивилась она.
— Мы уже обо всем переговорили, — сказал Баррет и оставил ее стоять с красным от гнева лицом. Он шагнул на середину зала, наблюдая, как Джеймс кружит леди Гледхилл и как ее золотистое платье поблескивает на фоне его темного костюма.
Баррет легонько похлопал кузена по плечу.
Платье его партнерши взметнулось от стремительного поворота, завершившего танец. Джеймс остановился и спросил:
— Что такое?
— Ты не знаешь, где Меган?
— Последний раз, когда я ее видел, она направлялась в дамскую комнату.
Баррет подумал, что, возможно, она с Берроузом, и оглядел весь зал. Нет, Локлен беседовал с Фенвиком и его друзьями.
Леди Гледхилл, видя тревогу на лице Уотертона, сказала:
— Я уверена, она где-то здесь. Хотите, я пойду посмотрю?
Баррет кивнул:
— Спасибо. — Он подождал, пока дама удалится, и сказал кузену: — Поищу ее.
Джеймс пошел за ним.
— Она, несомненно, здесь. Я бы не стал беспокоиться.
— Мне это совершенно не нравится, — сказал Баррет. — Где она может быть?
К ним возвращалась леди Гледхилл. Лицо ее выглядело встревоженным.
— Ее нет.
— Спасибо, — рассеянно пробормотал Уотертон. Внутри у него все сжалось. Он торопливо удалился осматривать остальную часть дома.
Глава 21
Меган промокнула глаза носовым платком и выпрямилась. Полдороги она рыдала на плече лорда Кенсингтона и теперь, наплакавшись вволю, чувствовала смущение.
— Извините, ваша светлость, что доставила вам неудобство. Я не хотела, чтобы кто-то видел меня с таким лицом.
— Деточка, вам не за что извиняться. — Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. При свете фонаря он ясно различил яркие красные пятна с неровными краями. — Что с вами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41