И ему вовсе не нужна была горюющая вдова, оплакивающая безвременную кончину своего благоверного.
Кристина Делакруа будет идеальной хозяйкой Брайервуда и матерью его детей. Естественно, отбудет требовать от нее верности. Вскоре она будет слишком занята детьми и домашним хозяйством, чтобы возмущаться по поводу его частых визитов в Новый Орлеан. Как многие креольские джентльмены, он будет содержать красивую квартеронку, поселив ее в домике возле доков. Леон улыбнулся в темноте, ложась в кровать. Ему не терпелось овладеть французской графиней. Чувствуя в ней страсть и сильную волю, он мечтал о том, как преобразует эти качества в соответствии со своими потребностями. Она бросает вызов. Он же, как никто, любит преодолевать трудности. Пора составлять план, как избавиться от единственной преграды на пути – от ее мужа. Уже засыпая, Леон подумал: «Почему Пьер Леклерк так долго не отвечает на мое письмо с расспросами, касающимися будущей мадам дю Бопре?»
Глава 22
На следующее утро после их возвращения в Новый Орлеан вопль Дульси нарушил тишину коттеджа. Двери спален распахнулись одна за другой, и все выскочили на крик. Рид первым выбежал во двор, за ним следовала Кристина. Жан-Клод, тяжело опирающийся о перила, замыкал шествие. Дульси что-то неразборчиво мычала, указывая на предмет у своих ног. Кристина увидела, что вызвало такую панику – черная ворона с вывернутой под странным углом головой. Жан-Клод брезгливо разглядывал тушку.
– Ц-ц-ц. И весь этот шум из-за дохлой вороны?
Дульси взвыла и прижала передник к пышной груди.
– Случится что-то плохое. Что-то плохое скоро должно произойти.
Кристина погладила ее по спине.
– Ну-ну, Дульси, успокойся. Толстуха обмахивалась передником.
– Это не просто мертвая птица. Нет-нет.
Рид и Кристина обменялись встревоженными взглядами.
– Дульси, – твердо проговорил Рид, – что ты хочешь сказать? Что ты знаешь?
Нижняя губа служанки дрожала, как у ребенка, что выглядело нелепо у женщины ее размеров.
– Это зло... черная магия.
– Полная и абсолютная ерунда. – Жан-Клод с отвращением потряс головой. – Птица просто врезалась в дом и свернула себе шею.
Взгляд Дульси метался от Кристины к Риду.
– Кто-то за вами охотится.
Кристина внимательно разглядывала ворону, потом сказала Риду:
– Кажется, у нее в клюве что-то есть.
Рид присел, чтобы разглядеть. Двумя пальцами он вытащил из клюва маленький кусочек бумаги. Поверх его плеча Кристина прочитала грубо нацарапанные буквы.
– Ну, – поторопил их Жан-Клод. – Что там?
– Ничего, – ответил Рид, поднимаясь. – Здесь только мое имя.
– Плохо, ой, как плохо. – Дульси раскачивалась взад-вперед. – Будет беда.
– Что тут у вас такое? – Спокойный голос Рози О'Бэньон несколько разрядил напряженность.
В суматохе никто не заметил, как она подошла. Из ее корзинки доносились аппетитные запахи корицы и свежеиспеченного хлеба.
– Только не говорите мне, – продолжала сиделка, – что вы все вышли из дома, чтобы поприветствовать меня, поскольку сегодня я последний день ухаживаю за графом.
Рид указал на комочек у своих ног.
– Кто-то прислал нам подарок с указанием моего имени. Рози вытаращила глаза.
– Иисус, Мария и Иосиф, – пробормотала она, торопливо перекрестившись. – Предупреждение вуду.
Жан-Клод почесал в затылке, удивленно нахмурив кустистые седые брови.
– Зачем кому-то?..
– Господин Делакруа, должно быть, приобрел себе сильного врага. – Рози перевесила корзинку с одной руки на другую. – Кого-то, кто желает ему зла.
– Я чуть на нее не наступила, – шмыгнула носом Дульси. Кристина взяла дедушку под руку.
– Почему бы нам не подняться наверх и не отведать того чудного угощения, что принесла Рози? А Дульси сварит нам свой особый кофе.
Уводя всех, Кристина оглянулась и увидела, как Рид осторожно взял птицу за лапки и пошел за дом.
Все собрались за обеденным столом и наслаждались сладкими булочками с кофе, когда с угрюмым видом вошел Рил. Жан-Клод испытующе поглядел на него.
– У вас есть какие-нибудь идеи по поводу того, кто мог прислать эту гадость?
Рид налил себе чашку кофе, старательно избегая встречаться со стариком глазами.
– Нет, но я собираюсь провести расследование. Может, это просто чья-то шутка.
Жан-Клод нахмурился.
– Ну, кто бы это ни был, у него превратное представление о юморе.
– К сожалению, многие черные здесь, в Новом Орлеане, занимаются иуду, – проговорила Рози с полным ртом.
Кристина пила кофе, не притронувшись к булочке.
– На острове Сан-Доминго церемонии вуду тоже были популярны.
Жан-Клод обеими руками оперся о серебряный набалдашник трости.
– В одном из наших разговоров Полли... то есть миссис Уэйкфилд, упомянула, что при правлении Галвеса ввоз рабов с Мартиники строго запрещался. Губернатор считал, что они погрязли в язычестве. Но, к сожалению, обычай уже укоренился.
Рози взяла еще одну булочку.
– Но кому могли помешать такие люди, как вы?
– И почему?
Вопрос Жан-Клода остался без ответа. Кристина и Рид старались не смотреть друг па друга: она занялась тем, что размешивала сливки в своей чашке с кофе, а его внимание привлекли крошки на камзоле. Кристина размышляла, испытывает ли Рид такую же, как она, настоятельную потребность срочно что-то предпринять. Время уходило, как песок сквозь пальцы.
Кофейня Мамы Джо оживала после полуночи. Рид наблюдал за всем происходящим, заняв выгодную позицию за столиком в дальнем углу. Молодые креолы, одетые по последней моде, разгуливали по залу, останавливаясь то у одного, то у другого столика, чтобы похвастаться перед друзьями выигрышем в какой-нибудь карточной игре или посочувствовать их проигрышу. Кто-то обсуждал прекрасных квартеронок и свои возможные любовные связи – обычай, который поддерживали практически все креолы. Рид слушал и наблюдал все это с приличного расстояния. Он чувствовал себя слишком старым и мудрым для такого легкомысленного времяпрепровождения.
Возможно, Кристина права и ему лучше покинуть Новый Орлеан, пока он еще в состоянии это сделать. Прошло уже столько времени, а он так и не доказал, что Леон убил своего брата. Но больше всего Рида угнетало то, что, если его опознают, наказание постигнет и Кристину. Ее репутация страшно пострадает. Общество не простит женщину, открыто живущую с мужчиной, с которым она не состоит в браке. Она может быть наказана и в судебном порядке за укрывательство преступника. Господи, что за женщина эта графиня – великодушная, любящая, страстная. О такой можно только мечтать. Умереть за нее. Она отдает все, ничего не прося взамен. А он не имеет права даже заикнуться о том, какие чувства к ней испытывает. Все, что он может для нее сделать, – это убедить ее покинуть Луизиану. Ее дед уже достаточно здоров, чтобы отправиться в путешествие. Рид знал, что никогда не простит себе, если с Кристиной что-нибудь случится. Ей будет лучше без него. Она сможет начать жизнь заново, встретить достойного человека, выйти за него замуж, занести детей.
Одна только мысль о ней в объятиях другого наполнила его душу болью. Его серые глаза потускнели, застыли. Он пообещал себе, что не притронется к ней после той ночи на галерее, и ему это удалось, хотя и стало большим испытанием.
– Вы не против, если я здесь сяду?
Подняв голову, Рид увидел человека с худым лицом и темными глазами с тяжелыми веками, что придавало ему заспанный вид.
– Кажется, мы раньше не встречались.
– Меня зовут Жерар Руссо. – Не дожидаясь приглашения, он сел напротив Рида и, вытянув длинные ноги, жестом приказал принести ему чашку кофе. – Я слышал, что вы интересуетесь одним моим знакомым, – безо всякого вступления сказал креол.
Рид небрежно откинулся на стуле и с любопытством посмотрел на этого джентльмена.
– И кто же этот ваш «знакомый»?
– Леон дю Бопре. – Имя упало, словно камень в тихий пруд. Принесли кофе, но Руссо к нему не прикоснулся. – Может, я чем-нибудь смогу помочь. Что именно вы хотите узнать?
Рид пожал плечами.
– Я просто интересуюсь, что он за человек, что о нем говорят его друзья и знакомые.
– И что же вам удалось услышать?
Рид узнал несколько интересных фактов. Оказывается, вражда между двумя братьями ни для кого в городе не была тайной. Вражда еще усилилась, когда их отец умер, оставив Гастона прямым наследником, Всех удивило, что братья собрались в Испанию. Но что самое важное, Леон славился повсюду своим злобным, неуправляемым характером.
С нетерпением дожидаясь ответа, Жерар Руссо барабанил пальцами по столу. Рид решил соблюдать осторожность.
– Я узнал, что дю Бопре – человек несдержанный и всегда мстит за обиды как действительные, так и воображаемые.
– Это правда. – Полуопущенные веки не позволяли увидеть выражение глаз Руссо. – Что еще?
Рид водил пальцем по ободку чашки.
– Еще меня интересует семья дю Бопре. Мне сказали, что его брат был убит при очень странных обстоятельствах во время заграничного путешествия.
– Это тоже правда. – Руссо наклонил голову. – Гастона убили в Испании.
– У меня сложилось впечатление, что братья не были близки. Что они соперничали.
– Иногда между братьями такое случается, – пожат плечами Руссо.
Рид изучающе смотрел на креола. Хотя тот и пытался казаться безразличным, что-то в его поведении настораживало. В нем ощущалась напряженность, готовность к каким-то действиям. Рид решил пойти ва-банк.
– Некоторые высказываются в том смысле, что Леон может быть ответственным за безвременную кончину его брата.
Руссо вскочил на ноги. Одним движением руки он смел на пол чашки, так что кофе обрызгал окружающих и пролился на пол.
– Как вы смеете порочить репутацию моего друга? – вскричал он. – Кто дал вам право совать нос в его личную жизнь?
– Я только повторил то, что слышал. – Рид старался говорить примирительно и негромко. Он осознавал, что в кофейне наступила тишина и все с любопытством наблюдали за ссорой. – Я просто пытаюсь выяснить, что он за человек.
– Вы оскорбили моего друга. Я требую извинений.
– Идите... к черту.
Руссо схватил со стола свои кожаные перчатки и хлестнул ими Рида по щеке.
– Вызываю вас на дуэль. Завтра на рассвете на площади Святого Антония.
Рил с опозданием понял, что попался на удочку. По местным обычаям он должен теперь биться на дуэли с Жераром Руссо. Ссоры в Новом Орлеане никогда не заканчивались дракой. Неписаный закон запрещал наносить удары. Человек, который забывал об этом, навсегда изгонялся из общества.
– Прекрасно, Руссо, встретимся на рассвете. Повернувшись, тот с триумфом покинул кофейню.
Перед рассветом Кристину разбудил громкий стук в двери дома. Поскольку Дульси еще не пришла, графиня набросила накидку и, не зажигая свечи, спустилась вниз. Она открыла дверь и увидела заспанного мальчишку лет десяти – двенадцати, дрожащего от ночной прохлады.
– Мисс Уэйкфилд сказала, чтобы я передал вот это. – Он протянул записку.
Кристина дрожащими руками зажгла свечу. Быстро пробежала текст: слова плясали перед ее глазами.
– Боже мой! – Она задохнулась от ужаса, отказываясь понимать смысл записки.
Мальчишка зевнул.
– Мисс Уэйкфилд сказала, что приедет за всеми в карете.
Кристина кинулась наверх. Предчувствие опасности, которое преследовало ее всю неделю, оказалось ненапрасным. По многолетней привычке она поспешила за помощью к деду. Жан-Клод оперся о локоть, когда она ворвалась в его комнату.
– Кристина, детка, что случилось?
– Р-рид, – заикаясь, с вытаращенными глазами проговорила она. – Он должен сражаться на дуэли на площади Святого Антония.
К Жан-Клоду вернулась его прежняя решимость, уверенность человека, привыкшего к тому, что его приказы выполняются без обсуждения.
– Иди оденься. Встречаемся во дворе.
Кристина поспешила к себе, надела первое попавшееся платье, накинула темную шерстяную накидку. Граф де Варенн уже ждал ее, когда, поднимая капюшон, она выбежала во двор. Карета Полли остановилась перед воротами, и ее хозяйка, разглядев их в темноте, сказала:
– Быстрее. Скоро рассветет.
Экипаж покатил по направлению к площади.
– Как вы узнали о дуэли? – спросила Кристина, сжимая ладонь Полли.
Та успокаивающе погладила ее по руке.
– Один из моих слуг услышал это от своего друга и прибежал, чтобы рассказать мне.
– Когда нее это произошло? – Кристина пыталась понять, что привело к такой ужасной ситуации.
– Очевидно, прошлой ночью, когда Этьен расспрашивал о Леоне дю Бопре. Друг Леона оскорбился и потребовал удовлетворения.
Кристина прижала дрожащие пальцы к губам. «Господи! Неужели этим для Рида и закончатся поиски справедливости? Бессмысленной дуэлью...»
Жан-Клод оперся о трость.
– Кто противник Этьена?
– Жерар Руссо. – Круглое лицо Полли выражало тревогу. – Он мастер по фехтованию, у него своя школа на Аллее Иксчендж.
– Мастер по фехтованию?
У Кристины сжалось сердце. Что Рид мог знать о рапире? Он был игроком, бродягой, который надеялся на удачу, а не на смертельное оружие.
– Дуэли – это варварство, – проговорила Полли. – Сам губернатор Миро выступает против этого обычая. Он заявил, что издаст закон, запрещающий дуэли. Но даже самые высокопоставленные чиновники не прислушиваются к его мнению. Предусмотрены серьезные наказания, но они почти не применяются. Мужчины вызывают друг друга на дуэли по всяким самым ничтожным причинам.
К тому времени, как они прибыли на площадь Святого Антония, там уже собрались люди. Небольшая группка стояла с одной стороны площади, Рид одиноко маячил на противоположной стороне. Кристина выскочила из кареты до того, как та остановилась. Подхватив юбки, она подбежала к Риду.
– Чего ты надеешься добиться этим?.. – Она резко взмахнула рукой.
Как он позволил поставить себя в такое положение? Как мог допустить такую глупость? Страх за его жизнь, за его безопасность вылился в ярость. С яростью Кристина могла действовать. Страх, наоборот, сковывал ее волю, парализовал тело.
– Не ожидал увидеть тебя здесь. Уходи, Кристина, пока есть время.
– Не думаешь же ты, что я останусь в стороне от этого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41