Из Данливи стали выбегать солдаты, чтобы присоединиться к рыцарям братства. На всем пространстве перед замком слышались знакомые звуки боя, обостряя чувства Александра и посылая толчками горячую, густую кровь по венам.
Но он не мог ввязаться в это сражение. Время не пришло. Сначала он должен разделаться с Люком.
Александр стиснул зубы и попытался сосредоточиться. Он не должен поддаваться боли. Ни одной посторонней мысли, он должен сосредоточиться на враге.
Люк издал рычание, и Александр поднял оружие. Затем оба рванулись вперед, чтобы снова скрестить мечи. Столкнувшиеся клинки выбили сноп искр. В голове Александра было лишь одно желание – убить противника; это желание придавало ему сил продолжать бой и толкало вперед на врага, который был равен ему по мастерству.
Люк не уступал Александру в науке убивать. Но между ними двоими было одно серьезное различие, и Александра молил Бога, чтобы это различие перевесило чашу весов, определив, кому уйти с поля боя победителем, а кого унесут закоченевшим трупом: Люк сражался за власть и славу, Александр – за женщину, которую любил.
– Ты не отступишь, Александр, не так ли? – процедил сквозь зубы Люк, с силой отталкивая щитом Александра назад после того, как подставил щит под его удар. – Ты мог бежать на север, но оказался настолько глуп, что вернулся.
– Я никуда больше не побегу, – ответил Александр, тяжело дыша. И он с силой опустил меч, так что чуть не отхватил руку Люка. Но тот в последний момент уклонился. – Ты заплатишь за все свои преступления.
– Тебе бы следовало бежать, – буркнул Люк и нанес удар, который задел бедро Александра и причинил сильную боль. – Этот удар ты всегда выполнял лучше всех, не правда ли? – поддразнил Люк.
Пропустив мимо ушей эти слова, Александр сделал шаг в сторону, зная, что ему не следует смотреть на бедро, поскольку Люк этим сразу же воспользуется. Как он и ожидал, противник тут же двинулся вперед и попытался нанести еще один удар, явно надеясь, что Александра отвлечет боль в ноге.
Но Александр тренировался слишком долго и упорно, чтобы подобное могло произойти.
Отразив удар мечом, он повернулся и нанес Люку рану на запястье, там, где рука не была защищена броней. Люк с искаженным от боли лицом отпрянул.
– Хорошо сделано, – процедил он сквозь зубы Клинки их снова скрестились. У обоих участилось дыхание. – Я буду помнить об этой ране, взламывая двери спальни, – злобно буркнул он и нанес Александру новый удар. – Чтобы получить свою долю удовольствия с твоей горячей девкой.
В душе Александра вспыхнула черная ненависть, угрожая отвлечь его мысли от боя. Он знал, что это было бы смертельной ошибкой в самый разгар поединка. Но ради Элизабет он не мог позволить себе отвлечься.
Сохраняя спокойствие и присутствие духа, Александр негромко произнес:
– Пока я жив, я не позволю тебе брать то, что тебе не принадлежит, Люк. – Его легкие казалось, заполнял раскаленный воздух, но он встретил взгляд бывшего товарища стальными глазами, полными убежденности, рожденной любовью, которую он чувствовал. – Ты не увидишь ни Данливи, ни Элизабет.
– Тогда ты умрешь, Александр, поскольку я хочу и того и другого.
Их клинки скрестились, и они уперлись грудью в грудь. В этом положении Александр мог смотреть прямо в глаза Люка. Его глаза были такими темными и мрачными, что кто-нибудь другой ужаснулся бы или даже испугался. Но Александр был переполнен собственной яростью, и ему придавали мужество куда более сильные и глубокие и чувства.
Любовь к Элизабет.
Он должен защитить ее от Люка и лорда Эксфорда, должен избавить ее от расправы за сопротивление воле английского короля. Слишком много брошено на чашу весов, чтобы отступать.
Подняв плечо, Александр смог отстегнуть край своих ножен от ножен Люка и использовал импульс этого движения для того, чтобы занести руку вверх за голову и потом со всех сил ударить по защищенному броней плечу у самой головы Люка.
Это был сильнейший удар, от которого Люк почти что лишился чувств и потерял равновесие… и Александр не стал ждать другой возможности. Ринувшись вперед, он начал бить Люка клинком – сверху, с боков, прямыми ударами в живот. На Люка буквально обрушился град сокрушительных ударов.
Поначалу Люку удавалось отражать напор, отступая назад и принимая удары на клинок, на щит или на то и другое одновременно. Но он не мог сопротивляться таким образом долго. Александр обрушивал удары снова и снова. Он сражался на пределе сил. Люк отступил еще на шаг и Александру пришлось сделать паузу, продолжая стоять в боевой позиции, жадно хватая ртом воздух. Люк расставил ноги на ширину плеч, его тело дрожало от перенапряжения.
Александру показалось, что наступила полная тишина, а время остановилось. То, что произошло дальше, напоминало сон, в котором все двигается удивительно медленно. Издав боевой клич, Люк обеими руками поднял меч высоко над головой, в ответ на это поднял свой меч и Александр. Они рванулись вперед, но Александр опустил оружие быстрее, поскольку это движение повторял на тренировках бессчетное число раз – удар вниз и в сторону, чтобы покончить с противником.
Его клинок глубоко вошел в незащищенный правый бок Люка, скользнув по открытой части тела рядом с железными пластинами у самого нижнего ребра. Затем Александр сделал шаг назад и выдернул меч из раны противника.
Люк дернулся от этого смертельного удара и издал сдавленный звук. Его меч упал на землю, а сам он застыл. На помертвевшем лице все еще была видна боль, а из раны фонтаном хлестала кровь. Внезапно Люк схватил Александра за тунику и с трудом поднял голову. В его глазах уже была смерть, но они все еще горели ненавистью, а рот был перекошен злобной усмешкой.
– Я… я не могу поверить в это… ты… ублюдок, – выдохнул Люк, рухнув на колени.
Продолжая сжимать в руках край туники с малиновым крестом, он потащил Александра за собой вниз.
– Все кончено, Люк, – мрачно произнес Александр. Наклонившись вперед, он сделал попытку освободиться от смертельного захвата. – Отправляйся на встречу с Богом, зная, что я буду молиться о его снисхождении к твоей бессмертной душе.
Люк отрывисто рассмеялся, изо рта его вытек ручеек крови. Продолжая сжимать тунику, он привлек Александра ближе и прохрипел:
– Молись за свою собственную душу, Александр… потому что отправишься в ад вместе со мной.
Александр скорее почувствовал, чем увидел, что вторая рука Люка дернулась вверх, и ощутил холодную смертоносную сталь кинжала, вонзившуюся в кольчугу в верхней части груди, под самым плечом. Люк снова улыбнулся залитыми кровью губами, глядя прямо в изумленные глаза Александра, но это продолжалось всего мгновение. Люк обмяк и выронил кинжал.
Александр посмотрел на свою грудь. Ему казалось, что он смотрит на другого человека. Он не сразу понял, что это его собственная кровь расползается ярким красным цветком по белой тунике, источая металлический, чуть сладковатый запах. Кровь накапливалась, а потом каплями падала на пластины брони, закрывающие его бедро. Он опустился на колено, услышал звон в ушах, в глазах потемнело.
Прежде чем потерять сознание, Александр повернул голову к стенам Данливи. Он увидел множество малиновых крестов, и в его голове мелькнула последняя, саднящая болью мысль. Это Элизабет стоит там, а он не сможет прийти ей на помощь.
У Элизабет так сильно дрожали руки, что она уронила корзинку с иглами и нитками. Эту корзинку она взяла для сшивания ран, когда четверо солдат из гарнизона Данливи понесли Александра к небольшой часовне, первому сооружению в замке за главными воротами.
Вокруг них царила суматоха; сейчас, по окончании битвы, суматоха усилилась. Сражение закончилось победой, во что трудно было поверить. Совсем недавно англичане начали отход, поскольку лорд Эксфорд погиб сразу после смерти Люка и они потеряли военачальника. Раненые защитники Данливи и тамплиеры медленно тянулись к замку; тех, кто не мог двигаться, тащили за собой солдаты. Захватив своих раненых и убитых, англичане уходили за лес.
Англичане были разбиты наголову. Данливи спасли великолепные защитники, приведенные Александром, и тамплиеры из его братства, а также солдаты из гарнизона Данливи.
Но какой ценой!
О Боже, цена будет слишком велика, если Александр умрет.
«Святой Иисус, не дай ему умереть», – снова и снова повторяла Элизабет, поспешно направляясь к неподвижному окровавленному телу Александра.
– Положите его здесь, – приказала Элизабет, когда солдаты внесли Александра в часовню.
Она показала на мягкий соломенный тюфяк, который приказала приготовить для него, еще когда Александр упал на поле боя и она увидела кровь на его тунике. Эта кровь была заметна даже с её позиции в башне над главными воротами.
– Осторожно! – крикнула она, когда один из солдат, которые несли Александра, споткнулся.
Как только солдаты опустили раненого на тюфяк, она бросилась к нему и принялась перевязывать рану ниже плеча. От ужаса у нее перехватило дыхание, но Элизабет старалась казаться спокойной, насколько это возможно, до того, как в часовню принесут нагретое вино, раскаленное железо, припарки и чистые повязки, за которыми она послала Аннабель.
– Александр, – прошептала она, склонившись над ним, легко касаясь губами влажного лба.
Александр был необычно бледен. Если бы не слабые движения его груди, его можно было бы счесть мертвым.
– Поспешите, очень вас прошу! – крикнула она слугам около двери. – Скажите Аннабель, чтобы поторопилась!
Она попыталась развязать тунику Александра, всю в пятнах крови, так что трудно было увидеть крест. Слезы обожгли ей глаза, когда Александр застонал в ответ на ее попытку передвинуть его руку, чтобы она могла распутать завязки. О Боже, ей не справиться с этим одной. Ей нужна помощь. Ей нужна…
– Миледи… леди Элизабет?
В изумлении, глотая слезы, Элизабет подняла голову. Прямо ей в лицо смотрел златовласый воин столь ангельской внешности, что его можно было спутать с одним из серафимов Бога. Судя по тунике, он был рыцарем-тамплиером. Он смотрел на нее хмуро, с выражением беспокойства. У него были такие же голубые, как и у Александра, глаза.
– Сэр Деймиен? – прошептала Элизабет.
– Да, – негромко произнес он, опускаясь рядом с Александром.
Уверенными, опытными движениями он быстро оценил степень опасности раны.
– Как он? – спросил другой тамплиер, появившись рядом с Деймиеном.
Такой же высокий и столь же мощного сложения, но чуть старше и с более темными волосами. Потом рядом с ним появился и третий, с золотисто-рыжими волосами.
– Пока не могу сказать, – ответил Деймиен.
Распутав завязки, он принялся за кольчугу и одежду под кольчугой с помощью Элизабет и слуг, которых он жестом подозвал на помощь.
– Сейчас я вам скажу.
– Я – сэр Ричард, леди, – негромко произнес темноволосый рыцарь, опускаясь рядом с ней на корточки. – А это сэр Джон. – Он показал на рыжеволосого тамплиера, который вошел в часовню вместе с ним.
Тот кивнул, и Элизабет внезапно поняла, что это друг Александра, о котором он говорил. Именно сэр Джон был захвачен в плен англичанами, и именно его Александр отправился спасать.
Она с облегчением кивнула. Элизабет сжала руку Александра. Тревога за его жизнь стремительно росла. Но сейчас Элизабет могла только смотреть, ждать и молиться.
Когда все, за чем она послала, наконец принесли, вокруг нее поднялась суматоха. Слуги сновали туда и сюда с теплым виной, припарками и повязками.
– Думаю, было бы лучше всего, если бы мы сами занялись им, леди, – сказал сэр Ричард. – У нас большой опыт в излечении боевых ран, и это поможет Александру, если мы начнем действовать немедленно.
– Я его не покину, – отрывисто произнесла Элизабет. Она бросила взгляд на Деймиена, который с большой заботой ухаживал за братом, и добавила: – Хотя я буду рада делать все необходимое для того, чтобы вы работали более успешно. – Произнеся это, она устроилась в изголовье Александра.
Поглаживая пальцами его лоб и щеки, она начала ему что-то нашептывать.
Его раздели до пояса и осторожно промыли рану. Деймиен пытался остановить кровь, но это ему не удалось.
– Необходимо прижечь рану, – сказал наконец Деймиен. – Иначе кровь не остановить. Не думаю, что легкие повреждены, но кровотечение очень сильное и есть угроза заражения, если рану надлежащим образом не обработать.
Он повернулся к Ричарду и произнес названия нескольких целебных растений, которые следовало добавить в припарку на рану. Ричард тотчас же отправился собирать то, что необходимо.
– Есть раскаленное железо, – произнесла Элизабет и жестом приказала одному из слуг принести его. – Я дала распоряжение его приготовить, так что, если понадобится, возьмите.
Деймиен бросил на нее взгляд. Его глаза так напоминали глаза Александра, что это наполнило ее горечью.
– Ваша предусмотрительность весьма ценна, леди Элизабет, – мрачно произнес Деймиен. – Молю Бога, чтобы это помогло в быстром выздоровлении моего брата.
Она кивнула, и тут же услышала голос Джона:
– Вам, миледи, возможно, трудно будет на это смотреть. Это быстро, но очень болезненно.
Элизабет видела много раз, как прижигают раны, зрелище не из приятных, но выбора у нее не было.
– Я не покину его, сэр Джон, – повторила она, призывая на помощь всю свою стойкость. – Делайте то, что необходимо.
Ричард вернулся с припаркой из целебных трав. Обменявшись негромкими фразами, друзья расположились вокруг Александра. Элизабет села сбоку от него. Деймиен попросил ее лить вино, очищающее рану, на то место, где требовалось сделать прижигание. Элизабет рада была помочь.
Ричард занял место у головы Александра и взял его за плечи. Джон наклонился, чтобы держать руки раненого. Деймиен приготовился на своей стороне, держа железо несколькими тряпками, обмотанными вокруг более холодного конца.
– По моей команде, – негромко произнес он, все еще нажимая на рану. – Приготовьтесь.
Каждый принял нужное положение.
– Готовы, – сказал Деймиен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34