Инос пристально взглянула на тетушку, но Кэйд безмолвствовала.
– Виниша, ты выглядишь бесподобно! – воскликнула Инос и в ответ увидела стыдливый румянец. – Тетушка, нельзя ли нам поговорить?
Кэйд кивнула в притворном удивлении:
– Как пожелаешь, дорогая.
Город укрыли тени, солнце только что закатилось. Инос оперлась о прохладную мраморную балюстраду, глядя на далекие паруса на эмалевой синеве залива. Она вновь почувствовала себя неловко в пропахшей потом одежде, когда Кэйд подошла и застыла рядом, пренебрегая уютным диваном, стоящим на балконе.
– Сегодня Зана разыскала для меня имперский требник! – с радостью поведала тетушка.
Инос пробормотала поздравления. Кэйд привыкла возносить молитву каждый вечер перед сном, но ее иллюстрированный карманный молитвенник остался в Краснегаре. Эта потеря глубоко ранила ее – молитвенник был подарком матери Кэйд, самым драгоценным ее имуществом. Хуже того, она обнаружила, что в Зарке молятся иначе – и разумеется, неправильно. Кэйд свято верила, что у Богов есть свои обычаи: по ее мнению, они предпочитали, чтобы к ним обращались давними, привычными словами. Инос же подозревала, что и Богам не чуждо желание некоторого разнообразия. Во всяком случае, Кэйд, должно быть, знала большинство молитв наизусть.
Но пора было перейти к делу.
– Прошу тебя, объясни, зачем понадобилось это платье, – начала Инос. – Если я появлюсь во дворце в таком виде, мне останется лишь карьера исполнительницы танца живота. Или ты уже договорилась насчет уроков?
– О Боги! Конечно нет, дорогая. – На лице Кэйд появилось потрясенное выражение. Следовательно, Кэйд предпочла оставаться непроницаемой, и это означало, что загадочности в ней будет не больше, чем в чашке чайной заварки. – Ее величество все продумала. Она пригласила тебя к себе сегодня вечером, и для этого ты должна подобрать достойный наряд.
– Достойный чего?
– Королевы, разумеется, – недоуменно воззрилась на нее Кэйд.
Инос была озадачена. Методы охоты в Зарке она считала уже освоенными, но до сих пор не приступала к изучению всех тонкостей местной светской жизни – если, разумеется, здесь была таковая, в чем Инос сильно сомневалась. Но в подобном невежестве была повинна только она сама. В последнее время она редко виделась с тетей, вероятно, потому, что не желала признаваться в том, как мало достигла в преследовании султана. Чаще всего к вечеру она настолько уставала от долгой скачки, что валилась в постель как подкошенная.
Гостьи по-прежнему получали приглашения на приемы у Азака, но после первого посещения Инос упорно отказывалась, заявляя, что она не поклонница танца живота. Однако Кэйд постоянно посещала приемы и, следовательно, уже успела завести дружбу с большинством высокопоставленных дам, бывающих на галерее.
Более того, Кэйд целые дни проводила в чаепитиях с колдуньей. Неужели она настолько привыкла к этому, что платье не вызвало у нее удивления? Или это Инос что-то упустила? Кэйд никогда не была сплетницей и в кратких беседах с племянницей редко делилась сведениями о Раше. Вероятно, этот таинственный прием будет всего-навсего невинной вечеринкой.
И все же… зачем для частной беседы понадобилось бальное платье? Это просто нелепо – и для Зарка, и для самой Раши. Раша была вполне способна перенести Инос на большой имперский бал в Хабе. А может, она задумала собственный бал под громадным мраморным куполом, сборище колдунов и колдуний со всей Пандемии?
Но зачем было утруждать себя шитьем настоящего платья, когда с помощью колдовства можно придать Инос любой вид? Этот вопрос предполагал возможное объяснение для нынешней суеты, которая встревожила легионы дворцовых мотыльков.
– Она не сказала, что задумала?
– По-моему, она хочет познакомить тебя с кем-то. На этот раз Инос уловила неверный тон.
Тетушка! – предостерегающе воскликнула она. Кэйд рассмеялась и пожала руку Инос, лежащую на балюстраде.
– Прости, дорогая! Я просто не могла удержаться, чтобы не поддразнить тебя. Тебя представят! Это такая честь! Бабочки вспорхнули в небо.
– Представят… кому?
– Его всемогуществу волшебнику Олибино, дорогая, Хранителю Востока! – Кэйд излучала бурный восторг. – А еще у меня есть новости из Краснегара – боюсь, не все они хороши, но император уже узнал, что произошло, и Четверка тоже, разумеется, несмотря на то, что официального объявления в столице еще не было сделано. Так сказала мне ее величество. Подумать только, Инос, мы с тобой здесь, в далеком Зарке, способны узнавать новости из Краснегара раньше, чем сенат в Хабе!
Так происходило еще со времени их прибытия. Инос слушала это вступление вполуха, одновременно размышляя. Наверняка волшебник не станет тащиться сюда. Значит, она попадет в Хаб.
Это же шанс бежать из Зарка!
Но почему она ощущает такую тревогу? Ведь это радостные вести!
Наконец Кэйд перешла к сути дела.
-…в Хабе еще не успели, но, по-видимому, где-то на северо-западе Джалгистро есть колдун, и он, а может и она, сообщил о происходящем одной из Хранительниц, Блестящей Воде – поскольку эти земли находятся под ее покровительством. Она – волшебница Севера, понимаешь? И потому Четверка обратилась к императору. – Кэйд понизила голос и огляделась. – Его императорское величество так обеспокоен! Такого еще не случалось в истории Империи, как говорит султанша.
– Чего не случалось? – переспросила Инос.
– Гоблины сожгли Пондаг и форсировали перевал! Вторглись в земли Империи!
– Вот и молодцы!
Мерзкий проконсул Иггинги не только научил гоблинов мстить – он перевел весь гарнизон Пондага в Краснегар. Врата Империи остались незапертыми.
– И разумеется, император… Инос! Инос, неужели ты считаешь…
– Гоблины жаждут мести, тетушка. Разве ты на их месте поступила бы иначе? Если бы тебя ограбили, а твой дом сожгли?
Кэйд неуверенно заморгала.
– Пожалуй, да. Надеюсь, они не причинят большого ущерба!
– А по-моему, попытаются. Так что же там, в Краснегаре?
– Все по-прежнему, дорогая. Джотуннов пока не видно. Лед в заливе еще не растаял.
– Так что же задумала султанша?
Легкое замешательство… Кэйд устремила взгляд вдаль, на залив Араккарана – залив, который никогда не покрывался льдом.
– Просто встречу с волшебником Олибино, дорогая, – чтобы обсудить, каким образом можно вернуть тебе престол.
Кэйд уже овладела собой, но ее слов оказалось достаточно, чтобы по коже Инос пробежали мурашки.
– Что же тут обсуждать? У него в городе две тысячи воинов, верно? Ведь волшебник Востока повелевает легионами. Ему надо всего лишь отправить меня обратно с письмом к трибуну Ошинконо.
– Это ничего не изменит, – решительно заявила Кэйд.
Она была права: подобное решение ничего не меняло, особенно когда со дня на день ожидалось прибытие Калкора с войском, когда население города разделилось и предало свою королеву – королеву, которой нельзя доверять в выборе супруга.
Теперь пришла очередь Инос хмуро созерцать экзотический город, раскинувшийся внизу, пляшущие ветви пальм, луну, наливающуюся серебром, по мере того как угасал день. Ей следовало бы радоваться приключению на другом конце мира. Следовало восторгаться при мысли о путешествии в обществе колдуньи в сам великий Хаб, о роли королевы, совершающей официальный визит. Или же по крайней мере должно вздыхать по безопасному, уютному и мирному Кинвэйлу. Но вместо этого Инос тосковала по маленькому грязному Краснегару – такому, каким он был прежде, до вторжения импов и угрозы со стороны Нордландии. По простому Краснегару, где не ведали о колдовстве!
Отец мертв. Рэп мертв. Вероятно, и многие другие уже мертвы, если вспыхнули бои. Но ее сердце льнуло к Краснегару – как бутерброд с патокой, сказал бы Рэп.
– Визит в Хаб? – задумчиво произнесла всух Инос. Незачем больше волноваться по поводу Азака, Кара и стражников. Визит – это восхитительно, не так ли?
– Разве это не чудесно? – с восторгом подхватила Кэйд. – Всю жизнь я мечтала побывать в столице, как тебе известно, дорогая. А тебе так повезло – могущественная волшебница согласилась оказать тебе услугу!
И снова в ее голосе промелькнула неуверенность. Инос вгляделась в лицо жизнерадостной тетушки.
– А какое платье наденешь ты?
Мгновенный проблеск тревоги мелькнул по лицу тетушки и исчез.
– Я не приглашена.
Так вот что скрывала Кэйд!
Повернувшись, Инос крепко обняла ее.
– Без тебя я никуда не поеду, тетушка! Ни в коем случае! В конце концов, ты – мой канцлер, камергер и так далее! Кэйд испустила едва уловимый вздох.
– Это очень любезно, с твоей стороны, дорогая, но не мешало бы посоветоваться с ее величеством.
Это значило, что смертному нечего спорить с колдуньей. Чего бы ни пожелала Раша, у Инос нет выбора, кроме как слушаться ее. Но почему приглашение не распространялось на Кэйд?
Инос отпустила тетю, внезапно вспомнив, что она не в состоянии ни с кем обниматься, даже просто пребывать и обществе. Ей давно пора вымыться и привести себя в презентабельный вид перед встречей с волшебником.
Калкор, омерзительный тан Зарка… Форонод, управляющий… импы и джотунны… даже сам император… никто уже не имел значения. Если Хранители пожелают, чтобы Инос стала королевой Краснегара, она будет королевой!
А если ей откажут в помощи, тогда ее не спасет ничто на свете.
В третьем часу ночи Инос прикрыла соблазнительное платье просторным плащом, набросила на голову покрывало и направилась по дворцу в сопровождении четверых мрачных стражников. Это были свирепые, неотесанные варвары, увешанные всевозможными предметами, предназначенными, чтобы рубить, резать, разбивать – у одного за спиной висел даже боевой топор. Казалось, общими усилиями они способны разделаться с имперским легионом, но, достигнув входа в покои колдуньи, воины отступили, пропуская Инос и не стараясь скрыть облегчения от того, что им не понадобится сопровождать ее дальше.
Она ответила на их салют царственным кивком, подобрала юбки и начала подниматься по длинной каменной лестнице, а тяжелый шлейф шуршал по ступенькам. Инос торопилась, чтобы приписать бьющееся сердце и тяжелое дыхание усталости. На верхней ступеньке она помедлила, чтобы сбросить плащ, а затем направилась по широкому коридору, освещенному беспокойно пляшущими языками факелов на золотых подставках. Должно быть, и в первый день она шла здесь, но не помнила об этом.
В пышном парчовом платье двигаться было тяжело и неловко, однако оно служило приятным напоминанием о подобных ему менее тяжелых платьях, которые Инос носила в Кинвэйле. В нем она держалась увереннее, чем в заркской чадре.
Это не игра, напомнила она себе. Происходящее ничем не напоминало козни престарелой Экки, вдового дракона из Кинвэйла. Игры сменились политикой, речь шла о жизни и смерти.
Но как же заключить сделку со злосчастной Рашей? Кэйд передала племяннице все, что ей удалось выведать о колдунье. Раша была единственной дочерью бедного рыбака из крохотной деревушки на побережье. В двенадцать лет ее выдали замуж. Сама она заявила Инос, что ее продали – почти нищая семья, в которой было семеро сыновей и одна дочь, нуждалась в деньгах, чтобы прокормить более ценных сыновей. Неудивительно, что султанша Раша ненавидела мужчин!
Несомненно, ей жилось трудно и страшно – настолько, что Инос этого даже не могла представить. Но каким-то образом Раша овладела волшебством. Теперь она стала мудрой правительницей королевства и могла вести переговоры с волшебниками. И подобное превращение вызывало бесчисленные вопросы.
Наконец коридор привел Инос к массивным двустворчатым дверям из металла и резного дерева, инкрустированным искрящимися драгоценными камнями. Инос помедлила в нерешительности. Надо ли постучать или попытаться войти? Середину каждой створки занимал кошмарный лик демона с клыками слоновой кости и глазами из ярко-желтого камня, который зловеще поблескивал в призрачном свете. Инос взялась за золотую ручку, и оба лика ожили. Четыре глаза заворочались и уставились на нее. Инос застыла.
Губы из красного дерева растянулись над белыми клыками, и замогильный голос прогрохотал из пасти левого лика:
– Назови свое имя и звание!
Кэйд предупредила племянницу, но прошла минута, прежде чем она собралась с силами.
– Я Иносолан, королева Краснегара.
Лики снова стали безжизненной резьбой, и дверь открылась.
Инос заморгала, на миг ослепленная ярким, будто дневным светом. Затем глаза привыкли, но она заморгала вновь. Девушка очутилась в большой круглой спальне, где бывала прежде, но теперь теснящаяся здесь уродливая мебель и гротескные статуэтки исчезли.
Прозрачный полог по-прежнему колыхался над той же громадной кроватью с четырьмя столбиками, стоящей в дальнем конце комнаты, но все остальное изменилось. Мозаичный пол больше не скрывали ковры. Кресла и столы в комнате были немногочисленными и элегантными, вульгарная мешанина сменилась сдержанностью хорошего вкуса, а гобелены на стенах теперь изображали пейзажи или пасторали. Инос узнала мастерство Анджилки, пусть даже переданное из вторых рук. Теперь она понимала, как Кэйд проводила время в обществе султанши.
За окнами висела луна, но ее свет тонул в ярком солнечном сиянии, изливающемся из шахты винтовой лестницы Должно быть, Раша ждала в верхней комнате. Решив, что королеве не пристало робеть, Инос с вызовом вскинула подбородок и направилась к лестнице, услышав за спиной негромкий стук захлопнувшейся двери.
Поднимаясь по ступеням, она подняла голову и увидела, что источником света является сам белый купол, озаренный так, словно солнце стояло прямо над ним и светило сквозь камень. Колдовство, порожденное злом! Винтовая лестница привела ее наверх, где поджидали, занеся передние лапы над верхней ступенькой и устремив на Инос блестящие янтарные глаза, базальтовая пантера и серый гранитный волк. Они пристально следили, как Инос проходит между ними, но оставались неподвижными.
Кэйд потрудилась и в верхней комнате, заменив безобразное смешение стилей изысканностью, позволив утонченной красоте большого круглого помещения говорить за себя В этом ей помогали, а не мешали несколько простых диванов и столов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53