Мы увидимся за завтраком?— Нет! — с дрожью в голосе пискнула Белль.— Ну, тогда выпейте хотя бы немного кофе и съешьте пару тостов, только попозже, — добродушно посоветовал Стивен.Либо он не обратил внимания на то, какой взгляд она бросила на него в этот момент, либо попросту отнес его на счет испытываемых ею страданий.— Думаю, не забраться ли мне в гардероб, — пробормотала она. — А что — там темно, тихо и довольно прохладно.— С удовольствием присоединился бы к вам, — уныло пробурчал Стивен. — К сожалению, у меня не хватило ума заранее отказаться от этой поездки, так что придется принести себя в жертву и сопровождать лорда Дункана к пещере. Да и потом, если я не поеду, наверняка поползут сплетни.Шагнув к ней, Стивен осторожно отнял ладони от лица Белль и склонился к ней. Она успела только почувствовать его дыхание на своей щеке, и тут он быстрым поцелуем коснулся сначала одной ее ладони, потом другой. Он был так близко, что сердце ее вновь гулко заколотилось. Белль оставалось только гадать, как ему самому удается оставаться спокойным и невозмутимым.— Следует благодарить Бога, что по крайней мере не придется скакать через какие-то овраги и буераки. Моя голова того гляди взорвется, — пожаловался он.— Вы привезли сюда своего коня? — спросила Белль, чувствуя, как у нее начинают дрожать руки. Подойдя к двери, Стивен прислушался.— Да, мой Король всегда со мной. А теперь прощайте, Белль, но ненадолго. Увидимся за чаем. Попробуйте немного погулять, если будете в силах. Свежий воздух наверняка пойдет вам на пользу.Осторожно приоткрыв дверь, он выглянул в щель и затаил дыхание. Убедившись, что в коридоре никого нет, Стивен бесшумно выбрался за дверь. Обернувшись, он улыбнулся ей на прощание и исчез.— Так я и поверила, — уныло пробормотала Белль. — Погулять немного! Ха! Нет уж, сэр, я постараюсь уехать отсюда как можно дальше. Я уеду так далеко, что весь этот кошмар станет только неясным воспоминанием!Как только шаги Стивена стихли, она кинулась к гардеробу. Чуть ли не по пояс забравшись в его прохладную темноту, она принялась копаться в развешанных на плечиках платьях, пытаясь отыскать свою амазонку.Будущее виделось ей в самом черном свете. Больше всего ее мучило то, что она обманула Стивена, и это после того, как он сказал, что доверяет ей. Это было ужаснее всего, но она просто представить себе не могла, чтобы выйти за него замуж, тем более так сразу. К тому же он был обручен — или почти обручен — с другой женщиной, а она… Белль вздохнула-в глазах общества она была погибшей женщиной. Если Стивен женится на ней, перед ним захлопнутся двери всех лучших домов, а ведь именно туда он мечтал проникнуть.«Конечно, можно просто отказать, — подумала Белль, — слава тебе, Господи, в наши дни совершеннолетнюю женщину никто не вправе заставить выйти замуж». Но трепет, всякий раз охватывавший ее в присутствии Стивена, подсказывал, что это будет нелегко. Особенно учитывая, что воля ее таяла, будто воск на солнце, от жаркого взгляда его глаз. Стало быть, остается только одно — уехать. И как можно скорее.— Проклятие!И хотя Белль так и подмывало довериться Стивену, все же она понимала, что он ошибается — их скоропалительная женитьба вряд ли положит конец сплетням. А уж если свадьба последует наутро после уик-энда, да еще проведенного в загородном особняке лорда Дункана, то весть о ней неминуемо вызовет настоящий скандал. Можно не сомневаться, что вслед за этим последует немедленный разрыв отношений между Стивеном и его дядей. И не важно, что Констанс Роуби, возможно, станет прыгать от радости, избавившись от ненавистного жениха. Вполне вероятно, что столь поспешный и непродуманный шаг вызовет взрыв ярости и у ее отчима. И уж конечно, он будет страшно разочарован, узнав, что его собственный проект породниться с Марвеллами, выдав ее за Куинси, рухнул. Ей потребуется немало времени, сил и терпения убедить его в том, что Куинси для нее, мягко говоря, не самая подходящая партия.В последний раз бросив тоскливый взгляд в сторону постели, где на подушке до сих пор выделялся отпечаток головы Стивена, Белль принялась поспешно натягивать на себя бархатную амазонку. Нетерпеливые пальцы ее рвали отделку, но Белль не замечала этого. Она думала о том, какой жестокой насмешкой судьбы выглядят сейчас ее свадебные планы.Подумав немного, она решила, что вряд ли лорд Дункан рассердится, если она на время позаимствует одну из его лошадей, а потом оставит ее в городе. Так или иначе, ей все равно придется заехать туда — разузнать, как получить место в дилижансе, идущем на север. Белль уже решила, что ни за что не поедет на юг, в сторону Лондона. Ведь именно туда отправится Стивен, когда, обнаружив побег Белль, ринется на поиски. И хотя где-то в самом уголке своего сердца она надеялась, что ему это удастся, опыт и трезвый рассудок подсказывали Белль, что ей следует быть очень осмотрительной.Она не имела ни малейшего понятия о том, сколько может стоить билет на дилижанс, но, к счастью, у нее была при себе довольно приличная сумма. А как только она доберется до места и сможет связаться с кем-то из служащих отчима, то получит еще больше.С тяжелым вздохом Белль плеснула себе в лицо холодной водой. Надо бы, наверное, оставить записку хозяевам, решила она, невежливо исчезнуть просто так, без предупреждения, оставив их гадать, куда она подевалась. К. тому же все равно, так или иначе, придется просить их позаботиться, чтобы ей переслали вещи. Ведь нельзя же взять все с собой. Убегать нужно налегке.Итак, поскольку она сама пока что не имела ни малейшего представления о том, куда направляется, и даже каким образом она доберется до этого пока еще никому не известного места, составить такую записку оказалось для Белль непосильной задачей. Она совсем растерялась. Ни одна из ее многочисленных гувернанток никогда не объясняла ей, как писать письма в столь необычных обстоятельствах. Впрочем, и ни одна из ее подруг никогда еще не попадала в подобную историю, так что опыта у Белль не было. Она уже чувствовала себя окончательно больной от всех этих проблем.Но необходимо было что-то делать. Если она не оставит четких распоряжений относительно своих вещей, их, вероятнее всего, отошлют в дом тетушки ее бывшего жениха, потому что именно там она какое-то время жила, прежде чем приехать сюда. Это было не совсем удобно, поскольку, учитывая все обстоятельства, вряд ли ей когда-либо придется вернуться под крылышко этой почтенной леди. «Нет, — решительно подумала Белль, — хватит этих глупостей! Что за дурацкая слабость!» Пора взять себя в руки, решить, что она будет делать, а потом найти способ оставить четкие инструкции для леди Дункан.Белль долго бы еще ломала голову, куда поехать и где искать спасения. Но тут, случайно взглянув в окно, заметила целую лужайку белых маргариток, кокетливо кивающих головками на утреннем ветерке. Эти простенькие цветы напомнили ей о подруге детских лет. Перед глазами Белль встало лицо Бекки Клермон, осевшей в Йорке, в своем крохотном поместье со странным названием «Камни». Овдовев, Бекки вела довольно уединенный образ жизни, почти не бывая в обществе. Впрочем, она не скучала, предпочитая читать или копаться в саду. Адом, в котором она жила, хоть и довольно старый и ветхий, мог стать для Белль великолепным убежищем. Она нисколько не сомневалась, что Бекки примет ее с радостью, даже если она свалится ей на голову, не предупредив о своем появлении. Можно представить себе, как она удивится! Ведь всего пару недель назад сама Белль писала ей, приглашая приехать в гости, если у Бекки найдутся время и желание.Скорее всего ее подруга, немало натерпевшаяся за годы несчастного брака, поддержит ее. И Бекки ни за что не согласится пустить в дом не только Стивена Кертона, но и Куинси Марвелла, ее — к счастью! — несостоявшегося жениха. Во всяком случае, до тех пор, пока не убедится, что Белль разобралась в себе и знает, чего хочет.Словно тяжелый камень упал с плеч Белль. Теперь оставалось самое трудное — добраться до подруги раньше, чем ее хватятся. Нужно во что бы то ни стало опередить Стивена. А это будет непросто, особенно если леди Дункан разболтает о ее местонахождении остальным гостям. Или Стивен попросту припрет ее к стенке, а она не сочтет нужным скрывать, куда уехала Белль. Остается только надеяться, что он не сразу кинется на поиски, а стало быть, ей удастся выиграть хотя бы день форы.«Итак, пришло время действовать!»Усевшись перед туалетным столиком, Белль выдвинула ящик, где накануне заметила стопку бумаги, чернила и перо. Следовало спешить, поэтому, не обращая особого внимания на стиль, она наскоро набросала тетушке Куинси короткую записку с просьбой переслать ее вещи к мадам Клермон, в «Камни», в окрестностях Йорка. Адресовав его леди Мор-тон, Белль добавила адрес на обратной стороне листка, потом несколько раз сложила его, еще раз пожалев, что под рукой не оказалось печати с воском. Пришлось оставить письмо незапечатанным, хотя Белль страшно не хотелось этого делать — в чужом доме приходилось опасаться нескромного любопытства слуг.Подумав немного, она решила выкинуть это из головы. К этому времени наверняка каждый из слуг в Ормстед-Парке уже успел пронюхать о ее разрыве с Куинси и ничуть бы не удивился, что разгневанная невеста решила удрать от тетушки несостоявшегося жениха.Конечно, отмахнуться от того факта, что она провела ночь в объятиях Стивена, было куда труднее, но если у лорда Дункана хватит ума держать рот на замке, то роль Стивена в ее исчезновении для всех остальных останется тайной.— Ах, Стивен! — вздохнула Белль.Бросив взгляд на оставшуюся стопку бумаги, она задумалась, гадая, что написать ему. Обуревавшие ее чувства были настолько сложны и непонятны для нее самой, что нечего было и пытаться более или менее связно изложить их на бумаге. К тому же Белль до смерти боялась, что письмо попадется на глаза кому-то из слуг. Случись так, имя Стивена останется навечно связано с ее собственным, но как раз этого она всеми силами стремится избежать. Нет, она не имеет права рисковать — она не станет писать ему, даже будь у нее время и желание придумать прощальное письмо. Вместо этого она оставит записку для леди Дункан.Белль потребовалось всего несколько минут, чтобы сунуть самые нужные вещи в небольшой саквояж и выбраться из дома через окно в туалетной комнате. Спрыгнув на землю, еще влажную от утренней росы и помета бродивших под окнами цыплят, Белль выругалась сквозь зубы. Конечно, не слишком приятно, что вещи намокнут, но не могла же она в самом деле отправиться на конюшню с саквояжем в руках. Решив, что вернется за ними потом, она зашвырнула и саквояж, и тяжелый плащ в кусты под окном и зашагала по дорожке.Обезумев от ужаса, из кустов с душераздирающими воплями выпорхнула стайка цыплят и бросилась врассыпную, но Белль была настолько жестокосердна, что расхохоталась им вслед. «Поделом им, — злорадно подумала она. — В другой раз не станут вопить под окном и спозаранку будить несчастных гостей».Стол в столовой был уже сервирован к завтраку, не было разве что горячих закусок, но желудок Белль тотчас дал ей понять, что нынче утром завтрак не для нее. Поэтому она, сцепив зубы, решительно прошагала мимо в сторону конюшен, рассчитывая, что успеет отыскать там достаточно резвую лошадь.И хотя у нее заранее была приготовлена байка для каждого, кому пришло бы в голову поинтересоваться, куда это она направляется в такую рань, лгать Белль не потребовалось. Конюхам явно было не до нее. Ей просто посоветовали ехать прямехонько на запад — в этом случае она непременно очень скоро присоединится к остальной компании.В первый раз Белль порадовалась, что приняла приглашение Дунканов. В любом другом доме грум счел бы своим долгом сопровождать ее до того момента, как она присоединится к другим гостям, а это доставило бы ей массу хлопот — она намеревалась ехать в строго противоположном направлении.Это было несомненное преимущество. А недостатком пребывания в гостях у Дунканов, как тотчас догадалась Белль, взобравшись на своего скакуна и направившись к оставленному в кустах саквояжу, было именно то, о чем говорилось не иначе как шепотом: ей и в самом деле подсунули самую настоящую клячу.Остановившись под окном, Белль соскользнула со спины своего коня и спрыгнула на влажную землю. Опасливо озираясь по сторонам, она отыскала в кустах брошенный саквояж, поспешно привязала его к седлу и снова взобралась на лошадь. Однако как она ни погоняла ее, ленивая кляча упрямо отказывалась двигаться вперед иначе как неторопливой тряской рысью.При каждом толчке Белль испускала страдальческий стон, отчаянно жалея себя, проклиная тот миг, когда появилась на свет, и гадая, отчего проклятую тварь до сих пор не пристрелили. Ко всему прочему доставшийся ей скакун был какой-то на редкость омерзительной масти — цвета протухшей ливерной колбасы, вдобавок изрядно перепачканной сажей. И словно одного этого было мало, в налитых кровью глазах мерзкой скотины порой сверкал дьявольский огонек, а кости, грозившие в любой момент прорвать насквозь облезлую шкуру, при каждом толчке самым пренеприятным образом впивались в тело Белль. Ко всем прочим радостям, которые сулила поездка на этом чудовище, грум — то ли случайно, то ли намеренно — не затянул нормально подпругу седла, а после того, как Белль привязала к нему саквояж, седло вообще отказывалось держаться на спине лошади, угрожая в любой момент соскользнуть на землю.А время шло. Конь Белль двигался вперед с медлительностью жирного червяка, ползущего по земле в холодный зимний день. Впрочем, Белль не особенно злилась — она и сама терпеть не могла холод. Ей не доставляло ни малейшего удовольствия, ежась под порывами промозглого ветра, любоваться низко нависшими над землей тучами, но куда больше неудобств и тревог причиняла ей неторопливая поступь ее рысака. А тот, сколько она ни нахлестывала его, упрямо продолжал двигаться вперед своей излюбленной тряской рысцой, от которой ее понемногу начинало мутить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35