— Мне сообщил об этом Виктор, — сказал он. — Я как-то говорил тебе, что Донованы и Маршаллы в свое время были очень дружны. Я и не подозревал, что в этом есть какая-то тайна.
Скотт задумчиво пожевал губами.
— Что ж, звучит вполне правдоподобно. Виктор очень радовался, узнав о ребенке. Кстати, я безуспешно пытался узнать, благополучно ли разрешилась его жена. Раз ты так много знаешь, может, ты и об этом можешь нам сказать?
Логан покачал головой.
— Нет, — снова солгал он, — о ребенке я ничего не знаю. Но расскажи мне поподробнее об импотенции Виктора.
— Послушайте, — вмешалась Сьюзен, — неужели мы должны обсуждать эту тему?
— Думаю, Сьюзен права, — сказал Скотт. — Это действительно не…
— Все, что я хочу знать, — прервал его Логан, — это как жена Виктора могла забеременеть, если сам Виктор был импотентом.
— А я бы хотел знать, — парировал Скотт, — почему это так для тебя важно? Твоя дружба с Донованами не дает тебе права знать все их тайны.
— Черт побери! — выругался Логан, чувствуя, как в нем закипает гнев. — Тайны Донованов меня нисколько не интересуют. Меня интересует частная жизнь Кейти!
Скотт многозначительно посмотрел на жену. Сьюзен немедленно начала собирать со стола тарелки и столовое серебро, после чего быстро ушла.
— В этом не было необходимости, — сказал Логан.
— Я подумал, что в ее отсутствие ты будешь более откровенен. Более откровенен и… более правдив. Скажи, как близко ты знаешь мисс Дакоту?
— Это трудно…
— Логан, не создавай трудностей мне. Я не расположен делиться с тобой чужими тайнами. Но если ты честно скажешь мне, в чем дело, то, возможно, получишь ту информацию, которая тебе нужна.
Отодвинувшись от стола, Логан вытянул свои длинные ноги и сложил перед собой руки.
— Не так давно я хотел сделать мисс Дакоту своей любовницей, — наконец сказал он. — Я… я слишком на нее давил, и она… ну, она сбежала прямо к Виктору Доновану. Видишь ли, они были друзьями, хотя я думаю, что он ее любил, а она… в общем, Кейти в конце концов тоже его полюбила.
— Когда ты говоришь, что на нее давил… что это в точности значит?
Логан выдержал его прямой взгляд.
— Я решил, что она станет моей любовницей, хочет она этого или нет.
— А жениться на ней…
— Об этом не могло быть и речи. Я ее ненавидел. Логан тут явно недоговаривал, но Скотт не настаивал — речь шла о каких-то давних делах.
— Но ты все же занимался с ней любовью, — сказал Скотт. Логан кивнул:
— Если это можно так назвать. Она тоже меня ненавидела. И это случилось только один раз. На следующий же день она отправилась к Виктору. — Логан перевел взгляд на окно, за которым проезжал какой-то экипаж. — Она все ему рассказала о своих отношениях со мной, чего я от нее хочу, за что ненавижу, и Виктор не колеблясь на ней женился.
— Виктор ее любил, — сказал Скотт. — И очень о ней заботился. Но если он знал о вашем прошлом, то не стал бы говорить тебе о ее беременности. Значит, ты мне солгал. Откуда же ты узнал, что она беременна?
На этот раз Логан сказал ему правду.
— Понятно. — Это было все, что мог сказать Скотт. С некоторым усилием он все же сумел укротить свой гнев. — Ты смотрел только ее карточку?
— Только ее. Остальные я не трогал. — Он подался вперед. — Я не могу объяснить того, что происходит между мной и Кейти, Скотт. Иногда я сам этого не понимаю. Когда-то я пытался наказать ее за то, что она со мной сделала много лет назад. Спустя годы, когда я увидел ее в «Уоллаке», мне и в голову не пришло, что она может отличаться от своей героини. Я думал, что она любовница Виктора. Или Майкла.
— А она не была?
— Нет. — Логан помассировал рукой шею. — Я был у нее первым мужчиной.
— И на следующий день она вышла замуж за Виктора?
— Да. Я уже об этом говорил.
Немного поразмыслив, Скотт с безразличным видом спросил:
— Не ты ли, часом, купил тот портрет Кейти, что прислал Кристиан?
Логан гордо вскинул голову.
— Не вижу, почему…
— Не смеши меня.
— Ну да, — неохотно признался он. — Но я по-прежнему не вижу…
Перегнувшись через стол, Скотт коснулся его руки.
— Думаю, тебе нужно поехать в Вашингтон, Логан, и поговорить с Кейти Дакотой, — серьезно сказал он.
Глава 11
Прижавшись носом к стеклу своей спальни, Кейти смотрела вниз, в маленький сад. Там прямо на траве было расстелено одеяло, на котором сидела Донна Мэй, раскинув ноги настолько широко, насколько позволяла ей юбка. Эту не слишком приличную для леди позу она приняла для того, чтобы ублажить Викторию, которая с удовольствием лежала на мягкой ткани ее платья, подставляя Донне розовые пятки.
Чтобы привлечь их внимание, Кейти легонько постучала по стеклу. Донна Мэй тут же с готовностью приподняла малышку и, взяв ее за ручку, приветственно ею помахала. Улыбнувшись, Кейти помахала им в ответ, после чего, неохотно оторвавшись от окна, вернулась к лежавшему на постели сценарию. Ничего не поделаешь, придется учить текст, подумала Кейти, отчаянно завидуя Донне, которая, лишь однажды сыграв свою роль, с тех пор могла по памяти цитировать большую ее часть. Пьеса под названием «Семь смертных грехов» была ей незнакома, но Кейти не сомневалась, что в Вашингтоне она станет пользоваться большим успехом, — многие из этих грехов деятели из администрации президента Гранта знали не понаслышке. Сама Кейти играла в этой пьесе Гордыню, Донна Мэй — Похоть. Высокопоставленная публика будет с удовольствием тыкать друга в друга пальцем.
Вдоволь позабавившись, Кейти начала читать свою роль.
Внизу Донна Мэй раскрыла зонтик, поставив его так, чтобы тень защищала Викторию от лучей утреннего солнца.
— Я знаю, маленькая, что ты хочешь поиграть со своей мамой, — заворковала она, — но пока тебе придется посидеть с Донной Мэй. Ну, чего ты хочешь? Хочешь мячик? — Она поднесла тряпичный мячик ровно на такое расстояние, чтобы малышка не могла его достать. Ребенок весело замахал ручками. — А, вот он! И нечего строить гримасы, юная леди. Я твоя крестная, и меня этим не проймешь.
Радостно лепеча, Виктория следила за тем, как мячик переходит из одной руки в другую. Этот трюк она находила весьма впечатляющим.
— Что, нравится? Готова побиться об заклад, что нравится. — Донна Мэй пригладила ее волосы. — Любой скажет, что ты… — Она не договорила — на одеяло упала чья-то тень, причем вовсе не от зонтика. Судя по ее контурам, тень была явно человеческой. Прикрыв глаза от солнца, Донна Мэй с улыбкой посмотрела вверх. Ее улыбка слегка поблекла, когда она увидела перед собой незнакомого мужчину.
Его холодные серые глаза сейчас смотрели на Викторию, изучая ее так пристально, что Донна Мэй сразу же занервничала. Когда мужчина опустился на корточки, она торопливо села и протянула к ребенку руку.
— Не надо, — тихо сказал он. — Я не причиню ей вреда. Я только хочу на нее посмотреть.
В его голосе звучало нечто такое, что заставило Донну отказаться от мысли немедленно позвать на помощь, — нежность, доброта. Это было тем более странно, что на лице незнакомца была боль, идущая, казалось, из самой глубины сердца.
— Милое создание, правда? — сказала Донна. Он кивнул.
— Какого цвета у нее глаза, как вы считаете?
— Серые. Когда она родилась, были синие-синие, но потом изменились.
— Мне тоже кажется, что они серые. А волосы? — Он осторожно коснулся отливающих медью мягких волос ребенка.
— Красновато-коричневые. — Она посмотрела на волосы незнакомца. — Может, позвать ее…
— Нет, пока не надо. Можно ее подержать?
Прежде чем Донна успела ответить, мужчина уже взял Викторию на руки. Тряпичный мячик упал на одеяло, но ребенок тут же забыл о нем. Вообще-то Виктория привыкла к вниманию взрослых — в театре ее постоянно нянчил кто-нибудь из числа актеров, не занятых в этот момент на сцене, и все же Донна Мэй не могла припомнить, чтобы девочка так реагировала на чужого дядю.
Громко и весело залопотав, она тотчас же радостно раскрыла ротик, демонстрируя только позавчера прорезавшийся нижний зуб. Размахивая ручонками, Виктория время от времени всплескивала ими, и тогда слышался звук, отдаленно напоминающий аплодисменты, что, в свою очередь, приводило малышку в полный восторг. Ее широко расставленные серые глаза неотрывно смотрели в лице незнакомцу, и когда он улыбался, Виктория отвечала ему радостным смехом.
Наблюдавшая за этой сценой Кейти молча стояла возле кухонной двери. Страница, которую она читала, упала на пол, но Кейти даже не пыталась ее поднять. Она все смотрела и смотрела на человека, который своими большими, красивыми руками обнимал ее дочь. Вот, усевшись на корточки, он получил от Виктории что-то вроде поцелуя, и Кейти сразу вспомнился другой сад и превратившийся в лягушку принц, которого она любила со всей невинной страстью молодости.
Дрожащей рукой открыв дверь, она вышла в сад. Скрип двери заставил всех троих повернуть головы в ее направлении.
— Логан! — сказала она. Понял ли он, как сильно бьется ее сердце?
— Кейти! — Не выпуская из рук ребенка, он медленно встал. — Она красивая девочка. — Логан окинул взором стройную фигуру стоящей на веранде Кейти. Легкий ветерок шевелил ее светлые волосы. Вот Кейти неловко поправила выбившуюся прядь, и Логан понял, что она так же нервничает, как и он сам.
— Зачем ты приехал? — спросила она.
Сделав шаг вперед, Логан остановился и вопросительно посмотрел на Донну Мэй. Встретив этот взгляд, искушенная в житейских делах актриса сразу же все поняла. Поднявшись на ноги, она подобрала одеяло, мяч и молча отдала их Кейти.
— Потом мне все расскажешь, — раскрыв над головой зонтик, заговорщически прошептала она. Повернувшись, Донна смерила Логана пристальным взглядом и протяжно вздохнула. — Боже, где мои двадцать пять лет! — И независимой походкой вышла из сада на улицу.
— Донна Мэй сделала тебе комплимент, — сказала Кейти. — Обычно она не льстит джентльменам — наоборот, она любит, когда они ей льстят, — не в силах остановиться, нервно щебетала она. — Может, войдем в дом? Виктория уже получила достаточно солнца.
Стараясь не проявлять чрезмерного любопытства, Логан вслед за ней прошел в гостиную. Маленькие комнаты были обставлены мебелью явно театрального происхождения — стиль самый разнообразный, вещи по большей части старые, хотя и не антикварные, многие поцарапаны и местами заляпаны краской. Очевидно, все деньги ушли у Кейти на дом.
— Я унаследовала избыток реквизита, — заметив его интерес, сказала Кейти. — Можно сказать, я все время живу на сцене. — Жестом она пригласила Логана сесть. Головка Виктории удобно лежала на изгибе его локтя. Отдав ребенку мячик, Кейти сложила одеяло и повесила его на спинку кресла. — Что тебе предложить? Чаю? Лимонаду? Я думаю, остался кофе, который Донна…
— Мне ничего не надо, Кейти. Может, присядешь?
— Ох! — Она тяжело опустилась на краешек стоявшего сзади нее кресла. — Давай я возьму Викторию.
— Ей и здесь хорошо.
— Сегодня у миссис Кэстл выходной. Обычно она мне помогает, но сегодня вечером у меня нет представления, поэтому я сказала ей, что…
— Нет нужды объяснять. Я и так знаю насчет миссис Кэстл. И знаю, что сегодня тебе не надо идти в театр. Именно поэтому я и выбрал для визита сегодняшний день. Сразу же отвечу на твой следующий вопрос: эти сведения я получил от Лайама О'Ши.
В слежке за собой она все время подозревала Майкла, а вовсе не Логана. Непроизвольно выпрямив спину, Кейти гордо вскинула подбородок.
— Это была скверная затея, — сказала она. — Я думала, что его нанял… — Замолчав, Кейти нервно сжала руки. — Если ты хотел меня напугать, то полностью добился своей цели.
«Кого же она боится?» — подумал Логан.
— Я просто хотел убедиться, что тебе ничто не угрожает, — сказал он вслух. — Ты так внезапно уехала из Нью-Йорка…
— Ты как-то мне говорил, что больше не будешь вмешиваться в мою жизнь. Разве ты уже не отомстил? Или, шпионя за мной, ты находишь в этом какое-то извращенное удовольствие?
Она не дала Логану ответить, заметив, что Виктория уснула у него на руках. Встав, Кейти забрала у него свое дитя. Оказавшись в ее объятиях, Виктория зашевелилась во сне, но так и не проснулась.
— Я положу ее в постель. Теперь она проспит примерно час.
— Я пойду с тобой.
Кейти решила с ним не спорить. Ведущая наверх лестница была узкой и такой старой, что каждая ступенька слегка прогибалась посредине. Проходя мимо комнаты Кейти, Логан заметил древнюю кровать с балдахином, на которой были разложены страницы рукописи. Кремового цвета стены, очевидно, недавно покрасили, но комната была скудно обставлена, а пол стоило бы застелить ковром, чтобы скрыть виднеющиеся на нем царапины.
Комната Виктории оказалась, напротив, яркой и светлой — обои в синий цветочек, выкрашенные в белый цвет оконные рамы. На застланном коврами полу лежало множество игрушек, слишком больших для пятимесячного ребенка. «Очевидно, это опять дело рук ее друзей по театру», — подумал Логан. По словам Лайама, актеры относились к ней как к родной. Логан поднял с пола одну из игрушек — вырезанного из бальсового дерева громадного клоуна. На желтоволосом уродце красовались шаровары в красную и белую клетку, передник и огромные, не по размеру, красные кожаные туфли.
— Немного похожи на те, что были у тебя в двенадцатилетнем возрасте, — сказал Логан.
Укрыв Викторию легким одеялом, Кейти повернулась посмотреть, о чем он говорит, и, сама того не желая, невольно улыбнулась:
— Да, мне тоже так кажется. Красные туфли… — Ее улыбка погасла. Эти туфли подарил ей полковник Аллен, чтобы она хранила их секрет. — Я тогда очень гордилась своими красными туфлями, — с ноткой горечи сказала она.
Логан положил клоуна обратно.
— Кейти…
— Давай спустимся вниз, — с деланной беспечностью сказала она. — Виктории нужно… — Но не успела она подойти к двери, как Логан остановил ее, с бесконечной нежностью коснувшись ее руки. Кейти повернулась к нему, в ее больших миндалевидных глазах светился немой вопрос.
— Скажи, Виктория — моя дочь?
Она часто представляла себе, как Логан задает ей этот вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44