Тем более вам следует позаботиться о том, чтобы подобная судьба не постигла вашего племянника. К тому же он, по словам окружающих, не блещет здоровьем. Именно поэтому, опасаясь суровости школьного репетитора, мисс Помфрэ доверила его обучение местному викарию.
– Кузина Клара идиотка. Школа приучила бы Джеральда к дисциплине. Его надо держать в узде. Да и девочек тоже.
– Вот о чем я все время вам толкую, милорд. Мне крайне неприятно расписываться в своей беспомощности, но факты – упрямая вещь. Я потерпела поражение. Вашим подопечным необходима более сильная рука, чем моя. Им нужен авторитет мужчины. И…
– Да-да! – Диверелл поднял руку, призывая ее к молчанию. – Не бросайте слов на ветер, мисс Смит. Бедственное состояние моих осиротевших родственников не вызывает у меня ни малейшей жалости. Повторяю, я не согласен вас отпустить.
– Я не собираюсь вступать с вами в пререкания, милорд. – Фиби поднялась на ноги. – Придется вам забрать племянников из гостиницы «Сверчок» немедленно или после звонка оттуда. Меня вы можете удержать, лишь посадив под замок.
– Интересная мысль!
– Я ухожу. Не будете ли вы столь любезны приказать мистеру Чарлтону отправить отзыв о моей работе в Бюро занятости миссис Арбутнот? До свидания, сэр. – И, схватив свою сумочку, она решительно направилась к двери.
– Одну минуту, мисс Смит.
Эти слова были произнесены так тихо, что она засомневалась – действительно ли Диверелл их произнес? Все же остановилась и через плечо оглянулась на него.
– Ваши предыдущие работодатели давали вам характеристику?
– До вас я работала лишь в трех местах, милорд. Поначалу компаньонкой у пожилой леди, которая умерла внезапно. К сожалению, она была последней в семье, но местный викарий написал мне рекомендательное письмо.
– А остальные? Фиби молчала.
– Я так и думал. Какие же у вас, мисс Смит, шансы немедленно получить другую работу, имея лишь одну рекомендацию, написанную давно и посторонним человеком?
– Вы мне угрожаете, милорд?
– Нет, мисс Смит, я вам не угрожаю, но сдается мне, мы оба выиграем, если… если изменим условия вашей работы.
Фиби замерла, словно пригвожденная к полу, ощущая невероятную сухость в горле. Подобные «лестные» предложения она не раз получала от своих хозяев и прежде. Чем же объяснить ее безмерное удивление?
– Вы намереваетесь, – выговорила она наконец, – скомпрометировать меня?
– Я никогда никого не компрометирую, мисс Смит, и никому не угрожаю. Я лишь указал вам на возможные последствия вашего ухода с работы. Не торопитесь. – Диверелл вытянул вперед руку и улыбнулся ей. – Не угодно ли вам присесть? Как мне представляется, я нашел наиболее разумное решение вопроса. У меня нет ни малейшего опыта общения с молодыми людьми. А вам необходима сильная рука, способная оказать вам в этом деле поддержку. Так почему бы нам не объединить наши усилия?
– Объединить наши усилия? – Фиби смотрела на него в полном недоумении. Неужели она поначалу оценила его предложение ошибочно? Но увы! Он взирал на нее с тем выражением, с каким, по ее наблюдениям, охотник смотрит на подстерегаемую дичь.
Что будет, если она, повинуясь голосу рассудка, призывающему к осторожности, сейчас повернется и уйдет? При сходных обстоятельствах она уже отказалась от работы в двух местах, а гувернанткой к Дивереллам попала лишь потому, что измученной сорванцами леди Грисмид было не до рекомендаций. И еще одно неприятное обстоятельство – уйдя сейчас, она лишится полугодового жалованья. И это при том, что совершенно неизвестно, как сложится ее будущее. Но главное – главное заключалось в том, что сильнее всех этих соображений было непреодолимое желание остаться. Ей вовсе не хотелось уходить. Особенно сейчас.
Фиби объяснила себе это тем, что за два года пребывания в доме Дивереллов успела привязаться к своим воспитанникам. Настолько, что порой они казались ей родными – своих братьев и сестер у нее не было. Поэтому она решила, по крайней мере, выслушать, что ей предложит Диверелл. А уйти она успеет всегда.
И, сделав шаг вперед, девушка снова заняла свое место на тахте.
– Слушаю вас, милорд. Но вынуждена предупредить – быть может, лучше остаться без рекомендаций, чем подвергать себя риску оказаться вовлеченной в скандал, который в любой момент могут учинить ваши подопечные.
– Значит, надо избежать скандала. Я думаю, будет не так уж трудно привести Джеральда в чувство.
– Мне представляется, милорд, что его выходки объясняются не врожденными пороками, а просто скукой.
– Вполне допускаю. Это относится и к поведению моих племянниц?
– Возможно, сэр. Девочки надеялись, что в этом году будут представлены ко двору, но леди Грисмид намерена сперва устроить будущее своей собственной дочери.
– Ваши воспитанницы наверняка уже возомнили себя взрослыми. Пожалуй, вам лучше называться не гувернанткой, а компаньонкой. Старшей в компании юных девиц. Моя тетка, несомненно, знает и барышень, которые школу окончили, а ко двору будут представлены не раньше весны. И которые тоже не знают, как убить время.
– Таких, я думаю, немало. В конце концов, Теодосии и Крессиде всего-навсего семнадцать лет, и если леди Грисмид сумеет познакомить их с другими девушками, находящимися в таком же положении…
– Это, уверяю вас, будет совсем нетрудно.
– Ну, если вы так считаете, милорд. Но должна вас предупредить – Кресси и Тео не так уж охотно выполняют мои указания и не очень-то прислушиваются к моим словам.
– А им и не придется прислушиваться к вашим словам, – спокойно произнес он. – Отныне, мисс Смит, указания буду давать я. Пусть выбирают – выполнять их или возвратиться в Керслейк, но тогда уж весной, после представления ко двору, им придется рассчитывать лишь на карман своего братца.
– Который совершенно пуст.
– Вот именно. Чего никак не скажешь о моем.
– О Господи! – В глазах Фиби, устремленных на работодателя, отразилось невольное восхищение. – Какие еще «возможные последствия» вы предвидите, сэр?
– Я рад, что вы приняли мой план действий, мисс Смит. Скандал, даже если он случится, падет всей своей тяжестью не на ваши, а на мои плечи, которые способны выдержать и не такое.
Переведя взгляд на его торс, Фиби не могла не согласиться с ним. Такие могучие плечи способны вынести что угодно. Но тут в ней снова заговорила осторожность:
– Ваше предложение, милорд, представляется мне заслуживающим внимания.
– Я, разумеется, позабочусь о соответствующей компенсации ваших усилий.
Фиби немедленно выпрямилась.
– Я и сейчас получаю более чем достаточно, милорд.
– Достаточно по нынешним представлениям. Но что ожидает вас в будущем, когда вы перестанете работать?
– Будущее людей зависит от того, сэр, сколь разумно они ведут себя, пока работают.
– Храбрый ответ, мисс Смит. Но ведь человек может заболеть, да и мало ли что еще случается в жизни! А если вы примете мое предложение, я положу вам такое жалованье, которое обеспечит ваше материальное положение в будущем.
– Но это же огромные деньги!
– Я могу себе это позволить.
Он-то может. Но может ли это позволить себе она?
Заманчиво, конечно. С большими деньгами ей удастся при желании открыть академию для молодых леди. И тогда не страшны никакие превратности судьбы – отсутствие работы, неприятные хозяева, немощная старость. Но стоит ли так рисковать своей свободой? Становиться зависимой от чужого и весьма странного человека, истинные намерения которого ей не совсем понятны?
– Я высоко ценю ваше великодушное предложение, сэр, но вынуждена от него отказаться.
– Вы все же хотите уйти?
– О нет, вы меня неправильно поняли. Я согласна остаться, но вынуждена просить вас назначить мне обычное для компаньонки содержание. Вам нет необходимости подкупать меня, сэр. Несмотря на все сказанное раньше, я привязана к вашим подопечным.
– Да, – пробормотал он, помолчав. – Это стало мне ясно с первой же минуты нашего знакомства. – (Она кинула на него удивленный взгляд.) – А что касается оплаты, давайте решим этот вопрос позднее, когда наш план начнет осуществляться. Одно бесспорно – она должна включать все ваши расходы на жизнь и на приобретение более подходящего гардероба.
– Гардероба?! Вот уж ни к чему!
– Почему же? Вспомните, что даже служанкам и лакеям всегда предоставляют рабочую одежду. В нынешнем вашем одеянии вы не можете сопровождать моих племянников в их разъездах по городу. Ведь это как-никак Лондон. Да и они откажутся появляться с вами на людях, если вы будете неподобающе одеты.
– Ну, это уж никуда не годится! – Девушка посмотрела на него с таким возмущением, словно виновником ее неподобающего наряда был не кто иной, как он. – Если вы считаете необходимым, я могу сама сшить себе пару платьев, но…
– Нет-нет, этого совершенно недостаточно, мисс Смит. Вам понадобятся утренние туалеты, платья для выездов за город, вечерние… Возможно даже, костюм для верховой езды, меховая накидка, перчатки, шляпки…
– Шляпка у меня уже есть, и я…
– Полусапожки, ридикюли, меховая муфта – дело идет к зиме, – домашняя шаль, теплый капот, чулки…
– Ради Бога, остановитесь, сэр!
– И – последнее по счету, но не по важности, – в его глазах появился озорной блеск, – как бы не забыть кружева, которые ведь не только на флаги употребляются.
– О! – Фиби вскочила на ноги.
– Успокойтесь, мисс Смит. Я не мог отказать себе в удовольствии поддразнить вас, хотя, конечно, заслуживаю всяческого порицания.
– Надеюсь, впредь вы проявите большую твердость, борясь с подобными соблазнами. – Дождавшись, пока он кончит смеяться, Фиби вернулась к разговору: – Считаю своим долгом довести до вашего сведения, сэр, что вы вовсе не обязаны покупать мне такой гардероб.
– Давайте сделаем все это по-другому, мисс Смит, – улыбнулся он с высоты своего роста.
– По-другому?
– Пойдем с вами на компромисс. Вы сами решите, в чем нуждаетесь, а я лишь одобрю ваш выбор.
– Какой же это компромисс? – решительно запротестовала Фиби.
– А ваши покупки можете рассматривать как заем.
– Заем?
– Да, заем. Закончив работать в качестве компаньонки, вы все оплаченные мною носильные вещи вернете мне. А я отдам их благотворительной организации.
О Господи, конечно же, не следует соглашаться на такое, но под его парализующе пристальным взглядом невозможно найти мало-мальски резонные возражения против того, что он предлагает. Однако если одежда и в самом деле будет предоставлена ей лишь взаймы…
Ах, если бы он не смотрел на нее в упор своими сине-зелеными глазами, в глубине которых никак не уловишь ни малейшего намека на характер предлагаемой сделки! Только что он вызвал у нее негодование своим замечанием, но сейчас его слова кажутся совершенно искренними. И даже разумными. Одно плохо – по ее наблюдениям, Дивереллы ведут себя разумно только тогда, когда чего-нибудь добиваются.
Впрочем, в данном конкретном случае Дивереллу нужно одно – сбыть с рук своих подопечных. Разве не так? Богатое воображение подсказывало ей иные варианты, и она твердо решила – Диверелл должен уразуметь, что она не примет от него ничего, способного вызвать двусмысленные толкования. Никаких подарков.
– Вас, видно, одолевают сомнения, мисс Смит, – посочувствовал он, словно прочитав ее мысли. – Неужели вам так трудно принять решение? Так, может, дать вам расписку в том, что по окончании службы у меня вы всю выданную вам рабочую одежду возвращаете?
– Я бы хотела… – промолвила она, в отчаянии собирая все свои силы для последнего наступления. – Я бы хотела получить гарантию того, что вы не станете… – (Он слегка склонил голову в выжидательной позе.) – Что не будет никаких… – (Как подобает вежливому человеку, он вместо вопроса лишь поднял одну бровь.) – Что мне не придется…
Видя тщету ее усилий, он пришел ей на выручку:
– Что вам, мисс Смит, не придется выслушивать печальные подробности несчастливой семейной жизни?
– О да! – Затаившая было дыхание девушка издала глубокий вздох облегчения. Пусть ее собеседник – Диверелл, он, тем не менее, джентльмен до мозга костей. С чего же она так разволновалась? – Разумеется, с моей стороны не очень скромно упоминать о подобных вещах, но вы должны понять раз и навсегда, что, если я и соглашаюсь принять от вас на время носильные вещи, это не означает, что я пойду навстречу безнравственным предложениям, обычно следующим за подобными откровениями.
Улыбка появилась сначала у него в глазах, затем переместилась в углы рта.
– Слово чести, мисс Смит: если у меня когда-либо и появится желание обременить вас подробностями моей несчастливой семейной жизни, за ними никогда не воспоследуют безнравственные предложения.
– Благодарю вас, сэр. – Фиби наградила его искренней улыбкой, какая давно уже не появлялась на ее лице. – В таком случае я согласна. – И она протянула ему руку.
В глазах Диверелла вспыхнул огонь. Напуганная этим ярким пламенем, девушка чуть было не взяла обратно данного ею согласия, чуть не отняла свою руку, но не успела – крепкие пальцы обхватили ее кисть. На миг ей почудилось, что все ее тело зажато в тиски, что она стала пленницей некоей могучей силы, излучающей жар, но Диверелл ограничился коротким деловым рукопожатием и выпустил ее руку.
Фиби приказала своему трепещущему сердцу успокоиться. Она ошиблась. Никакого плена нет. Выражение его лица просто довольное, а никак не хищническое. И хорошо, что разговор закончен.
– Ну что ж, – деловито сказал Диверелл, – остается решить, где вы будете жить, мисс Смит.
Глава третья
– Я отнюдь не склонна во всем соглашаться с Себастьяном, но в данном случае, дорогая мисс Смит, вынуждена признать его правоту. Вам никак не подобает жить в его доме. Никак.
Леди Грисмид, высокая, одетая в лиловый шелк с соболиной оторочкой, по своему обыкновению не говорила, а изрекала непреложные истины. То, что при этом она сидела в самом большом кресле гостиной гостиницы «Сверчок», усиливало ее сходство с королевой, наставляющей своих верноподданных. Из-под лилового тюрбана, эффектно оттеняющего черноту еще не тронутых сединой волос, глядели острые диверелловские глаза цвета сапфира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21