Жестом она удержала его от дальнейших слов, вышла вместе с ним из гостиной и прикрыла за собой дверь.
– Эта девочка безнадежна – объяснила она. – Я могу вам как-нибудь помочь? Надеюсь, правда, что это займет немного времени: я должна вернуться раньше, чем мисс Брим доберется до конца баллады.
– Скажите мне только, могло ли существовать когда-нибудь другое подземное помещение, соединенное с подвалом?
– Другое… – глаза у нее сузились. – Вы что-нибудь нашли? Может быть, звук от пустого пространства?
– Да, звук, но не от пустого пространства.
Он рассказал ей о голосах.
– Ах, если бы мы нашли строительные чертежи. – Мисс Элспет задумалась, а потом покачала головой: – Возможно, их стоит поискать в особняке.
Адриан прошелся вдоль коридора и, вернувшись, посмотрел ей в лицо.
– Лучше бы не спрашивать об этих чертежах.
Газельи глаза мисс Элспет затуманились.
– Я понимаю. Но как это ужасно – подозревать своего кузена.
– Нет никаких доказательств его причастности, – напомнил ей Адриан. – Я просто не хотел бы рисковать.
– Но кузен Джордж… Нет, школа – источник его дохода. Он не может желать нам зла.
Дверь из гостиной открылась, и показалась мисс Беатриса все с той же стопкой ученических работ. Она остановилась на пороге и с интересом взглянула на собеседников.
– Вот ты где, Элспет. В чем дело?
В коридор выбежали три девочки, и Адриан чинно прошествовал в кабинет, где можно было поговорить без помех. Они присели к столу, и Адриан, стараясь быть по возможности кратким, рассказал о том, что ему удалось обнаружить ночью.
Мисс Беатриса, помрачнев, машинально перелистывала странички, которые так и не выпустила из рук.
– Интересно… – начала она, но тут же замолчала.
– Ты что-нибудь вспомнила? – поторопила ее сестра.
– Просто нелепую старую историю, которую рассказывал – и не раз – наш дядюшка. Думаю, просто затем, чтобы попугать нас. Конечно, все это бессмысленная басня… во всяком случае, так говорил папа.
– Что же это за история? – спросил Адриан.
– Подземный ход. Дядя уверял, что этот ход проложен сюда от самого особняка, но мы никогда не замечали даже признака того, что такой ход существует. Ты, Элспет, была тогда еще совсем маленькая и не можешь об этом помнить, но мы с Софронией потратили не один месяц, чтобы отыскать его. Когда мы поняли, что все это просто выдумка, Софрония даже плакала.
– Но ведь очень часто оказывается, что в таких историях скрывается хоть какое-то зернышко правды, – Адриан откинулся на спинку кресла, размышляя. – Может быть, такой ход существовал раньше.
Мисс Беатриса хмыкнула.
– Если он существовал раньше, то его, должно быть, давно закупорили, и уж во всяком случае, до того, как мы начали его искать. Вероятно, кто-то посчитал, что ходить там небезопасно.
Адриан кивнул.
– Возможно, что его заложили каменной стеной с этой стороны, но я готов поставить всю Ломбард-стрит против одного мандарина, что с другого конца он открыт.
– Если бы только мы могли поискать его с той стороны! – с энтузиазмом воскликнула мисс Элспет. – Может быть, это объяснило бы всю историю с призраками. Кто-то пробует найти – или, наоборот, взломать – выход с нашей стороны.
– Могло быть и так, – согласился Адриан, но предпочел не делиться с ними своими мыслями. Такое объяснение не казалось убедительным. Простой подземный ход сам по себе не мог ни для кого играть такую важную роль, чтобы ради него затевать такие изощренные фокусы с ночными визитами призраков. Это было бы просто чье-то чудачество и не более того.
Возбужденные голоса девочек, занятых горячим спором в коридоре, призвали сестер вернуться к своим обязанностям. Они поспешили покинуть кабинет, а Адриан остался сидеть перед столом из красного дерева; снова и снова перебирал он в уме и взвешивал разные версии. Когда несколькими минутами позже отворилась дверь, он слышал это, но даже не пошевелился. И хотя еще никто не сказал ни слова, он уже не мог сосредоточиться.
Он поднял глаза; на пороге стояла Дафна.
– Что-нибудь произошло? – Она шагнула в кабинет. – Вы выглядите так… так торжественно.
Он повторил свой рассказ и добавил то, что услышал о подземном ходе от сестер Селвуд.
– Подземный ход! – выдохнула она. – Туннель! Какая гадость.
Он поднял брови.
– Гадость? Почему?
– Да просто сама эта идея – быть в таком каменном мешке. Да, я сама знаю, что глупо так думать.
Она присела на краешек кресла.
– Вы думаете, это может что-то объяснить? Никто не встречал никаких привидений поблизости от погребов. Только в парке… и на чердаке один раз, когда там были мы.
– Если мы их не видели, это не значит, что их здесь не было, – возразил он.
Она оживилась; в голову ей пришла новая мысль:
– А что, если потайной ход с чердака выводит не в какое-то место этого дома, а в подземный ход, рядом?
Он потер подбородок.
– Это могло объяснить кое-что.
– Но не все?
– Отсюда можно было бы сделать вывод, что подземный ход проложили уже после того, как был построен Дауэр-Хаус. Может быть, это и так. Но я готов держать пари, что где-то также имеется вход в погреб. И если мы найдем потайную дверь, которая ведет в один ход, то можем найти в другую, которая ведет в другой.
Не отрывая взгляда от его лица, она кивнула.
– И ее-то должен был использовать наш призрак, чтобы уйти от преследования.
– Но если он ведет только в особняк?
– Тогда… – воодушевление снова покинуло ее. – О, вы совершенно правы. Мы опять возвращаемся к вопросу: для чего кузену Джорджу разыгрывать эти трюки?
Адриан промолчал. Он уже был знаком с этим джентльменом и не разделял уверенности Дафны в непричастности кузена. Но стоило ли делиться с ней своими подозрениями насчет этого милого родственничка, не имея для этого никаких оснований, кроме своего личного мнения? Доказательств него не было и, ради самой Дафны, он надеялся, что окажется неправ.
– Секретный ход между чердаками и погребами, несомненно, существует, – продолжала Дафна. – Если бы только найти его!
Не в силах усидеть на месте, она встала и пару раз прошлась между дверью и камином.
Адриан невольно провожал взглядом ее изящную фигуру, а потом снова всмотрелся в ее лицо с красиво очерченными губами и большими живыми глазами и снова поймал себя на мысли о том, как привлекательно это лицо даже сейчас, когда оно омрачено тревогой и печалью. Она пробуждала в нем инстинкт заступника, всегда заставлявший его приходить на помощь тем, кто в этом нуждался – и в то же время она отнюдь не была беспомощной. Мисс Дафна Селвуд наделена глубоким и ясным умом, множеством талантов и самообладанием, и ей совершенно не нужен странствующий рыцарь-заступник, особенно такой, который выбрал для себя судьбу отшельника-ученого.
Брачные узы, как говаривала его сестра Лиззи своим назидательно-высокомерным тоном, годятся не для каждого. При этом она имела ввиду, конечно, себя, а не его. Все три его сестры с увлечением занимались сватовством, пытаясь женить его, но все три, включая и решительную Лиззи, отступились от этой затеи, признав ее безнадежной. Даже если бы он избрал для себя жизнь оксфордского преподавателя, никакая юная леди, будь она в здравом уме, не стала бы связывать свою судьбу с человеком, который считает светское общество смертельно скучным. Могла ли хоть одна девушка радоваться скромным научным достижениям, когда толпящиеся вокруг джентльмены, рискуя сломать себе шеи, щеголяют своим молодечеством в верховой езде на охотничьих угодьях или поражают общество своим остроумием и изысканностью узлов на шейных платках?
Он внезапно встал, извинился, сославшись на Геродота, и удалился к себе в комнату, называя себя дураком и другими обидными словами, имеющими тот же смысл. Приложив немалые усилия, он заставил себя вспомнить, что избранная им стезя подходит ему как нельзя лучше. Не хватало только, чтобы ему понадобилось – или захотелось! – оставить Оксфорд и приобрести взамен какое-нибудь порхающее создание, которое будет перекладывать его бумаги не туда, куда следует, и отвлекать его внимание на пустяки.
К сожалению, он обнаружил, что Дафна, вовсе не будучи порхающим созданием, уже порядком отвлекла его и внесла полнейший хаос в давно выношенные планы его упорядоченного (и одинокого) будущего. Он долго сидел, уткнувшись взглядом в страничку с греческим текстом, и пытался изгнать из мыслей все, что не имело отношения к Геродоту и стремительно приближающемуся сроку завершения этого трактата. И почти преуспел.
Но не вполне.
Не прошло и получаса, как в дверь постучали.
Адриан открыл; за дверью стояла мисс Беатриса, весь ее вид выражал целеустремленность, глаза блестели.
Она прокашлялась и устремила на него пронзительный взор.
– Мистер Карстейрс, некоторые из наших юных леди выразили непреодолимое желание хоть немного изучить латынь или греческий.
– Неужели? – он надеялся, что в его голосе недостаток энтузиазма звучит не очень явно.
Мисс Беатриса издала короткий смешок.
– Я сомневаюсь, что их вдруг обуяла такая жажда знаний. Просто хотят отвертеться от обычных уроков. И провести время в обществе джентльмена.
Адриан усмехнулся.
– Вероятно, для этой цели учитель танцев подошел бы больше, чем простой священник.
– Они настроены философски, – заметила мисс Беатриса.
– Вы хотите сказать, что они готовы примириться с синицей в руках?
Беатриса кивнула.
– Я думаю, одного урока будет достаточно, чтобы у них поубавилось рвения. Вы ведь не против? Я понимаю, это для вас дополнительное бремя, но они становятся уж очень настойчивыми.
– А если в результате этого получится перерыв между вашими собственными уроками – вы были бы довольны?
– Мы все были бы довольны, – призналась мисс Беатриса с глубоким чувством.
Если уж отрывать время от диссертации, то следовало бы посвятить его трудам в мебельной кладовой на чердаке. Но невозможно было не откликнуться на мольбу, так явственно прозвучавшую в голосе мисс Беатрисы, обычно довольно резком. Поэтому вскорости он уже сидел в одной из классных комнат, окруженный стайкой оживленных, хихикающих девочек, и пересказывал им наиболее пристойные из мифов древности. Присутствие Дафны могло бы сделать ситуацию более сносной, но она не показывалась. Вероятно, она тоже была рада хоть ненадолго освободиться от своих воспитанниц.
Через час с небольшим он смог, к своему великому облегчению, закончить урок и вернуться к себе, чтобы провести несколько часов, путешествуя с Геродотом по Египту. Однако и на сей раз это увлекательное, хотя и довольно трудное занятие не смогло его захватить. Мысли его все время возвращались к погребу и к голосам, которые доносились через стенку откуда-то из такого места, где не должно было быть ничего, кроме сплошной земли.
Подземный ход. Возможно ли это? Какой длины он может быть? Чтобы выяснить это, существовал один путь. Он натянул сапоги, накинул плащ и спустился в библиотеку, а оттуда вышел на террасу и в сад. Трудно было бы выбрать лучшее время для прогулки по роще. В чистом небе сияло солнце, яркое и манящее. Только изморозь в воздухе и знобящий запах сырости предвещали, что надо ждать нового снегопада.
Он поглубже засунул руки в карманы и отошел довольно далеко от школы: ему хотелось получить более ясное представление о местности. Вдоль стены здания, там, куда выходили окна подвала, поднимавшиеся примерно на три фута над землей, кто-то давно посадил живую изгородь из боярышника; судя по ее нынешнему виду, разрослась она прекрасно. Вся земля была покрыта снегом; там, где снег застревал между упавшими сучьями, сильные ветры намели высокие сугробы.
Адриан предавался невеселым размышлениям. Если бы изображать привидение пришлось ему самому, он выбрал бы для этого более теплый сезон, а не стылую зимнюю ночь. А это значило, что у трех неизвестных личностей должна быть причина, которая вынуждает их появляться на публике в таких неблагоприятных условиях. Но какая?
Впрочем, уже и раньше было очевидно, что такой ход рассуждений ни к чему не ведет. Надо сосредоточиться на версии, связанной с туннелем.
Он обошел сад и окаймленную кустарником рощицу, которая располагалась между пансионом и особняком, а потом, повинуясь какому-то импульсу, шагами измерил расстояние между обоими домами, насколько позволяло множество отдельных препятствий по пути. Пройдя около шестидесяти ярдов, он остановился. Примерно вдвое меньшее расстояние отделяло его от огромного, украшенного колоннами фасада особняка. Адриану казалось, что расстояние между зданиями больше; возможно, этот обман зрения возникал из-за присутствия деревьев.
Прокопать подземный туннель было бы трудно, но не невозможно, особенно, если он был укреплен бревенчатыми подпорками или даже арками, чтобы предотвратить возможные завалы.
Если, конечно, он вообще существовал. И чем больше Адриан думал об этом, об услышанных голосах, тем более казалось ему вероятным, что туннель существует.
Он взглянул на заснеженную дорогу у себя под ногами. Возможно, что именно сейчас он стоит над самым сводом туннеля. Эта мысль требовала особого внимания.
Он снова присмотрелся к фасаду особняка. Как и в здании пансиона, ряд окон располагался на уровне земли, пропуская дневной свет в подвал. Это наводило на мысль о сходстве планировки. Прекрасно.
Уже через минуту он углубился в рощу. За ним могли наблюдать любопытные, а возможно и враждебные глаза. Если призрак не догадается, что раскрыт один из его секретов, то у Адриана будет больше шансов узнать, что же здесь происходит.
Вот только раскрыт ли этот секрет?
В это время его окликнули. Он поднял глаза и увидел, что к нему направляются два всадника: Джордж Селвуд и Ромни. Крупная рыжая лошадь Джорджа тащилась не поднимая головы, как будто чистый морозный воздух не сулил ей ничего, кроме надвигающегося приступа ревматизма. Вороной жеребец сквайра Ромни – высокий, поджарый и худой, с горбоносой мордой и широкой грудью, мотал головой из стороны в сторону и грыз мундштук уздечки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44