Но он должен включать лишь тех, кто сможет прибыть в замок к завтрашнему дню.
— Так скоро! — воскликнула мать.
— Это слишком поспешно, — заявила Клэр, с достоинством приподняв подбородок.
— Мы и так потеряли много времени, миледи, — отмел он разом ее возражения. — Помолвка состоится завтра. Хотите вы звать гостей или нет — дело ваше.
Клэр готова была вступить в спор, чтобы отстоять свое мнение, но мать увела ее:
— Клэр, ты же слышала — это приказ короля. Не зли его понапрасну. Особенно теперь, когда ясно, что он будет твоим мужем.
— Он тиран!
— Тем более следует вести себя осмотрительно. Подольстись к нему, дорогая, и он будет у тебя в руках, — сказала мать, беря ее руку в свои. — Он похож на разумного человека. В конце концов, он мог бы настоять на немедленной помолвке, без всяких гостей и церемоний.
— Меня больше устроило бы последнее. Было бы не так оскорбительно для памяти отца. К тому же все документы готовы.
— Нет! — воспротивилась леди Мюриэль. — Я не могу выдать замуж единственную дочь без свидетелей, тайно.
— Но отец…
— Не надо меня учить, Клэр! Ты прекрасно знаешь, что отец хотел бы, чтобы ты вышла замуж как положено.
— Тогда пусть все будет как можно скромнее, — сказала Клэр, понимая, что мать права.
— Нет! — упрямо стояла на своем леди Мюриэль. — Мы устроим настоящий праздник. Пойдем, пора приниматься за подготовку к торжеству. У нас столько работы, а Фелиция и Эмис сбежали…
Мать потащила дочь за собой мимо леди Агнес. Клэр задержалась на мгновение, чтобы спросить:
— Бабушка, неужели у меня нет выбора?
— Где Фелиция?
Внучка объяснила.
— Значит, нет, — ответила бабушка. — Он должен жениться на одной из вас.
— Получается так, как ты хотела.
— Вот и хорошо! — Леди Агнес была так же невозмутима и уверена в своей правоте, как и Ренальд.
— Пойдем, дорогая, — потянула ее мать. — Бабушка права, все к лучшему. Фелиция не смогла бы позаботиться о Саммербурне и обо всех нас так, как ты.
Взгляд матери упал на Томаса, который со скучающим видом сидел на полу. Неплохо было бы, чтобы семья по крайней мере испытывала чувство благодарности к Клэр.
— Почему ты бездельничаешь? — спросила сестра у брата и сама испугалась резкости своих слов.
— Никто не сказал мне, что делать, — пожал плечами Томас.
— А раньше? Все ведь с ног сбились, разыскивая тебя!..
— Я не собираюсь всецело быть в их распоряжении с утра до вечера.
— Именно это ты и должен делать!
— Я не стану! — Томас нахмурился.
— Конечно, не станет, — заступилась за сына леди Мюриэль. — Клэр, он господин, а не слуга.
— Если я выйду замуж за де Лисла, тебе придется взять на себя часть работы по дому. Ты уже не ребенок и должен научиться жить как взрослый.
— Это несправедливо.
— Несправедливо то, что я должна выйти замуж за захватчика. Я буду связана с ним до конца своих дней, а у тебя есть возможность самому распоряжаться своей судьбой.
— Я хочу научиться владеть мечом, — сказал вдруг Томас, чувствуя себя неловко.
— Ты будешь учиться тому, чему тебя будут учить. В том числе послушанию и трудолюбию.
— Как скучно!
— Томас, тебя накажут, если ты будешь упрямиться, и я вряд ли смогу спасти тебя, от порки. Ты и так уже достаточно испытывал терпение лорда Ренальда.
— Сын мой, это совсем ненадолго, — сказала мать. — Когда Клэр выйдет за него замуж, она сумеет уговорить лорда Ренальда подыскать тебе достойное занятие.
У Клэр опускались руки от отчаяния. Похоже, все уверены, что после свадьбы жизнь войдет в свою колею.
— Если он будет плохо обращаться с нами, мы найдем на него управу! — вмешалась леди Агнес.
— Найдем управу? — обернулась Клэр к бабушке, полагая, что та выжила из ума. — Но тогда король сотрет нас в порошок!
— Вы все не приспособлены к жизни — все, включая бедного Кларенса, — усмехнулась бабушка. — Женщина всегда найдет способ добиться от мужчины того, что хочет. — Она, прищурившись, взглянула на Томаса: — Запомни это, мальчик.
И тут Клэр заметила, что де Лисл давно уже присутствует в зале.
— Я не собираюсь никого обижать или притеснять, — сказал он. — Леди Мюриэль, вы уже составили список гостей? Нет? Пожалуйста, поторопитесь. Томас!
Клэр вздрогнула от того, с какой поспешностью брат вскочил с пола.
— Следуй за мной! — приказал Ренальд и вошел в отцовский кабинет.
Леди Мюриэль протянула было руку, чтобы удержать сына, но передумала.
Томас растерянно огляделся и пошел за Ренальдом.
— Пресвятая Дева, защити его! — прошептала мать.
— Мама, — сказала Клэр, — не бойся. Ты же знаешь, что Томас всегда выглядит подавленно, когда от него требуют то, что ему не нравится.
— По крайней мере мой сын здесь со мной. Я смогу защитить его от жестокости.
— Этот мир жесток, Мюриэль, — вымолвила бабушка. — Мальчику пора понять, каков он, и научиться жить.
— Неужели вы хотите, чтобы мальчика пороли по нескольку раз в день?
— Если он того заслуживает, пускай порют. Кстати, тебя тоже неплохо было бы выпороть, — добавила бабушка, обращаясь к Клэр. — За то, что ты создала столько проблем на пустом месте. И перестань делать скорбное лицо.
— Но я действительно скорблю! — воскликнула Клэр. — Разве вы забыли?
— Нет. Но твой будущий муж не виноват в смерти Кларенса. Он красив и хорошо воспитан — что тебе еще нужно?
— Тепло. Уважение. Чувство! — Клэр закрыла лицо руками. — Я не хочу выходить за него. Мама, хоть ты-то понимаешь меня?
Мать обняла ее за плечи и ласково похлопала по плечу.
— Конечно, моя дорогая. Последние несколько недель были очень тяжелыми, да еще смерть отца… Но жизнь продолжается. Я согласна с твоей бабушкой. Если тебе суждено выйти замуж, то нужно радоваться, что уготованный тебе небом муж не так плох, как мог бы быть.
Последние слова матери только подтверждали, что ею движет единственное желание — спасти Томаса от жестокости.
Значит, ситуация безвыходная. Де Лисл вел себя так сдержанно, что матери казалось, будто дальше все будет по-прежнему, что мир не изменился. Однако у них нет больше прав на этот дом. Отнято все: книги, одежда, музыкальные инструменты, слуги — будущее!
Одна надежда на этот брак.
Клэр следует согласиться и не строить из себя мученицу.
— Пожалуй, он действительно не так уж плох, — грустно улыбнулась дочь. — Ладно, надо приниматься за дело.
— Вот и хорошо! — с облегчением улыбнулась мать. — Прежде всего составим список гостей.
— У меня в комнате есть письменные принадлежности.
— Прекрасно. И еще давай решим, что ты наденешь на свадьбу, — проговорила мать, поднимаясь вместе с дочерью по лестнице.
Клэр вспомнила о том, как старалась одеться поскромнее и вымазала лицо пеплом. Теперь это казалось ей смешным. К счастью, о волосах можно не беспокоиться, потому что невеста по традиции идет к алтарю с покрытой головой.
Так что никто из гостей не догадается, что она делает это скрепя сердце.
— Каплун, — вдруг произнесла леди Мюриэль, обозревая двор замка словно кладовую. — У нас нет времени зажарить быка… Молочные поросята!
Клэр внезапно стало жалко этих поросят, которые так радостно валялись в грязной луже всего пару дней назад. Тем не менее она распорядилась зарезать поросят и поспешила следом за матерью в винный погреб и на пивоварню. В Саммербурне много не пили, но кроме эля, которого было предостаточно, у них нашелся мед и два небольших бочонка бордо. Клэр приказала вкатить их в зал и установить в углу перед началом праздника.
Праздник!
Клэр устало растерла виски, настроение было вовсе не праздничное.
— У нас не осталось вишни? — Деловитый голос матери отвлек ее от грустных мыслей. — А может быть, в лесу еще есть ежевика? Отправь детей за ягодой, Клэр. Если мы поторопимся, то успеем все.
Клэр наблюдала за матерью, которая, судя по всему, в хлопотах позабыла о своем горе. Подчинила свой разум решению жизненных проблем, и у нее появились силы пережить горе утраты. Клэр тотчас взяла пример с, матери и сосредоточилась на хозяйстве: убедилась в том, что куры сегодня неслись хорошо и что коров пригнали с пастбища и подоили. Она успела даже побывать на пасеке и проверить состояние ульев.
— Надо напечь побольше пирогов, — сказала леди Мюриэль. — Лучшего угощения для гостей и не придумаешь. То-то будут рады!
— Да уж, наедятся до отвала, — заметила Клэр и улыбнулась.
Возвращаясь с матерью с пасеки, Клэр увидела на стене замка де Лисла.
— Странно, что он не на охоте, — удивилась мать, проследив за взглядом дочери. — Ему должно бы нравиться такое занятие.
— Он послал своих людей охотиться? — спросила Клэр.
— Да. И если они подстрелят оленя или какую-нибудь мелкую дичь, это придется очень кстати. И все же странно, что он не поехал сам.
— Видимо, боится, как бы за время его отсутствия я не сбежала в Сент-Фрайдсвайд.
— Клэр… — Мать бросила на нее укоризненный взгляд.
— Не волнуйся, мама. Я добровольно приношу себя в жертву.
«Добровольно» — не вполне подходящее слово, но иначе и не скажешь: она ведь отказалась от борьбы. К счастью, на завтра назначена лишь помолвка, а значит, у нее будет время подготовить себя к мысли о брачном ложе.
Убедившись, что угощения хватит, мать с дочерью принялись печь пироги. Расположившись в пекарне, Клэр начала месить тесто для своего любимого миндально-медового пирога.
Интересно, сколько народу пожалует на завтрашний праздник? Из тех поместий, что лежат неподалеку от Саммербурна, наверняка следует ждать по крайней мере по одному человеку. В округе еще не стихли разговоры о восстании, и всем будет интересно посмотреть на нового хозяина Саммербурна и разведать ситуацию в целом.
Клэр на минуту перестала месить тесто и задумалась. Приглашения на помолвку содержали также извещение о смерти отца, так что гости на особое веселье не могут рассчитывать. Она с ожесточением погрузила кулаки в податливую массу. Это будет самая необычная помолвка из всех, о которых она слышала.
Хорошо бы, гости обошли в своих разговорах смерть отца. Домочадцы мало что об этом знают и не смогут рассказать, ни где он погиб, ни при каких обстоятельствах. Известно лишь, что смерть он принял от удара мечом в сердце. Клэр нахмурилась, размышляя о том, что же стряслось с Ульрихом.
Отец считал участие в восстании частным делом и не взял с собой никого из своих слуг. Только Ульрих, который служил у отца камердинером с самого детства, отказался остаться в Саммербурне. Наверное, он тоже погиб в битве, потому что не отходил от отца ни на шаг.
— Леди Клэр! — Жалобный голос служанки отвлек ее от размышлений. — Они пьяны, честное слово! Устроили в курятнике настоящий кавардак.
— Я сейчас посмотрю, Хедди, — вздохнула Клэр.
Она обернула тесто полотном и неохотно вышла из пекарни. Ей не хотелось смотреть, как режут кур. Необходимость наблюдать за тем, как птицам сворачивают шеи, Клэр восприняла как подтверждение того, что жизнь ее круто изменилась.
В курятнике действительно царил переполох: куры и цыплята с душераздирающим кудахтаньем разбегались в разные стороны. Работники со смехом ловили пробегающих мимо птиц и сворачивали им шеи, а затем передавали мертвых кур девушкам, которые отрубали им головы и ощипывали тушки. Ощипанных кур они бросали в котлы с холодной водой, где их мыли, а затем потрошили.
В курятнике стоял кисловатый запах запекшейся крови и внутренностей.
И тут один из мужчин шутя ударил пробегавшую мимо курицу ногой.
— Прекрати, Элби!
В присутствии хозяйки пыл мужчин поубавился, а Клэр, глядя на мертвых кур, невольно задумалась о смерти. О смерти бессмысленной и оправданной, необходимой. Какой смертью умер ее отец?
Кое-кто из завтрашних гостей наверняка мог бы приоткрыть завесу тайны. Но Клэр вдруг поняла позицию матери: она не хочет знать правду, не хочет об этом говорить. Она желает сохранить память об отце, как о человеке миролюбивом и добром, а не о закованном в латы рыцаре.
Клэр была единственной в курятнике, кто с горечью наблюдал за происходящим. Остальные с воодушевлением предавались этому занятию, и, несмотря на ее присутствие, снова раздались шутки и смех.
Клэр с ужасом прислушивалась к кудахтанью, людским крикам, хрусту куриных позвонков.
Звуки смерти.
И в тот же миг до нее донесся поросячий визг.
Господи, а в свинарнике что происходит?
Смешно, ведь она сама каждый день ест мясо, но все-таки, все-таки…
— Миледи?
Она обернулась на голос де Лиспа.
— Вам нехорошо? — спросил он.
— Нет, все в порядке.
— Вы не столь жизнерадостны, как обычно.
— У меня много работы.
— Работы, которая вам не по душе? — Он выразительно кивнул в сторону курятника.
— Как вы догадались? — Клэр тяжело вздохнула.
— У вас лицо юного рыцаря, впервые побывавшего на поле боя. Если не считать восторга оттого, что остался в живых, — усмехнулся Ренальд. — Странно, вы должны были и раньше видеть, как забивают кур.
— Я… Я никогда раньше этим не занималась. Это делали Фелиция или мама.
— Животных приходится убивать, чтобы есть мясо.
— Я знаю! — Она взглянула в его холодные глаза. — Все естественно, но мне это не нравится.
— Чем бы вам хотелось заняться?
— Печь медовые пироги.
— Я с гораздо большим удовольствием ел бы пироги, нежели жареную дичь, — улыбнулся он. — Хорошо, я сам прослежу за делами в курятнике.
— Вы?
— Да. Я привык наблюдать кровавые расправы.
Клэр поморщилась при напоминании о том, каков род занятий Рональда, но уловила его основную мысль: он сам займется той работой, что вызывает у нее отвращение.
— Там еще поросята…
— Которые совсем недавно так забавно валялись в грязи. — Он поднес ее руку к губам и поцелован. — Я понимаю вас, миледи. — Этот галантный жест заставил Клэр покраснеть до корней волос. И вдруг Ренальд еще раз поцеловал ей руку в какой-то странной задумчивости. — Мед, специи, эль, — перечислил он запахи, которые уловил. Он пристально посмотрел ей прямо в глаза, не отнимая губ от ее пальцев. — Не думайте больше о смерти, миледи. Возвращайтесь в сладкий мир молока и меда.
Клэр взглянула на него и испугалась омута его глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43